Исторический раздел:

Письма во власть крестьян Ныробского района как источник по истории репрессий во второй половине 1920-х-1930-е гг.


Г. Н. Чагин, д.и.н., профессор, заведующий кафедрой

древней и новой истории России историко-политологического факультета

Пермского государственного национального исследовательского университета

 

Сегодня невозможно высчитать, сколько крестьян было арестовано и выслано в Ныробском районе, сколько их не вернулось в родные дома и семьи. Но документальных свидетельств о их судьбах имеется достаточно. В архивах обнаружено около 70 заявлений крестьян в сельские Советы и райисполком, а также в областной Совет и ВЦИК, которые ярко иллюстрируют, как крестьяне боролись за восстановление избирательного права и более всего за снятие твердого задания. В протоколах комиссий и заявлениях граждан изложены мотивы, по которым власть восстанавливала в правах, но чаще всего отклоняла их ходатайства. Этот подход так же интересен, как и мотивы, побудившие отнести людей к категории лишенцев.

В письмах крестьян приводятся аргументы, которыми апеллировала власть при отнесении того или иного лица к категории лишенцев:

«Кулак, эксплуататор наемного труда», «крупный лесопромышленник, эксплуататор наемного труда», «крупный торговец лошадьми, живущий на нетрудовые доходы», «член семьи торговца с момента революции»,

«систематическая торговля с остяками, эксплуататор наемного труда»,

«барышник, перекупщик», «перекупщик скота», «мелкий торговец с оборотом до 100 руб.», «помощник стражника», «член семьи лишенца, применял наемный труд», «иждивенка, жена лишенца», «жена, иждивенка барышника», «содержатель кельи», «служитель религиозного культа»,

«жена служителя культа», «дочь служителя культа», «служитель культа монах», «любитель певчий, не имеющий звания псаломщика», «иждивенец, жена любителя певчего».

Если внимательно присмотреться к выставленным аргументам, то, безусловно, среди лишенных избирательных прав никаких более или менее зажиточных лиц, накопивших себе капитал за счет эксплуатации наемного труда, не существовало. Это были прежде всего труженики и хозяйственники, стремившиеся своим трудом и своими способностями обеспечить себя лучшими условиями для жизни. «Служители культа» и их родственники опасности никакой не представляли. Люди, которых считали «примкнувшими к белой дружине», уже давно отошли от прежних убеждений. Каких-либо высказываний и тем более действий от них не исходило. Ясно, что лишенцы стали неугодными людьми по идеологическим мотивам партии и советской власти. Архивные источники позволят нам услышать голоса этих людей и взглянуть на их хозяйства, поскольку в ряде случаев приводится описание дома, инвентаря, имущества.

Приведем документы из личного дела крестьянина д. Фадино Чагина Дмитрия Михайловича, 1880 г.р., которые наглядно иллюстрируют отношение государства, местной исполнительной власти к крестьянину, а население – к своему земляку, а порой и к родственнику.

Когда в 1929 г. Д.М. Чагина лишили избирательного права «за эксплуатацию чужого труда на рыболовстве», он обратился с заявлением в сельский комитет крестьянской общественной взаимопомощи (СККОВ) Фадинского сельсовета. Из комитета получил выписку из протокола:

«Слушали заявление гражданина дер. Фадиной того же с/совета Чагина Дмитрия Михайловича о восстановлении в правах решающего голоса.

В прениях выступили:

Чагин Григорий Михайлович, который сказал, что Чагин Дмитрий Михайлович дал лошадь середняку, который не имеет совсем денег, и таковой ждет бедняка с уплатой по возможности.

Чагин Александр Петрович доказал, что Чагин Дмитрий Михайлович во время посевной кампании дал мне обсеменить землю, когда у меня не было, и дал мне семена с возвратом без процента до снятия урожая.

Пономарев Степан Иванович высказался, что у Чагина Дмитрия Михайловича имелась веялка-сортировка, которую он дает всем без всякого взимания платы.

Постановили: Чагина Дмитрия Михайловича подписаться под приговором, дабы дать возможность восстановить в правах решающего голоса, так как таковой подходит по социальному положению, и помогал бедноте, а также давал использовать имеющийся у него инвентарь веялку для бедняцкого населения, а также он занимал выборные должности при советской власти до лишения прав голоса, а именно председатель с/совета в 1918 г.»[1] .

Вместе с этой выпиской из протокола он получил справку комитета и сельсовета о социальном положении:

«Справка дана сия гражданину дер. Фадиной Чагину Дмитрию Михайловичу о социальном положении.

Имеется всей пашни 3,35 сот., посева всех культур 2,8 сот. Сенокос заливной 50 сот. Арендованная сенокосная земля 1 дес. лошадей рабочих 2 шт., нерабочих 1 шт., коров дойных 2 шт., молодняк 2 шт., овец 4 шт., моложе года 2 шт., коза 1 шт.

Сельхозинвентаря: плуг 1 шт., сабан 1 шт., плохой, борона железная 1 шт., веялок 1 шт., саней с полосами 1 шт., саней простых 2 шт., плохие, телега 1 шт. железная, невод 50 сажен, витилей 30 штук.

В чем и удостоверяет Фадинский С.К.К.О.В. и сельсовет. 12/ II-30 г. Председатель С.К.К.О.В Подосенов. За председателя сельсовета Чагин» 2.

Справка с подписями официальных лиц и оттиском гербовой печати сельсовета. Но этих показаний для райисполкома было недостаточно, и он не отменил своего прежнего решения. В отчаянии 29 мая 1929 г. Д.М. Чагин пишет письмо в Исполком Уральской области. Приведем его дословно, чтобы ближе познакомиться с протестным заявлением крестьянина о несправедливом к нему отношении со стороны власти.

«В Уральский областной исполнительный комитет. Гражданина Верхне-Камского округа, Ныробского района, Фадинского с/совета, д. Фадино Чагина Дмитрия Михайловича прошение.

Ныне я, Чагин, лишь в первый раз узнал, что меня и семейство мое, а именно: самого 50 л[ет], жену Александру Михайловну 36 л[ет], сына Николая 20 л[ет] и родственницу, живущую совместно (глухая и ненормальная) Наталию Дмитриевну Сивухину 60 л[ет] лишили права избирательного голоса. Причиной лишения голоса с/совет выставляет якобы то, что, дескать, я, Чагин, рыбача на озере «Чусовое» (рыбачу), пользуюсь наемным трудом и эксплуатирую чужой труд. Этот мотив является совершенно неправильным и не соответствует фактической обстановке дела, и, видимо, своим заключением с/совет ввел в заблуждение вышестоящие избиркомы.

Дело в том, что всего семьи у меня 9 человек, работниками в которой в полной степени надо считать самого просителя Чагина и сына Николая, так как жена Александра занята хозяйством и малолетними детьми, дочь Агрофьяну выдал в прошлом году в замужество, родственница Наталия только помогает рыбачить, и остальные члены семьи находятся в возрасте от 1 до 16 лет.

Хлебопашеством хотя я и занимаюсь, но в очень небольшом размере. Хлеба далеко мне своего не хватает, и я вынужден бываю со своим семейством почти все время работать – рыбачить на озере

«Чусовое», которое является до сих пор чуть ли не основным источником существования всего нашего двора. Ни о какой наемной силе здесь не могло быть и речи, так как рыбную ловлю мы производим всегда своими руками и исключительно силами семьи. Ни временных, ни постоянных рабочих никогда не держали на этом деле.

До 1927 г. работа производилась мною совместно с другими рыбаками артелью, то есть трудовым соглашением мы арендовали озеро у лесничества и рыбачили каждый сам по себе – своей семьей. Лишь в 1927 г. я брал это озеро в аренду сам лично, но рыбачил опять-таки силами своей семьи и наемному труду не прибегал.

С/совет и сельизбирком за эксплуатацию, видимо, счел такое заявление, что в 1927 г. на озеро приезжали сами по себе любители с удочкой и ввиду отсутствия иногда лова, предлагали услуги порыбачить моими снастями. Правда, я им не отказывал. Но зато они пользовались уловом рыбы. Таких случаев было очень немного, да и любители принимали участие по своей инициативе, никакого приглашения я им не делал. Видеть здесь наем рабочей силы или эксплуатации труда, по моему мнению, нельзя и поэтому избиркомы неправильно подвели меня, Чагина, под п. б. (пункт б. – Г.Ч.) ст.15 инструкции ВЦИК по перевыборам, тем более взрослых членов в моей семье (сына, родственницы), которые работают на рыбалке сами по себе.

Спрашивается, с кем же я рыбачил, и кто мне помогал неводить на озере «Чусовом». Рыбачить мне помогали исключительно члены двора и семьи: вышедшая в замужество дочь Аграфьяна, сын Николай, родственница Наталия, и отчасти дети – сын Иван и дочь Анна. Ясно, что с указанным составом семьи я вполне мог обходиться без наемной силы. Да и нанимать ее мне не было смысла и цели, так как своей семьей я зарабатывал на рыбной ловле за весь сезон не более 500 рублей. Следовательно, нанимать посторонних мне было невыгодно. Но и указанный заработок на 9 членов семьи является незначительным. Хотя с/совет считает у меня доходность выше, но он не учитывает большой расход на аренду, снасти, одежду, обувь, пропитание и т.д.

Что касается лояльности моей к советской власти, то у белых я не был, ни в чем не замечался. Напротив, при начале советской власти вступал членом в коммуну бедноты, а в 1918 г. служил даже председателем с/совета в д. Фадиной.

Рыбу в 1927 г., которая была поймана на озере, исключительно сдавалась мной в кооперацию, а также сдавалась рыба в охотничью кооперацию; и в 1928 г., когда арендатором озера я не состоял, а состояло Т-во (товарищество. – Г.Ч.) охотников, эксплуатируя меня как рыбака – рабочего. Кулаком я никогда не состоял.

Считая, что я, Чагин, и семья моя занималась производительным и общественно полезным трудом, и вполне подходящим под понятие ст. 68 Конституции РСФСР, прошу Уралоблисполком пересмотреть вопрос о лишении меня и моей семьи права голоса, и в соответствии с циркуляром ВЦИК от 13/III с.г. восстановить меня, Чагина, и все семейство в избирательных правах. О последующем не оставить мне объявить. 20/V-29 г. К сему за неграмотного Чагина по просьбе его Ариадна Сизова» 3.

Письмо Д. М. Чагина было направлено из Уральского областного исполкома в Ныробский райисполком для внимательного рассмотрения просьбы заявителя. Д.М. Чагину было предложено собрать документы, подтверждающие, что «эксплуатацией чужого труда он не пользовался».

На его защиту выступили земляки. 9 февраля 1930 г. состоялся сход деревни, на котором был принят: «Приговор жителей д. Фадино». В нем заявлялось, что Д. М. Чагин «не сопротивлялся выполнения общественных постановлений, а также добровольных вкладов по разным займам», «но таковой действительно занимался рыбной ловлей и не имел своей рабочей силы, был вынужден взять со стороны потребности рабочей силы по времени етих сизонов, он им выплачивал той натурой, которую они добывали, то есть рыбой, а при своем сель/хозяйстве таковой наемной силы не имел, обрабатывая своим трудом, не эксплотируия наемного труда, в чем даем свои подписи и подписуемся» 4. Приговор подписали 68 чел. Кроме того, некоторые жители д. Фадино приложили еще личные заявления.

Таким образом, видно, что в числе лишенцев оказался человек, который честно трудился, имел справное хозяйство, помогал людям, которые встали на его защиту.

Д. М. Чагин был восстановлен в избирательном праве в декабре 1930 г., но впоследствии вновь подвергся репрессии 5. Его выселили из дома с конфискацией всего имущества, арестовали и куда-то сослали. В родную деревню он не вернулся 6.

В архивном деле имеется документ, касающийся сына Д.М. Чагина

– Николая Дмитриевича, 1907 г.р., который, как и многие сыновья отцов, лишенных избирательных прав, 26 сентября 1930 г. был зачислен в тыловое ополчение и отправлен на Дальний Восток. Командир батальона тылового ополчения, находящегося на станции Шимановская Уссурийской железной дороги, в 1932 г. направил письмо в Ныробский райисполком с просьбой сообщить, «восстановлен ли Чагин Николай Дмитриевич в избирательных правах».

26 сентября 1932 г. на «суженом заседании» Ныробского райисполкома рассматривался запрос командира батальона. По нему было принято следующее постановление: «Как члена двора кулацко-зажиточной части эксплуатирующего чужой труд и враждебно относящегося к мероприятиям советской власти, оставить в списке т/ополченцев и по ст. 69 пункта по Конституции лишить избирательных прав голоса» 7.

На письме командира батальона, сохранившемся в архивном деле, читается виза секретаря райисполкома: «Н. Д. Чагин значится в списках лишенных избирательного права» 8. Второй раз командир батальона направлял запрос в Ныробский райисполком в феврале 1933 г. Вернулся ли Н. Д. Чагин в родную деревню – нам неизвестно.

В Ныробском районе лишенцем стал крестьянин из с. Ныроб Чагин Семен Васильевич, 1882 г.р. 9 Основанием для этого послужили два факта: служба в полиции стражником и синильное (красильное) заведение отца. Посчитав постановление райисполкома несправедливым, С.В. Чагин обратился с письмом во Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК). Заявление С.В. Чагина рассматривалось на заседании Президиума ВЦИК 16 августа 1926 г., и выписка из протокола заседания была направлена в Уральский областной Совет (получена 28 октября 1926 г.) и заявителю. ВЦИК постановил: «Гражданину Чагину Семену Васильевичу предоставить права, утраченные им в силу п. 9 ст. 69 Конституции РСФСР» 10.

В Ныробском райисполкоме восстанавливать С.В. Чагина в правах гражданства не торопились, хотя на столе у председателя лежало постановление ВЦИК от 16 сентября 1926 г. В таком случае С.В. Чагин обратился в окружную избирательную комиссию Верхне-Камского округа, которая на своем заседании 27 марта 1929 г. постановила:

«Исключить Чагина Семена Васильевича из списка лиц, лишенных права голоса» 11.

В 1931 г. С.В. Чагин вступил в Ныробский колхоз. К работе относился добросовестно, замечаний не получал. С ноября 1931 г. по 1 марта 1932 г. являлся сельисполнителем Ныробского сельского Совета. Крестьяне Ныроба выдали ему справку, что «торговлей не занимался, синильное производство, содержимое отцом, ликвидировано в 1910 г. Участником белой дружины не был, наемный труд не применял» 12. Кажется, жизнь С.В. Чагина наладилась, в семью пришел покой. Но, как свидетельствуют, документы «за справедливую жизнь ему еще предстояло немало бороться».

На общем собрании членов Ныробского колхоза «Красный пахарь» (участвовало 32 мужчин и 13 женщин), состоявшемся 30 апреля 1933 г. под председательством С. Я. Носова, обсуждался доклад Рабочекрестьянской инспекции о чистке колхозных рядов. Выступивший с информацией И. А. Чагин «обрисовал, что наш колхоз засорен классовочуждыми элементами и работа наша должна пойти под лозунгом большевистской партии» 13. Он доложил, что на заседании правления с участием группы бедноты были выявлены люди, которых нужно исключить из колхоза. По предложению И. А. Чагина общее собрание постановило «исключить из колхоза Чагина Семена Васильевича, как отец его имел подсобное предприятие (синильню) и сам Чагин служил в полиции стражником, за что был лишен прав голоса» 14.

После этого С. В. Чагин обращается в бюро жалоб РКИ Ныробского района 15. В письме он сообщает: «Полицейским стражником служил из-за куска хлеба, торговли не имел, хозяйство мое было середняцкое, синильное заведение было ликвидировано еще самим отцом, оно было временным, заработок от него – 100 рублей в год» 16. Но в просьбе С. В. Чагину было отказано.

С.В. Чагин, посчитав решение колхозного собрания и бюро жалоб РКИ Ныробского района несправедливыми, 8 сентября 1933 г. он обращается в Ныробский сельский Совет. 12 сентября 1933 г. состоялось заседание Президиума сельского Совета, в протоколе которого появилась запись: «Слушали С.В. Чагина о неправильном доведении твердого задания и исключении из колхоза. Отец ево и он вместе будут не в разделе, имел синильное предприятие, служил в полиции, на основании чего исключение из колхоза считается правильным и твердое задание правильное» 17.

С.В. Чагин вспомнил, как его право в 1926 г. отстоял ВЦИК. Он направляет письмо во ВЦИК и прикладывает к нему несколько важных документов: выписку из протокола заседания Президиума ВЦИК от 16 августа 1926 г., выписку из протокола заседания окружной избирательной комиссии Верхне-Камского округа от 27 марта 1929 г., справку от крестьян с. Ныроб, выписку из протокола общего собрания членов Ныробского колхоза, выписку из протокола заседания Президиума Ныробского сельского Совета, выписку из протокола бюро жалоб РКИ Ныробского района и др.

Письмо С. В. Чагина, адресованное всероссийскому старосте М. И. Калинину, ВЦИК получил 5 августа 1933 г. В нем заявитель подробно разъяснил свое социальное происхождение и положение, высказался по поводу тех постановлений, которые принимались на уровне колхоза, сельсовета, райисполкома, РКИ Ныробского района.

Приведем некоторые выдержки из письма С. В. Чагина. «Применили твердое задание по мясу 100 кг, по молоку 560 литров. В постановлении изложено все, что может усугублять меня как гражданина, но Президиум с/с ни один пункт моего обвинения не подкрепил документами, когда и что я сделал, за которые можно бы меня бичевать, как эксплуататора… не торговал…» «Синильное предприятие имел наш отец до германской войны в 1909 г. Семья наша в то время состояла из 5 братьев и 5 сестер. С 1910 г. синильня окончена, а в 1921 г. отец помер. Вышел из Красной армии в 1921 г.» «Моя служба стражником ни в коем случае не может усугублять мое положение, ибо ВЦИКом я восстановлен в праве голоса еще в 1926 г. Колхоз и с/с игнорируют постановление ВЦИКа». «Совершенно нет никакого капитала-накопления посредством эксплуатации, лишь имел две ветхих избы». «На основании вышеизложенного прошу Всероссийский центральный исполнительный комитет ныробское постановление с/сов. от 19 мая 1933 г. отменить и тем самым дать мне возможность существовать с семьей 5-ти человек (3 детей) и выплачивать посильные налоги для меня. На мою жалобу прошу ответить мне лично» 18.

Письмо С. В. Чагина поступило из секретариата ВЦИКа в Ныробский райисполком. 27 декабря 1933 г. оно рассматривалось на заседании комиссии по разбору крестьянских жалоб при Ныробском райисполкоме. Комиссия постановила: «В ходатайстве отказать, исключить из колхоза и доведение твердого задания подтвердить, имея в виду то, что Чагин служил при царском строе полицейским, синильное предприятие и торговлю имел его отец, не дед, как указывает проситель Чагин, и все хозяйство перешло целиком и полностью просителю Чагину. О чем сообщить в секретариат ВЦИК и просителю. Выписка дана ВЦИК и просителю 30 декабря 1933 г.» 19.

Как дальше развивались события для С.В. Чагина, нам неизвестно. Имеем лишь документальный факт за 1936 г., что он проживал в поселке при Вишерском бумкомбинате. Очевидно, не получив справедливого решения, уплатил все налоги, положенные по твердому заданию, и покинул родной Ныроб навсегда.

В д. Гадья принимались меры «по ужесточению борьбы против кулаков» к Чагину Савелию Семеновичу. История с ним так же не менее драматична, как с другими репрессированными крестьянами.

Судя по документам, инициатива репрессивных мер происходила от местных коммунистов. На заседании Гадьинской партячейки ВКП(б) 24 мая 1933 г. председатель сельсовета Г. Г. Чагин информировал, что

«Чагин Савелий Семенович… идет против всех советских мероприятий, на каждом собрании высказывается и бузит проводимым мероприятиям, также держал наемный труд по целому году и также в апреле м-це в последних днях проводил подпольную работу общего собрания единоличников, а также не обеспечил весению посевную кампанию» 20.

Партячейка постановила: «Поручить провести через призидиум с/совета доведения твердого задания Чагина Савелья Семеновича. Секретарь ячейки ВКП(б) А. Чагин» 21.

На следующий день, 25 мая 1933 г., созывается заседание президиума Гадьинского сельского Совета и на нем принимается постановление:

«Гр-на Чагина Савелия Семеновича обложить по твердому заданию, приняв во внимание за основу: наем чужого труда, факт в 1927 г. жила Чагина Р.Г. 6 месяцев, в 1928 г. жила Суслова М.В. 1 месяц и, кроме того, с 1921 г. по 1930 г. применял наем чужого труда в среднем за год 40 поденьщин, имя в то время достаточно трудоспособной силы в хозяйстве. Ведет агитацию против мероприятий сов. власти, как во время вручения обязательств по хлебосдаче и др. видим, имеет связь со спецпереселенцами, снабжает таковых продуктами и т.д.» 22.

Выписка из протокола заседания президиума Гадьинского сельского Совета от 25 мая 1933 г. снабжена описью хозяйства С. С. Чагина, запланированного к ликвидации.

Учиненное насилие заставило С.С. Чагина обратиться с заявлением во ВЦИК:

«Москва Всероссийскому Центральному Исполнительному Комитету

от гр-на деревни Гадья того же с/совета Ныробского р-на Урал. обл. Чагина Савелия Семеновича 15/VI 33 года.

Заявление.

Категорически опровергаю и требую вашего участия для тщательной проверки постановления през"идюма Гадьинского с/сов. от 25/V с/г., выписка которого к сему прилагается. Сам я, Чагин Сав. Семенов., не когда не думал заняться с целью эксплотаци наживы чужого труда. В 1927 г. я держал во избежении упадка хоз-ва Чагину Раису 5 м-цев, но моя жена Чагина Парасковья нетрудоспособная 80%, об этом знают все гр-не, живущие на территории с/сов. Сам же ежегодно работал на государственных работах, об этом тоже знают все. Кроме того, сын Чагин Николай находится в рядах рабоче-кресть. кр-армии. Во время дачи характеристики парт яч., комсом. и пленум признали моё хозяйство кулацким. Весь посев имею около двух га.

Кроме того, описали моё имущество до мизерной штуки как-то: кальсоны и т.д. Копия описи имущества прилагается. В постановление през"идюма с/сов., я считаю, подошли просто не учтя мои обстоятельства.

В случае потребности мой адрес: Урал обл., Ныробск. р-н, Гадьинск. с/совет Чагин Савелий Семенович» 23.

Из ВЦИКа 3 августа 1933 г. последовало письмо в Ныробский райисполком: «Направляется жалоба гр-на Чагина С.С. из дер. Гадья на неправильное обложение на 1933 г. твердым заданием и описи имущества. Из заявления видно, что его сын служит в РККА. Секретариат ПредВЦИКА поручает Вам срочно жалобу проверить и при подтверждении службы сына в РККА решение сельсовета безоговорочно отменить, а привлекать хозяйство жалобщика к сдаче с/х продуктов на общем основании, а опись с имущества снять. Ваше решение сообщите в Секретариат к 30 VIII-33 г., одновременно известите жалобщика.

Секретарь ПредВЦИК (Долматов, подпись). Член ЦИКС (Тупицын, подпись)» 24.

Ознакомившись с письмом из ВЦИКа, председатель Ныробского райисполкома оставляет на нем визу: «Чагиной. Срочно запросить с/ совет, доведено нет задание, если доведено, то немедленно снять. 15/VIII. (Лагунников)».

18/VIII на этом письме рукой делопроизводителя райисполкома О. Чагиной появляется запись: «Справка по телефону – твердое задание снято. 18/VIII О. Чагина (подпись)».                      

Обращая внимание на датировку документов и на сроки их прохождения по инстанциям, нетрудно заметить, что при оформлении официальных постановлений Гадьинский сельский Совет не всегда был последовательным. Так, заявление С. С. Чагина от 15/VI-33 г. ВЦИК получил 8/VII-33 г. Возвратилось оно в Ныроб, и 15/VIII председатель райисполкома запрашивает сведения из Гадьинского сельского Совета, предлагая: «Если доведено, то немедленно снять».

18/VIII-33 г. на этом письме рукой делопроизводителя райисполкома О. Чагиной появляется запись: «Справка по телефону – твердое задание снято. 18/VIII. О. Чагина (ее подпись)».

Вскоре Ныробский райисполком получает документы из Гадьинского сельского Совета с грифом «секретно»:

«Секретно. Ныроб, президиум РИКа. На президиум с/совета гр-ну Чагину Сав. Сем. доведено твердое задание, но не было учтено то, что его сын в настоящее время находится в РККА. В силу чего на президиуме с/сов 8/VI-33 г. вынесено решение тв. зад. отменить, и одновременно сообщить в часть о исключении его сына из РККА домой. По имеющимся материалам, после чего тв. зад. привести в силу, а поэтому с/совет просит сообщить о

исключении сына из частей РККА домой.

Адрес кр-ца его сына Чагина Николая Сав.: Д.В.К., станция Шимановская почтовый ящик № 25.

Прилагается: выписка из протокола президиума и п-яч. ВКПб Предс/совета Г. Чагин (подпись)» 25.

Письмо Гадьинского сельского Совета, полученное после запроса председателя райисполкома 15/VIII в связи с возвращением заявления С.С. Чагина из ВЦИКа, написано на листе бумаги с угловым штампом сельсовета и датировано 4/VI-1933 г. То есть датировано раньше, чем отменялось твердое задание – 8/VI.

Приходится усомниться: отменял ли президиум Гадьинского сельского Совета 8/VI твердое задание, если С.С. Чагин написал письмо во ВЦИК 15/VI, а делопроизводитель райисполкома после получения 15/VIII письма ВЦИК запрашивает Гадьинский сельский Совет и полученное сообщение об отмене твердого задания указывает с датой 18/VIII. Настораживает еще и такой факт: датированное письмо Гадьинский сельский Совет с прилагаемыми документами отправляется с грифом «секретно». По всей видимости, никакой отмены твердого задания 8/VI-33 г. не было. Документы составлялись, как говорится, «задним числом».

Настораживает еще один факт в письме Гадьинского сельского Совета. Президиум сельсовета отменил твердое задание С.С. Чагину, и об этом было решено сообщить в воинскую часть, чтобы его сына Николая отпустили домой. Но одновременно в постановлении записали: когда сын возвратится в д. Гадью, «твердое задание привести в силу», то есть заставить его выполнить.

Таким образом, как ни старался С.С. Чагин избавиться от несправедливого отношения к нему местной власти, но этого ему, по всей видимости, избежать не удалось.

Вместо того, чтобы действовать в пользу колхоза и поддержать первых колхозников, сдавших скот и инвентарь, власть пошла на их унижение и даже уничтожение, отыскивая в их прошлом поступки и примеры, не совместимые с задачами времени.

 

1 ГАПК. Ф. р-625. Оп. 1. Д. 29. Л. 4.

2 Там же. Л. 10.

3 ГАПК. Ф. р-625. Оп. 1. Д. 29. Л. 27–28 об.

4 ГАПК. Ф. р-625. Оп. 1. Д. 29. Л. 6–7.

5  Там же. Л. 29.

6  Кстати, в 1933 г. раскулачиванию и выселению подвергся брат Д.М. Чагина

– Егор Михайлович, 1862 г.р., который так же не вернулся в д. Фадино.

7 ГАПК. Ф. р-625. Оп. 1. Д. 16. Л. 46.

8  Там же. Д. 23. Л. 3.

9  С. В. Чагин служил в царской армии в звании унтер-офицера, после – красноармейцем. Был слушателем курсов политической грамоты при 4-м запасном телеграфно-телефонном дивизионе.

10 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 167. Л. 13.

11  Там же. Л. 14.

12 Там же. Л. 19.

13 ГАПК. Ф. р-1423, оп. 1, д. 167, л. 7.

14  Там же.

15  РКИ – Рабоче-крестьянская инспекция, занимавшаяся вопросами государственного и партийного контроля в 1920–1934 гг. Ей позволялось принимать решения о наложении дисциплинарных взысканий, а также отстранении и увольнении должностных лиц.

16 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 167. Л. 7.

17 Там же. Л. 28.

18 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 167. Л. 11–12.

19 Там же. Л. 5.

20 Там же. Д. 168. Л. 22.

21 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 168. Л. 22.

22 Там же. Л. 21–21 об.

23 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 168. Л. 13–13 об.

24 Там же. Л. 12.

25 ГАПК. Ф. р-1423. Оп. 1. Д. 168. Л. 20.

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•Суслов А.Б. Спецконтингент в Пермской области (1929–1953)
•Карта мемориалов жертвам политических репрессий в Прикамье
•Створ (лагпункт, лаготделение Понышского ИТЛ)
КНИГА ПАМЯТИ | За нами никакого греха не было
КНИГА ПАМЯТИ | Не кричи, не плачь…
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus