Исторический раздел:

Чувствительная для России информация. Верховный суд отказался рассекречивать материалы о сталинских репрессиях


Источник 19 февраля 2015

В среду Верховный суд (ВС) признал законным отказ ФСБ в снятии грифа «секретно» с датированного 1937 годом письма главы НКВД Николая Ежова. Оно касалось так называемого дела харбинцев, в рамках которого были репрессированы тысячи русских эмигрантов из Китая. Истец, историк Сергей Прудовский, считает это решение незаконным и противоречащим закону «О гостайне», а также указу президента Бориса Ельцина от 1992 года, который обязывал ФСБ рассекречивать все материалы, касающиеся массовых репрессий в советские годы.

«Делом харбинцев» историк Сергей Прудовский заинтересовался давно. Его дед в 1930-е годы прошлого века служил на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) и сам был репрессирован. «Ему удалось выжить, и он много чего рассказывал впоследствии. Я стал собирать всю информацию об этом деле, работать с бумагами, пока не столкнулся с главной проблемой», — рассказал господин Прудовский.

В 2013 году он попросил ФСБ дать ему ознакомиться с оперативным приказом главы НКВД Николая Ежова № 00593, который и послужил поводом для массовых репрессий среди экс-сотрудников КВЖД. Однако в ведомстве сообщили, что документ имеет гриф «секретно», поэтому разглашать его сотрудники не имеют права. "И тогда я обратился в Мосгорсуд, но и там мне отказали. В итоге дошел до Верховного суда",— сказал господин Прудовский. По его словам, заседание было коротким: представители ФСБ в своем выступлении сослались на решение рабочей группы по государственной тайне, согласно которому документ за подписью Николая Ежова по-прежнему содержит чувствительную для России информацию, а судьи с этими доводами согласились.

По словам господина Прудовского, главная нестыковка этого решения заключается в том, что письмо главы НКВД было рассекречено еще в 2011 году властями Украины и находится в открытом доступе. "Но рассекретить его в России я считаю делом принципа«,— сказал он.

В оперативном приказе говорилось, что органами НКВД взяты на учет 25 тыс. бывших сотрудников КВЖД, которые уехали жить в Харбин, а затем вернулись в СССР. Как сообщалось в документе, преимущественно это были «бывшие белые офицеры, полицейские, жандармы, участники различных эмигрантских шпионо-фашистских организаций и т. п.». Все они якобы являлись агентурой японской разведки. В этом же приказе оговаривалось, кто из поставленных на учет подлежит аресту и ликвидации. Когда начались массовые аресты, «изобличенные в диверсионно-шпионской террористической деятельности» были расстреляны, а остальные получили сроки от восьми до десяти лет. Сообщается, что в общей сложности репрессиям подверглось более 30 тыс. человек, из которых около 20 тыс. были расстреляны.

"Если изучать оперативный приказ более детально, то можно понять, что из важной информации там только данные о японской разведке и о характере ее работы. Что касается работы НКВД, то о ней там ни слова«,— говорит господин Прудовский. По его мнению, среди прочего, решение Верховного суда противоречит не только закону «О гостайне», но и указу президента Бориса Ельцина от 1992 года, в котором тот требовал рассекретить все материалы, касающиеся «репрессий и нарушения прав человека» органами НКВД и КГБ. По словам историка, в ближайшее время он намерен обжаловать решение Верховного суда.

 

Оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза ССР № 00593

гор. Москва 20 сентября 1937 г. №00593

Органами НКВД учтено до 25.000 человек, так называемых «харбинцев» (бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Манчжоу-Го), осевших на железнодорожном транспорте и в промышленности Союза.

Учетные агентурно-оперативные материалы показывают, что выехавшие в СССР харбинцы, в подавляющем большинстве, состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпионско-фашистских организаций и т.п. В подавляющем большинстве они являются агентурой японской разведки, которая на протяжении ряда лет направляла их в Советский Союз для террористической, диверсионной и шпионской деятельности.

Доказательством этого могут служить также и следственные материалы. Например, на железнодорожном транспорте и промышленности за последний год репрессировано за активную террористическую и диверсионно-шпионскую деятельность до 4.500 харбинцев. Следствие по их делам вскрывает тщательно подготовленную и планомерно выполнявшуюся работу японской разводки по организации на территории Советского Союза диверсионно-шпионских баз из числа харбинцев.

Рассылая при настоящем приказе закрытое письмо о террористической, диверсионной и шпионской деятельности японской агентуры из харбинцев, в целях разгрома насажденных на транспорте и в промышленности СССР шпионских кадров из харбинцев

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. С 1-го октября 1937 г. приступить к широкой операции по ликвидации диверсионно-шпионских и террористических кадров харбинцев на транспорте и в промышленности.

2. Аресту подложат все харбинцы:

а) изобличенные и подозреваемые в террористической, диверсионной, шпионской и вредительской деятельности;

б) бывшие белые, реэмигранты, как эмигрировавшие в годы гражданской войны, так и военнослужащие разных белых формирований;

в) бывшие члены антисоветских политических партий (эсеры, меньшевики и др.);

г) участники троцкистских и правых формировании, а также все харбинцы, связанные с деятельностью этих антисоветских формирований;

д) участники разных эмигрантских фашистских организаций («Российский общевоинский союз», «Союз казачьих станица», «Союз мушкетеров», «Желтый Союз», «Черное кольцо», «Христианский союз молодых людей», «Русское студенческое общество», «Братство русской правды», «Трудовая крестьянская партия» и т.п.);

е) служившие в китайской полиции и войсках как до захвата Манчжурии японцами, так и после образования Манчжоу-Го;

ж) служившие в иностранных фирмах, прежде всего японских, а также белогвардейских (фирма ЧУРИНА и друг.);

з) окончившие в Харбине известные курсы «Интернационал», «Славия», «Прага»;

и) владельцы и совладельцы различных предприятий о Харбине (рестораны, гостиницы, гаражи и проч.);

к) нелегально въехавшие в СССР без установленных по закону советских документов;

л) принимавшие китайское подданство, а затем переходившие в советское гражданство;

м) бывшие контрабандисты, уголовники, торговцы опиумом, морфием и т.п.;

н) участники контрреволюционных сектантских группировок.

3. Аресты произвести в две очереди:

а) в первую очередь, арестовать всех харбинцев, работающих в НКВД, служащих в Красной армии, на железнодорожном и водном транспорте, в гражданском и воздушном флоте, на военных заводах, в оборонных цехах всех других заводов, в электросиловом хозяйстве всех промпредприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах, в химической промышленности;

б) во вторую очередь — всех остальных харбинцев, работающих в советских учреждениях, совхозах, колхозах и проч.

4. Харбинцев, не подпавших под перечисленные в пункте втором категории, независимо от наличия компрометирующих данных, немедленно удалить из железнодорожного, водного и воздушного транспорта, а также из промышленных предприятий, приняв одновременно меры к недопущению впредь на эти объекты.

5. Следствие по делам арестованных харбинцев развернуть с таким расчетом, чтобы в кратчайший срок полностью разоблачить всех участников диверсионно-шпионских и террористических организаций и групп.

Выявляемую в процессе следствия харбинцев новую сеть шпионов, вредителей и диверсантов — НЕМЕДЛЕННО АРЕСТОВЫВАТЬ.

6. Всех арестованных харбинцев разбить на две категории:

а) к первой категории — отнести всех харбинцев, изобличенных в диверсионно-шпионской, террористической, вредительской и антисоветской деятельности, которые подлежат расстрелу:

б) ко второй категории — всех остальных, менее активных харбинцев, подлежащих заключению в тюрьмы и лагеря, сроком от 8 до 10 лет.

7. На харбинцев, отнесенных в процессе следствия к первой и ко второй категории — ежедекадно составлять альбом (отдельная справка на каждого арестованного), с конкретным изложением следственных и агентурных материалов, определяющих степень виновности арестованных.

Альбом направлять в НКВД СССР на утверждение.

Отнесение арестованных харбинцев к 1-й и 2-й категориям производится на основании агентурных и следственных данных — Народным Комиссаром Внутренних Дел республики — начальником УНКВД, области или края, начальником ДТОГУГБ НКВД совместно с соответствующим прокурором республики, области, края, дороги.

8. После утверждения списков НКВД СССР и прокурором Союза приговор приводить в исполнение — НЕМЕДЛЕННО.

9. Освобождение из тюрем и лагерей ранее осужденных харбинцев, отбывающих наказание за шпионаж, диверсию и вредительство — ПРЕКРАТИТЬ.

На этих лиц представить материалы для рассмотрения на Особом совещании НКВД СССР.

10. Операцию по харбинцам использовать для приобретения, квалифицированной агентуры, приняв меры к недопущению в секретный аппарат двойников.

11. Операцию закончить к 25 декабря 1937 года.

12. В отношении семей репрессируемых харбинцев руководствоваться моим приказом № 00486 от 15 августа 1937 года.

13. О ходе операции доносить мне по телеграфу каждые пять дней (5, 10, 15, 20, 25 и 30 числа каждого месяца).

Народный Комиссар Внутренних Дел СССР —

Генеральный Комиссар Государственной Безопасности

ЕЖОВ

 

 

Поделиться:

Рекомендуем:
22.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть вторая: «Как машина едет, думаю, сейчас меня заберут»
21.11.2024 | Гулаг прямо здесь. Райта Ниедра (Шуста). Часть первая: «Нас старались ликвидировать»
19.11.2024 | Арнаутова (Шадрина) Е.А.: «Родного отца не стала отцом называть» | фильм #403 МОЙ ГУЛАГ
•По местам спецпоселений и лагерей ГУЛАГа
•Мартиролог репрессированных
•Из истории строительства Вишерского целлюлозно-бумажного комбината и Вишерского лагеря
КНИГА ПАМЯТИ | Я помню тебя, отец
КНИГА ПАМЯТИ | Там были разные люди
КНИГА ПАМЯТИ | Главная страница, О проекте
blog comments powered by Disqus