Конституционный суд ответил на жалобу юристов «Мемориала» и Команды 29

26.11.2020

Конституционный суд пояснил, каким образом стоит трактовать статью 8 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессии?». Главное: суд вправе пересмотреть отказ прокуратуры в реабилитации человека. Трактовка КС совпадает с позицией юристов Международного Мемориала и Команды 29.

Летом 2020 года юрист Международного Мемориала адвокат Марина Агальцова и глава Команды 29 адвокат Иван Павлов обратились в КС с требованием признать статью 8 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессии?» не соответствующей Конституции РФ. Жалоба была связана с делом актера Георгия Шахета, который добивался реабилитации своего деда Павла Заботина, осужденного в 1933 году за кражу и растрату по указу «о трех колосках». Заботина расстреляли в том же году по решению «тройки», внесудебного органа.

Во время сталинских репрессий более 600 тысяч человек были расстреляны по приговорам «троек». «Тройки» выносили приговор без участия сторон и без права обжаловать приговор, а значит, приговоренные данным органом были лишены своего гражданского права – права на справедливое судебное разбирательство. Целью Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба. Предполагается, что восстановление в правах означает восстановление в гражданских правах, в том числе права на судебную защиту.

В 2018 году Георгий Шахет обратился в прокуратуру с просьбой реабилитировать своего деда Павла Заботина, прокуратура отказала. Юристы Международного Мемориала и Команды 29 обжаловали данный отказ, но столкнулись с неожиданной трактовкой ст. 8 и ст. 8.1 Закона о реабилитации, которая противоречит Конституции РФ и нарушает право граждан на судебную защиту (ст. 46 Конституции). Суды четырех инстанций посчитали, что если прокуратура отказывает в реабилитации осужденного «тройкой», то суды не могут пересмотреть отказ по существу.

Таким образом, решение о том, был ли человек репрессирован или нет, принимает один внесудебный орган – прокуратура. И если прокуратура отказывает в реабилитации, человек лишается возможности пересмотреть свое дело, его не признают жертвой политических репрессий, а значит, никакой компенсации и восстановления прав не последует.

По мнению юристов Международного Мемориала и Команды 29, невозможность судов рассмотреть по существу отказ прокуратуры реабилитировать человека и передать материалы в суд с отрицательным заключением не соответствует цели Закона о реабилитации, так как не позволяет восстановить гражданское право пострадавшего от внесудебных репрессий на судебное обжалование. В связи с чем и была подана жалоба в КС.

С 24 ноября 2020 года на сайте Конституционного суда опубликовано определение, которое является ответом на жалобу адвокатов. Конституционный Суд отметил, что целью Закона о реабилитации является восстановление всех жертв политических репрессии? в их гражданских правах, а также устранение иных последствии? произвола и обеспечение компенсации материального ущерба. Также суд подтвердил, что реабилитации подлежат лица, в том числе осужденные по решениям «троек».

Далее КС затрагивает вопрос о процедуре реабилитации. КС утверждает, что дела, «поступившие в суд с отрицательным заключением прокурора, рассматриваются в судебных заседаниях по правилам пересмотра судебных решении? в порядке надзора, установленном деи?ствующим уголовно-процессуальным законодательством России?скои? Федерации с изъятиями, предусмотренными данным Законом; в результате рассмотрения дела суд признает лицо не подлежащим реабилитации либо признает, что лицо репрессировано необоснованно, отменяет состоявшееся решение и дело в отношении него прекращает».

Также КС добавляет, что «приведенные нормы (в Законе о реабилитации) прямо обязывают органы прокуратуры в предусмотренных случаях установить и проверить дела с неотмененными решениями судов и несудебных органов в отношении соответствующих лиц, по итогам проверки составить заключения и выдать справки о реабилитации или, при отсутствии основании? для таковои?, заключения об отказе в реабилитации и по заявлению заинтересованных лиц направить в суд дела с заключениями об отказе в реабилитации, а суд – рассмотреть их по существу».

Таким образом КС решил, что отказ прокуратуры не является окончательным решением и суд вправе его пересмотреть.

Несмотря на это КС определил, что вне его полномочий оценивать действия прокуратуры и судов в деле Шахета, поэтому отказал в передаче жалобы в судебное рассмотрение.

Марина Агальцова, адвокат Георгия Шахета из Международного Мемориала, так прокомментировала определение Конституционного суда: «На мой взгляд, это победа, хотя и частичная. Конституционный суд в определении показал, что именно наша интерпретация закона является правильной. Но при этом он также сказал, что в его компетенцию не входит исправление ошибок нижестоящих судов, даже если они трактовали закон не так, как его трактует КС. Такое определение не даст возможности пересмотреть дело Шахета, однако оно поможет другим людям, так как говорит, как правильно трактовать закон».

Старший юрист Команды 29 Максим Оленичев считает, что «судебный контроль за органами прокуратуры необходим. Конституционный суд отреагировал на судебную практику в некоторых регионах, идущую вразрез с законом, когда прокуратура отказывает в пересмотре уголовного дела пострадавшего от репрессий и не передает это заключение в суд для проверки. КС дал четкое и недвусмысленное толкование закона о реабилитации жертв политических репрессий: заключения в любом случае должны быть переданы в суд и рассмотрены в судебном заседании. То есть практика, удобная прокуратуре, теперь должна быть прекращена, а пострадавшие от несудебных органов во времена советской власти (или их потомки) смогут восстановить доброе имя и пересмотреть принятые в отношении них акты».