Пермская региональная благотворительная общественная организация
«Центр исторической памяти»

21 февраля в Шали завершилось судебное следствие по делу Титиева, руководителя грозненского представительства Правозащитного центра «Мемориал», обвиняемого в хранении наркотиков. По нашему мнению, дело сфабриковано. Прения назначены на 11 марта. После прений Титиев выступит с последним словом, затем судья вынесет приговор.

На мероприятии присутствовали журналисты из российских и зарубежных СМИ, европейские и североамериканские дипломаты (представители около 15 посольств).

Рассказываем, о чем на пресс-конференции говорили ее участники.

Илья Новиков, адвокат Оюба: «Обвинение хотело доказать, что Титиев лжет во всем».

В деле Титиева поставлен рекорд России для одноэпизодного дела о хранении наркотиков. Как правило, по таким делам допрашивают не более десятка человек.
На процесса по делу Титиева обвинение пригласило несколько десятков свидетелей — полицейских, которые 9 января находились на дежурстве, но говорили, что не видели Титиева и не задерживали его.

«Зачем нужно было приводить их в суд? Обвинение хотело показать, что Титиев лжёт во всём. В том числе он лжёт, что 9 января его задержали люди, одетые в зелёную форму, подразделение полиции под названием „группа быстрого реагирования“. И по мысли следствия, и по мысли прокуроров, если в суд придёт 50 полицейских, которые скажут — нет, мы его не задерживали и у нас нет такой формы, это докажет, что Оюб Титиев лжёт… Оттого, что по делу допрошены 50 полицейских, которые заведомо говорили неправду и мы можем это доказать, позиция следствия стала только слабее».

Новиков сосредоточился на свидетеле Амади Басханове — это единственный «очевидец», который утверждает, что Оюб дважды курил при нём сигарету с марихуаной в конце 2017 года.

В течение одного вечера, 9 января, было несколько «случайностей» — Басханов «случайно» увидел у знакомого в телефоне публикацию «Новой газеты» о задержании Оюба с его фотографией, «случайно» в тот же вечер встретил знакомого следователя и рассказал об этом. Следователь в тот же вечер «случайно» увидел своего знакомого из курчалоевской полиции, которому.

Басханов признался, что он был наркопотребителем, его дважды привлекали по наркотическим статьям и ни разу он не получил реального срока, что для Чеченской республики является нетипичным. Адвокаты считают, что Басханов был «под воздействием каких-то веществ», когда его допрашивали в суде. Ему стало плохо во время допроса, он не мог контролировать себя. Новиков уверен, что Басханов — полицейский агент.

«Появление такого свидетеля в деле означает, что 9 января 2018 года всё было подготовлено к тому, чтобы не просто задержать Оюба Титиева, а привести очевидца, который скажет, что Титиев употреблял наркотики, — сделал вывод адвокат. — Для Чеченской республики — это очень важный момент. Одно дело, когда у пожилого человека, тем более позиционирующего себя как верующего мусульманина, находят наркотики, другое дело — когда кто-то говорит, что видел, как он их употреблял. Репутацию такого человека это моментально убивает».

Новиков считает, что те, кто инициировал процесс, хотели, во-первых, пресечь работу Титиева, а во-вторых, скомпрометировать его.

«История строилась с самого начала для дискредитации Оюба, — отметил адвокат. — По завершении судебного следствия это особо очевидно».

Марина Дубровина, адвокат Оюба: «Всё, что произошло с Оюбом, — это грубая фальсификация»

Защитник обратила внимание на доказательства, которые представила сторона обвинения.

Она показала черный пакет с 200 гр чая (по виду и весу похожий на тот, который был изъят из машины Оюба) и как к нему, по версии обвинения, был приклеен скотч.
9 января специалисты получили на исследование два пакета (один в другом), на нижней поверхности одного из них был приклеен скотч, на липкой поверхности которого обнаружены волосы Титиева.

«Каким образом при исследовании этот скотч открепили, почему у них не порвался внутренний пакет, почему при изъятии никто не описал этот скотч? Ответов нет. Это грубая фальсификация».

По словам Оюба, скотч с волосами у него получили только на следующий день, 10 января, «при странной и бесчеловечной процедуре», когда его голову обмотали скотчем, потом разрезали и резко сорвали.

И только после этого скотч приклеили к пакету.

Никаких других доказательств «причастности Оюба к этому пакету» нет — ни отпечатков пальцев, ни его либо иного.

Защитники заявляли ходатайства о проведении ряда действий, которые бы выявили очевидную и грубую фальсификацию, но «в 99 процентах ходатайств стороне защиты было отказано».

Дубровина также ответила, что это уголовное дело — давление не только на Оюба лично, но и на всю организацию. После ареста Титиева работа ПЦ «Мемориал» в Чечне была в основном свернута.

Пётр Заикин, адвокат Оюба: «Группы быстрого реагирования (ГБР) — это незаконное вооруженное формирование или подразделение полиции?»

По мнению Заикина, главная причина преследования Оюба — его активная и успешная правозащитная работа, в частности выявление секретных тюрем на территории Чечни.

Жертвы нарушений прав человека и их родственники сообщали сведения Титиеву, человеку авторитетному и заслуживающему доверия. Ему удалось собрать большой массив информации. СМИ публиковали материалы, основываясь на его данных. Благодаря работе Титиева, из секретных тюрем удалось освободить как минимум несколько человек.

Как по этой, так и по другим темам, Титиев был фактически единственным источником достоверной информации для федеральных СМИ и правозащитников.

Это сильно раздражало МВД по ЧР.

