Апрельское обновление «Карты ГУЛАГа в Прикамье»


Активисты краевого Общества «Мемориал» продолжают работу над составлением электронного ресурса, посвящённого публикации сведений обо всех учреждениях советской пенитенциарной системы, действовавших в 1930 – 1950-е годы на территории современного Пермского края http://pmem.ru/karta

 

На электронной Карте отмечаются разные виды учреждений – это спецпоселения, тюрьмы, исправительно-трудовые колонии, лагерные зоны и т.д. Каждое из них не просто обозначается пиктограммой на карте местности, но ещё и сопровождается короткой справкой на основе найденных сведений. Информация о таких объектах, главным образом, берётся из ранее секретных документов НКВД – дислокаций, отчётов, докладов, в которых отражался ежегодный учёт поступающего и работающего в регионе «спецконтигента» (понятное дело, что он включал в себя не только жертв политического террора, а всех репрессированных в целом). Сегодня многие эти документы рассекречены, хранятся в государственных архивах и общедоступны.

Подобная исследовательская работа не скорая, требует большой тщательности и скрупулёзности, поэтому и ведётся волонтёрами «Мемориала» уже несколько лет. Сведения проверяются, чтобы избежать повторов упоминания на Карте. Ведь некоторые поселения и учреждения ГУЛАГа могли не раз менять свои названия во время своего существования. При нахождении дублирующих друг друга объектов лишние исключаются из Карты. Поскольку в архивах находятся всё новые и новые учётные документы, конца этой работе пока не видно. Тем не менее, уже опубликованные сведения поражают своими масштабами.

В настоящий момент на карте региона отображены сведения о 1796 учреждениях, причём большая часть из них связана со спецвысылкой. В частности, на Карте ГУЛАГа представлена информация о 1055 спецпоселениях. Новые справки о 41-ом из них основаны на учётных документах НКВД послевоенных лет. География месторасположения этих спецпосёлков была широкой. Судя по тому, что основной и чаще упоминаемой категорией спецконтингента названы «немцы» и «крымские татары», то большинство из них появились в Прикамье в годы войны, когда пришла основная масса людей, сначала депортированных по национальному признаку, а затем мобилизованных в «трудовую армию».

Первое, что удивляет, так это названия подобных населённых пунктов. Видимо, советские начальники в силу своей низкой грамотности мало обращали на это своё внимание и давали наименования, как Бог на душу положит, и понятные только для них в то время. Судите сами. Например, на территории города Березники, построенном руками спецпоселенцев и заключённых Вишерлага и официально возникшем в 1932 году, мемориальцы обнаружили к 15-ти уже известным ещё три спецпоселения с чудными названиями: «Общежитие завода №761» (речь идёт о Березниковском содовом заводе), «Колхозный городок», а также «Слудских совхоз ОСМЧ СУТС». А на месте нынешнего города Краснокамска существовали, оказывается, такие поселения как «12-й коллектор», «Будка Хватчиков» (что скрывается под этими названиями, ещё предстоит разгадать) и посёлок «Нахаловка». В последнем случае так называли самострой, когда нуждающиеся в жилище семьи строили его полулегально или нелегально. Нахаловка – от слова «нахально», т.е. самовольно, в наглую, построенные полулегально жилье, дома, целый посёлок. Такие поселения были не только в Краснокамске, но и в Чусовом, и в других местах. А вот в городе Кунгуре среди названий спецпоселений, состоящих из считанных единиц людей, встречаются много проще: «Колония №1», «Колония №3», «Промколония №1» и «Промколония №7». Видимо, поселенцы жили рядом с действующими тогда исправительно-трудовыми колониями, обслуживали их, были прикреплены к работам, связанными с их работой.

Отметим ещё один момент. Сразу после войны начинает увеличиваться количество спецпоселений, расположенных в сельской местности. В военное время, как правило, поселения в Прикамье были связаны с заводами и шахтами. В мирное время уже не было необходимости в больших объёмах продукции для нужд фронта, но зато были крайне ощутимы голод и нехватка продуктов питания. Поэтому значительно возрастает количество населённых пунктов, куда отправляли спецпоселенцев для сельскохозяйственных работ, например, под Кунгуром. В этом районе находилось несколько ферм МВД, где работал «спецконтингент». Здесь даже находилось специальное учебное заведение сельскохозяйственного плана («Садово-ягодная школа»), на полях и парниках которого трудились поселенцы. Но наиболее показательный пример – это Ординский район, который находится южнее Кунгурского. Там, в более чем в 30 населённых пунктах района (а это почти весь район!) трудились в колхозах спецпоселенцы.

К уже имеющимся 323 спецкомендатурам добавилась информация о ещё пяти. В сталинский период такие комендатуры осуществляли учёт и надзор за людьми, репрессированных и высланных в административном порядке, так называемыми спецпереселенцами. Эти люди были самой многочисленной группой, подвергшихся политическим репрессиям за весь советский период, включавшей в себя десятки и сотни тысяч представителей «раскулаченного» крестьянства, депортированных народов и других категорий, высланных в разные годы и по разному поводу. Все эти люди были насильственно перевезены в прикамский регион в 1930 – 1940-е годы, вынуждены здесь жить и трудиться. Сами комендатуры, внешне ничем не примечательные и состоявшие часто из одного сотрудника – собственно, самого коменданта, между тем являлись важнейшим низовым звеном сталинской пенитенциарной системы, осуществлявшей жёсткий и пристальный контроль за всеми неугодными и потенциально опасными для советской власти гражданами.

Работа над созданием «Карты террора и ГУЛАГа в Прикамье» продолжается. Ведь даже сейчас на ней представлены далеко не все объекты. Например, из-за отсутствия архивных сведений пока отсутствует информация о многих исправительно-трудовых колониях и тюремных учреждениях. Для мемориальцев по-прежнему «белым пятном» на Карте ГУЛАГа является период первой половины 1930-х годов. В частности, пока нет полного перечня справок по лагерным зонам Вишерлага и Кунгурлага до 1934 года, по многим спецпосёлкам и поселковых комендатурам периода 1930-1938 годов. И это станет темой их ближайших поисков документов в центральных государственных архивах.

Разумеется, все эти пенитенциарные учреждения не существовали одновременно. Некоторые спецпосёлки могли существовать всего несколько месяцев и до года, а затем их «население» переводили в другие места. Тем не менее документы НКВД показывают нам, что более половины из спецпоселений всё-таки действовали значительно больший срок – от пяти до двадцати и более лет.

Средняя длительность существования обычной «лесной» лагерной зоны в Прикамье составляла от пяти до восьми лет. Факт подтверждается не только документами, но и воспоминаниями местных жителей. Этого срока было достаточно для вырубки леса вокруг зоны и исчерпания сырьевой базы. После этого заключённых переводили на новое место, в другой лагерный пункт. Но на Карте ГУЛАГа каждый такой объект всё равно указывается, поскольку он реально существовал.

Поэтому говорить об одномоментном существовании всех этих почти 1800 учреждений, конечно, нельзя. Как и нельзя автоматически сложить всё их «население», чтобы получить общее число репрессированных (снова уточним – среди которых были не только жертвы политического террора). Всё было значительно сложнее: постоянные переселения «спецконтингента» с места на место, в том числе и в другие регионы СССР, закрытие и открытие новых объектов, привоз новых категорий репрессированных, при этом добавим высокую смертность, побеги, досрочные освобождения и помилования (например, снятие со спецучёта НКВД массы бывших «раскулаченных» крестьян, чьи мужья и сыновья воевали во время Великой Отечественной войны). Всё это делает крайне затруднительным точные подсчёты. Нам пока не хватает эмпирического материала, особенно с разбивкой по годам.

Но вот что точно показывает «Карта ГУЛАГа в Прикамье» уже сейчас – это нереальный, сумасшедший характер проникновения и бытования принудительного труда в экономике региона. Ранее ведущие историки могли говорить лишь об осторожных оценках его применения, указывая на известные примеры – строительство заключёнными и спецпереселенцами отдельных предприятий, шахт, гидроэлектростанций и т. д.  Сейчас же, видя географию распространения объектов ГУЛАГа, можно смело говорить о его подавляющем влиянии на экономическую жизнь края. Практически ни одно крупное производство или строительство мало мальски значимого объекта не обходилось без применения невольнического труда. Вся добывающая промышленность (лесная, угольная, нефтяная, золотодобывающая и т.д.) как минимум на 70-80% обеспечивалась его силами. В меньшей степени, но также велико было его применение в сельском хозяйстве, жилищном и дорожном строительстве, производстве ширпотреба и в иных сферах народного хозяйства. Это была в прямом смысле гулаговская экономика, в которой вольнонаёмный труд значительно уступал по объёмам и разнообразию использования принудительному труду. Электронный ресурс пермских мемориальцев, основанный на архивных документах сталинской эпохи, это наглядно демонстрирует и доказывает.

 

Авторы:

Роберт Латыпов, председатель краевого Общества «Мемориал», (342) 281-95-59

Александр Чернышов, член Правления и научный сотрудник Пермского «Мемориала»,

Рамиль Фатхутдинов, член Правления и научный сотрудник Пермского «Мемориала»

 

1 апреля 2022 года

 

Пермский «Мемориал» НЕ ВКЛЮЧЁН в реестр общественных организаций – «иностранных агентов». Однако, поскольку наша организация связана с Международным Мемориалом, который был до своей принудительной ликвидации включён в данный реестр, то мы в соответствии с требованиями российского законодательства вынуждены маркировать нашу продукцию текстом следующего содержания:

«Материалы (информация) произведены, распространены и (или) направлены учредителем, членом, участником, руководителем некоммерческой организации, внесенной Минюстом РФ в реестр, предусмотренный п. 10 ст. 13.1 ФЗ «Об НКО», или лицом, входящим в состав органа такой некоммерческой организации».

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•ПАЛАЧИ. Кто был организатором большого террора в Прикамье?
•Узники проверочно-фильтрационных лагерей
•Список «12 километра»
КНИГА ПАМЯТИ | Если ты ссыльный
КНИГА ПАМЯТИ | «Нас, как собак, покидали в телегу…»
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus