"Нас много, и поиск возможен всегда". Интервью с Еленой Зелинской (музей истории ГУЛАГА)


Автор: Анжелика Минаева,
член Правления Тульского Мемориала

Источник

09.11.2023

 

Ежегодно в России растет число людей, желающих восстановить пробелы в истории своих семей, оставленные неизвестными биографиями репрессированных родственников в годы массовых советских репрессий. Центр Документации Музея истории ГУЛАГа (Москва) помогает всем людям, обращающимся за помощью, начать архивный поиск. Руководитель Центра Елена Зелинская рассказала Тульскому Мемориалу о своей работе и о том, с чего же начать, чтобы узнать судьбу репрессированных членов своей семьи.

- Елена, 14 октября вы провели семинар об архивном поиске репрессированных родственников в Туле. Расскажите, пожалуйста, ваш визит является частью большого проекта или это разовая акция по приглашению коллег из музея?

- У нас в этом году возобновилась активная работа Ассоциации музеев памяти, вокруг которой мы собираем всех, кто интересуется темой памяти, политических репрессий и семейной истории. В рамках этой работы 21 и 22 октября в Музее истории ГУЛАГа в Москве состоялся Memory Forum - конференция об истории и наследии советских массовых репрессий, на которой в том числе была проведена дискуссия на тему архивного поиска. Я регулярно провожу семинары  - как очные в Музее, так и онлайн - и в Тулу приехала в рамках сотрудничества внутри Ассоциации по приглашению Тульского Историко-Архитектурного Музея. Нам важно понимать, что происходит в регионах и как можно помогать людям, которые хотят найти информацию о репрессированных родственниках.

- Наблюдаете ли вы какую-либо динамику в интересе людей к биографиям своих репрессированных родственников в последние 5 лет?

- Количество обращений растет. Центр документации открылся в 2018 году. Мы получили возможность лично принимать людей, которые приезжают к нам на консультации с документами и семейными историями. Ежегодно к нам поступает более 1500 запросов на поиск.

Динамика наблюдается и в том, как проявляется этот интерес. Многие говорят, что давно хотели узнать о судьбе близких людей, восстановить историю репрессированных родственников, но не знали куда обратиться и каковы первые шаги в архивном поиске. Поэтому семинары так и называются «Поиски репрессированных родственников: с чего начать».

 Наша важнейшая задача состоит в том, чтобы, во-первых, рассказать людям о том, что восстановить биографию репрессированных родственников вполне возможно, а во-вторых, предоставить им комплекс инструментов для самостоятельного исследования и поддержать на всех этапах поиска.

Запросов у нас становится больше, работает «сарафанное радио», исследователи семейной истории активно обсуждают в социальных сетях поиски репрессированных родственников, делятся опытом, как и где они получили архивные документы.

 - Как вы думаете, по вашему опыту, почему люди начинают искать информацию о близких спустя десятилетия после их смерти?

 - Каждый приходит к осознанию необходимости узнать свою семейную историю в свое время.

 Кто-то приступает к поиску о репрессированных в рамках более широкого исследования семьи, когда восстанавливает генеалогическое древо и наталкиваются на пробел в знаниях о члене семьи, о котором не принято было говорить, в семейном архиве нет его документов, сведения о нем обрываются в 1930-50-е годы.

 Все это наводит на мысль о том, что этот человек мог быть репрессирован. В этом случае обращаются к нам за помощью, потому что такой поиск имеет свою специфику – надо знать, в каких документах можно найти информацию. Я говорю о документах, сопровождавших репрессии.

 Другая категория людей обращается к нам, когда задумывается о судьбе репрессированного родственника, желая узнать, что на самом деле с ним произошло, куда он пропал после ареста, как сложилась его жизнь, выжил ли он.

 Некоторые родственники хотят выяснить информацию о репрессированных родных для выполнения поминальных практик. Они хотят посетить могилу, помянуть его и понимают, что не знают, куда можно прийти и в какой день поминать родственника. Тогда начинается поиск с первоначальной целью найти место захоронения, узнать точную дату смерти.

 - Насколько возможен поиск информации о репрессированных родственниках, если человек находится за границей? Какие есть возможности, какие ограничения?

 - Из-за границы запросы к нам тоже поступают. Определенные особенности во взаимодействии с архивами, конечно, есть, потому что многие не знают, например, как работать с российскими архивами, не имеют опыта работы с документами о репрессиях. Более того, для родственников, живущих за границей, увеличиваются сроки ожидания ответов, нет возможности лично ознакомиться с архивными делами, если заявителю сложно приехать в Россию. Это важно, так как полные копии документов высылают далеко не всегда и не все архивы. Для более полного доступа к документам при запросах из-за границы усложняется этап подготовки документов для доказательства родства.

 Консультируя, мы рассказываем про все нюансы и процедуры. Все преодолимо. Есть вариант: воспользоваться помощью родственников с российскими документами, живущих ближе к архивам, имеющих возможность посетить их лично. Родственники договариваются о совместном поиске, и часто запросы оформляет тот, у кого короче цепочка документов для подтверждения родства. Еще надо учитывать, что при хранении архивных материалов в архивах разных государств будут действовать разные законодательные акты, которые регламентируют доступ к этим материалам.

 - Случались ли в вашей практике такие обращения с просьбой помочь в поиске репрессированного родственника, когда вы точно понимали, что не можете помочь? Существует ли какая-либо категория репрессированных, восстановить элементы биографии которых практически невозможно?

 - Таких случаев почти не бывает. Редко случается так, что мы не можем найти место хранения дела. То ли оно потерялось, то ли не на месте лежит. Документы трудармейцев (мобилизованных в рабочие колонны НКВД) иногда сложно найти.

 - На каком этапе поисков лучше всего обращаться за помощью к вам? Какой минимальный объем информации вам нужен, чтобы направить человека на путь поиска?

 - Мы консультируем на любом этапе поисков. Для первых шагов нужны установочные данные о репрессированном :

  1. Фамилия, имя, отчество;
  2. Год рождения;
  3. Место рождения. Как можно точнее: область, район, название населенного пункта.
  4. Место жительства на момент применения репрессий. Эта информация необходима, потому что большинство документов, которые сопровождали репрессии, будут находиться в архивах по месту жительства – то есть там, где с человеком это произошло. Знание региона проживания очень важно, ведь мы в основном обращаемся именно в областные архивы.

 Если дополнительно известно, что конкретно произошло с родственником (лишен ли избирательных прав, раскулачен ли и выслан вместе с семьей на спецпоселение, осужден, выслан ли в ссылку или этапирован в лагерь, расстрелян ли) – это тоже поможет.

 Часто бывает так, что информации о произошедшем нет: «забрали» кого-то из родственников и известий больше от него не было. В этом случае речь, скорее всего, идет об аресте, осуждении, расстреле или помещении в лагерь, где осужденный умер. Мы сразу понимаем поисковую стратегию. Но основные данные – это четыре биографические характеристики, чтобы мы сразу могли осуществить поиск по базам данных и помочь составить самые первые запросы в ряд архивов.

 Если нет необходимой информации по этим четырем пунктам, то мы объясняем, как осуществить предварительный поиск, который начинается с изучения семейного архива и опроса родных. Я всегда говорю: обратитесь к своим коробочкам, которые лежат дома, к фотографиям у бабушек, дедушек, посмотрите, что написано на оборотах фото и документов, опросите родственников. Сначала надо учиться работать с тем, что есть.

 - Вы помогаете людям узнать историю их семей. Вы заинтересованы в том, чтобы эти истории поиска стали частью фонда вашего Музея?

 - По итогам каждой поисковой истории мы с большой благодарностью принимаем копии архивных документов, архивных справок и фотографий в цифровой архив музея. Принимаем предметы: личные вещи и документы в фонд музея, если у родственников есть такое желание.

 Мы активно начали получать обратную связь от наших заявителей, когда работали над книгой Центра Документации «С моих слов записано верно. Личный опыт поиска информации о репрессированных». Для нее были собраны 19 поисковых историй от тех людей, которые когда-то обратились в Центр документации за советом. Мы с ними прошли полный путь поиска вплоть до получения документов из архивов.

 Для этой книги нам было важно понять, кто эти люди, которые сейчас ищут, задаются этими вопросами, и что они переживают, через что проходят.

 Сопровождая поиск, мы сами могли наблюдать, что происходит с человеком, когда он пишет запрос, ждет ответов, когда он держит в руках полученные из архивов большие конверты с копиями следственного или лагерного дела. Это особые моменты.

 Мы написали книгу для того, чтобы те люди, которые сейчас готовы этим заняться или уже в процессе, понимали, что они не одни и таких людей много, это целое сообщество. Каждая поисковая история помогает накопить важный опыт. А мы служим посредниками, проводниками, транслируя опыт дальше.

 - В чем вы видите свою личную миссию в работе в Музее истории ГУЛАГА?

  - Мы с коллегами поддерживаем людей, которые хотят найти своих репрессированных родственников. Центр Документации создавался как такое место, куда человек может прийти и рассказать свою тяжелую, часто – трагическую историю. Бывает, такого искателя никто не поддерживает в семье, на работе коллеги не отзываются на его интерес к судьбе репрессированного родственника и трепет от получения долгожданных документов.

 У нас в Центре Документации стоят два кресла и столик с монитором, на который можно вывести страницу репрессированного из базы данных. Мы приглашаем сюда людей, чтобы они поделились своей историей, собираем мозаичную картину жизни конкретного человека из разных кусочков. Бывает, нашим рассказчикам тяжело справиться с эмоциями. Поэтому на столе стоит красивая коробочка с тонкими салфетками.

 

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•«Вместе!»
•ПАЛАЧИ. Кто был организатором большого террора в Прикамье?
•Суслов А.Б. Спецконтингент в Пермской области (1929–1953)
КНИГА ПАМЯТИ | Мой папа простой труженик…
КНИГА ПАМЯТИ | Там были разные люди
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus