18-ое кладбище: ошибка или правда?

«Карта террора и ГУЛАГа в Прикамье» создаётся активистами «Мемориала» уже пять лет с намерением собрать вместе сведения обо всех местах заключения и ссылки, действовавших в сталинский период на территории нынешнего Пермского края. Это тюрьмы, многочисленные спецпосёлки, «отдельные лагерные пункты», зоны, колонии, командировки, спецкомендатуры и штабы крупных лагерных управлений… Каждый такой объект не только выделяется на региональной Карте отдельной пиктограммой, но и сопровождается собственной архивной справкой. Причём, вся информация о таких гулаговских учреждениях берётся только из ранее секретных документов НКВД – сводных таблиц, дислокаций, справок, приказов, которые в настоящий момент рассекречены, хранятся в государственных и ведомственных архивах и доступны исследователям. Авторы карты исходят из принципа «презумпции доверия» к этим документам, понимая, что такие материалы – в силу своей специфики и прежней секретности – содержат наиболее достоверные сведения о реализации репрессивной политики в 1920 – 1950-е годы.

Все созданные и опубликованные на сайте справки чрезвычайно сухие и внешне отдают какой-то малоинтересной бухгалтерской отчётностью. Чаще всего, они содержат лишь скупые сведения – о численности «спецконтингента» на конкретный период времени, о категориях репрессированных, о видах производственной деятельности. Реже можно найти упоминания фамилий начальников, описание жилищных и бытовых условий. Авторы веб-ресурса максимально ушли от собственных оценок. Здесь практически нет их комментариев; скорее только пояснения, необходимые для понимания отдельных терминов и вопросов. Здесь только цифры и факты. Тем не менее, даже при минимуме информации этого вполне достаточно, чтобы каждый такой «населённый пункт» был отмечен и нашёл на карте своё отражение. И благодаря такой публикации масштаб и размеры пермского острова «Архипелага ГУЛАГ» становятся для нас всё более чёткими, понятными, а с каждым обновлением информации – и всё более жуткими.

На сегодняшний день электронная Карта включает в себя уже 1450 объектов. 1450 объектов ГУЛАГа и только в одном Пермском крае. И эта цифра, по словам мемориальцев, скрупулёзно работающих над обработкой архивных документов, ещё не окончательная…

Новая информация, появившаяся на Карте, включает в себя сведения о 30 спецпосёлках, образованных в 1930 – 1934 годах в Гайнском и Косинском районах (территория бывшего Коми-пермяцкого автономного национального округа). Посёлки появились в так называемый период «раскулачивания», а их население в основном состояло из ранее депортированных из разных регионов Советского Союза крестьян. Судя по документам, в Гайнский и Косинский районы в 1929-1930-х годах были высланы поляки из Белорусской ССР.

В первые месяцы или даже годы тысячи «раскулаченных» и согнанных в тайгу крестьян временно расселяли по действующим коми-пермяцким деревням или – поскольку деревень попросту не хватало – по… пристаням, то есть по обычным местам причала судов (барж, катеров) на берегах прикамских рек и речек. Здесь переселенцы должны были как-то прожить с весны до осени 1930 года, а затем к началу зимы отправиться к «местам постоянного проживания», на лесоповал. Разумеется, у местных властей возможностей, чтобы обеспечить жильём и продуктами эту неожиданно свалившуюся им на голову массу народа, не было. Поэтому нетрудно представить, как это было в реальности – людей размещали в сараях, лачугах, землянках. Так шла провозглашённая коммунистами «колонизация северного края». Стремясь выполнить ещё и указания об изоляции ссыльных от местных жителей, переселенцев гнали с пристаней как можно быстрее в тайгу, чаще всего – на верную гибель. Об этом говорит отчасти тот факт, что в документах после 1930 года термин «пристань», как действующее место дислокации спецпереселенцев, уже не встречается.

Но и сами первые спецпосёлки, в которых худо-бедно люди начали строить себе бараки, тоже существовали недолго. К этой статье приводится один из документов 1934 года (ПермГАСПИ. Ф.200. Оп.1. Д.619. Л.7-11), который повествует о закрытии некоторых из спецпосёлков и отправке спецпоселенцев к соседям. Понятно, что речь шла о тех, кто чудом выжил. Причина закрытия спецпосёлков могла быть только одна – массовая гибель здесь людей и невозможность, бесперспективность для местных властей содержания инфраструктуры (дорог, фельдшерских пунктов, школ и прочего) в умирающих посёлках.

Архивные документы также сообщают нам, что примерно половина спецпоселенцев работала в сельском хозяйстве (а для Коми округа в 1930-1933 годы – это большой процент), а другая половина – на лесозаготовках. Отчасти это объясняется тем, что многим депортированным поначалу давали возможность приспособиться, выжить в первые годы. Хотя, как мы видим, почти всем это не помогло, да и не могло их спасти.

Данные об этом периоде крайне скудны, противоречивы и поэтому часто можно столкнуться с неточностями. Например, в книге «Места расселения и трудоиспользования спецконтингента на территории Коми-Пермяцкого округа в 1929-1954 гг.» упоминается спецпосёлок с жутким названием… «18-ое кладбище». Трудно пока сказать, насколько оно верно и действительно существовало. Скорее всего, правильное название – «18-ое плотбище» (т.е. место, где складировали заготовленную древесину в ожидании весеннего молевого сплава). Но сам факт появления такого названия примечательный и отдаёт страшной исторической правдой.

Роберт Латыпов,

председатель Пермского «Мемориала» и руководитель проекта