Пермская региональная благотворительная общественная организация
«Центр исторической памяти»

29 и 30 апреля этого года из Москвы и Ленинграда были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в город Томск, а затем на баржах — в Нарымский округ. 18 мая первый и 26/V — второй эшелоны, состоя из трех барж, были высажены на реке Оби у устья р. Назина, на остров Назин. Всего — 6114 человек. Остров оказался совершенно девственным, без каких бы то ни было построек. Люди были высажены в том виде, в каком они были взяты в городах: в весенней одежде, без постельных принадлежностей, многие босые. При этом на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия. Еще на баржах многие из-за недостатка хлеба голодали. Однако эти сомнения комендантом Александро-Ваховской комендатуры Цыпковым были разрешены так:

— Выпускай… Пускай пасутся.

На второй день прибытия первого эшелона выпал снег, поднялся ветер, а затем мороз. Голодные истощенные люди, без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня, бродить по острову и есть гнилушки, кору, особенно мох и пр. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым.

Люди начали умирать.

Они заживо сгорали у костров во время сна, умирали от истощения и холода, от ожогов и сырости, которая окружала людей. Так трудно переносился холод, что один из трудпоселенцев залез в горящее дупло и погиб там на глазах людей, которые не могли помочь ему, не было ни лестниц, ни топоров.

В первые сутки после солнечного дня бригада могильщиков смогла закопать только 295 трупов, неубранных оставив на второй день. Новый день дал новую смертность и т. д.

Сразу же после снега и мороза начались дожди и холодные ветра, но люди все еще оставались без питания. И только на четвертый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по несколько сот грамм.

Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках и штанах разводили болтушку и ели ее. При этом огромная часть их просто съедали муку (так как она была в порошке), падали и задыхались, умирая от удушья.

 Вскоре началось изредка, затем в угрожающих размерах людоедство. Сначала — в отдаленных углах острова, а затем — где подвертывался случай.

В такую обстановку попал и второй эшелон, быстро воспринявший порядок острова.

В результате всего из 6100 чел., выбывших из Томска, и плюс к ним 500–600–700 чел. (точно установить не удалось), переброшенных на Назинские участки из других комендатур, на 20 августа осталось 2200 человек».

«Голенко Никифор Павл. — старик. Из Хоперского округа, ехал через Москву к сыну на ст. Богашево Курской ж. д. Взят на вокзале. Виноградова — колхозница из ЦЧО. Ехала к брату в Москву. Брат — начальник милиции 8-го отделения. Взята по выходу из поезда в Москве. Остротюк Ив. Сол., был у брата в г. Горьком (строительство моста через Волгу), ехал через Москву домой в свой колхоз в Винницкой области. Взят в Москве. Трофименко Никита Никитович. Рабочий Метростроя в Москве, имел паспорт как сезонник, шел с работы в общежитие». И т. д.

Письмо дошло до И. Сталина — изложенные в нем события обсуждались на заседании Политбюро. Правда, с полугодовым интервалом, в марте 1934 года.

«По настоящему делу привлекаются:

1) Бутенко Д. П., 1906 г. рожд., переселенец из крестьян, выслан в порядке изоляции деклассированного элемента в 1933 г. судим за кражу;

2) Иващенко-Шмыглов, 1914 г. рожд., выходец из семьи кустарей, выслан из центральной части СССР в порядке изоляции деклассированного элемента, судим в 1931 г. по ст. 162 УК;

3) Новиков А. В., 1912 г. рожд., выслан в порядке изоляции деклассированного элемента из центральных городов СССР.

Добытыми следственными данными устанавливается, что людоедство не являлось результатом отчаяния и безвыходности при отсутствии питания, т. к. обвиняемые ежедневно получали продукты — 300–400 гр. муки или хлеба, также получали крупу и сахар. Кроме того, врачебным осмотром обвиняемых констатируется, что обвиняемые в основном здоровы, и, таким образом, их физиологическое состояние не имеет резких отклонений от нормы. По делу имеется заключение прокурора ПП следующего содержания: "Имея в виду, что употребление в пищу мяса умершего человека по законам советской власти в уголовном порядке ненаказуемо, что материально-бытовые условия привезенных трудпоселенцев на остров "Назиново" (так в документе, следует: Назино) были тяжелые, что, таким образом, оснований к преданию суду не усматривается, а поэтому дело производством прекратить, предложив Сиблагу направить обвиняемых в какую-либо комендатуру Нарымского округа".

Прошу указаний Полпреда о заслушивании дела на Тройке ПП. — И применения жестких мер Репрессии.

Нач. секрполитотдела Жабрев».

***

На сайте красноярского «Мемориала» (действие сибирской части «Зулейхи» происходит здесь) оцифровано великое множество историй татарских семей, высланных сюда в 1930-м, и история Зулейхи на их фоне — игры в песочнице. Я лично записывал такие семейные истории, и там (например в Верхнепашино) до сих пор люди живут в землянках.