Советская оккупация Бессарабии и Северной Буковины: история и память


Автор: Игор Кашу

Источник

07.07.2024


Красная Армия в Молдове, 28 июня 1940 года

28 июня в Молдове вспоминают события 1940 года, когда советские войска оккупировали Бессарабию и Северную Буковину, входившие в состав Румынского королевства. А 6 июля, в годовщину массовой депортации 1949 года, в стране отмечают день памяти жертв сталинизма.

В СССР, где на аннексированных в 1940 году территориях была создана Молдавская союзная республика, эти события называли «освобождением» и восстановлением исторической справедливости, в современной Молдове их помнят как оккупацию. В этой статье Игор Кашу, доктор истории, преподаватель Молдавского государственного университета, директор Национального агентства по архивам рассказывает о том, что предшествовало 28 июня, как развивались события и какое отношение к ним сохранилось в молдавском обществе.

Введение

Летом 1940 года Евфросиния Керсновская жила в Сороках, на севере Бессарабии в Румынском Королевстве, прямо на берегу реки Днестр. Она была родом из Одессы, родилась в семье с польскими корнями, но сильно обрусевшей, как и многие другие семьи в царской империи. Ее отец был уголовным адвокатом и защищал в том числе многих евреев, ставших жертвами погромов. После большевистской революции 1917 года, семья переехала в Бессарабию и стала заниматься сельским хозяйством.

Утром 28 июня 1940 года, Евфросиния, как и другие бессарабцы, проживавшие вдоль реки Днестр, проснулась от лязга советских танков. Многие, но далеко не все успели уехать за реку Прут, которая стала новой границей между Румынией и СССР аж до 1991 года. В том числе и дядя Евфросинии, Борис, который вывез за Прут семью и которого она за это она упрекала:

Ведь это недоразумение! В Советском Союзе умеют ценить труд! И там есть, где применить свои силы! Потерпите! Надо работать и не падать духом! Правда всегда победит. Они считали меня отпетой дурой, я их — малодушными трусами. Жизнь показала, кто был прав.

Она все-таки согласилась отправить в Румынию свою маму (отец давно умер), которая благодаря этому переживет и войну, и послевоенный советский голод. В следующий раз они встретятся только в 1957, когда дочь выйдет из Гулага. Они обе будут жить вместе в Крыму.

Жизни бессарабцев — этнических румын, т.е. молдаван, или меньшинств (украинцев, русских, гагаузов, болгар, евреев и. т. д.) сложились по-разному. Одни остались жить в советизированной Бессарабии, другие уехали к родственникам или друзьям за реку Прут. Судьба многих других оказалась намного сложнее.


Карта Молдавской демократической республики (1917–1918)

Бессарабия в 1917–1918 годах

Что произошло 28 июня 1940 года?

С точки зрения Москвы это называлось «освобождением Бессарабии и Северной Буковины от ига бояро-румынских эксплуататоров». После октябрьского переворота 1917 года независимость провозгласили страны Балтии, Польша и Финляндия; это сделали и Украина, Грузия и Армения, но последние не сумели ее сохранить. Что касается Бессарабии, то она объявила независимость от России 24 января 1918 года, а через несколько месяцев, 27 марта, решила присоединиться к Румынии. Это произошло в результате голосования квази-парламента Сфатул Цэрий (Совет страны), избранного по представительному принципу. Представители большевиков участвовали в заседаниях Сфатул Цэрий, но, когда большинство проголосовало за объединение с королевством Румыния (86 голосов за, 3 против, 36 воздержались), большевики объявили этот орган нелегитимным.


Здание в Кишиневе, где в 1917–1918 годах проходили заседания Сфатул Цэрий (Совета страны)

Нужно подчеркнуть, что в Кишиневе в это время находились части румынской армии. И советское правительство считало Румынию «империалистическим» государством, которое весной 1918 года начало интервенцию против страны Советов и отрезало часть ее территории. Поэтому советские карты межвоенного периода изображают Бессарабию как временно оккупированную территорию.

С точки зрения Румынии, а также Запада, Бессарабия являлась частью Румынии исторически, так как была в составе Молдавского княжества с XIV века до 1812 года — когда Россия аннексировала территорию между Прутом и Днестром по условиям Бухарестского мирного договора с Османской империей. Румыния также настаивала на этническом факторе: несмотря на массовую колонизацию в течении 105 лет царского режима, этнических румын (молдаван), на этой территории в 1918 году было все равно больше половины населения.

Поэтому не только для Румынии и этнических румын, но и для представителей других этнических групп этой территории 28 июня стало днем оккупации. На этот вопрос, что было 28 июня 1940 года, та же Керсновская ответила, в своих мемуарах, написанных в советское время, однозначно: оккупация.

«Бессарабский вопрос» в межвоенный период

До середины 1920-х СССР вел активную разведку и агрессивную политику с целью создания революционной ситуации в Румынии, как и в других европейских государствах. Пиком дестабилизации Бессарабии стало Татарбунарское восстание на юге Бессарабии в середине сентября 1924 года. В советской и постсоветской российской историографии это событие было представлено как «самая яркая страница революционной борьбы молдаван и всех бессарабцев за социальную справедливость и воссоединение с Советской родиной», а в румынской историографии как яркий пример вмешательства СССР во внутренние дела Румынии, не имеющий никакого отношения к социальным или этническим проблемам. Это восстание было организовано советскими спецслужбами и Коминтерном средствами коммунистической пропаганды и поставок оружия из Одессы на юг Бессарабии.


Министры иностранных дел СССР и Румынии — Максим Литвинов и Николае Титулеску

В конце 1924 года, после неудачных и слишком громких попыток экспортировать революцию или дестабилизировать ситуацию в Румынии, а также и Польше, Эстонии и других странах, и в контексте нормализации отношений с Западом, особенно с Великобританией и Францией, Сталин решил действовать более осторожно. В октябре того же года была образована Молдавская автономная ССР на территории Украины. По выражению самого авторитетного историка советской национальной политики, американца Терри Мартина, здесь был впервые использован так называемый пьемонтский принцип, т.е. был создан плацдарм для аннексии территории соседнего государства на том основании, будто бы Днестр являлся разделяющей границей внутри территории одного народа, молдаван. Территории восточнее от Днестра, однако, никогда не входили в состав средневекового княжества Молдавии (от Карпат до Днестра, от границ с Польшей до Дуная и Черного Моря). На самом деле после 1940/1944 годов разделяющей рекой и границей внутри одного народа стала река Прут.

Другими словами, создание МАССР имело двойное значение: интернационализация «бессарабского вопроса», а также откладывание его решения в пользу Москвы на неопределенное время, пока международный контекст не предоставит для этого возможность.

Такая возможность представилась летом 1940 года. За десять месяцев до того Советский Союз подписал 23 августа 1939 года Пакт о ненападении с Германией (более известный как Пакт Молотова-Риббентропа), а также Секретный протокол к нему, по которому были разделены сферы влияния между двумя тоталитарными государствами в Восточной Европе. По этой договоренности, страны Балтии (вначале Литва вошла в немецкую зону), территории Восточной Польши и Бессарабия вошли в советскую сферу влияния. Окончательным этапом «мирного решения бессарабской проблемы», а также завершительным периодом захвата Литвы, Латвии и Эстонии стало падение Парижа в руки Вермахта 15 июня 1940 года. С этого момента балтийские страны и Румыния потеряли своего главного военного союзника на европейском континенте.

В целом, советские претензии на Бессарабию в межвоенный период не были очень четко и внятно сформулированы. Иногда приводились аргументы социального, идеологического характера (эксплуатация крестьян-молдаван боярами-румынами), а иногда этнического (молдаване этнически отличны от румын). На самом деле, как неофициально признавались советские дипломаты своим румынским коллегам, Москве Бессарабия нужна была в качестве буферной зоны для Одессы, которая одновременно обеспечивала бы доступ к стратегически важной дельте Дуная.

Первый советский ультиматум Румынии

26 июня 1940 года в 22 часа, в контексте военных успехов Рейха в Западной Европе, Москва отправила Бухаресту ультиматум, который был опубликован на следующий день в газете «Правда». Говорилось там, в частности, следующее:

В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (России) часть его территории — Бессарабию и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской советской республикой.

Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии, о чем правительство СССР неоднократно и открыто заявляло перед всем миром.

Теперь, когда военная слабость СССР отошла в область прошлого, а создавшаяся международная обстановка требует быстрейшего разрешения полученных в наследство от прошлого нерешенных вопросов для того, чтобы заложить, наконец, основы прочного мира между странами, Советский Союз считает необходимым и своевременным в интересах восстановления справедливости приступить совместно с Румынией к немедленному решению вопроса о возвращении Бессарабии Советскому Союзу.

Этот фрагмент ультиматума вызывает наибольшее количество вопросов. Во-первых, в 1918 году СССР как государство не существовал, РСФСР не имела общих границ с Бессарабией и бывшая царская провинция была независимой с января по марта 1918 и имело право решить по своему усмотрению свой статус, как сделали другие бывшие национальные территории империи Романовых в конце Первой мировой войны через свои представительные учреждения.

Во-вторых, украинцы ни в коем случае не составляли большинство населения Бессарабии, а преобладали только в отдельных районах, особенно на севере в Хотинском (Hotin) и частично на юге, особенно в Аккерманском (Cetatea Alb?) уездах (но не в Измаильском уезде, в устьях Дуная). СССР настаивал на украинском характере Бессарабии не потому, что не имел достоверных данных об этническом составе населения. Больше половины листовок и других публикаций пропагандистского содержания, подготовленных для массового распространения среди бессарабского населения, были на румынском языке.


Листовка ТАСС на румынском языке от 28 июня 1940 года

Утверждение о преобладании украинцев в Бессарабии было нацелено на внешнюю аудиторию, в том числе европейских коммунистов, которые не могли еще точно знать о существовании Пакта Молотова-Риббентропа, но с 1939 года относились к отношениям Сталина и Гитлера с подозрением. Оккупация Бессарабии была представлена Москвой как продолжение воссоединения всех украинцев в одно, советское государство — процесса, который начался в середине сентября 1939 года, когда Красная Армия вошла на территорию Восточной Польши.

Была, как минимум, еще одна подоплека. Как пишет Иван Серов, тогдашний нарком внутренних дел Украинской ССР и будущий первый председатель КГБ, «в Молдавии мы, “украинцы”, были около двух месяцев, так как нам [была поручена] ЦК ВКП(б) [организация] Молдавской республики, т.е. создание Совета Народных Комиссаров, ЦК партии и соответствующих наркоматов».


Карта Бессарабии и Молдавской АССР

Это имело и далеко идущие последствия в плане проведения линии границы между Украинской ССР и новой союзной Молдавской ССР. На первый взгляд, у Москвы не было четкого и конкретного плана в том, что касается границ МССР. Так, «Правда» опубликовала 7 июля информацию о том, что новая союзная республика будет создана автоматически присоединением Бессарабии к уже существовавшей МАССР. На самом деле, то, что советский ультиматум говорит об украинском большинстве в Бессарабии и то, что Бессарабия была абсорбирована в МАССР, то есть перешла временно в состав советской Украины, предопределило и будущие границы между Молдавской союзной республикой и Украинской ССР в пользу последней. Наиболее важные территории в стратегическом отношении — берег Черного Моря и часть дельты Дуная — полностью перешли к славянской, второй по важности советской союзной республике после РСФСР.

Далее, советский ультиматум от 26 июня 1940 года гласил:

Правительство СССР считает, что вопрос о возвращении Бессарабии органически связан с вопросом о передаче Советскому Союзу той части Буковины, население которой в своем громадном большинстве связано с Советской Украиной как общностью исторической судьбы, так и общностью языка и национального состава. Такой акт был бы тем более справедливым, что передача северной части Буковины Советскому Союзу могла бы представить, — правда лишь в незначительной степени — средство возмещения того громадного ущерба, который был нанесен Советскому Союзу и населению Бессарабии 22-летним господством Румынии в Бессарабии.

Это однако возмутило немецкого посла в Москве Шуленбурга, а также Риббентропа и фюрера, так как Северная Буковина не была включена в советскую сферу влияния в секретном протоколе пакта от 23 августа 1939 года. Советская точка зрения была донесена Молотовым румынскому послу в СССР Давидеску, а также Шуленбургу: он сообщил, что «[Северная] Буковина является последней недостающей частью единой Украины и что по этой причине советское правительство придает важность разрешению этого вопроса одновременно с бессарабским».

Румыния возразила на это, что Буковина вообще никогда не была территорией Российской Империи, а принадлежала с XIV века Молдавскому княжеству и была отторгнута Австрийской Империей в 1774 года, а потом стала частью Румынии в 1918 году. В то же время Бухарест настаивал на том, что по этнодемографическому составу Буковину следует рассматривать как одно целое, не отделяя северную часть от южной (по данным на 1940 год, в Северной Буковине румыны составляли треть населения).

Тем временем король Румынии Кароль II созвал Коронный совет 27 июня 1940 года в 12:30. Из 25 членов консультативного совета 11 проголосовали против принятия ультиматума Москвы, 10 — за. Глава правительства Георге Тэтэрeску воздержался, остальные 4 члена предложили начать переговоры с СССР. В официальном коммюнике подчеркивалось, что «исходя из желания сохранения мирных отношений с СССР», Совет при румынском короле решил начать переговоры с советской стороной.

Второй советский ультиматум

Румынский посол в Москве Давидеску информировал Молотова о позиции Румынии 27 июня к 23:00 — за час до того, как истекал срок ультиматума. Советский премьер был, однако, непреклонен, сообщив представителю Румынии что СССР не может больше ждать и на следующий день, 28 июня, Красная Армия перейдет линию Днестра:

Правительство СССР считает ответ Королевского Румынского Правительства от 27 июня неопределенным, ибо в его ответе не сказано прямо, что оно принимает предложения Советского Правительства о немедленной передаче Советскому Союзу Бессарабии и северной части Буковины. Но так как румынский посланник в Москве г. Давидеску разъяснил, что упомянутый ответ Королевского Румынского Правительства означает его согласие на предложения Советского Правительства, Правительство СССР, исходя из этого разъяснения г. Давидеску, предлагает:

1. B течение 4 дней, начиная с 2 часов дня по московскому времени 28 июня, очистить румынским войскам территорию Бессарабии и северной части Буковины.

2. Советским войскам за этот же период запять территорию Бессарабии и северной части Буковины.

3. В течение 28 июня советским войскам запять пункты: Черновцы, Кишинев, Аккерман.

4. Королевскому Правительству Румынии взять на себя ответственность за сохранность и недопущение порчи железных дорог, паровозного и вагонного парка, мостов, складов, аэродромов, промышленных предприятий, электростанции, телеграфа.

5. Назначить комиссию из представителей Советского Правительства и Румынского Правительства по два от каждой стороны для урегулирования спорных вопросов по эвакуации румынских войск и учреждений из Бессарабии и северной части Буковины.

Советское Правительство настаивает, чтобы Королевское Правительство Румынии дало ответ по вышеизложенным предложениям не позже 12 часов дня 28 июня.

Другими словами, СССР согласился на переговоры, но только параллельно с началом операции по захвату Бессарабии и Северной Буковины. Текст, который Молотов передал Давидеску в ночь с 27 июня на 28 июня, считается вторым советским ультиматумом Румынии.

Румыния ответила на второй советский ультиматум в 11:00 28 июня следующим образом:

Румынское Правительство для того, чтобы иметь возможность избежать серьезных последствий, которые повлекли бы применение силы и открытие военных действий в этой части Европы, видит себя обязанным принять условия эвакуации, предусмотренные в советском ответе. Румынское Правительство желало бы, однако, чтобы срок, предусмотренный пунктами 1 и 2, был продлен, принимая во внимание, что эвакуацию территорий было бы крайне трудно осуществить в течение четырех дней, вследствие дождей и наводнений, которые попортили пути сообщения. Смешанная комиссия, утверждаемая в силу пункта 5, могла бы обсудить и решить этот вопрос. Имена румынских представителей в этой комиссии будут сообщены в течение дня.

На новые просьбы румынской стороны Молотов ответил, что

Советское правительство не может продлить срок начала оккупации. Сегодня, в 14:00 советские войска начнут наступление для занятия трех городов Черновицы, Кишинев и Четатя Албэ (Аккерман). Сроки и меры для занятия остальной территории смогут быть установлены смешанной комиссией. Если по техническим причинам возникнет необходимость об отсрочке выполнения на несколько часов, тогда советские представители уполномочены допускать необходимые отсрочки. Советскими представителями являются генерал Козлов и генерал Болдин. Местом встречи советское правительство предлагает г. Одесса.

Советский поход в Бессарабию и Северную Буковину

План нападения на Румынию обсуждался несколько недель до 28 июня. Самый радикальный план был отправлен 3 июня наркому обороны Тимошенко генералом Ватутиным, начальником штаба Киевского Военного Округа (КОВО). По этому плану, предлагалось окружение и уничтожение вооруженных сил Румынии на территории к востоку от Прута, по линии Карпаты-Фокшаны-Галац-Дунай. Общая глубина фронта в этом случае предполагалась 220-250 км, а средний темп операции — 10 км в сутки. После разгрома румынских войск в исторической Молдавии, от Днестра до Карпат, Ватутин предлагал нанесение главного удара по Бухаресту с целью окончательной ликвидации Румынии. После этого, третий этап операции был нацелен не больше не менее чем на овладение Европейской Турцией и Дарданеллами.

Окончательный план был разработан в Москве Генштабом и вручен командующему войсками КОВО генералу армии Георгию Жукову, назначенному на эту должность 7 июля. В общем, изменения касались первого этапа плана Ватутина в том, чтобы главный удар был нацелен на Черновицко-Ясском направлении, между реками Сирет и Прут, второй удар — на Каменец-Подольск — Бельцкое направление, и третье — на Кишиневско-Ясское направление, без овладения Галацем, Брэилой и Фокшанскими воротами. То есть окончательный план Москвы по захвату Бессарабии и Северной Буковины исходил из политических и геополитических соображений, особенно в том, что касалось интересов Германии в Румынии, в первую очередь экономических (нефтедобывающая зона в Плойештах). Но так как правительство Румынии решило утром 28 июня 1940 г. немедленно и без выстрела, организованным порядком эвакуировать администрацию из Северной Буковины и Бессарабии, Красная Армия получила новую задачу — ограничиться взятием этих территорий без полномасштабных военных действий между Прутом и Карпатами.


Красная Армия в Бессарабии, 28 июня 1940

Почему Румыния не сопротивлялась Красной Армии, как сделала Финляндия?

Советская историография, а также российская настаивает на том, что Бессарабия не принадлежала Румынии, и приводит в доказательство тот факт, что румынская армия не дала отпор Красной Армии 28 июня и в последующие дни. Другими словами, ставится вопрос: почему Румыния не сделала то же, что Финляндия в ноябре 1939 года, когда Сталин отдал приказ атаковать эту страну?

Когда СССР напал на финнов, у последних было 130 000 солдат против 460 000 советских и 150 самолетов против 1000 советских. У Румынии, по сравнению с Финляндией, было намного больше вооружения, в том числе самолетов, а также живой силы. У Румынии была возможность уничтожить через авианалеты большую часть советских войск, когда они еще находились на левом берегу Днестра за несколько дней до нападения, так как румынская разведка имела точные данные о движениях советских военных частей, не соблюдавших элементарные условия маскировки. Этого не произошло по ряду причин.

Во-первых, потому что после германско-советского вторжения в Польшу и ликвидации польского государства в сентябре 1939 года Румыния сделала одним из своих приоритетов сохранение любой ценой своей государственности, даже если для этого пришлось бы жертвовать отдельными территориями.

Во-вторых, по сравнении с Финляндией, которая получила поддержку Франции и Великобритании вооружением, а не только дипломатически, Румыния не имела никаких союзников в июне 1940 года — ни великих держав, как Франция (уже оккупированная) и Великобритания (занятая тогда своим выживанием), ни маленьких или средних держав в Восточной и Юго-Восточной Европе. Главные союзники Румынии в межвоенный период, Польша (по двухстороннему договору) и Чехословакия (по пакту Малой Антанты, в который входила и Югославия), были уничтожены или оккупированы. Единственным союзником Румынии, как ни парадоксально, была Германия, которая была согласна сохранить государственность Румынии, если та согласится на территориальные уступки тогдашним своим квази-союзникам или союзникам: СССР, Венгрии и Болгарии (второй и первый Венский диктат).

В-третьих, у Румынии не было общественного единства и согласия по отношению к Советскому Союзу. Своим статусом были недовольны многие меньшинства (в том числе евреи и венгры, но не только), а также часть румын, и не только в Бессарабии. Новые исследования показывают, что просоветские симпатии имелись как минимум у 10 000 членов интеллигенции, т.е. среди истеблишмента, адвокатов, врачей, писателей и т.д. а не только у крохотной нелегальной Компартии Румынии. Это стало результатом и советской пропаганды, и тенденции к авторитаризму и тоталитаризму в конце 1930-х в Европе в целом.

В-четвертых, линию Днестра было намного труднее оборонять, чем густые леса Финляндии во время зимы, да еще при наличии солидной оборонительной линии Маннергейма. При этом несколькими месяцами ранее Румыния решила поменять главную линию обороны от Днестра до Прута, и войска и вооружение, снятые с первой линии, не успели развернуться на новой.

В то же время, как явствует из румынских, а также советских источниках, решение об эвакуации Бессарабии и Северной Буковины без военного сопротивления СССР было принято политическим руководством Румынии, в то время как армия, особенно офицеры и высший командный состав румынской армии выступали за то, чтобы организовать отпор Красной Армии. Не последнюю роль в решении о мирной эвакуации восточных территорий Румынии 1940 года играла Германия, которая убедила Румынию не воевать с Красной Армией, обещав что вскоре Германия поможет отвоевать и Бессарабию, и Северную Буковину (а также город Херца и прилегающую территорию, которые были оккупированы несмотря на то что не фигурировали в советских претензиях ни в первом, ни во втором ультиматуме).


Красная Армия в Бессарабии, 28 июня 1940

Последствия советской оккупации. Репрессии.

За первый год советской оккупации под репрессии НКВД попало несколько социальных и политических групп. Больше всего пострадали члены Сфатул Цэрий, бессарабского квази-парламента, проголосовавшие в 1918 году за вхождение Бессарабии в состав Румынии, а также чиновники царских времен, бывшие члены государственных Дум, и другие категории, известные под расплывчатым названием «белогвардейцы». НКВД Молдавской ССР ходатайствовал перед Берией о публичном процессе над этими «преступниками», но по какой-то причине он не состоялся. Вместо этого, поздней осенью 1940 года их сослали на поселение в Сибирь, где большая часть в последующие годы скончалась от болезней, голода и пожилого возраста.

Пик репрессий в первом году советской оккупации Бессарабии и Северной Буковины пришелся на середину июня 1941, когда в Сибирь и Казахстан было выслано в общей сложности 32 000 человек. В отличие от послевоенных депортаций, в этом случае мужчин отделяли от женщин и детей. Мужчин отправили в исправительно-трудовые лагеря ГУЛАГа. Остальных членов семьи отправляли на спецпоселение, где условия не были столь жесткими, как в ИТЛ, но все же вызвали страдания многих людей.

В архивах бывшего КГБ МССР есть дела 136 человек, расстрелянных в Молдове в 1940–1941 годах. Некоторые из них были агентами и оперативными сотрудниками политической полиции межвоенной Румынии (Siguran?a), а также шпионами, направленными разведкой Румынии в Советский Союз. Третью группу составляли сбежавшие из Советского Союза в Румынию люди, которые пересекли реку Днестр, чтобы спастись от коллективизации 1930-х, голода 1932–1933 или Большого Террора 1937–1938 годов.

В 1944 году Красная Армия вернулась в Бессарабию в контексте войны против Германии и ее союзников. С этого года политические репрессии, возобновились с новой силой и решительностью. Людей стали депортировать как поодиночке, так и группами и семьями. Это продолжалось до 1953 года. Массовые депортации состоялись в 1949 и 1951 годах, крупнейшая — в июле 1949. Только на территории исторической Бессарабии в составе МССР она коснулась 35 000 человек. Еще тысячу человек выслали на поселение с левого берега Днестра — в основном это были бессарабские крестьяне или бывшие приднестровские беженцы в Румынию 1930-х годах, приехавшие туда в 1941–1944 в период румынской власти. Основным контингентом массовой депортации 1949 года были т.н. кулаки, которые считались противниками установления социалистического строя в сельской местности, то есть массовой коллективизации.

В апреле 1951 прошла последняя массовая депортация, хотя на этот раз она была менее масштабной и была направлена против конкретной религиозной конфессии — свидетелей Иеговы. Депортировали 2 724 человек. Считалось, что свидетели Иеговы особенно враждебно относятся к коммунистической идеологии, и утверждалось, что они находятся под влиянием иностранных властей, так как их штаб-квартира была расположена в Бруклине, в Нью-Йорке. Высылка верующих привела к противоположным последствиям, нежели ожидалось. К примеру, свидетели Иеговы стали проповедовать свое вероисповедание и в других регионах Советского Союза, где о них прежде и не слышали.

Нельзя забывать и о тех людях, которые стали жертвами голода в Советской Молдавии времен позднего сталинизма, в 1946–1947 годах. Голод царил по всему Советскому Союзу, в т.ч. в России и Украине, но именно Молдавская ССР пострадала особенно жестко: там от голода умерло по меньшей мере 123 000 человек, то есть примерно 5% от всего населения. В абсолютных цифрах больше всего людей погибло от голода в России (по меньшей мере, полмиллиона или 0,6% от населения) и в Украине (350 000, что составляет один процент от общего населения). Голод возник по нескольким причинам: жесткая засуха, последствия войны, и введенная Сталиным в начале 1946 политика по образцу 1930-х годов. Большинство ресурсов согласно его решениям пошло на нужды промышленности, особенно тяжелой, и военно-промышленного комплекса. В Молдавской ССР в 1946–1947 гг. большие средства пошли на расширение виноградников, потому что это был один из основных приоритетов для республики во время первой послевоенной пятилетки.

После смерти Сталина в 1953 году массовые репрессии в Советской Молдавии прекратились, как и в других союзных республиках. К 1960 году примерно 80% депортированных (которых из МССР по состоянию на 1 января 1953 было 95 000) вернулись домой. Но вернувшимся никогда не удалось восстановить свой прежний социальный, экономический и политический статус. Зачастую им было запрещено селиться по прежнему месту жительства.

Хотя деятельность Сталина осудили, советский режим продолжил репрессии и после 1953 года. Они имели место в меньшем масштабе и с использованием более утонченных методов. Репрессировали точечно людей или небольшие группы, однако определение политических преступлений, по сути, осталось сталинистским. В Советской Молдавии первыми жертвами репрессий в период после марта 1953 стали те, кто публично или тайком радовался смерти Сталина. Новая волна репрессий началась после подавления Венгерского восстания в ноябре 1956 года. Согласно архивным данным, до середины 1980-х в ИТЛ и тюрьмах ГУЛАГа, были отправлены несколько сотен человек.

Другим специфическим методом репрессий в послесталинскую эпоху стало заключение диссидентов и других нежелательных лиц в психиатрические больницы.  Наиболее примечательными представителями этой категории осужденными в Советской Молдавии были Иван Севастьянов (русский, рабочий, 1958), Георге Мурузюк (молдаванин/румын, рабочий, 1966) и Георге Давид (молдаванин/румын, инженер, 1986).

Протестовавших против советского строя в Молдавской ССР после 1953 можно концептуально разделить на две категории: инакомыслящие как Захария Дончев, Лилия Нягу, Ася Андрух, Георге Мурузюк, и диссиденты, как, например, Михай Морошану, Николае Драгош со своей организацией, Георге Давид; Александру Усатюк, Георге Гимпу и их организация. Если деятельность инакомыслящих носила относительно спонтанный характер, то протесты диссидентов были более продуманными и последовательными. Важно отметить, что за призывы присоединить Бессарабию к Румынии после 1953 года могли наказать так же жестко, как во времена Сталина. Например, руководителей действовавшего в начале 1970-х Национально-патриотического фронта отправили в ГУЛАГ на семь лет, в ссылку на пять лет (Александру Усатюк) и в колонию на исправительные работы на шесть лет (Георге Гимпу).

Память о 28 июня 1940 года

В советской исторической политике события 28 июня 1940 занимали особое место и считались местной революцией, запоздавшей к петроградской 1917 года — «освобождением от ига румынских бояр», «самой знаменательной вехой в истории многострадального молдавского народа» и т.д. Сказать что-то критически про то, как происходило «освобождение», в каком контексте и что это было результатом сговора между Сталиным и Гитлером было не только табу, но и преступлением против «исторической правды» и наказывалось по всей строгости закона. Яркий пример — это рабочий Георге Мурузюк этнический румын (молдаванин) из села Алексэндрень недалеко от города Бэлць на севере МССР, которого заключили в психбольницу по политическим мотивам. 28 июня 1966 года (то есть в годовщину 1940 года) он вывесил румынский триколор в знак протеста против руководства местного сахарного предприятия  (предприятие было недавно переведено с оборудованием и 100 % русскоязычными кадрами из Центральной Азии, и Мурузюку было обещано рабочее место, которого он не получил).

Говорить открыто об оккупации Бессарабии и Северной Буковины стало безопасным только в 1989 году, когда на митингах, организованных национальным движением в центре Кишинева, стали появляться лозунги разного политического содержания. Например, о пакте Молотова-Риббентропа: плакаты изображали Сталина и Гитлера как мужа и жену, а их соглашение от 23 августа 1939 года как свадьбу. Другие события — послевоенный голод, массовые депортации 1940-х годов, а также Большой террор 1937–1938 годов — стали в МССР самыми важными темами для обсуждения в публичной сфере.

Трактовку событий 28 июня как советской оккупации Бессарабии и Северной Буковины  внесли в декларацию о независимости Молдовы, которую приняло абсолютное большинство парламента Республики Молдова 27 августа 1991, через неделю после провала антигорбачевского путча и три дня спустя провозглашения независимости Украиной. В той же декларации говорилось о румынском языке — и ни слова о «молдавском». Поэтому просоветски и пророссийски настроенным политическим партиям, которые находились у власти в Молдове после 1991 года, не были по душе эти идеи. В 2008 году один из идеологов Партии Коммунистов даже предлагал изменитъ текст Декларации о независимости, но когда ему указали, что это тоже самое что предложить изменить текст декларации независимости другой страны, например США, то ответа не последовало.

В 2010 году, по указу и.о. Президента Молдовы Михая Гимпу, чей брат Георге был диссидентом и политическим противником СССР и был осужден КГБ в 1970-е годы, 28 июня было официально объявлено днем советской оккупации. Россия и местные промосковские политические партии добились в суде отмены этого указа. Но, после 24 февраля 2022 года, когда Россия начала войну против Украины, больше молдавских граждан согласны с тем, что 28 июня 1940 был именно днем советской оккупации. Нынешняя правящая партия «Действие и солидарность» президента Майи Санду, которая находится у власти с 2020–2021 годов, проводит историческую политику в соответствии с декларацией независимости 1991 года. В 2014 этот документ был признан Конституционным Судом составной частью конституционного законодательства Республики Молдова.

 

Поделиться:

Рекомендуем:
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
19.11.2024 | Шаламоведение в 2023 году: Обзор монографий
•Створ (лагпункт, лаготделение Понышского ИТЛ)
•«Вместе!»
•По местам спецпоселений и лагерей ГУЛАГа
КНИГА ПАМЯТИ | Невиновен, но осужден и расстрелян
КНИГА ПАМЯТИ | Если ты ссыльный
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus