Пермская региональная благотворительная общественная организация
«Центр исторической памяти»

«О судьбе своего деда я узнал от отца ещё в раннем детстве. В семье никогда этот факт (то, что дед был репрессирован — Прим.ред.) не скрывали, и я знал он нем почти всё, за исключением нескольких деталей, которые уже сам раскопал в архивах при помощи пермского „Мемориала“», — начинает свой рассказ Анатолий Литвинов, с которым мы говорим по Skype.

Анатолий Литвинов

Родители даже назвали его в честь деда — Анатолия Яковлевича Литвина. 22 октября 1937 года он был арестован по обвинению в антисоветской агитации, а 13 ноября того же года осуждён и приговорён к 10 годам лишения свободы.

В отличие от многих «коллег» по несчастью, которые были расстреляны почти сразу после ареста, в то время, как их родственники ничего не знали об их участи, мой дед сидел в Каргопольском лагере Архангельской области. Мало того, через год после ареста его перевели «на поселение», и моя бабушка переехала к нему. И поэтому так получилось, что дед был арестован в 37-м, а мой отец родился в 39-м.

Анатолий и Рива Литвиновы

Но в 40-м году Анатолия Яковлевича власти снова водворили на зону, где он и скончался в ноябре 1942 года. По официальной версии — от болезни. В семье о его смерти узнали (вернее, догадались) задолго до формального уведомления.

Эту историю рассказал мне отец, ему тогда было три года. Бабушка получила какую-то бумажку, взяла его с собой и отправилась на почту. Там ей выдали коробку, которую она сама собирала и выслала деду. Увидев её, она сразу расплакалась, потому что поняла, почему зона не приняла посылку.

Из материалов дела следует, что «тройка» приговорила Анатолия Литвина к десяти годам лагерей за то, что он «возводил клевету, направленную по адресу руководителей ВКП (б) и членов Советского правительства. Призывал рабочих не подписываться на заём обороны страны, распространяя провокационные слухи о мощи Красной армии».

Вину свою Анатолий Яковлевич не признал, все показания свидетелей отрицал. Более того, при проверке его дела, эти самые показания свидетелей были опровергнуты ещё в 1939 году. Например, свидетель Гладких заявил, что «его прежние показания не совсем точны и что Литвин никаких антисоветских взглядов не высказывал». Но несмотря на это Литвин так и остался на зоне, и дело его пересмотрено не было.

Он был реабилитирован посмертно 1 ноября 1957 года постановлением Пермского областного суда, в котором говорится что «обвинение... было основано на непроверенных и неконкретных показаниях свидетелей Иванова, Гладких, Дуракова, Дураковой».

От чего на самом деле умер мой дед, мы вряд ли когда-нибудь узнаем, но в наших силах сохранить память о нём. Поэтому я и подал заявку на установку «Последнего адреса». Мне кажется, это не только дань уважения конкретному человеку. Это, в первую очередь, необходимо нашему будущему поколению как напоминание — вот как всё может обернуться. И ведь не так много надо, чтобы всё это повторилось. Не марсиане какие-нибудь должны прилететь и даже не революция свершиться, а так, шаг за шагом, незаметно, вдруг люди опять станут топить друг друга, а сосед строчить донос на соседа. Нам необходимы такие напоминания. Это очень важно.

***

• Информация о проекте «31/17».
• Читайте интервью Сергея Пархоменко о проекте «Последний адрес».
• Карта мемориалов жертвам политических репрессий в Прикамье, на которой, в частности, указан «Последний адрес» Анатолия Литвина.