Депортация чеченцев и ингушей


Автор: Майрбек Вачагаев

Источник

10.03.2024

23 февраля 1944 года началось выселение чеченцев и ингушей из ЧИАССР — так называемая операция «Чечевица». В течение недели, днем и ночью, людей сгоняли и загружали в наспех оборудованные скотные вагоны. Их обвинили в сотрудничестве с фашистами и изгнали со своих исконных земель в северные районы Казахстана, хотя о фашистах горцы знали только понаслышке и со страниц газет. Линия фронта немецкого наступления остановилась в районе города Моздок в Северной Осетии и на севере ингушского города Малгобек, а до Чечни немцы и вовсе не дошли. Между германскими и советскими войсками проходил фронт в несколько километров, и была прифронтовая зона в десятки километров от мест боев, полностью контролируемая советской армией и стоящими за ними войсками НКВД.

Часть территории современной России была оккупирована нацистами, и официально каждый четвертый ее житель служил при оккупационном режиме. Свыше 1,3 млн советских граждан, среди которых россияне были в абсолютном большинстве, записались в армию Вермахта и до мая 1945 года воевали против Советской армии. Только в первые три месяца войны с Германией 3,8 миллиона человек сдались в плен, а за все время войны количество сдавшихся или взятых в плен достигло 6,3 млн человек. Чеченцы и ингуши не составляли в этой статистике и доли одного процента.

Всего за годы ВОВ было оккупировано 1,926 млн км² (8,7% территории СССР) с 84,852 млн человек населения (что составляло 44,5% от населения СССР). В ЧИАССР нацисты только на несколько недель захватили небольшую безжизненную территорию к северу от Малгобека. Они были выбиты оттуда довольно быстро. Никакого соприкосновения с местным населением у них не было.

При отходе Вермахта из казачьих областей и с Северного Кавказа с 25 января по 20 февраля 1943 года с немцами ушло 312 500 человек — мужчин, женщин и детей. В том числе:

Для выселения чеченцев и ингушей в республику направили 96 073 военнослужащих наркомата внутренних дел (НКВД). Заместитель наркома по войскам Аркадий Аполлонов представил народному комиссару Лаврентию Берии предложения по вопросу сосредоточения войск НКВД. По линии органов госбезопасности и внутренних дел выделялось 19 тысяч оперативных работников.

Для помощи военным также прикомандировали партийный актив из семи тысяч дагестанцев и трех тысяч осетин. Всего в этой операции было задействовано более 125 тысяч человек — это примерно одиннадцать стрелковых дивизий.

С 12 часов ночи и до 3 часов утра 23 февраля по всей республике было объявлено о начале операции.

Мужчинам было велено собраться в центре населенных пунктов (клубах, мечетях). Под угрозой расстрела женщин и детей, оказавшихся в заложниках у солдат и офицеров (накануне расквартированных в каждом доме), мужчин отделили от семей. Женщинам и оставшимся в домах старикам, не способным выйти на площадь, дали три часа на сбор теплых вещей и еды на первые три дня. К каждому селу подогнали машины, в высокогорной части республики — телеги, чтобы начать перевозить людей к железной дороге для погрузки в вагоны.

Первый заместитель наркома юстиции ЧИАССР Дзияудин Мальсагов стал свидетелем массового сожжения жителей горного чеченского села Хайбах Галанчожского района — военные не справлялись с графиком перевозки людей на равнину из-за неожиданно выпавшего накануне обильного снега. 27 февраля жителей из ближайших хуторов и мелких сел собрали в Хайбахе для отправки на равнину к железнодорожным путям. Тем, кто не мог идти, был слишком слаб, приказали зайти в конюшню колхоза им. Л.П. Берия, объяснив, что помещение якобы подготовили для них, завезли сено и утеплили. Туда зашли старики, женщины, дети, больные, а также те, кто присматривал за своими больными или престарелыми родственниками. Со слов очевидца, в конюшню зашло примерно 650–700 человек. Затем командование отдало приказ стрелять по деревянному зданию, которое они предварительно облили горючим.

Пламя охватило конюшню, люди внутри кричали и пытались выбить ворота. Генерал-полковник Михаил Гвишиани, стоявший недалеко, приказал стрелять на поражение во всех, кто выбежит из конюшни. Солдаты в упор расстреливали выбегающих людей. Мальсагов рассказывал, что выход из конюшни был завален трупами.

В Малхистах, согласно свидетельству Мальсагова, с промежутками в несколько десятков метров по дорогам валялись трупы расстрелянных горцев. В самом Малхисты трудно было найти дом, где не находился бы труп расстрелянного чеченца (Книга “Хайбах: следствие продолжается”. Гаев С., Хадисов М., Чагаева Т.,  Грозный, 1994. стр. 82–90).

Депортация из Чечни продолжалась не 24 часа, как принято всегда писать и говорить, а семь дней и ночей. Всего было погружено 180 эшелонов, каждый из которых состоял из 65 вагонов (всего 12 525 вагонов), в каждый вагон предполагалось загрузить от 42 человек, однако для того, чтобы не разлучать большие семьи, число увеличивалась до 50-ти и больше. В итоге в места расселения было доставлено 491 571 человек. Состав выстроился от Беслана до Хасавюрта — это примерно 180 километров пути.

Первый эшелон достиг места назначения в Казахстане только 9 марта, в Кыргызстан последний эшелон прибыл 20 марта. В среднем в дороге люди провели в скотных вагонах 16 суток.

За время проведения операции были арестованы 2016 человек, изъято 20 072 единицы огнестрельного оружия. То есть в итоге получилось, что, арестовав практически весь народ, в руках сотрудников НКВД оказалось только две тысячи человек из полумиллиона чеченцев и ингушей, которые разыскивались ими и были из числа мифических «сотен бандформирований». Куда исчезли тысячи дезертиров, о которых рапортовали в Москву сотрудники НКВД для оправдания данной депортации? В художественно-историческом произведении «Архипелаг ГУЛАГ» Александр Солженицын особо выделяет характер чеченцев:

«Другие нации, тая мечту возврата, раздваивались в своих намерениях, в своей жизни. Однако в общем подчинились режиму и не доставляли больших забот комендантской власти. Но была одна нация, которая совсем не поддалась психологии покорности – не одиночки, не бунтари, а вся нация целиком. Это – чечены.

Я бы сказал, что изо всех спецпереселенцев единственные чечены проявили себя зэками по духу. После того как их однажды предательски сдернули с места, они уже больше ни во что не верили. Они построили себе сакли – низкие, темные, жалкие, такие, что хоть пинком ноги их, кажется, разваливай. И такое же было все их ссыльное хозяйство – на один этот день, этот месяц, этот год, безо всякого скопа, запаса, дальнего умысла.

И вот диво – все их боялись. Никто не мог помешать им так жить. И власть, уже тридцать лет владеющая этой страной, не могла их заставить уважать свои законы».

По месту прибытия в Казахстан и Кыргызстан трагедия приняла колоссальный характер — умирали целые семьи от голода и холода, болели взрослые и дети. Переселенцам запрещалось покидать зону проживания больше, чем на 25 километров, и в случае нарушения их отправляли в ссылку в Сибирь на 20 лет. Многие семьи оказались разлучены, так как в вагоны распределяли не по селам, а согласно машинам, подъезжающим к платформе. Даже спустя 80 лет после депортации чеченцы ищут и все еще находят своих выживших родных — потерянных в силу смерти всех членов семьи, отданных в чужие семьи или отданных в дома малюток. Буквально на днях, в январе 2024 года, из Кыргызстана приехала в Чечню 82-летняя чеченка Яхмат Таймасханова, жившая в кыргызской семье, не знавшая о своих родных и о своей родине, воспитанная в семье кыргызами. Семье чудом удалось выяснить ее происхождение. На своей родине она не застала никого из сестер и братьев в живых. Это был визит к своим корням.

И сколько таких переломанных судеб! Чеченцы и ингуши все еще оплакивают тех, кто остался лежать в землях Казахстана и Кыргызстана. Эти могилы навсегда связали нас с казахами и кыргызами. Моя мать, которой во время депортации было 7 лет, до сих пор поет заунывные песни на казахском языке. В них боль трагедии, печаль расставания с родными — умершими и оставшимися навечно в степях Средней и Центральной Азии.

Если обратиться чисто к цифрам, той статистики, которую дает нам власть (а другой просто не существует на сегодня), то нетрудно заметить, что в первые пять лет в депортации численность переселенцев неуклонно падала. Численность умерших среди северокавказцев в первые годы перевалила за 100 000 человек. Начиная с 1950 года число умерших становится меньше числа родившихся. Согласно официальной переписи, в СССР в 1959 году чеченцев насчитывалось по стране 418 тысяч, то есть пятнадцать лет спустя после высылки и двадцать лет после предыдущей переписи численность чеченцев была примерно на том же уровне, что и накануне выселения в 1944 году — 408 тыс. человек.

Местное население в первые годы боялось даже помогать переселенцам, так как их предупреждали, что они людоеды, и к тому же власть, официально объявив их врагами страны за отношения с фашистской Германией, превращала сам факт помощи в соучастие. Именно поэтому первые годы чеченцы и ингуши умирали целыми семьями. Переселенных задействовали в самых трудных работах, выплачивая копейки на пропитание. Они были ограничены в передвижениях — первоначально запрещалось покидать место жительства в районе 3 километров, но после из-за необходимости задействовать их на работах радиус запрета был расширен до 20 километров. За нарушение грозило 20 лет лагерей, а не донесшим на нарушителя — 5 лет ссылки в Сибирь. Но люди продолжали бороться за право вернуться на свою историческую родину, несмотря на то что Совет Министров СССР издал постановление, где говорилось о пожизненным пребывании переселенцев в местах, куда они были сосланы. Некоторые убегали домой, преодолевая несколько тысяч километров, не осознавая, что их дома заселены, что появление каждого сразу становилось достоянием милиции, и их высылали снова, но уже в качестве осужденных.

9 января 1957 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о возвращении чеченцев и ингушей после 13-летней депортации из районов Казахстана и Кыргызстана на родину. Указом отменялось собственное постановление президиума об упразднении Чечено-Ингушской АССР от 7 марта 1944 года.

Советская власть не смогла удержать чеченцев от немедленного переезда на свою историческую родину. По возвращении они застали в своих домах, соответственно, переселенцев из Центральной части России и Украины, которые уже 13 лет как обжили их дома и участки, и большинство, конечно, не готовы были впустить бывших хозяев в их собственные дома. Несмотря на официальный запрет со стороны властей, русские переселенцы из России и Украины стали самовольно покидать Чечено-Ингушетию. Не все было гладко, осевшие в чеченских домах далеко не все были готовы освободить дома для вернувшихся к себе домой чеченцев и ингушей. В некоторых случаях людям, которые возвращались, приходилось просто выкупать свои же собственные дома. Порой в ожидании выкупа они были вынуждены жить под открытым небом у ворот, так как переселенцев защищала власть и милиция.

Чеченцы, проживающие в соседнем Дагестане, и 80 лет спустя не могут обжить свои дома из-за того, что в их дома были переселены жители горных районов республики. Ингуши так же до сих пор не могут осесть своих селах, в которых они испокон веков проживали — в селах Пригородного района современной Северной Осетии. Самим чеченцам в Чечне запрещали жить в горной части республики, заставляя их обживать новые равнинные территории, которые власть могла легче контролировать.

Дети депортированных и их внуки, отвечая на вопрос о том, что значит для них депортация, называют ее «геноцидом» (под разными обозначениями — «преступление против человечества», «излом», «убийство народа», «этноцид»), часть опрошенных считает это трагедией не только родителей, но и своей, своего народа, «незаживающей раной», другая часть рассматривает 23 февраля как «день траура и памяти» и преступления власти.

Говоря об этом периоде, мы всегда говорим, что нас выселили, хотя мы даже не родились в депортации. Во время военных действий в Чечне в 1995 году на похоронах одного из убитых российской армией нашего сельчанина, я спросил у стариков, хуже ли сегодняшнее положение, чем в период депортации. Один из них сказал:

«Никогда впредь не позволяй себе даже сравнивать с тем, что было в депортации. Тогда мы были уверены, что мир рушится сразу у всех под ногами, мы только молились и просили пощады не за жизни, а за грехи свои у Всевышнего. Сегодня мир не рушится от того, что нас бомбят и убивают в зачистках. Сегодня мы можем защищаться, а этого тогда в депортации мы не могли себе позволить, и мы больше просим Всевышнего дать нам победу, над врагом».

Депортация для чеченцев — не период истории этноса, а ежедневная травма, нанесенная поколениям. Нас, потомков депортированных, десятки лет заставляли жить с мыслью, что мы сами виноваты в этой трагедии. От нас требовали стесняться самого факта выселения вместо того, чтобы признать это преступлением против человечности, совершенного государством в отношении всей этнической группы. Никто не извинился и не попросил прощения за совершенные массовые убийства народа и за все те страдания, которым подверглись чеченцы в период депортации.

Мы, потомки депортированных, живем с этой болью, независимо от возраста. Неважно, выживший ты во время выселения или потомок в первом, втором или третьем поколении — мы обязаны это помнить, чтобы впредь такого не произошло с нашими потомками.

Даже сегодня в России, спустя 80 лет после начала депортации, идет борьба против памяти о ней. Например, в Чечне уничтожили единственный Мемориал памяти депортации. 23 февраля празднуют как день Советской армии, а тех, кто проводил конференции на тему депортации, преследуют. Россия не готова признать преступление против человечности в отношение чеченцев и ингушей. Пока этого не произойдет, это преступление останется знаменем для этих народов.

Женевская Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него (1948 год) определяет «геноцид» как одно из следующих действий, совершаемых с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

  1. Убийство членов такой группы.
  2. Причинение серьезных телесных повреждений или психических расстройств членам этой группы.
  3. Умышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее.
  4. Меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в такой группы;
  5. Насильственная передача детей из одной группы в другую.

Из вышеперечисленных пяти действий четыре полностью относится к тотальной депортации чеченцев и ингушей.

Сегодня существуют международно-правовые основания для того, чтобы представители депортированных народов могли отстаивать право на справедливость. Принятая Европарламентом резолюция гласит, что «депортация всего чеченского народа в Среднюю Азию 23 февраля 1944 года по приказу Сталина представляет собой акт геноцида, согласно четвертой Гаагской конвенции 1907 года и Конвенции о предупреждении и пресечении преступления геноцида, принятой Генеральной ассамблеей ООН 9 декабря 1948 года».

Этот документ имеет огромное правовое и историческое значение не только для чеченцев, но и для всех депортированных народов бывшего Советского Союза.

Картина: Даурбекова А.Х. Черная среда / Коллекция: Мемориальный комплекс жертвам репрессий

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•Узники проверочно-фильтрационных лагерей
•По местам спецпоселений и лагерей ГУЛАГа
•О Карте террора и ГУЛАГа в Прикамье
КНИГА ПАМЯТИ | Оправдать свое существование на земле
КНИГА ПАМЯТИ | Столько горя, нищеты, унижений пережито
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus