Не были, не состояли, не участвовали. Компания "Новогор-Прикамье" о репрессированных сотрудниках Пермского водоканала


Источник

03.08.2021

30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий. Дата была выбрана в память о голодовке, которую 30 октября 1974 года начали узники мордовских и пермских лагерей. Политзаключенные объявили ее в знак протеста против политических репрессий в СССР. Официально этот день был установлен постановлением Верховного Совета РСФСР от 18 октября 1991 года «Об установлении Дня памяти жертв политических репрессий».

В день памяти жертв политических репрессий вспоминают людей, которые были необоснованно подвергнуты репрессиям, отправлены в исправительно-трудовые лагеря, в ссылку, лишены жизни в годы сталинского террора и после него. Пик репрессий пришелся на 1937-1938 годы, когда, по официальным данным, по политическим обвинениям было арестовано более 1,5 миллиона человек, 1,3 миллиона осуждены внесудебными органами, около 700 тысяч — расстреляны. В повседневную жизнь советских людей вошло понятие «враг народа». По решению Политбюро от 5 июля 1937 года жен «врагов народа» заключали в лагеря на срок не менее 5-8 лет. Детей «врагов народа» либо отправляли в лагеря-колонии НКВД, либо водворяли в детские дома особого режима.

Некоторые работники Пермского водоканала также пострадали в 1930-е годы. Директор музея «РКС НОВОГОР-Прикамье» Лариса Стяжкова проделала огромную работу – изучила пермские архивы и смогла восстановить память 20 репрессированных водоканальцев. Согласно документам известно, что многих расстреляли, другие погибли в лагерях, а судьба некоторых до сих пор неизвестна - в архивах пока не найдено иных данных, кроме ордеров на арест.

Гиршфельд Иван Иванович, слесарь водопровода, расстрелян в 1937 году

Три брата – одна судьба.

Можно начать как в сказке: «жили-были три брата. Старший – огородник, средний – слесарь-сварщик, младший – аж, буровых дел мастер. Жили – не тужили, честно работали, и не подозревали, что их в шпионы записали.

Начнем сначала. Старший, Вячеслав, и средний, Иван, родились в  в г.Познань (Польша). Младший Константин – в г.Витебске. После революции семья переехала в Россию. Из документов неизвестно, когда семья Гиршфельдов перебралась в Пермь.

Вячеслав пошел по стопам отца, который был садоводом. Он тоже работал в Перми садоводом, мастером по переработке овощей в артели «Кама». Иван был квалифицированным сварщиком, работал в Пермском «Водоканалтресте». Константин работал на заводе им.Дзержинского (тогда завод №10), затем - на строительстве Камской ГЭС, буровым мастером.

Грянул 37-й год. Не будем говорить, кого и  за что забирали органы НКВД. Об этом писано - переписано. Первым 29 сентября арестовали Константина. Неизвестно, что послужило причиной: то ли национальность, а Гиршфельды были поляками, то ли фамилия не устраивала, то ли место работы было очень удобным для предъявления обвинения. Теперь уже известно, как в большинстве случаев добивались признания. И Константин Иванович признал себя виновным в шпионской деятельности в пользу польской разведки.

1 октября 1937 г. по статье  58-6-11 как «член польской шпионской, повстанческой организации» был арестован Вячеслав Иванович. 31 октября  по тому же обвинению арестовали и Ивана Ивановича. Несмотря на давление, Вячеслав и Иван виновными себя не признали.

Из протокола допроса обвиняемого Гиршфельда Ивана Ивановича от 10 ноября 1937 года: «Вопрос: Вы арестованы как участник польской националистической шпионско-диверсионной организации г.Перми. Признаете Вы себя в этом виновным? Ответ: Виновным себя не признаю, участником польской шпионско-диверсионной организации я не являюсь»

В обвинительном заключении по следственному делу №20942 говорилось: «В августе месяце 1937 года Пермским ГО НКВД вскрыта и ликвидирована польская националистическая шпионско-диверсионная организация, действовавшая на территории гор.Перми и Пермского района. Произведенным расследованием установлено: Польская колония в Перми организовалась еще с дореволюционного периода, вокруг польского костела, возглавляемая руководителем католического духовенства – агентом польской разведки ксендзом Будрисом…» Задачами «организации» являлись: объединение польского населения и воспитание его в духе фашизма против Советской власти и шпионаж, диверсионная работа на военных заводах. Всего по делу которой арестован 41 человек.

Слесаря-сварщика Пермского «Водоканалтреста» Ивана Ивановича Гиршфельда обвинили в том, что он «являлся участником польской националистической шпионско-диверсионной организации и вел шпионскую работу по заданию организации». В том, что виновным себя не признал, никого в  НКВД не смутило. 14 декабря 1937 года он был расстрелян.

Были расстреляны и Вячеслав, и Константин.  В 1957 году братья были реабилитированы.

В августе 2015 года на фасаде торгового центра «Разгуляй» появилась скромная табличка «Последний адрес» Ивана Гиршфельда. Здесь в 1930-х годах находилась водоразборная будка, в которой жила семья Гиршфельд: Иван с женой Лидией и детьми: Олегом и Зоей. На момент ареста Олегу исполнилось 7, а Зое – 3 года. У Вячеслава сиротами остались три сына.

Любомудров Борис Андреевич, начальник отдела снабжения Водоканалтреста, арестован в 1941 году

«Целесообразно применить расстрел…»

«Слово не воробей, вылетит – не поймаешь» - гласит народная пословица. Сколько людей из-за этих «неворобьев» пострадало в 1930-х годах? Не счесть! Люди делились своими мыслями, сомнениями, с другими, может быть даже с близкими или теми, кого считали друзьями, а потом вдруг оказывались за решеткой. Кто-то из так называемых «друзей» донес в органы  о высказанном наболевшем.

Вот и Борис Андреевич Любомудров не думал-не гадал, что его собеседники донесут его размышления о советско-финской войне сотрудникам НКВД. Только одна фраза в разговоре: «вот советское правительство в войне с Финляндией не добилось желательных успехов, за маленький клочок земли лишились сотни тысяч людей убитых и раненых…», и человек оказался за решеткой.

Борис Андреевич Любомудров работал начальником отдела снабжения в  Пермском «Водоканалтресте» с 1937 по июнь 1941 года. 24 июня он был арестован. Ему было предъявлено следующее обвинение: «являясь враждебно настроенным к Советской власти, систематически в кругу близких ему лиц проводил антисоветскую агитацию, направленную на дискредитацию проводимых мероприятий ВКП(б) и Советского правительства; распространял контрреволюционную клевету по адресу Советской власти, торговли, печати; проводил пораженческую и террористическую агитацию». Только за одну неосторожную фразу…

Борис Андреевич был родом из Тулы, его отец Андрей Андреевич был тульским адвокатом, до революции был городским головой, в общем, человек в Туле очень известный и до сих пор чтимый за заслуги перед городом. Борис закончил мужскую гимназию, в 1919-1924 годах служил в Красной Армии, затем работал в тульской типографии. В 1927 году был осужден «за злоупотребление своим служебным положением», двухлетний срок отбывал  в колонии под Соликамском. После освобождения приехал в Пермь, где жил и работал в Пермском педагогическом институте его брат Андрей Андреевич Любомудров. Устроился работать сначала на завод №19 (им. Дзержинского), потом перешел на водоканал. Работал честно, в личной учетной карточке записаны благодарности и сведения о награждении премиями за хорошую работу.

Но вот, одна случайная фраза, и за ней последовал арест. Судя по протоколам, ночные допросы длились по 5-6 часов. Любомудров стойко держался и виновным себя так и не признал.

Удивительно для того времени то, что его дело разбирала не «тройка», а суд, правда, закрытый. После различных судебных разбирательств в 1942 году дело было послано на пересмотр в Коллегию по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. Обвинительное заключение гласило: «В качестве меры наказания к обвиняемому целесообразно применить расстрел с конфискацией лично принадлежащего имущества». Затем снова пересмотр дела и окончательное решение: «Любомудрова Б.А. за антисоветскую агитацию заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на 5 лет».

О дальнейшей судьбе Бориса Андреевича ничего не известно. В 1989 году он был реабилитирован.

Гоник Иван Иванович, сторож на водопроводе, арестован в 1938 году

Нахман Антон Эдуардович, управляющий Водоканалтреста, арестован в 1938 году

Стеклодув – начальник водоканала

В сложные для нашей страны 1920-1930-е годы остро ощущалась нехватка профессиональных кадров. Кто только не назначался на руководящие должности! Вот и на должность управляющего пермского водоканала был назначен бывший стеклодув.

Антон Эдуардович Нахман. Он был очень энергичным человеком, но, к сожалению, непрофессионалом в водопроводно-канализационном деле. Родился он в семье минского рабочего, с 10 лет он работал мальчиком на минском стекольном заводе. «Мальчик» - это, оказывается, должность была такая, что называется, подай-принеси. Одновременно учился профессии стеклодува, а с 14 лет он уже работал самостоятельно рабочим-выдувальщиком. До Первой мировой войны он поработал на нескольких стекольных заводах, потом на лесозаготовках, а в 1915 году его призвали в армию. В 1917 году, после демобилизации, он снова вернулся к своей профессии стеклодува. В 1922 году Антон Эдуардович был избран председателем Союза Рабкоопа.  Это дало ему путевку на руководящие должности. В 1923 году он был назначен директором стеклозавода «Профинтерн» Минского округа, через год – директором стеклозавода «Профинтерн» (г. Бобруйск), через четыре года – директором завода «Ильич» (Минский округ).

В 1929 году он приехал работать выдувальщиком на завод «Красная Звезда» (станция Сылва), где проработал до 1931 года. Затем Горкомом ВКП(б) был отозван в Пермь на строительство Большекамского водопровода. Здесь-то и сказалась энергичная натура бывшего стеклодува.

В своей автобиографии Антон Эдуардович писал: «В Водоканалтрест я поступил на строительство Камского водопровода. Строительство я принял в апреле 1931 г., на каковое не было ни проектов, ни смет, ни денег. Не было средств даже для того, чтобы выехать в Москву с ходатайством о получении кредитов. Все эти трудности мною были преодолены, и уже в октябре 1931 г. было приступлено вплотную к строительству водопровода и, в частности, к строительству самотечной галереи. Были выстроены бараки для рабочих. В августе 1931 г., учтя мою продолжительную работу по строительству Камского водопровода, решением президиума Горсовета я был назначен управляющим Водоканалтрестом.»

Водоканалтрест Нахман принял с задолженностью в полмиллиона рублей, без укомплектованного штата, с большой нехваткой специалистов, с отсутствием всякого учета материалов и имущества. В этой неразберихе Нахман сосредоточил свои силы на ликвидации дебиторской задолженности, на введении учета и, насколько это было возможным, формировании профессионального коллектива. К сожалению, он не смог доработать в Водоканалтресте до пуска первой очереди БКВ. В феврале 1933 года Нахмана назначили начальником управления Горкомхоза.

В автобиографии он писал: «Считаю свою работу в Водоканалтресте удовлетворительной, чему служат факты: вывод ответственных работ по сооружению самотечной галереи из аварийности, премирование меня деньгами в сумме 500 рублей по приказу Горкомхоза и вручение мне от партийно-профессиональной организации Водоканалтреста почетной грамоты ударника от 17.01.1933 г. и назначение меня на должность начальника Управления Горкомхоза, как успешно справившегося с работой в Водоканалтресте.»

В управлении Горкомхоза работа не сложилась. Хозяйство было большое, в его ведении был не только водоканал с трудным строительством Камского водозабора, но и бани, пожарная служба, кладбища, трамвайный парк, ассенизационные обозы и многое другое. Опыта работы в городском хозяйстве у Нахмана не было, основным направлением он взял строительство БКВ, а остальное, видимо, упустил. В 1935 году его сняли с работы, и, вменив ему правооппортунистическую деятельность, исключили из партии.

На заседании комиссии по исключению присутствовали и работники водоканала, которые старались защитить Нахмана. Так, главный инженер водоканала Семен Глазов говорил: «Работа в коммунальном хозяйстве сложная, но когда человек берет в работу целую систему, то здесь должно быть ряд помощников. Нахман работал один, причина недостатков в Нахмане не кроется. Мы были с Нахманом связаны со времени постройки Камского водопровода, в эту работу тов. Нахман вступил без всяких подготовок. Строительство Большого Камского водопровода очень трудное, во время строительства были теоретические наскоки по проекту водоснабжения города, проекты водопровода несколько раз менялись, были большие трудности, не было средств и материалов. Нахман воодушевлял всех работников треста на постройке водопровода.»

Несмотря на защиту, Антон Эдуардович был исключен из партии как правый оппортунист. В 1937 году он был арестован. Дальнейшая судьба Нахмана, как многих других, неизвестна.

Кокаровцев Николай Петрович, председатель местного комитета водоканала, арестован в 1935 году

Макаров Петр Михайлович, руководитель планового отдела Водоканалтреста, расстрелян в 1937 году

Матвеев Михаил Павлович, счетовод Водоканалтреста, арестован в 1937 году

Судьба этого человека удивительна. Сын старого революционера, в молодости он состоял в партии меньшевиков, служил в царской армии и дослужился до чина прапорщика. В рядах уже Красной Армии  командиром батальона воевал на Дутовском фронте. До революции успел поучиться в Петроградском техническом институте, а в начале 20-х годов – в Пермском университете. После 1925 года был редактором газеты «Страда», затем редактором журнала «Красное знамя». В 1929 году его послали в Соликамск заместителем редактора газеты «Смычка». С этих пор в анкетах он определяет своей основной деятельностью профессию журналиста.

В 1933 году решением райкома партии был направлен на строительство Краснокамского бумажного комбината секретарем парткома.

Жизнь, а точнее партия, как говорится, бросала его из одного «горячего» места в другое. Он всегда был в водовороте разных событий края, но вдруг – остановка. В 1934 году он был освобожден от должности секретаря парткома Краснокамского бумкомбината.

В Ленинграде убили С. М. Кирова, в связи с этим в Ленинградской области прошли массовые аресты. Был арестован и брат Михаила Павловича – Владимир, он был осужден и сослан в Красноярский край как «ярый зиновьевец и участник заговора».

Рикошетом прошло и по Михаилу Матвееву. В выписке из акта проверки партийных документов говорилось: «Установлено, что он скрыл от партийной организации связь с братом Владимиром – контрреволюционером, троцкистом-зиновьевцем, высланным из Ленинграда за контрреволюционную работу. На партийном собрании, посвященном злодейскому убийству тов. Кирова молчал, не выступал с разоблачением своего брата – активного контрреволюционера, с которым в это время поддерживал связи. Матвеев – двурушник, скрывший от партийной организации свою связь с братом, из рядов ВКП(б) исключен».

Теперь уже беспартийному, Матвееву удалось устроиться начальником отдела снабжения в Пермский водоканалтрест. Но проработал он недолго, в июле 1936 года он был уволен по доносу. Его обвинили в срыве сроков строительства фильтровальной станции. Хотя как он мог сорвать эти сроки, проработав всего чуть больше полугода?

Немного позже управляющий Водоканалтреста Н. Т. Оборин снова принял Матвеева на работу, но уже счетоводом. Не желая терять хорошего работника, да и пожалев семью Михаила Павловича, у него было пятеро детей и самому старшему было 17 лет, Оборин принял Матвеева счетоводом. Впоследствии это «аукнулось» Николаю Тимофеевичу.

В мае 1937 года, как гласят документы, М.П. Матвеев был «уволен в связи с убытием с работы». Что это значит, не трудно догадаться.

23 мая он был арестован за то, что «является членом контрреволюционной организации, вел контрреволюционную троцкистскую работу (ст.58-10 ч.1, 58-11)», а также за то, что поддерживал связь с братом-троцкистом.

Три года он просидел в пермской тюрьме, выдерживая многочисленные допросы, отрицая все обвинения, которые ему предъявлялись. Наверное, эта стойкость его и спасла от расстрела.

В ноябре 1939 года его освободили из-под стражи: «Я, Матвеев М. П., даю настоящую подписку УНКВД по Пермской области в том, что за время моего нахождения под арестом, что я видел, слышал от арестованных, что меня спрашивали, допрашивали и т.д. об этом после освобождения меня из-под ареста обязуюсь никому не разглашать.

За разглашение несу ответственность».

Жилинская Лидия Васильевна, счетовод Водоканалтреста, арестована в 1938 году

Зуев Федор Андреевич, машинист водокачки, арестован в 1937 году

Калчанов Петр Андреевич, шофер Водоканалтреста, арестован в 1937 году

Михайлов Валентин Васильевич, техник-сметчик Водоканалтреста, арестован в 1937 году

Семенова Анна Борисовна, санитарный врач Большекамского водозабора, расстреляна в 1938 году

За слово – расстрел.

Из анонимного письма в газету «Звезда» от 28 ноября 1937 года : «Мы имеем дело с людьми совершенно морально разложившимися. Теперь понятно, почему врач Семенова, когда зашел разговор о выборах в Верховный Совет, сказала следующее: « Какое же тайное голосование, когда выдвигается от округа только по одному кандидату, я здесь ничего не понимаю, хотя мой муж и член избирательной комиссии». Или второе ее заявление: «Я, как профорганизатор, освобождаю от обязанности по заключению социалистического договора, это уже всем надоело».

Эти слова Анны Борисовны Семеновой, врача пермского водоканала, имели далеко идущие последствия.

Анна Борисовна окончила Пермский мединститут, пришла в Пермский Водоканалтрест в 1935 году. В ее обязанности входил  контроль за хлорированием  воды, отправляемой в городской водопровод. Пробы отправлялись в лабораторию при Пермском госуниверситете. Именно там проводились анализы. В то время возможности лаборатории на Большекамском водозаборе были очень скромными, а фильтровальная станция находилась в стадии строительства.

17 декабря 1937 года Анна Борисовна была арестована. Ей инкриминировали подрывную работу в области водоснабжения, участие в деятельности контрреволюционной группировки.

Следствие было скорое. В обвинительном заключении говорилось: «Семенова А.Б. является активной участницей контрреволюционной группы в системе ВКТ,  по заданию группы проводила подрывную работу в области водоснабжения под предлогом дезинфекции насыщала воду хлором и карболкой  высокой концентрации, чем вызывала массовые желудочные заболевания населения, вела контрреволюционную агитацию, направленную на срыв подготовительной работы по подготовке к выборам в Верховный Совет. Виновной себя не признала.»

25 января 1938 года Анна Борисовна Семенова была расстреляна. Ей было 27 лет. Ее муж, Николай Афанасьевич Черных, ассистент Пермского мединститута, также был арестован. Осталась сиротой дочь Галина, которой было 8 лет.

В 1956 году дело Семеновой А.Б. было направлено на пересмотр. Она была реабилитирована.

Морозов Игнатий Михайлович, мастер Водоканалтреста, арестован и отправлен в лагерь в 1936 году

Лобастов Николай Михайлович, бригадир слесарей Водоканалтреста, арестован в 1938 году

Ларионов Василий Яковлевич, начальник насосной станции БКВ, арестован и отправлен в лагерь в 1936 году

Оборин Николай Тимофеевич, управляющий Водоканалтреста, расстрелян в 1938 году

«Работал честно, сколько имел сил и возможности»

В этом году Пермский архив новейшей истории открыл доступ к делам репрессированных в 1936-1937 годах. Как выяснилось, среди людей, попавших в эту мясорубку, было немало водоканальцев. Один из них – Николай Тимофеевич Оборин, управляющий  Пермским Водоканалтрестом в 1935-1937 годах.

Вся жизнь Н.Т.Оборина была связана с Пермью, он здесь родился, с 14 лет работал, здесь обзавелся семьей, растил двух сыновей.  С 1921 по 1930 годы он работал электромонтером на Пермской городской электростанции, очень серьезно пострадал во время взрыва, который произошел на станции в 1927 году. Тогда станция была практически разрушена.

В сентябре 1935 года Николай Тимофеевич был назначен руководителем Водоканалтреста. Опыта такой работы у него не было совсем, поэтому он отказался, но партия приказала, он подчинился. Первым делом он пришел в партийную организацию водоканала, познакомился и попросил помощи, так как не знал даже с чего начать. Для себя он поставил цель: снизить до минимума аварийность на сетях. Для этого при нем была создана аварийная служба и введено круглосуточное дежурство слесарей, а также разработан регламент, по которому должны были действовать рабочие и инженерно-технические работники во время крупных аварийных работ. Он добился разрешения на покупку четырех машин, до этого у водоканала автотранспорта не было. Материалы и рабочих перевозили на лошадях, а на аварии добирались пешком. Был смонтирован электрический водоотливной агрегат, дающий возможность быстро откачивать воду из траншеи во время ликвидации аварий. На насосной станции первого подъема БКВ был проложен дополнительный электрокабель, так как были частыми случаи отключения электроэнергии и прекращения подачи воды.

В 1936 году к Водоканалтресту присоединили  еще один коммунальный трест – три бани, прачечную, ассенизационный обоз, а затем – строительство фильтровальной станции БКВ. Николай Тимофеевич понял, что такое большое хозяйство ему уже не под силу, да и образования не хватало. Под его руководством оказалось уже более 700 человек. Он попробовал отказаться от руководства, но ему это не удалось.

А уже через полгода его исключили из партии, обвинив «во вредительстве, развале и  засорении аппарата треста троцкистами и  вражескими  элементами».

В своем объяснении следствию он писал: «Я каждый день добивался улучшения работы, результаты борьбы за предотвращение аварий и за быструю их ликвидацию, совершенно ясно показывают каждому, что мною действительно принимались практические меры в этом, и что я действительно добивался и добился улучшения в подаче воды, а меня Ленинский РК ВКП(б), предъявив тягчайшее обвинение, исключил из партии за вредительскую работу. В чем моя вина? В чем?»

Но и этого оказалось мало для органов НКВД, в следственном деле Оборина появляются новые записи: его обвиняют в участии в антисоветском заговоре, и, что самое потрясающее, в отравлении воды для водопровода «бактериями, вызывающими острые желудочные заболевания и отравление населения». Обвинительный приговор гласил: Является активным участником контрреволюционной диверсионной, вредительской группы, систематически организовывал отравление питьевой воды, сорвал постройку фильтровальной станции, вредительски провел ремонт общественных бань, в контрреволюционных целях засорял аппарат ВКТ троцкистами, срывал мероприятия по улучшению материально-бытовых условий рабочих в системе ВКТ и саботировал их с целью озлобления рабочих. Постановили: Оборина Н.Т. расстрелять. Лично принадлежащее имущество конфисковать».

Всего по этому делу было расстреляно 10 человек, в том числе А.Р. Булютин, начальник водопровода и канализации; А.Б.Семенова, врач водопровода; П.М. Макаров, руководитель плановой группы ВКТ. Приговор приведен в исполнение 25 января 1938 года.

В апреле 1957 года все участники этого «дела» были реабилитированы.

Заявление А.И. Обориной прокурору Молотовской области от 20 октября 1956 г.: «В ночь на 18 декабря 1937 г. в своей квартире четыре работника НКВД арестовали мужа Оборина Николая Тимофеевича, о судьбе которого до 1956 г. не было известно. Летом 1956 г. я подала заявление в УКГБ по Молотовской области, в котором просила сообщить о том, известно ли что о моем муже. На мой запрос ответили, что Оборин Н.Т. был осужден к заключению на 10 лет в отдаленные лагеря, где в 1946 г. умер от болезни».

Булютин Аркадий Родионович, начальник водопровода и канализации, расстрелян в 1938 году

Плеханов Григорий Иванович, начальник планово-экономического отдела Водоканалтреста, расстрелян в 1937 году

Тихомиров Петр Федорович, счетовод Водоканалтреста, расстрелян в 1937 году

Скороспелкин Александр Федорович, токарь Водоканалтреста, член местного комитета арестован в 1936 году

 

Все водоканальцы были реабилитированы в 1955-1989 годах.

 

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•ВОЙНА ГЛАЗАМИ ВОЕННОПЛЕННЫХ
•Карта террора и ГУЛАГа в Прикамье
•ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ В ПРИКАМЬЕ 1918-1980е гг.
КНИГА ПАМЯТИ | «Это действительно трагедия страны»
КНИГА ПАМЯТИ | Любила его всей душой
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus