Пермская региональная благотворительная общественная организация
«Центр исторической памяти»

Это узлы высочайшего символического напряжения и значимости, своего рода кульминационные точки и одновременно исторические архетипы Холокоста, говорящие не только о себе, но и о Катастрофе в целом как бы за всех и от имени всех. 

После массового изгнания не пожелавших креститься евреев из Испании, Сардинии и Сицилии в 1492 г. (а в 1496 г. — из Португалии) они растеклись по миру, оседая в более толерантных странах. Часть их приняли и приветили католические суверены Северо-Восточной Европы — польский король и великий князь литовский, запустив тем самым механизм превращения развеселого и рыжего сефардства во скорбноликое и смоляноволосое ашкеназийство. 

Антисемитизм в новую большевистскую жизнь не звали, но он проскользнул. Тем не менее 20-летие между Гражданской и Второй мировой обошлось без погромов и задалось мирным: в результате к 1939 году в Киеве было уже за 225 тысяч евреев.

 
Поэт Евгений Евтушенко. Фото: Владимир Савостьянов, Валентин Мастюков / ТАСС

Ни статья В. Некрасова в «Литературке» в 1959 г., ни стихотворение Е. Евтушенко в той же «Литературке» в 1961 г., ни даже заполнивший овраг Куреневский грязевой сель-убийца в том же 1961 году не смогли тут ничего изменить. На местности же — там, где когда-то был Бабий Яр, — царили запустение и дух свалки, а прожорливый на строительство город уже подбирался к бывшему оврагу со своими задумками. 

Но начиная с середины 1960-х гг. в памятные сентябрьские дни в Бабьем Яру стали собираться люди и, вспоминая убитых, требовать свободу эмиграции для живых. Власть клеймила их «сионистами», но, как ни странно, прислушалась и приняла свои меры: в Яру установили закладной камень и объявили архитектурный конкурс. В августе 1968 года в «Юности» вышел «Бабий Яр» Ан. Кузнецова. Но в том же месяце советские танки вошли в Прагу, и вопрос о памятнике снова усох. И только 2 июля 1976 г. — через 35 лет после самой трагедии! — советская власть явила миру свой похабный памятник — бронзовую композицию из 11 фигур, среди которых нет ни одной, хотя бы отдаленно напоминавшей еврея.

Название монумента — «Советским гражданам и военнопленным солдатам и офицерам Советской Армии, расстрелянным немецкими фашистами в Бабьем Яру, памятник». На бронзовой плите, правда, можно прочесть на трех языках: «Здесь в 1941–43 годах немецко-фашистскими захватчиками были расстреляны более ста тысяч граждан города Киева и военнопленных». И один из языков — идиш: вот вам, евреи, косточка, вот вам намек на ваших покойников — подавитесь!

Пройдет еще декада, мир громыхнет уже не Куреневкой, а Чернобылем. В 1988 году Илья Левитас откроет свой фонд «Память Бабьего Яра», впервые занятый уже не протестной, а созидательной — информационной, издательской, научной — деятельностью вокруг Яра.

Стало казаться, что евреи, наконец, выбили из ослабевших государственных рук законное право на память о своих жертвах.

Раввин читает молитву у памятника «Менора» во время траурных мероприятий в память о трагедии Бабьего Яра в Киеве. Фото: РИА Новости

После распада СССР — «жертвы разных национальностей»

С той поры эти сентябрьские встречи возле Бабьего Яра стали престижными: все украинские президенты, многие премьеры и все киевские мэры выходили к этой вип-Меноре и говорили свои вип-проникновенные слова. 

В 2001 г., на 60-летие, у Меноры выступали Кучма и Черновецкий, а в Бабьем Яру открыли памятник расстрелянным детям и закладной камень Еврейского Мемориально-просветительского центра «Наследие», за проект и финансирование которого бралась американская еврейская благотворительная организация «Джойнт».

Вокруг этих планов сразу же возгорелись жаркие споры — споры, но не диалог. В апреле 2003 г. в качестве общественного противовеса «Джойнту» возник комитет «Бабий Яр» — своего рода «Анти-Джойнт».

Он стал организовывать выставки и круглые столы, издавать сборники научных статей и архивных документов. И он победил! Президент Ющенко поддержал идею создания к 65-летию расстрелов государственного историко-культурного заповедника «Бабий Яр». Идею оценил, своих поддержал, но денег не дал.

Виктор Ющенко с супругой Екатериной на открытии выставки, приуроченной к 65-ой годовщине трагедии в Бабьем Яру, 2006 год. Фото: РИА Новости

Между тем пассионарии-антисемиты не уставали вандальничать на еврейских кладбищах, да и на бедную вип-Менору в промежутках между юбилеями было совершено с полтора десятка покушений. 

29 сентября 2006 г., стоя рядом с М. Кацавом, президентом Израиля, Ющенко снова заговорил о том, что здесь убивали мучеников разных — через запятую — национальностей.

