Гражданский раздел:
  • Гражданские сезоны.Пермские дни памяти
  • Право на альтернативу
  • Библиотека
  • Архив проектов
  • Годовые отчёты

    • «Прикрыть Пермь-36 по-тихому уже не выйдет»


    Руководитель первого международного волонтерского лагеря в музее «Пермь-36» Андрей Калих написал для «Новой газеты» колонку о том во что может превратиться знаменитый музей и как его можно спасти.

    Остроумная новость пришла из Перми: говорят, что в местных чиновничьих кабинетах и некоторых СМИ бродит идея переформатировать музей истории политических репрессий «Пермь-36» (Пермский край) в Музей истории ФСИН. То есть память жертв ГУЛАГа заменить на память их надзирателей. Говорят даже, что дано указание разработать тексты для новых экскурсий.

    К счастью, на встрече представителей местного «Мемориала» с губернатором Пермского края Виктором Басаргиным, где обсуждалась дальнейшая судьба музея, было четко обещано: никакого переформатирования музея, его содержания не планируется и не будет.

    Но какова сама идея!

    Помнится, в 90-е годы журналисты доставали нас глупым, как казалось тогда, вопросом: не получится ли так, что, восстанавливая тюрьму для музея, вы восстановите музей для тюрьмы? А что, колючку натягиваете, вышки ставите, заборы возводите.

    Какая ерунда, отвечали мы, вот музей Бухенвальда, Освенцима, мы в новой демократической России… Ага… Новая Россия.

    Пермские журналисты оказались прозорливее нас.

    Музей истории политических репрессий «Пермь-36» — уникальный памятник, устроенный на территории бывшей политзоны. Здесь сидели последние политические заключенные СССР, вышедшие на свободу в 1988 году: диссиденты, философы, поэты, религиозные деятели, ученые, те, кто оказывал ненасильственное сопротивление режиму, а может, и не оказывал никакого, просто писал неподцензурные стихи. Были здесь и видные представители национально-освободительных движений на Украине и в Прибалтике. Сидели они вместе с военными преступниками, власовцами, бандеровцами — наверное, не без умысла: власти хотелось запачкать их грязью террористов и предателей, объявить их такими же. К сожалению, власти это удалось.

    Двадцать лет развитию музея эта проблема не мешала. Ясно же, что музей не о бандеровцах, а о диссидентах и правозащитниках, получивших свои многолетние срока за инакомыслие. Но сейчас тренд сменился. Говорить о жертвах сталинизма и тоталитаризма теперь немодно. Неосталинизм стал фактически государственной идеологией. Крах СССР стал крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века. «Украинцы» и «эстонцы», как называли в зоне участников национальных движений, стали «националистами». Диссиденты — «антисоветчиками», как и были. Пропаганда с удовольствием взялась за музей, и вот уже бывшая вохра становится источником исторических знаний о ГУЛАГе, а не бывшие политзаключенные. В музей не пускают никого, даже собственных сотрудников, зато в сопровождении экскурсоводов из бывших надзирателей пускают телекомпанию НТВ, которая затем делает фильм, полный лжи и гадостей. Согласно ему, музей воспевает «бандеровцев», а экскурсоводы утверждают, что «нацисты были лучше наших надзирателей».

    В целом ситуация с музеем является отражением изменений, происходящих в Пермском крае в связи со сменой Олега Чиркунова на Виктора Басаргина на посту губернатора края два года назад.

    Пермские неосталинисты заклинают: «Сталин, вернись-вернись», и ведь он действительно возвращается. Те, кто без всяких кавычек гордо называет себя русскими националистами, печатаются на первой полосе крупнейшей краевой газеты. Борцы за «пермские традиционные ценности» с улюлюканьем выпроваживают «неудачников-москвичей» во главе с «еврейским Гельминтом».

    Пермь, претендовавшая на образ европейской культурной столицы, о которой писали в журнале «Шпигель» как о российском региональном культурно-эстетическом феномене, рванувшаяся к цивилизации из глубин гопнического провинциального болота, снова радостно опускается в это болото, быстро приобретающее коричневый цвет.

    На что рассчитывает в таких условиях жалкая кучка общественников, изо всех сил сопротивляющаяся превращению музея тюрьмы снова в тюрьму?

    Ни на что. Цель-минимум — отстоять музей жертв репрессий. Цель-максимум — самим не стать этими жертвами и не быть упеченными в эту же самую тюрьму.

    Какой идеологический ресурс за ними стоит?

    Никакого. Не станешь же сейчас прилюдно вспоминать, что музей посвящен тем, кто приближал новую демократическую Россию.

    Пермский «Мемориал» развернул широкую кампанию по спасению музея. Опубликована петиция, под которой собрано уже почти 52 тыс. подписей со всего мира.

    Прикрыть музей по-тихому уже не выйдет. Как же это важно — чувствовать поддержку такого количества людей в разных странах!

    Но не хватает видных имен, не хватает Макаревича, Шумова, Шевчука, команды «Звуков Му», огромной армии художников и искусствоведов, kuenstler’ов и artist’ов, политологов, ученых, философов из разных стран, всех тех, кто в изобилии приезжал в Пермь-36 на концерты и форумы. Поднимайте толпы своих поклонников и последователей. Напишите хоть какое-нибудь коллективное письмо в защиту музея. Покажите свой гражданский кураж. Пришла пора.

     

    Поделиться:

    Рекомендуем:
    21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
    19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
    19.11.2024 | Шаламоведение в 2023 году: Обзор монографий
    •По местам спецпоселений и лагерей ГУЛАГа
    •Без вины виноватые
    •ПАЛАЧИ. Кто был организатором большого террора в Прикамье?
    КНИГА ПАМЯТИ | Там были разные люди
    КНИГА ПАМЯТИ | Меня звали вражинкой
    КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
    blog comments powered by Disqus