«Этот раздражающий фактор очень долго накапливался и поэтому, видимо, решили прекратить деятельность Оюба Салмановича. Это и произошло в январе 2018 года, — отметил Заикин. — Как только его задержали, деятельность „Мемориала“ была свернута. Были развязаны руки у недобросовестных сотрудников полиции. Тот человек, который давал на них компрометирующую информацию, был изолирован».

Адвокат рассказал о подразделении ГБР (существует почти в каждом территориальном подразделении МВД на территории ЧР, структурно входит в патрульно-постовую службу, его сотрудники носят чёрную или камуфлированную форму с нашивками «ГБР»), которое сыграло в деле Титиева важную роль.
Сотрудники ГБР, по данным Заикина, причастны к похищению людей и помещению их в секретные тюрьмы, трое сотрудников ГБР и с камуфлированной машиной с надписью «Курчалой ГБР» задержали Оюба 9 января 2018 года, доставили его в Курчалоевское ОМВД и пытались получить у него признание.

Чтобы опровергнуть версию Титиева, что его задерживали дважды, прокуратура отрицает само существование подразделения ГБР.

Но материалы из соцсетей сотрудников курчалоевской полиции и с официального сайта МВД по ЧР, доказывают, что такое подразделение существует.

Впрочем, судья отказалась приобщать эти доказательства к материалам дела.

«Получается одно из двух-либо на территории ЧР совершенно открыто действует незаконное вооруженное формирование под названием „группа быстрого реагирования“. Тогда вопрос к федеральной службе безопасности, как это возможно, — сказал адвокат. — Если же они существуют [на законных основаниях], почему наши процессуальные оппоненты это отрицают?»

Татьяна Глушкова, юрист ПЦ «Мемориал»: «Адвокаты Титиева были вынуждены состязаться с судьей, а не с прокурорами»

С самого начала дела адвокаты Титиева пытались добиться, чтобы расследование было перенесено из Чечни в другой регион. Следствие передали из МВД по ЧР в СК по ЧР, но сути дела это не изменило — расследование осталось в республике. Не удалось добиться и переноса судебного процесса за пределы Чечни. Адвокаты ссылались на многочисленные публичные выступления главы Чечни Рамзана Кадырова, направленные против правозащитников и Титиева лично, и указывали, в Чечне процесс не может быть справедливым. Их усилия вывести процесс в другой регион не увенчались успехом.

Юрист также отметила, что судья удовлетворила только те ходатайства защиты, в которых она могла отказать только с нарушением УПК.

«Любая аргументация, даже самая малоправдоподобная, которая идёт со стороны обвинения, принимается как должное. Любая аргументация со стороны защиты отклоняется как не имеющая отношения к делу, недостаточно правдоподобная», — заключила Глушкова.

Она также указала, что, хотя процесс должен быть состязательным — адвокаты состязаются с прокуратурой, — в суде по делу Титиева вышло иначе: отказывая в некоторых ходатайствах, судья ссылалась не на аргументы гособвинения, а на свои собственные. Фактически процесс свелся к состязанию стороны защиты с судом.
Глушкова сообщила, что одна жалоба по делу Титиева — на задержание и помещение под стражу — подана в ЕСПЧ летом.

Также юристы готовят жалобу на необоснованно долгое — более года — досудебное содержание Титиева под стражей. После приговора и апелляции будет подана жалоба на нарушение права на справедливое судебное разбирательство. Явное нежелание суда проверять версию защиты, отказ в большинстве ходатайств — в соответствии с практикой ЕСПЧ, это нарушения Конвенции.

В каждой из жалоб юристы отмечают и будут отмечать, что дело имеет политический мотив.

Рэйчел Денбер, заместитель директора отдела Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии: «Дело Титиева существует не в вакууме»

Денбер заявила, что дело Титиева не существует в вакууме, у него есть очевидный контекст — уже почти 10 лет в Чечне оказывают давление на правозащитников и журналистов. Более того, гонениям подвергаются все инакомыслящие и люди, критикующие местную власть.

Дело Титиева имело большой международный резонанс. В защиту Титиева высказывались представители международных организаций и структур, в том числе ООН, разные органы Совета Европы, информация о деле звучала на высоких встречах, например, на встрече Эммануэля Макрона с Владимиром Путиным, и в аналитических публикациях (например, доклад по итогам «Московского механизма» ОБСЕ): «Дело вопиющее, он имеет явную политическую мотивировку, — сказала Дэнбер. — Мы ожидаем, что международный резонанс еще окажет воздействие [на ситуацию]».

Олег Орлов, руководитель программы «Горячие точки» ПЦ «Мемориал»: «Международное внимание к делу „строит“ чеченские власти»

По словам руководителя программы «Горячие точки», важно внимание к делу Титиева на международном уровне. На суды ездят не только журналисты и друзья и коллеги из российских и международных правозащитных организаций, но и дипломаты, прежде всего из стран ЕС и Северном Америки, из делегации ЕС в Москве. «Это внимание „строит“ чеченские власти, полицейских, суд», — заметил Орлов.

В первые месяцы на адвокатов оказывали сильнейшее давление на адвокатов, за ними следили. После того, дело получило международный резонанс, давление прекратилось.

Это внимание важно и для самого Оюба: он понимает, что его деятельность поддерживают во всём мире, его положению сочувствуют.

«То, что произошло с Оюбом, — страшное звено в цепи событий — давления на „Мемориал“ на Северном Кавказе, — заключил Орлов. — После ареста Титиева подожгли офис в Назрани, машину в Махачкале, дагестанским коллегам угрожали, в марте на руководителя махачкалинского представительства напали. Большая часть этих событий, вполне очевидно, имеет непосредственную связь с делом Оюба. По всем этим случаям возбуждены уголовные дела, но они не расследуются».