Это еще не «советские люди» Главпура, но уже и не те евреи, которых убивали не пересчитывая за то лишь, что они евреи.  

Оба этих сюжета, каждый по-своему, утыкались и в Холокост. Исторически Голодомор был крупнейшей межрегиональной трагедией юга СССР, но его ареалы не совпадали ни с контуром УССР, ни с границами этнического расселения украинцев. Голодомор, с такою же точно беспощадностью прошедшийся и по другим областям и народам, был объявлен геноцидом только украинцев и «национальным достоянием» Украины. За его отрицание предлагалось даже карать — как и за отрицание Холокоста! У тогдашней Рады хватило ума завернуть законопроект о «двух геноцидах в одном стакане».

Тогда за идентичностью обратились к самым недавним борцам за независимость Украины — к ОУН-УПА. При этом исторически роль украинских националистов в Холокосте неоспорима: это убежденные палачи! Что нисколько не напрягает идеологов новой идентичности: давайте перевернем страницу, так сказать. 

Русский мир не предлагать! Украинский тоже!

В следующую после победы над «Джойнтом» пятилетку вокруг Бабьего Яра не происходило практически ничего. А в 2011 году — очередной закладной камень очередного мемориально-музейного комплекса «Бабий Яр». Строить его собрался Фонд памяти «Бабий Яр» олигарха В. Рабиновича (не путать с фондом «Память Бабьего Яра» И. Левитаса) рядом с Лукьяновским еврейским кладбищем. Но на кладбище строить нельзя, тотчас же грянул громкий раввинский спор о том, где граница кладбища. Рабинович, даже не дослушав этот спор, ретировался, а в 2015 году уступил права на аренду участка другому инвестору-благотворителю — Мемориальному центру Холокоста «Бабий Яр»: «Джойнту 3.0», так сказать.

В новый консорциум филантропов вошли украинские и российские олигархи, главным образом евреи с украинскими корнями (М. Фридман, Г. Хан, В. Пинчук, П. Фукс и др.). За дело взялись с размахом: собрали представительнейший наблюдательный совет во главе с Н. Щаранским (в его составе, кроме олигархов, братья Кличко, Й. Фишер, А. Квасьневский и др.), солидный научный совет во главе с голландским историком К. Беркофом, разработавший за пару лет толстенный исторический нарратив, провели солидный конкурс архитектурных проектов… Похоже, что Благотворительный фонд извлек уроки из поражений предшественников и делает все для того, чтобы не разделить их судьбу.

Недавно, например, он заручился поддержкой президента Зеленского. 

Но для коллективного «Анти-Джойнта», работавшего в эти же годы, и созидательно, над своей концепцией заповедника «Бабий Яр» новый фонд, увы, был всего лишь очередным Джойнт-Карфагеном, который должен быть разрушен. Сотни интеллектуалов подписывались под письмами возмущения и протеста!

Самая красная тряпка на сей раз — российский олигарх Михаил Фридман. Ату его! Фридман — рука Кремля, Фридман — это Русский мир! Руки прочь от нашего украинского Бабьего Яра, даешь суверенный украинский Холокост и т.д.! 

А когда Наблюдательный совет решил сменить исполнительскую команду и у дирижерского пульта встал российский кинорежиссер Илья Хржановский (с фильмом «Четыре» и мегапроектом «Дау», снятом, кстати, на Украине, в Харькове), скандал взвился до небес. После того как в публичную сферу попал эскиз-презентация Хржановского с предварительными соображениями о будущем мемориала, на него нацепили еще и образ садомазохиста. Презентации «Дау» не выдержал уже Научный совет, из которого — «по этическим соображениям» (насмотревшись, видимо, «Дау») — вышли Беркоф и несколько западных историков, как не выдержала и харьковская прокуратура, открывшая на Хржановского уголовное дело (sic!) из-за якобы издевательств над детдомовцами во время съемок. Такого финта в истории битв с «Джойнтами» еще не бывало! 

Временная инсталляция «Зеркальное поле», созданная под эгидой художественного директора мемориала «Бабий яр» Ильи Хржановского. Фото: Zuma / TASS

Впрочем, и Хржановский, и его новая команда — тоже «крепкий орешек»: новая концепция обещана к концу года, а покамест запускаются десятки автономных творческих и научных проектов с участием С. Лозницы, М. Зыгаря, многих украинских историков. 

Кстати сказать, оба исторических нарратива непримиримо расходятся лишь в адресности будущего мемориала: Украина и украинцы — в одном случае, и весь мир – в другом (к чему, как историк Холокоста, я не могу не присоединиться). По-разному трактуются и контуры мемориальной территории. Но во многом они дополняют друг друга, так что спокойное обсуждение, частичный пересмотр и синтез концепций были бы стократ продуктивнее вербальных громов и молний. 

Печально, что эта война — война памяти и амбиций — ведется на костях и пепле жертв трагедии, разыгравшейся 79 лет тому назад и так и не дождавшейся до сих ни достойного увековечения, ни хотя бы спокойной подготовки к сему.