Предал своего отца, того отправили в ГУЛАГ. Кто был белорусским Павликом Морозовым


Автор: Александр Гужаловский

Источник

24.11.2020

Павлик Морозов — пожалуй, самый известный советский пионер. По официальной версии, он в возрасте 13 лет разоблачил преступления отца-кулака и был за это убит его родственниками. Доктор исторических наук Александр Гужаловский рассказал на страницах «Звязды» о белорусском Павлике Морозове.


Портрет Павлика Морозова, созданный на основе единственной известной фотографии, на которой он был запечатлен. Фото: wikipedia.org/

Найти своего Павлика Морозова пропагандисты КП (б)Б сумели только в 1937 году. Им стал 14-летний ученик 2-й борисовской русской школы, пионер, отличник и сын сапожника Меер Меркинд.

Тогдашний оперативный уполномоченный уголовного розыска Старо-Борисова Брыжевский вспоминал, что он в 1936 году завербовал Меера с помощью другого школьника, который добровольно помогал милиции. Присущее подростку обостренное чувство справедливости, нетерпимости к лицемерию и фальши было благодатной почвой для внедрения мифа о «всеобщем счастье». В результате разговора о «перевоспитании преступников, что является одним из важнейших условий построения социалистического общества», парень дал согласие доносить на своего отца.

Меркинда-старшего Борисовская милиция давно подозревала в изготовлении и продаже обуви из контрабандной кожи и, соответственно, в связях с контрабандистами. По правилам настоящего детектива, Меер следил за отцом, подслушивал его разговоры, тайно встречался с агентами уголовного розыска для передачи информации и, самое главное, нашел в доме вещественные доказательства преступления — тайники с контрабандными шкурами.

В своих воспоминаниях Брыжевский пишет, что понимал смертельную опасность, которой подвергал своего малолетнего тайного агента. В случае какой-то ошибки контрабандисты его бы не пожалели. Поэтому в обмен на письменное заявление о незаконной деятельности отца Меркинду со стороны борисовской милиции были даны гарантии конфиденциальности и обещание не привлекать в качестве свидетеля обвинения во время судебного процесса. Однако вскоре после ареста вместе с группой контрабандистов Меркинда-старшего события начали разворачиваться по другому сценарию. Высоко оценив пропагандистский потенциал этого уголовного дела и появление, наконец, белорусского Павлика Морозова (пусть даже и не убитого врагами), партийное руководство республики решило сделать процесс открытым и широко освещать его в печати.

11 мая 1937 года в переполненном зале Дома крестьянина Борисовский суд начал слушание дела по обвинению бригадира сапожной артели «Красный воин» Меркинда в краже кожтоваров, изготовлении из них обуви и продаже по спекулятивным ценам. К тому времени партийные пропагандисты уже предложили суду другую версию событий, героизировавшую действия юного пионера. Так, корреспондент газеты «Звязда», освещавший этот процесс, сообщал из переполненного зала суда: «Меер Меркинд еще в 1936 году заявил милиции о преступлении отца, но милиция никаких мер не принимала. В начале 1937 года пионер Меркинд пришел к уполномоченному угрозыску и, рассказав подробно о преступлениях его отца, добавил: — если и на этот раз будете молчать, я обличу и вас перед главным руководством милиции». Меера обязали выступать на суде в качестве свидетеля против своего отца. По словам корреспондента «Звязды», благодаря его выступлению, суду удалось обнаружить новых преступников.

Процесс борисовских контрабандистов-спекулянтов широко освещался в белорусской печати. В каждом репортаже особое давление делалось на «героический поступок» борисовского подростка, за который он получил путевку на отдых в пионерском лагере «Артек». «Пионер Беларуси» напрямую назвал парня, ставшего жертвой советской пропагандистской машины, «белорусским Павликом Морозовым».

Тем не менее уголовно-пропагандистская операция под названием «белорусский Павлик Морозов» имела печальный финал. Меркинд-старший получил длительный срок заключения, его судьба теряется в ГУЛАГе. Меера вскоре после возвращения из «Артека» передали на воспитание в Витебский детский дом. В последний предвоенный год он поступил учиться в Минский пединститут. По воспоминаниям борисовского краеведа Розенблюма, в августе 1941 года Мейер Меркинд погиб на фронте. Но сообщить об этом было некому, так как в его документах в графах «отец» и «мать» стояли прочерки.

 

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•«Вместе!»
•ВОЙНА ГЛАЗАМИ ВОЕННОПЛЕННЫХ
•Информация по спецпоселениям ГУЛАГа в г. Чусовом и Чусовском районе Пермского края, существовавших
в 1930-1950-е годы
КНИГА ПАМЯТИ | Это не власть, а преступники
КНИГА ПАМЯТИ | Меня спас Вагнер
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus