Экспедиция волонтёров Мемориала в Пермский край


Автор: Валерия Пастернакова

Источник

2022

Каждый год волонтёры Мемориала* участвуют в исследовательских экспедициях по местам советского террора в Пермском крае. В начале 30-х годов Урал был главным местом ссылки крестьян. «Раскулаченных» свозили сюда со всей страны: из Украины, Беларуси, Поволжья, Северного Кавказа, Татарии и других регионов. К 1932 году здесь насчитывалось около 500 тысяч спецпереселенцев.

На этот раз мы посетим Красновишерский район, где в 1920-30-е годы находился Вишерский исправительно-трудовой лагерь. Вокруг него постепенно возникали спецпоселения, которые преимущественно располагались по берегам рек Вишеры, Язьвы и других. Сегодня в Красновишерском районе известно не менее 74 таких спецпоселений. Мы планируем взять интервью у местных жителей, чьи семьи подверглись репрессиям.

Центр Соликамска

Мы отправляемся в экспедицию из Перми. По пути проезжаем старинный город Соликамск с постройками XVII-XVIII веков. Во времена Большого террора этот город был промежуточным пунктом на пути этапов в глухую тайгу, из-за чего местный монастырь стали использовать в качестве пересыльной тюрьмы. Этот маршрут описан, например, в мемуарах Надежды Мандельштам, ведь первая ссылка Осипа Мандельштама проходила именно здесь — в 1934 году его сослали в близлежащий город Чердынь.

Владимир Фёдорович Хомустенко

Один из участников экспедиции и наш проводник по этим местам — Владимир Фёдорович Хомустенко, родившийся в спецпосёлке Данилов Луг. Родители Владимира Фёдоровича были высланы сюда вместе со своими семьями в начале 30-х годов: мать из Беларуси, а отец — из Ростовской области. Они познакомились здесь, а в 1940 году у них родился первый сын, наш собеседник.

Семью реабилитировали только в 1947 году, поэтому первые семь лет жизни Владимир Фёдорович провёл под комендатурой. Выезжать из посёлка строго запрещалось, а родители должны были отмечаться по два раз в день.

Хомустенко рассказывает множество историй, рисующих быт того времени. Например, однажды он сломал руку, и мать едва уговорила коменданта выпустить их на один день в город, чтобы отвести мальчика в больницу.

Дом Владимира Фёдоровича в посёлке Данилов Луг

Мы останавливаемся в родном доме Владимира Фёдоровича. Время здесь как будто замерло. До реабилитации семьи дом, состоящий из двух комнат и маленькой кухоньки, приходилось делить с семьёй высланных эстонцев.

Берег реки Вишеры, где находится бывший спецпосёлок

Посёлок Данилов Луг расположен в очень живописном месте на берегу Вишеры и изначально построен исключительно силами переселенцев. История репрессий неразрывно переплетена с бытом этого места. Даже легенда о происхождения названия «Данилов Луг» гласит следующее: когда сюда высадили этап спецпоселенцев, один мужик по имени Данила припал к земле, закричал «Это моё!» и тут же умер. Его именем якобы и назвали окружающие посёлок луга.

Один из наших собеседников, Владимир Яковлевич Герман, возвращается домой по просёлочной дороге

Больше всего в Даниловом Лугу было депортированных немцев Поволжья. По рассказам Хомустенко, одну из улиц местные даже называли Берлином, так как там жили одни немцы. Кроме них на спецпоселение со всей страны ссылали эстонцев, латышей, финнов, крымских татар, «раскулаченных» крестьян.

Один из домов, построенный спецпоселенцами и ныне заброшенный

Конечно, в посёлке есть и новые дома, но многие сохранились ещё с советских времён — как, например, домик на верхнем фото. Сейчас в Даниловом Лугу царит тихий размеренный быт, характерный для русской деревни. Это место отличается лишь тем, что почти в каждой семье есть история о невинно осуждённых людях, которые принуждены были начинать жизнь с нуля, заново выстраивая её в голодной глухой Тайге.

Михаил Александрович Котов с женой Раисой Ивановной и Владимиром Фёдоровичем

На следующий день мы отправляемся в соседний посёлок Усть-Язьва, который тоже раньше был спецпоселением. Тут берём интервью у Михаила Александровича Котова — старого друга Владимира Фёдоровича. Котовых, как и Хомустенко, выслали на спецпоселение из Беларуси. Сам Михаил родился уже в Усть-Язьве в 1936 году и провёл детство под комендатурой. Он вспоминает, что первые годы жизни на новом месте были очень тяжёлыми и семье часто приходилось голодать. В 1938 году отца Михаила арестовали по «политической» статье, но позже освободили.

Установка таблички в память о жертвах политических репрессий в Красновишерском районе

После интервью идём к зданию администрации посёлка, чтобы установить мемориальную табличку в память о жертвах террора. К нам присоединяются местные жители — практически каждый рассказывает о своих репрессированных родственниках. Табличка даёт краткую статистику о репрессиях во всём Красновишерском районе и в Усть-Язьве в частности. Так, на 1951 год в посёлке насчитывалось 755 спецпоселенцев, по большей части — российских немцев. И это с учётом того, что в 1930-40-е годы почти 300 жителей Красновишерского района были арестованы по «политической» статье. 34 из них были расстреляны, 146 получили длительные сроки заключения в ГУЛАГе.

Владимир Яковлевич Герман из семьи ссыльных немцев Поволжья

Мы возвращаемся в Данилов Луг, чтобы поговорить с Владимиром Яковлевичем Германом. Его мать и отца, немцев Поволжья, поодиночке выслали сюда с началом войны. Герман рассказывает, что обычно родители общались по-русски, но во время ссор переходили на немецкий. Так что Владимир Яковлевич до сих пор помнит немецкий язык, хотя родился и прожил всю жизнь в спецпосёлке.

Евгения Довганюк — возможно последний в Пермском крае живой свидетель сталинских лагерей

Наша следующая собеседница — 95-летняя Евгения Довганюк, уроженка Западной Украины. В 1944 году её арестовали и обвинили в пособничестве врагу. На тот момент девушке было 17 лет. На допросах Евгению пытали, отчего у неё навсегда осталось увечье — не разгибаются пальцы рук. В итоге Довганюк приговорили к 10 годам лагерей, а пока она отбывала срок в Норильске и Мордовии, её семью раскулачили и сослали в Красновишерский район. Евгения вспоминает, что после лагеря не знала элементарных вещей – не понимала, как работают поезда и каким образом добраться до родителей. Это неудивительно, ведь всю молодость женщина провела в изолированном от внешней жизни лагерном мире. Несмотря на это, Евгении удалось найти силы, чтобы жить дальше, вернуться к сосланным родителям, построить большую собственную семью. Пока мы разговариваем, вокруг Евгении бегают правнуки.

Предположительное место захоронения заключённых Усольлага в лесу на берегу Вишеры

А теперь отправляемся на другой берег Вишеры – на место бывшего спецпосёлка Юмышт, где также находился лагерный пункт Усольлага. Сейчас ни от посёлка, ни от зоны ничего не осталось, но в близлежащем лесу есть одно место, которое местные называют кладбищем заключённых. Здесь, действительно, довольно жутко: в земле видны характерные очертания ям, напоминающих массовые захоронения. Чтобы точно установить, погребены ли на этой территории жертвы террора, нужно проводить раскопки и другие исследования, которых так опасается нынешняя власть.

Берег Вишеры у бывшего спецпосёлка Юмышт с видом на камень Полюд

На живописном берегу Вишеры мы устанавливаем мемориальную табличку. Она напоминает о спецпосёлке Юмышт, где проживало несколько десятков «раскулаченных» крестьян.

В гостях у Виктора Утёмова, тоже выросшего в Даниловом Лугу

Вечером мы заходим к Виктору Михайловичу Утёмову — ещё одному другу Владимира Фёдоровича. Утёмов в ярких красках обрисовывает детство, проведённое в Даниловом Лугу. Поражает, что несмотря на комендатуру, голод и бесконечные испытания, этот период Виктор Михайлович называет самым счастливым временем. Он вспоминает, что дети репрессированных веселились, играли и танцевали в местном клубе, как любые другие подростки.

Улица в Красновишерске

На следующий день мы отправляемся в Красновишерск. Город был основан в 1930 году в связи со строительством целлюлозно-бумажного комбината, которое велось преимущественно силами заключённых. С 1926 года здесь находилось 4-е отделение Соловецкого лагеря особого назначения, а с 1929 года — самостоятельное управление Вишерских лагерей.

Один из многих деревянных домов, построенных заключёнными в городе

Красновишерск впечатляет своей деревянной застройкой — в основном эти дома тоже были возведены заключёнными. Вишерлаг занимает особое место в истории ГУЛАГа: именно он стал первым образцово-показательным концентрационным лагерем, по типу которого позднее складывались нормы ГУЛАГа. Здесь, на Вишере, развивалась и совершенствовалась модель «максимальная работа при минимальной пайке», которая в течение многих лет эксплуатировала и уничтожала людей в ГУЛАГе.

Местная жительница со своей кошкой

В Вишерлаге отбывал свой первый срок Варлам Шаламов, попавший сюда в 1929 году. Этот опыт лёг в основу его антиромана «Вишера». В Красновишерске к 100-летию со дня рождения Шаламова был открыт мемориал, надпись на котором гласит: «Здесь жили и умирали жертвы репрессий 1920-50-х гг».

Архив Надежды Пенькевич. В верхнем левом углу совместное фото родителей — Александра и Зинаиды

Заключительное интервью мы берём у жительницы Красновишерска Надежды Александровны Пенькевич, которая рассказывает о знакомстве своих родителей. Её отец, Александр Гергенрейдер, немец Поволжья, в 17 лет был оторван от семьи и отправлен сначала на каторжные работы, а потом, с началом войны, в трудармию. После победы СССР его вместе с другими немцами сослали в Красновишерский район. Деревенские жители сначала возненавидели спецпоселенцев, но со временем привыкли и взяли жить в свои дома. Александр поселился у женщины, которая третий год упорно ждала с войны внучку Зою. Несмотря на приходившие похоронки, Зоя вернулась в 1946 году и вскоре вышла замуж за Александра. История родителей вдохновила Надежду на написание книги и множества рассказов.

Участники экспедиции у дома Владимира Фёдоровича Хомустенко

После интервью нам остаётся только установить под Красновишерском ещё два мемориальных знака. Мы размещаем их на месте бывших спецпоселений: посёлка Парма, где проживали почти тысяча «раскулаченных» крестьян, и посёлка Тепловка, где жили более 400 человек, в основном высланных из Крыма.

На этом заканчивается наша экспедиция. Кажется, за несколько дней нам удалось по-настоящему вжиться в историю Красновишерского района — места, в котором повседневность неразрывно связана со страшным и трагичным прошлым.

 Фото Александры Елисеевой и Валерии Пастернаковой.

 

*Организация внесена Минюстом РФ в реестр НКО, исполняющих функцию «иностранного агента». Данное решение оспаривается в суде

 
Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•Без вины виноватые
•Что отмечено на Карте террора и ГУЛАГа в Прикамье
•Из истории строительства Вишерского целлюлозно-бумажного комбината и Вишерского лагеря
КНИГА ПАМЯТИ | Мой папа простой труженик…
КНИГА ПАМЯТИ | Меня спас Вагнер
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus