Конституционный Суд РФ потребовал обеспечить жилищные права детей, родившихся у репрессированных лиц


Источник
Текст: Наталья Макарова,
Михаил Мошкин

Конституционный суд постановил: дети жертв политических репрессий имеют право вернуться туда, откуда их предков отправили в тюрьму или депортировали. Логика проста – эти люди не должны жить в вечной ссылке. А чтобы потомкам репрессированных было куда возвращаться, региональные власти должны выдать им жилье. Но претендовать на бывшие квартиры репрессированных родственников дети ГУЛАГа не смогут.

10 декабря 2019 года стало известно: Конституционный суд России потребовал от региональных властей выдавать жилье людям, переселенным в годы репрессий. На учет обязаны ставить и «лиц, приравненных к репрессированным» – например, детей отправленных в ссылку и депортированных. КС принял решение, рассмотрев жалобы трех женщин, у чьих родителей отняли квартиры в Москве во время сталинских репрессий 1930–1940-х годов, сообщил «Интерфакс». Заявительницы – Алиса Мейсснер, Евгения Шашева и Елизавета Михайлова – родились в ссылках.

Например, Алиса Мейсснер появилась на свет в спецпоселении в Кировской области. Сейчас женщина живет в поселке Рудничном в 250 километрах от Кирова, хотя, если бы не репрессии, могла бы стать владелицей фамильной квартиры в районе Чистопрудного бульвара. Евгения Михайлова и Елизавета Шашева также могли бы быть потомственными москвичками, но живут соответственно во Владимирской области и Республике Коми.

С 1991 года по закону «О реабилитации жертв политических репрессий» сами репрессированные и их родственники имели право на компенсацию в виде жилья в городе, где эти семьи жили до ареста. Однако в 2005 году Госдума внесла поправки, по которым вопрос о компенсации был передан на усмотрение властей регионов. Московские власти решили не применять эту норму в столице. Таким образом, те потомки репрессированных москвичей, которые не успели до 2005 года воспользоваться правом, дарованным законом, остались «за бортом».

Позиция мэрии заключается в том, что выдача жилья вне очереди репрессированным, «детям ГУЛАГа» и их родственникам может привести к увеличению времени ожидания жилья другими важными льготниками – например, ветеранами войны. По существующим в столице требованиям, для постановки на учет тем же Шашевой, Михайловой и Мейсснер надо было бы жить в Москве не меньше 10 лет, быть малоимущими и не иметь собственной жилплощади. Это позволило бы им встать в общую очередь на получение социального жилья.

«Приходится констатировать: права этих людей по-прежнему не защищены. Заявительницы всю жизнь прожили и продолжают жить в ссылке», – говорил на заседании КС в октябре адвокат Григорий Вайпан, представлявший в высшей инстанции интересы трех «детей ГУЛАГа».

Еще жестче на том же заседании высказался представитель правительства в КС Михаил Барщевский. «Государственная власть сломала жизнь (людям). А сегодня кто-то находит юридические крючки, чтобы сказать: мы ни за что не отвечаем, мы здесь ни при чем. Но мы с вами – власть сегодняшняя. И если мы не отвечаем за действия власти предшествующей, то подумайте о том, что будет с нашими потомками», – цитировал выступление Барщевского «Коммерсантъ». 

Юрист рассказал, что его дед и бабушка были арестованы по обвинению в «создании антисоветской террористической организации», а их комнаты на Тверской улице получил сосед-доносчик. Деда расстреляли, бабушку отправили за 101-й километр, добавил Барщевский. «В 1937 году моему отцу было 14 лет. И он остался на улице, один. Сегодня моему сыну тоже 14 лет», – заметил юрист, призвав судей принять ответственное решение.

В итоге 10 декабря 2019 года Конституционный суд вынес решение, в котором было признано: Конституции противоречат те нормы московского и других региональных законов, которые мешают репрессированным и их потомкам восстановить свои права. «Сейчас КС обязал федерального законодателя и законодателей из регионов внести изменения незамедлительно и предусмотреть специальный механизм обеспечения жертв репрессий жильем», – пояснил газете ВЗГЛЯД адвокат Григорий Вайпан. «Обеспечить жильем нужно, чтобы люди могли вернуться, – подчеркнул юрист, при этом признав: будет ли это точно работать, никто не может сказать. В силу их возраста этот механизм предполагает более-менее быстрое обеспечение жильем».

Во время этого процесса выяснилось, что на компенсацию вправе претендовать огромное число россиян, которые являются потомками раскулаченных, репрессированных и высланных казаков, а также представителей народов, подвергшихся депортациям в сталинские годы. По данным правозащитного общества «Мемориал», всего за 1930–1933 гг., по разным оценкам, вынужденно покинули родные деревни от 3 до 4,5 млн человек, в том числе 1,8 млн стали «спецпоселенцами» в необжитых районах Европейского Севера, Урала, Сибири и Казахстана. Общее число крымских татар, народов Кавказа и представителей других этносов, целиком депортированных с мест традиционного расселения в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан, по подсчетам «Мемориала», составляет до 2,5 млн человек. Отметим, что именно под национальные репрессии попал дед одной из заявительниц, Алисы Мейсснер. Рихарда Мейсснера и его семью выслали из Москвы в Карагандинскую область в числе других русских немцев. Таким образом, два поколения семьи Мейсснер оказались репрессированными.

«Количество детей репрессированных, потерявших свои дома или родившихся уже в ссылке, будет измеряться сотнями тысяч людей по всей России, даже без учета бывших республик СССР», – сказал газете ВЗГЛЯД журналист, писатель и историк Антон Антонов-Овсеенко, внук знаменитого революционера и советского партийно-государственного деятеля Владимира Антонова-Овсеенко, расстрелянного в 1938 году. «Отец провел в лагерях 13 лет. Я родился в Тамбове, в ссылке», – добавил он.

Конституционный суд обязал региональные власти восстановить справедливость – привести местные нормы в соответствие с тем, что и так прописано в федеральном законе о реабилитации, констатировал собеседник. Он подчеркнул, что не будет требовать компенсации. «Но живы те, кто прошел лагеря, им бы помочь, – отметил Антонов-Овсеенко, добавив: – Это будет работать в очень ограниченном количестве случаев, и это очень длительный процесс. Надо все доказать».

В отличие от Антонова-Овсеенко, адвокат Григорий Вайпан полагает: реальное число людей, оказавшихся в том же положении, что и Алиса Мейсснер, Евгения Шашева и Елизавета Михайлова, сравнительно невелико. Это не миллионы и не сотни тысяч. Юрист пояснил:

«Речь идет только о детях репрессированных, только два поколения имеют право на возвращение – те, кто сам пострадал от жертв репрессий, и их дети. Всем этим детям высланных сейчас по 60–80 лет».

«Никто не знает точную статистику по таким людям, – отметил юрист. – По нашим оценкам, несколько тысяч человек по всей стране. В Москве по состоянию на 2016 год в очереди на жилье стояла 91 иногородняя семья реабилитированных. Но это только те, кто до 2005 года успел встать в эту очередь». После 2005 года (то есть после принятия Госдумой упомянутых выше поправок в закон «О реабилитации») таких людей «перестали принимать на учет вообще, просто закрылась эта возможность». С тех пор по понятным причинам таких людей стало меньше.

«Гарантия права на возвращение распространяется на тех, кто сам был репрессирован в советские годы, или их дети, которые родились в местах лишения свободы, в ссылках. А их немного, потому что это людей поколения, которое родилось в 30–50-е годы, мало осталось живых», – подчеркнул адвокат Вайпан.

Ни о какой «реституции» – возвращении бывших квартир в Доме на набережной, в наркомовских домах в центре Москвы, или родового дома в крымском или ингушском селе, конечно, речи не идет. «По действующему закону о реабилитации предполагается жилье в том городе или населенном пункте, где семья человека жила до репрессии. Но это социальное жилье, речь идет не о возврате в собственность именно той конкретной квартиры или дома», – пояснил адвокат Вайпан. Но как именно будет предоставляться это социальное жилье, например в той же Москве, пока непонятно – нет соответствующих норм, констатировал юрист. «До 1991 года жилье предоставлялось по социальному найму – как бесплатная аренда, – пояснил собеседник. – Сейчас мы не знаем, какой может быть установлен порядок. Законодательство может предусмотреть разные варианты».

До сих пор те реабилитированные, кто успел получить жилье в 1990-е, обеспечивались исходя из социальных норм предоставления жилья. В Москве, например, это 18 квадратных метров на человека. Но сейчас все будет решаться на основании некоего нового законодательства, условия которого не известны, резюмировал адвокат. 

Добавим, что 10 декабря 2019 года президент Владимир Путин также коснулся темы сталинских репрессий. Говоря о доступе к архивам по репрессированным в СССР лицам, Путин сказал, что необходима либерализация этого процесса. Газета ВЗГЛЯД изучала, как отыскать репрессированного родственника и как найти информацию о своих предках, если известно, что они прошли через лагеря.

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•Створ (лагпункт, лаготделение Понышского ИТЛ)
•Мартиролог репрессированных
•Суслов А.Б. Спецконтингент в Пермской области (1929–1953)
КНИГА ПАМЯТИ | Национальность свою никогда не скрывал
КНИГА ПАМЯТИ | «Нас, как собак, покидали в телегу…»
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus