Администрация Пермской области

Комитет по делам архивов Пермской области

ГОУ «Государственный общественно-политический архив
Пермской области»

ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ  
В  ПРИКАМЬЕ
1918-1980^е гг.

 

СБОРНИК ДОКУМЕНТОВ И МАТЕРИАЛОВ

Пермь
Издательство «Пушка»

2005

Рекомендовано к изданию объединенным научным советом государственных архивных учреждений Пермской области.

Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Пермской области.

Авторский коллектив:

О.Л. Лейбович, доктор исторических наук, профессор; М.А. Иванова, кандидат исторических наук, доцент; Л.А. Обухов, кандидат исторических наук, доцент; М.Г. Нечаев, кандидат исторических наук, доцент; А.Б. Суслов, кандидат исторических наук, доцент; Т.В. Безденежных; Г.Ф. Станковская (отв. составитель).

Научный руководитель:

О.Л. Лейбович, доктор исторических наук, профессор.

Рецензенты:

В.П. Мохов, доктор исторических наук, профессор; А.Б. Рогинский, председатель правления Международного историко-просветительского, благотворительного и правозащитного общества «Мемориал»; В.А. Шмыров, кандидат исторических наук, доцент, директор Мемориального центра истории политических репрессий «Пермь-36»; Л.А. Макеева, главный специалист комитета по делам архивов Пермской области.

Политические репрессии в Прикамье. 1918-1980^е гг.: Сборник документов и материалов. – Пермь.: «Пушка», 2005. – …с.; илл.

В сборник включены ранее не публиковавшиеся исторические документы бывшего КГБ СССР, рассекреченные и переданные на государственное хранение в начале 90^х годов. Они в своем роде уникальны, эмоционально насыщены по содержанию и охватывают весь советский период истории нашего государства. Причем, история эта – в судьбах тысяч людей, ставших жертвами политического террора. Это первое издание подобного рода, посвященное региональной истории репрессий и сопротивления несвободе. Сборник адресован преподавателям вузов и школ, студентам, учащимся, всем, кто интересуется отечественной историей.

Организационная поддержка: Пермская областная комиссия по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий (председатель О.Б. Бурцев, секретарь Е.М. Попова).

Предисловие

Государство по своей природе наказывает, принуждает и даже убивает  своих граждан, обставляя этот процесс всевозможными церемониями: следственными, судебными, экзекуторскими. Время от времени власти отбрасывают все процедуры и начинают убивать своих подданных пачками. Проходит время. Появляются историки, пытающиеся объяснить, почему это произошло. Очень часто они играют на стороне палачей, придумывают для них и за них достойные мотивы, ищут причины. Они ставят множество вопросов об условиях, в которых такое поведение становится необходимым, о цепи событий, приведших к кровавой драме, о психологии участников и пр. Нередко, однако, они не замечают очевидностей: власти убивают потому, что им это можно. У них есть для этого необходимые средства.

Много лет назад в популярной французской книжке мне на глаза попалось любопытное рассуждение. Автор – известный беллетрист – объяснял, почему в США не могло произойти событий, подобных Октябрьскому перевороту в Петрограде. Если б мятежные матросы взяли штурмом Белый дом, никто в иных штатах этого бы просто не заметил. Страна продолжала бы жить собственной обычной жизнью. Конечно, такое предположение трудно признать основательным, тем более, исчерпывающим. Вряд ли оно вообще справедливо. Но вот коренную разницу в политическом устройстве двух больших стран французский писатель заметил. Имеется ввиду удельный вес государства в общественной жизни.

В истории России государственные учреждения обладали, да и обладают сегодня, уникальными по своему масштабу полномочиями. Они подчиняли, а зачастую и подменяли собой иные – назовем их гражданскими или общественными – установления. Б.Н. Чичерин некогда нашел верный образ, проясняющий сущность такого социального порядка: «Это было государственное тягло, наложенное на всякого, кто бы он ни был»[1].

В XX веке в пореволюционной России государственная власть  приобрела дополнительные источники силы. Речь идет, в первую очередь, об идее, вменяющей ей в обязанность заботиться о воспитании и попечении населения и оправдывающей все и всяческие эксперименты над ним во имя общественного блага[2]. Здесь уместно вспомнить об исторических прецедентах. В эпоху французской революции наиболее последовательными и искренними поборниками доктрины политического равенства, суверенитета народа, общественной добродетели и всеобщего человеческого братства были якобинцы. «Основа якобинской утопии, – по мнению Ф. Фюре, ссылающемуся в данном случае на авторитет Маркса, – это идея «благого» государства, которое мыслится по образцу, взятому из античности, и превосходит все мыслимые возможности гражданского общества. (…) Террор – это и есть государство, превратившееся в самоцель из-за отсутствия корней в обществе. Это государство, отгороженное идеологией от тех, кого Маркс называет «либеральной буржуазией»[3]. В истории Франции террористическая диктатура якобинцев – краткий эпизод. В истории России господство революционных доктринеров – целая историческая эпоха. Продолжительность ее существования можно объяснить и обаянием коммунистического проекта, и остротой социальных конфликтов, породивших новое общество, и глубиной общественного переворота, из которого родилось советское общество, и, что может быть самое главное, характером социальных сил,  пришедших на смену буржуазии в новой социальной организации.

 Социальная катастрофа 1917 – 1921 гг. развязала руки новым правителям уже тем, что упразднила все старые сдержки и противовесы, созданные предшествующей историей. Сложившиеся ранее механизмы взаимодействия между государством и обществом  подверглись тотальному разрушению. На одной стороне рвались социальные связи, уходили в небытие целые общественные классы. На другой стороне участники революционных битв истово и неуклонно ломали государственную машину. Жертвой социальных потрясений стала и прежняя политическая культура, умерявшая насилие обязательными правовыми процедурами, регулярностью норм и сложившимися этикетными формами. Ее заместили первобытные по своему происхождению практики господства и подчинения, едва прикрытые модным тогда термином «диктатура»: истребление врагов по политическим, или социальным, бытовым мотивам, присвоение, или уничтожение их имущества, лишение свободы, изъятие всех и всяческих прав и т.п.

«В 1918 г. в России возник государственный террор в виде внесудебных расстрелов и концлагерей. В этом преуспели и красные, и белые. Тогда насилие стало массовым, а личность начала низводиться до уровня материала, необходимого для социального экспериментирования. Никогда в истории России столь огромное количество людей не испытало на себе таких нарушений элементарных свобод, став жертвой произвола и беззакония»[4]. Человеческая личность была низведена до ничтожной величины:

Единица!

         Кому она нужна?!

Голос единицы

                            Тоньше писка,

Кто ее услышит? –

                            Разве жена!

И то,

         Если не на базаре,

А близко. /В. Маяковский/ [5]

Традиции гражданской войны, освященные коммунистической доктриной, в конечном счете, определяли взаимоотношение власти и граждан. Было бы неправомерно сводить их к репрессиям, с одной стороны, и к сопротивлению и /или/ к конформизму, с другой. Это не так. Между властью и обществом в течение всего времени существует очень малая дистанция. Во властные аппараты все время рекрутируется множество людей, принадлежащих к разным общественным группировкам. Чиновный люд не образует особой социальной группы по своим культурным установкам. В этом смысле он плоть от плоти советского общества: пользуется его языком, обладает усредненным эстетическим вкусом, ориентируется на общераспространенные ценности, руководствуется в своем поведении расхожим здравым смыслом. Статусные и профессиональные добавки и примеси в виде сомнительных имущественных привилегий, устойчивых языковых форм, секретности делопроизводства имеют второстепенное значение. Между властью и населением осуществляется постоянный обмен людьми, ценностями, ожиданиями. Для многих честолюбивых молодых людей властные аппараты обладают мощной притягательной силой. Они открывают неограниченные карьерные возможности, а с ними и социальные перспективы. В свою очередь, власть выполняет реально, но также и символически, важнейшие попечительские функции по отношению к своим гражданам: обеспечивает работой и пропитанием, медицинским обслуживание и образованием, жилищем и зрелищами. Однако, такое равновесие не является устойчивым.

Власть, в своей политике руководствующаяся, в конечном счете, доктриной, все время вступает в конфликт с гражданами, стремящимися или к сохранению и благоустройству быта, или к защите своей частной  жизни от постороннего вмешательства, или к личным свободам: от свободы предпринимательской деятельности до свободомыслия. Писал когда-то поэт, что в сердце советского человека:

В углах где-то есть тайники,

Где скрываются чувства-мещане,

Чувства – буржуи,

Чувства – меньшевики /А. Безыменский/ [6].

От таких притязаний населения власть – вспомним Фюре – закрывается идеологией, отказаться от которой она не может, ибо именно в ней первоисточник ее легитимности. И потому клеймит незаконные потребности мелкобуржуазной стихией, мещанством, обывательщиной, буржуазным индивидуализмом, вещизмом и стяжательством. За этими словами кроется реальная угроза искусственно сконструированному социальному порядку. Речь идет о спонтанных проявлениях буржуазности в ее самом грубом и самом доступном виде: в стремлении к личному обогащению, к рыночному обмену, к  установлению  автономных от государства социальных связей[7].

Для того, чтобы нейтрализовать опасность, исходящую из самых недр общества, власть вынуждена была прибегать к репрессиям, точнее, превратить их в необходимый инструмент управления, при помощи которого она преодолевала пассивное, а в некоторых случаях и активное сопротивление социальной среды ее великим проектам. Ибо власть всегда требовала от общества больше, чем то могло ей дать: индустриализацию в кратчайшие сроки, создание атомного щита, опеку над III миром, выполнение грандиозной космической программы и т.д. и т.п.

Характер репрессий, их направленность, орудия и жертвы – все это определялось исторической ситуацией, вернее, представлением о ней, содержащимся в головах властной элиты, а также степенью предрасположенности больших социальных групп населения к насильственным методам.  Чем ближе к войнам, тем громче звучат в обществе голоса ненависти, тем более склонны к расправам некогда мирные обыватели. Люди, стесненные в своих поступках, не способные  в силу внешних и личных обстоятельств решить свои жизненные проблемы, как правило, крайне восприимчивы к призывам к истреблению внутренних  врагов. Более того, они  готовы также инициировать такие призывы[8].  В этих случаях власть не отгораживается идеологией от мнения народного. Она способна на время отвести гнев от одного своего агента, взять под защиту другого, вывести из-под удара третьего, но в целом, она охотно идет навстречу низовым требованиям: награждает доносчиков, поощряет погромщиков, ограждает их от преследований со стороны местных инстанций.

Репрессии, вызванные к жизни противоречиями между социальными ожиданиями людей и властной доктриной, носили безличный характер. По своей организации они напоминали военные кампании с установленными целями, стратегическим планом, мобилизацией сил, временными графиками и, естественно, сбоями, вызванными обстоятельствами времени и места. Власть направляла удары по общественным, этническим, профессиональным, возрастным группам. Индивидуальная вина человека состояла только в том, что он волею судьбы, или по собственному выбору, оказался внутри обреченной группы: крепких крестьян, инженеров, получивших образование в царской России, священнослужителей, старых большевиков, ингушей, немцев Поволжья, лиц, проживавших на оккупированной территории (именно их, по остроумной догадке М. Вайскопфа, Сталин называл братьями и сестрами [9]), бывших дворян, или социал-демократов меньшинства. 

Было, однако, одно, но очень значимое, исключение. Я веду речь о людях, усомнившихся в доктрине: несогласных с ее основными концептами, сомневавшихся в ее отдельных положениях, или расходившихся в интерпретации ее идей с властными учреждениями, или оспаривавших очередные лозунги, или просто свободно высказывавшихся на публичные темы. Их власть преследовала вне зависимости от социальной принадлежности, в разгар кампаний и во время передышки.  Именно поэтому история репрессий является историей российской общественной мысли, задавленной цензурным гнетом, лишенной собственного языка[10], принудительно вырванной из национальной традиции и европейского интеллектуального поля, разбитой на мельчайшие течения, однако живой и непрекращающейся. В следственных делах можно обнаружить все ее оттенки, встретиться со всеми ее формами: от самых примитивных до искусно разработанных, от вторичных, даже третичных, до сугубо оригинальных. От общественной мысли, предполагающей использование специальных интеллектуальных техник, следует отличать высказывания низшего порядка – косноязычные выражения протеста, или недовольства, обцессивные выражения, клеймящие представителей власти, неясные мечтания, смутные воспоминания об ушедшем «золотом веке» – все то, что принадлежит массовым формам сознания, общественной ментальности. Первое впечатление от знакомства со следственными делами этой категории – это ощущение постоянного ропота, аккомпанирующего всей советской истории, глухого недовольства, в первую очередь, своим экономическим положением, но также вождями, политикой, пропагандой. На подавление этого ропота власть не жалела ни сил, ни средств.

История репрессий неразрывно связана со всей советской историей: большой и региональной. В сборнике документов, подготовленном совместно архивными работниками и преподавателями вузов, представлены тексты, свидетельствующие о репрессивной политике, проводимой советской властью на территории нынешнего Пермского края. Авторы сборника исходят из того, что репрессии являлись неотъемлемой составной частью всей государственной политики – и потому их периодизация совпадает в общих чертах с периодизацией советского общества. Исключение не составляет эпоха большого террора (1937 – 1938 гг.), когда репрессивная политика составляла стержень государственной деятельности, определявшей и содержание, и направленность всех остальных ее отраслей: хозяйственной, внешнеполитической, военной.

И еще. В этих старых, ветхих папках содержатся человеческие документы огромной, не поддающейся измерению силы. От ломких пожелтевших листов, разграфленных типографским способом, вырванных из школьных тетрадей, или вынутых из надорванной пачки равнодушной рукой, исходит какой-то запечатленный в них ужас: сломанные судьбы, исковерканные жизни, прерванные биографии. Массовый террор, обращенный на общественные группы, истреблял отдельных людей с именем, фамилией, индивидуальным жизненным миром. Чиновники, облеченные властью, в мундирах, сталинках, пиджачных парах исполняли историческую миссию, подавляли мелкобуржуазную стихию, блюли коммунистическую мораль, вели принципиальную борьбу с буржуазной идеологией и, походя, истребляли других людей. В противоборстве большой государственной машины с отдельными гражданами верх всегда брала машина. И, может быть, именно в этой заранее заданной обреченности человека и заключен подлинный трагизм ушедшей эпохи.

Выявление документов для сборника в первую очередь проводилось по двум фондам архивно-следственных дел, хранящимся в ГОПАПО (№№ 641/1, 643/2). Это документы, непосредственно свидетельствующие о применении репрессий в отношении граждан по политическим мотивам: ордера на арест, постановления об избрании меры пресечения, анкеты арестованных, протоколы обысков и допросов обвиняемых и свидетелей, агентурные донесения, меморандумы, обвинительные заключения, приговоры, жалобы обвиняемых, заявления о пересмотре дела, заключения о реабилитации и т.п. Особую группу документов прекращенных уголовных дел составляют так называемые «вещдоки» – листовки, воззвания, письма, программы «контрреволюционного содержания», которые напрямую говорят о сопротивлении несвободе. Несмотря на информационную значимость данных документов, необходимо учитывать, что это источники достаточно специфические. Материалы органов дознания представляют собой подлинные, адекватные времени, месту и обстоятельствам документы, но с правовой точки зрения они являются фальсифицированными; «собственноручные показания», изложенные на следствии, в силу известных причин не могут быть приняты безоговорочно.

Не менее информативны партийные документы, также хранящиеся в ГОПАПО и отражающие взаимоотношения партии и народа, власти и общества, механизм и направленность действий советской партийно-государственной машины, охранявшей тоталитарный режим. В фондах губкома, окружкомов, обкома, горкомов и райкомов партии выявлены документы об отношении различных слоев населения к политике правительства и отношении власти к различным слоям населения, о формах политического контроля над населением, реакции «низов» на действия власти и т.п. В сборник включены документы из ранее мало использованных фондов Пермской окружной, городской и районных контрольных комиссий (циркуляры о «чистке» колхозов от кулацких и других «антисоветских» элементов, материалы о деятельности троцкистской оппозиции, отчеты о борьбе с оппортунизмом и др.).

Для раскрытия наиболее ранней по хронологии темы – «Политические репрессии в годы Гражданской войны и НЭПа» были привлечены документы ГАПО. Прежде всего, это приказы, распоряжения, протоколы заседаний чрезвычайных органов, созданных в этот период и имевших право вершить внесудебные расправы (военно-революционных комитетов, летучих контрольных троек и т.п.), циркулярные письма НКВД, справки о социально-политическом состоянии уездов Пермской губернии, донесения о крестьянских восстаниях и др. Особый интерес представляет Коллекция документов Гражданской войны и интервенции на Урале (Ф. р-656), где отложились воззвания, протоколы уездных народных собраний, постановления общих собраний крестьян и т.п.

Документы других государственных и ведомственных архивов использовались фрагментарно, по мере необходимости.[11]

Абсолютное большинство документов публикуется впервые. Повторная публикация отдельных источников вызвана их важностью для освещения темы.

Из достаточно большого массива выявленных документов для публикации были отобраны наиболее типичные из них, которые полно, ярко, в доступной форме раскрывают следующие вопросы:

- система и механизм деятельности ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ – спецслужбы, которой принадлежала большая роль в политической жизни страны и региона;

- методы и приемы работы органов госбезопасности; технология фальсификации «политических» дел;

- мотивировка арестов и расправы с гражданами по политическим мотивам;

- масштабы и направленность репрессий (в отношении рядовых граждан и известных людей, внесших весомый вклад в политическую, хозяйственную, культурную и общественную жизнь края; женщин и подростков; представителей различных национальностей и религиозных конфессий; уроженцев регионов Прикамья);

- реакция граждан на политику тоталитарного государства; взгляды и умонастроения людей, действительно «посмевших» противостоять авторитарному режиму и попавших в «жернова» репрессивной машины.

Систематизация документов в сборнике – тематико-хронологическая. Весь рассматриваемый период (1918–1980^е гг.) разделен на несколько периодов (тем), совпадающих с «волнами» репрессий: «Репрессии в годы Гражданской войны и НЭПа (1918–1929 гг.)», «Репрессивная политика в деревне в 1930^е годы», «Большой террор 1930^х годов», «Репрессии накануне и в годы Великой Отечественной войны (1939–1945 гг.)», «Послевоенные репрессии (1946–1953 гг.)», «Борьба с инакомыслием (1954–1980^е гг.)». Внутри каждой темы документы расположены по хронологии. Отступления от хронологического принципа допущены только в тех случаях, когда несколько документов касаются одного лица или группы лиц, проходивших по одному делу (в этих случаях групповые заголовки не составлялись). Систематизация документов закреплена их общей порядковой нумерацией.

В сборнике применен научно-критический прием издания текстов документов. Текст документов передается с точным сохранением стилистических и языковых особенностей подлинника. В соответствии с современной орфографией и пунктуацией проведено деление текста на слова и предложения, проставлены необходимые по смыслу знаки препинания, прописные буквы. При необходимости проводилось деление текста на абзацы.

Общепринятые сокращения в тексте не унифицированы, их варианты внесены в список сокращений. Сокращения, не являющиеся общепринятыми, восстановлены в квадратных скобках; при повторении их в пределах одного документа они не раскрываются. Понятные и не имеющие двоякого толкования сокращения слов оставлены без раскрытия. Сохранены отдельные обороты речи и слова, характерные для данного периода времени, вошедшие в словарный состав языка. Сокращенные названия учреждений, организаций, должностей в тексте сохранены; различные сокращения наименований одних и тех же учреждений и должностей не унифицированы; их полное написание дается в списке сокращений. Разовые сокращения раскрываются в текстуальных примечаниях.

Многие документы сборника публикуются в извлечении: в случаях, когда содержание документа лишь частично относится к теме издания; если документ в какой-то части повторяет другой документ; если часть текста документа не представляет научного интереса. Все извлечения из документов оговорены в заголовке предлогом «из», а в тексте – отточием в квадратных скобках. В текстуальных примечаниях излагается содержание опущенных частей. Если из одного документа сделано несколько извлечений, то содержание каждой из опущенных частей оговаривается, как правило, в одном сводном текстуальном примечании.

Пропущенные в тексте и восстановленные по смыслу слова и части слов воспроизведены в квадратных скобках. Отточия без скобок принадлежат авторам документов; в круглых скобках – когда автором документа используется обсценная лексика. Вставки отдельных слов воспроизведены в соответствующем месте в тексте, выделены курсивом и оговорены в текстуальных примечаниях. Незначительные погрешности в тексте, понятные читателю, не исправляются. Когда текст документа не может быть уточнен без изменения его смысла, тогда в текстуальном примечании указывается: «Так в документе». Непрочтенный из-за повреждения документа, а также неразобранный текст отмечается отточием; в текстуальных примечаниях оговаривается причина пропуска и его размер. Авторские и неавторские подчеркивания отдельных мест текста выделены разрядкой и оговорены в текстуальных примечаниях с указанием, кем они сделаны. Подлинные подписи воспроизводятся курсивом, в копиях – прямым шрифтом. Вслед за подписями к документу воспроизводятся резолюции и значимые пометы, относящиеся ко всему документу (с указанием авторства, даты и места расположения). В других случаях они указаны в подстрочных примечаниях к соответствующему месту документа. Редакционный текст в резолюциях и пометах выделен курсивом. Пометы делопроизводственного характера не воспроизводились. В текстах анкет вопросы, напечатанные типографским способом, воспроизведены курсивом, а ответы на них – прямым шрифтом. Тексты телеграмм воспроизведены с восполнением недостающих союзов, предлогов и знаков препинания. Фамилии свидетелей, проходивших по делу, как правило, опущены или обозначены буквой N. Они сохранены лишь в тех случаях, когда показания свидетелей не носили «обличительного», компрометирующего характера по отношению к обвиняемому.

Археографическая подготовка документов проведена в соответствии с действующими «Правилами издания исторических документов в СССР» (М., 1990).

Каждый документ снабжен редакционным заголовком, который содержит общую характеристику источника (разновидность, автор, адресат, содержание, дата, место написания, грифы секретности и срочности). Место написания не указано в тех случаях, если это ясно из заголовка документа. Время события указывается в заголовке, если оно не совпадает с датой написания документа. Установленные составителями авторы, адресаты, даты или ее части заключаются в квадратные скобки, а в подстрочном примечании приводится соответствующее обоснование или пояснение. Неустановленные элементы заголовка, а также адресаты рассылки копий оговариваются в подстрочных примечаниях. В заголовках к протоколам допросов, судебных заседаний и т.п. их содержание, как правило, не отражается (из-за многоплановости документа). Географические наименования в заголовках приводятся в их исторической форме, в примечаниях же по содержанию их написание не унифицировано, приведено в соответствии с источником информации. Авторские заголовки (за редким исключением) не печатаются. Если они воспроизводятся в редакционном заголовке целиком, то заключаются в кавычки. Должностное или общественное положение лиц не указывается в заголовках в тех случаях, когда эти сведения содержатся в самом документе или в примечаниях по содержанию (это касается, прежде всего, арестованных и обвиняемых). Инициалы авторов или адресатов, не указанные в заголовках, установить не удалось. Групповые заголовки к нескольким документам составлены в тех случаях, если эти документы связаны между собой по номинальному признаку (письма, протоколы) и при этом относятся к одному лицу. При использовании группового заголовка легенда и примечания по содержанию помещены после последнего документа в группе. Тексты бланков делопроизводственных документов и обозначение адресата не воспроизводятся, а используются при составлении редакционного заголовка.

Археографическая легенда (контрольно-справочные сведения о документе) содержит поисковые данные (для архивных документов – архивный шифр; для материалов периодической печати – название печатного органа, дату издания, номер, страницу), указание на подлинность, способ воспроизведения, в ряде случаев – наличие печати. Указание, чьим органом является периодическое издание, дается в «Перечне использованных периодических изданий». Документы публикуются в копиях в тех случаях, если подлинник в фондах архива не обнаружен.

Научно-справочный аппарат издания состоит из предисловия, вводных статей к каждому разделу, списка сокращений, списка номерных заводов, упоминаемых в документах сборника, примечаний по тексту и содержанию, именного и географического указателей (глухих), перечней использованных архивных фондов и периодических изданий, рекомендательного списка литературы, оглавления (с перечнем публикуемых документов). Текстуальные примечания отмечены в сборнике звездочками, примечания по содержанию – арабскими цифрами (они помещены вслед за текстом публикуемых документов). Примечания по содержанию, как правило, сопровождаются ссылками на архивные и печатные источники, послужившие основанием для их составления. Архивный шифр в примечаниях не приводится, если он уже указан в легенде к данному документу. Ссылки на литературу не даются в тех случаях, когда информацию о людях или событиях можно почерпнуть в Большой Советской Энциклопедии. В список сокращений включены сокращения, встречающиеся в тексте документов и введенные составителями.

В приложении даны 2 списка: номенклатурных работников, подвергшихся политическим репрессиям в Пермской области (сюда включены сведения, извлеченные из большого количества выявленных в разных архивах документов, в основном непубликуемых) и руководителей органов безопасности на территории Пермской области (перепечатка из более ранней публикации).

В качестве иллюстраций помещены фотографии репрессированных, документы из архивно-следственных дел и «вещдоки» – грамоты, удостоверения, рисунки и т.п. Часть из них дополняет текст документов (в этих случаях даются ссылки на номера документов сборника), другие несут самостоятельную информационную нагрузку.

Выявление документов, их археографическое оформление, составление примечаний по тексту и содержанию осуществили: Г.Ф. Станковская, Т.В. Безденежных (ГОПАПО), кандидаты исторических наук  М.А. Иванова (ПГУ), Л.А. Обухов (ПГУ), А.Б. Суслов (ПГПУ).

Вводные статьи к разделам сборника написали доктор исторических наук профессор  О.Л. Лейбович (ПГТУ), кандидаты исторических наук М.А. Иванова (ПГУ), Л.А. Обухов (ПГУ), А.Б. Суслов (ПГПУ), М.Г. Нечаев (ГОПАПО); историческую часть предисловия – О.Л. Лейбович, археографическую часть – Т.В. Безденежных.

Списки, перечни подготовили Т.В. Безденежных, Т.В. Уржумова, И.Ю. Федотова (ГОПАПО), указатели – Т.В. Уржумова, С.А. Плотников (ГОПАПО).

Отбор иллюстраций провели Г.Ф. Станковская, Т.В. Безденежных, И.Ю. Федотова; сканирование – С.А. Плотников, А.Е. Подкопаев.

Автор приложения о репрессированных номенклатурных работниках – Г.Ф. Станковская.

Набор текстов документов на компьютере провели Т.В. Безденежных, Т.В. Уржумова, И.Ю. Федотова; компьютерную верстку – С.А. Плотников.

Ответственный составитель – Г.Ф. Станковская.

Научный руководитель – О.Л. Лейбович.

Сборник предназначен для распространения исторических знаний и популяризации исторических документов среди широкого круга пользователей.

Список сокращений

Список номерных предприятий,
упоминаемых в документах сборника

завод № 10 – Пермский машиностроительный завод им. Ф.Э. Дзержинского

завод № 19 – Пермский моторостроительный завод

завод № 172 – Мотовилихинский машиностроительный завод

завод № 700 – Лысьвенский металлургический завод

строительство № 31/38 НКПС – строительство ж/д линии Ижевск-Балезино

                                                       и вторых путей Пермь-Киров

Репрессии в период Гражданской войны и НЭПа
(1918–1929 гг.)

Вооруженный захват власти большевиками в октябре 1917 г. положил начало гражданской войне в России. Новая власть, не пользуясь поддержкой большинства населения, могла существовать только с помощью массовых репрессий, насилия, террора, всеобщего устрашения. Провозглашенная большевиками «диктатура пролетариата» очень скоро превратилась в диктатуру партии. Ленин выделял три главных признака, характеризующих «диктатуру класса», в том числе и «диктатуру пролетариата»: власть, насилие, свобода от любых законодательных ограничений. «Диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами»[12]. Такое понимание государственной власти возводило насилие в ранг государственной политики.

Захватив власть, большевики сразу начали борьбу с политическими противниками. Уже 28 октября 1917 г. был принят Декрет о печати, по которому закрывались «временно» все «буржуазные» газеты. 28 ноября партия кадетов была объявлена «партией врагов народа», на нее возлагалась ответственность за развязывание гражданской войны. Разгон Учредительного собрания явился следующим этапом в разжигании гражданской войны. Оправданием практически любых действий новой власти служил принцип «революционной целесообразности», который реализовывался в лозунгах «Грабь награбленное!», «Все дозволено, по отношению к врагам революции» и т.п. Подобные призывы находили широкий отклик прежде всего в маргинализированных массах. Бывший нарком юстиции, один из лидеров левых эсеров И.З. Штейнберг уже в эмиграции признал, что именно сверху выпускались в массы «инстинкты зла и разнузданности, большевики сознательно разжигали народные страсти, играли на тех чертах народного характера, которые поистине являлись варварскими»[13].

Красный террор не был ответом на белый, как утверждают до сих пор некоторые историки, и начался он до постановления Совнаркома от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре». Об этом свидетельствует и целый ряд примеров из истории Прикамья. Вот некоторые из них: убиты в начале февраля красногвардейцами отряда А. Борчанинова в Кунгуре супруги Агеевы, известные общественные деятели, члены кадетской партии; в июне в Перми убиты Михаил Романов и архиепископ Пермский и Кунгурский Андроник; в августе убит архиепископ Черниговский и Нежинский Василий, бывший ректор Пермской духовной семинарии, направленный в Пермь для расследования обстоятельств гибели Андроника. Об этом говорит и постановление Оханской ЧК от 4 сентября 1918 г. о расстреле бывших полицейских (док. № 7), а практика заложничества на местах начинает применяться уже в феврале 1918 г. (док. № 2)

Отношение большевистского руководства к террору масс характеризует телеграмма В.И. Ленина от 26 июня 1918 г. Г.Е. Зиновьеву в Петроград, в которой он высказал недовольство тем, что руководство препятствует питерским рабочим ответить «массовым террором» на террористический акт (убийство видного большевика В. Володарского). Ленин потребовал «поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров»[14].

 Первые два документа дают представление, каким образом на местах осуществлялся лозунг «Грабь награбленное!». Когда 21 февраля (по новому стилю, летоисчисление по которому было введено с 1 февраля 1918 г., по старому стилю – 8 февраля) отряд красногвардейцев явился для описания имущества Белогорского подворья в Перми, ударили в набат и прихожане устремились на защиту. Произошло столкновение, в результате которого имелись человеческие жертвы. Несмотря на все попытки большевиков дискредитировать церковь, значительная часть населения считала, что церковное имущество неприкосновенно. Попытки захвата церковного имущества имели место в разных районах страны и, как правило, заканчивались набатным звоном, который созывал население на защиту. В результате Совнарком 30 июля 1918 г. принял специальное постановление «О набатном звоне», по которому лица, виновные в созыве населения набатным звоном, предавались суду Революционного трибунала.

II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов отменил в стране смертную казнь. Однако декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности» от 21 февраля 1918 г. фактически восстановил ее, предписав расстреливать на месте преступления шпионов, контрреволюционных агитаторов, спекулянтов, громил, хулиганов. Телеграмма Уральского Совета (док. № 3) дополняет категории лиц, подлежащих расстрелу: сопротивляющихся «беспощадным реквизициям» и «беспощадным налогам».

Резолюция Дубровинского народного собрания (док. № 4) – свидетельство отношения части крестьянства к Советской власти, подтверждающее, что тезис о «триумфальном шествии» – миф. Вероятно, эта резолюция послужила одним из поводов для направления в села Острожку и Дуброво красногвардейского отряда из Очера для ареста «контрреволюционеров» и конфискации оружия. Бесчинства и обыски, в результате которых нашли лишь один револьвер и тот неисправный, вызвали возмущение жителей сел, и во время перехода отряда из Острожки в Дуброво была устроена засада, отряд разоружили, многих красногвардейцев избили, а одного, пытавшегося бежать, застрелили. Это выступление было названо властями как «Дубровско-Острожское восстание», для подавления которого направлены карательные отряды из Перми и Оханска. «Восставшие» не оказали никакого сопротивления, тем не менее 12 человек из числа участников было расстреляно, а руководители «восстания» скрылись. Ответ на выступления был явно неадекватен, это первый в нашем крае акт расстрела большой группы людей, вина которых, если и была, то незначительна.

С лета 1918 г. широкие слои крестьянства начинают борьбу с большевистской диктатурой. Причиной этого стала политика большевиков: изъятие хлебных излишков, сопровождавшееся насилием и произволом продотрядов, деятельность комбедов, фактически расколовшая деревню и, особенно, начавшаяся мобилизация в Красную Армию. Док. № 5–6 описывают поведение одного из продотрядов и характеризуют отношение крестьян к мобилизации. Эти события произошли накануне Сепычевского восстания 18–25 августа 1918 г., самого крупного крестьянского восстания в Прикамье, охватившего шесть волостей Оханского уезда, в том числе и Григорьевскую.

В главе приведена только незначительная часть документов, дающая представление о красном терроре, который после 5 сентября 1918 г. стал официальной политикой советского государства. Белый террор, не уступая по жестокости красному, все же не был официальной политикой антибольшевистских правительств. Он был направлен, прежде всего, против коммунистов, сочувствующих и работников советских учреждений (док. № 14, 37). Кроме того, противники большевиков не имели такой мощной и разветвленной организации, как ВЧК. В циркулярном письме ВЧК (док. № 12) впервые сформулирована мысль о том, что каждый член партии и сочувствующий обязан быть осведомителем ЧК. Позднее руководители большевиков открыто заявили, что каждый член партии является добровольным сотрудником ЧК. В письме содержится еще одно любопытное признание: Чрезвычайные комиссии – органы партийной диктатуры, а не диктатуры пролетариата!

Красный террор на местах осуществляли не только органы ЧК и политбюро милиции, но и партийные комитеты, исполкомы Советов, трибуналы, следственные комиссии, комиссары, различные чрезвычайные органы: ревкомы, комитеты по борьбе с дезертирством, летучие отряды или как в Чердыни «Летучая Контрольная Тройка» (док. № 15), оперативные тройки (док. № 17) и другие органы. Следует отметить, что суд над членами опертройки № 2 Осинской уездной комиссии по борьбе с дезертирством (док. № 17) состоялся. Защитник обвиняемых, выступая на суде, следующим образом оправдывал убийство 13 человек: во-первых, их считали убийцами, во-вторых, расстреляли, чтобы освободить людей, занятых конвоем, так как нужда была в каждом человеке. Суд признал, что члены опертройки занимались истязаниями, массовым избиением дезертиров и арестованных, полностью перешли на самоснабжение. Тем не менее, обвинитель, признавая преступные действия членов опертройки, заявил: «Каждый из подсудимых не враг пролетариату, а его защитник, у них не было корыстных целей. Фронтовая обстановка определяла методы их действий и мы должны сказать товарищам спасибо»[15]. Исходя из позиции обвинителя, можно предположить, какой был вынесен приговор.

Окончание гражданской войны и переход к новой экономической политике не привели к прекращению репрессий, но расстрелов стало значительно меньше. Нередко их заменяли высылкой за границу (наиболее яркий и известный пример – «философский пароход»). В 1920-е гг. наиболее распространенной формой государственного принуждения по политическим мотивам стали высылка и ссылка в административном порядке (док. № 26). Северное Прикамье стало одним из мест политической ссылки (док. № 39, 30). Кроме того, политических противников власти отправляли в СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения) и в политизоляторы.

Ярким проявлением инакомыслия в большевистской партии явилась позиция Г.И. Мясникова, особенно его предложение о свободе слова «от монархистов до анархистов включительно» (док. № 20). В.И. Ленин выступил резко против этого предложения, заявив, что «мы самоубийством кончать не желаем»[16].

Документ о партийной чистке (№ 23) дает представление о составе правящей партии. В начале 20-х гг. «чистили» еще не по идеологическим мотивам, а стремились избавиться, прежде всего, от карьеристов, балласта, нарушителей дисциплины. Это во второй половине 20-х партийные чистки превратились в одну из разновидностей борьбы с политическим инакомыслием, стали формой репрессий.

Голод 1921 г. был использован для нанесения сокрушительного удара по Русской Православной Церкви: изъятие церковных ценностей, аресты духовенства. В Прикамье вскрытие святых мощей и изъятие ценностей прошли достаточно спокойно, что в определенной мере явилось результатом деятельности местных партийных органов и ЧК-ГПУ по поддержке обновленческого движения, которое было довольно влиятельным в крае, углублению раскола в церкви и репрессиям против сторонников патриарха Тихона (док. № 18, 19, 24).

«Политический бандитизм», который нередко упоминается в документах того времени (док. № 25), по сути представлял собой партизанское движение, вооруженную борьбу против советской власти. Прошло более трех лет, как восстановили советскую власть в крае, но покончить с «политическим бандитизмом» не удалось. Без широкой поддержки крестьянства противники большевиков не смогли бы продержаться столь долго.

На всем протяжении 1920-х гг. крестьянство достаточно критически относилось к политике властей (док. № 22, 25, 27, 32). Только ценой массовых репрессий, которыми сопровождалась сплошная коллективизация, удалось сделать деревню послушной.

Урал и, в частности, Прикамье явились регионом, в котором оппозиция, прежде всего Л. Троцкий, пользовались определенной поддержкой. Среди сторонников Л. Троцкого было немало широко известных и популярных на Урале, особенно в рабочей среде, деятелей: А.Г. Белобородов, С.В. Мрачковский, С.Ф. Баранов, Е.А. Преображенский и др. Оппозиция в борьбе со сталинским руководством пыталась апеллировать к массам (док. № 31, 33, 34, 36), но в условиях полного господства сторонников И.В. Сталина в партийно-государст­венном руководстве страны эти попытки были безнадежны. Но даже в таких условиях сторонники оппозиции до конца 1920-х гг. продолжали свою деятельность в Прикамье, что свидетельствовало о смелости и мужестве, незаурядных способностях и бойцовских качествах противников сталинского режима.

Определенной смелостью обладали и авторы письма И.В. Сталину, предлагавшие объединить Коми-Пермяцкий национальный округ с автономной областью Коми (Зырян) (док. № 35). В то время очень просто было получить ярлык «национал-уклониста», а это считалось одним из самых страшных грехов среди членов партии. Но беспокойство за будущее своего народа оказалось сильнее, что вызывает уважение к авторам письма. Идея объединения народов коми оказалась живучей и в определенных кругах пользуется влиянием и в наше время.

1929 г. оказался переломным в истории нашей страны: свертывание НЭПа, начало сплошной коллективизации, переход к форсированной индустриализации, разгром «правой оппозиции». На этот год пришелся и юбилей И.В. Сталина (док. № 39) – 50 лет, с которого началось его безудержное восхваление, переписывание истории революционного движения и гражданской войны, завершается складывание режима личной власти, переход от авторитаризма к тоталитаризму.

№ 1
Воззвание епископа Андроника[17] «Всем притчам* и православным прихожанам и равно обиженным Пермской епархии»
о действиях в ответ на предполагаемый захват церковного имущества

25 января 1918 г.

г. Пермь

Возможно ожидать нападения разбойников или разных захватчиков церковного или монастырского имущества, а равно и самих церквей и обителей. Надо теперь же подготовить население к такой опасности и клятвенно призывать всех как православных к защите церквей и монастырей от насильников и захватчиков, чтобы за попустительство вместе с ними не подвергнуться вечному осуждению от Бога. Предупредить население, что в случае нападения захватчиков будет дан набатный звон колоколов, на который православные должны спешить. Самим же захватчикам прочитать до времени сохраняемое, а потом на стенах храма вывесить в удостоверенных копиях прилагаемое мое именем Божьим клятвенное запрещение и осуждение… Объявить и всем прихожанам, что если бы даже и все они допустили насилие над церковью или обителью, то церковь их будет закрыта для священнослужения, виновники же будут отлучены от святого причастия, и если кто из них обманом духовника причаститься где-либо святых тайн, то сие причащение будет вместе с Иудой Искариотом в вечное осуждение. Стойте даже до смерти.

Епископ Андроник.

Предается строгому суду Всемогущего Всевидящего Бога и проклинается всякий, кто без моего благословения осмелится для чего-либо захватить принадлежащее Господу церковное или монастырское имущество, священные драгоценности, домы или что-либо из присвоенного им.

Епископ Андроник.

ГАПО. Ф. р-656. Оп. 1. Д. 25. Л. 11. Копия. Машинопись.

№ 2
Донесение Пермскому губернскому тюремному инспектору
от начальника Осинской уездной тюрьмы
о содержании заложников

10 (23) февраля 1918 г.

г. Оса

Пермской губернии

9 (22) февраля с/года при отношении уездного исполнительного комитета Осинского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов за № 148 во вверенную мне тюрьму были доставлены семь человек местных торговцев для содержания «впредь до распоряжения исполнительного комитета на довольствии полфунта черного хлеба и воде в сутки с исполнением хозяйственных работ».

По имеющимся у меня сведениям, все они были задержаны и заключены под стражу за отказ внести деньги наложенной на них контрибуции. За это же самое и сего числа поступило двое: Ушакин и Козин на то же количество довольствия, при чем прием от родных передачи, как-то съестных продуктов (хлеба, чая, сахара, молока) воспрещен безусловно.

Благодаря означенному режиму, они все от назначенного им исполнительным комитетом довольствия отказались и об этом заявили вызванному мною члену исполнительного комитета Ажгихину, при чем последним обещано было возбудить вопрос о разрешении приема им передачи.

Из числа доставленных вчера лиц до времени 10 часов вечера 23 февраля освобождены по распоряжению исполнительного комитета шесть человек. Остался один Смирнов, который уже вторые сутки не принимает пищи, кроме воды, и заявляет, что пищу не примет до тех пор, пока его не освободят или не разрешат ему пользоваться лучшим питанием.

Об изложенном доношу Вам для сведения, и о последующих изменениях мною будет донесено дополнительно.

И.д. начальника Осинской тюрьмы     Вас. Ошурков

ГАПО. Ф. р-320. Оп. 3. Д. 2. Л. 5–6. Подлинник. Рукопись.

№ 3
Телеграмма Уральского областного Совета рабочих и крестьянских депутатов местным Советам в связи с немецким наступлением
после разрыва переговоров в Брест-Литовске

27 февраля 1918 г.

г. Екатеринбург

Срочно

Военная

Псков пал, немцы под Петроградом. Победа или смерть революции. Немедленно организуйте отряды лучших боевых сил, обеспечьте их всем необходимым, теплыми вещами, обувью с бельем, продовольствием путем беспощадных реквизиций. Облагайте беспощадными налогами местных буржуев. О создании фонда Красной Армии, собранных суммах телеграфируйте не позже 2 марта областному Совету. Сопротивляющихся расстреливайте. На местах оставляйте самое необходимое число боевых сил для охраны Советов. Отряды шлите в Екатеринбург, сообщая телеграфом их число. Если нет оружия, отправляйте без него.

Облсовет. Председатель Белобородов. Военный Комис*.

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 1. Д. 1. Л. 2. Копия. Машинопись.

№ 4
Протокол Дубровского народного собрания
об отношении к Советской власти**

28 (15) февраля 1918 г.

с. Дуброво

Оханского уезда

Пермской губернии

1) Власть Совета рабочих и солдатских депутатов не признавать, а признать Всенародное Учредительное собрание.

2) Организованную в уезде рабоче-солдатскую власть признать захватной***, и распоряжения ее считать для населения необязательными.

3) Работа на местах должна проходить при посредстве тех организаций, в управление которых вошли представители, [избранные] посредством установленного голосования, как и говорится в резолюциях IV губ[ернского] крест[ьянского] съезда.

4) Существующий в волости волостной совет упразднить.

5) Арестам установленной в уезде рабоче-крестьян[ской] власти, как захватившей власть самочинно, не подчиняться****.

ГАПО. Ф. р-656. Оп. 1. Д. 25. Л. 13. Копия. Рукопись.

№ 5
Заявление граждан Сепычевской волости Оханского уезда Пермской губернии в Оханский Чрезвычайный комитет
по поводу бесчинств, творимых продотрядом*

13 августа 1918 г.

с. Сепыч

Что красноармейцы Сепычевской вол., не разбираясь бедный или богатый, требуют настойчиво денег, сколько им вздумается, и в случае если таковых нет, то говорят, что отправим вас к Боому[18], а затем арестуют и избивают, также не разбираясь в том, мужчина или женщина. И делают насилие над женщинами (изнасиловали женщин д. Степанята, Вар. Д. Соловьеву и угрожали, если она скажет кому – расстреляют). Также отбирают последний хлеб, как, например, при семействе в шесть человек отбирают последние пять пудов, также и лошадей. Были случаи, отбирали последние 2 катка ниток, меду около 5 фунтов, сахар, которого оказывается не больше 1 фун[та]. Также варят сами кумышку** и находятся все время пьяные. Производят массовые выстрелы среди населения, наводят боязнь на всю окрестность Сепычевской вол. и, кроме того, угрожают тем, кто вздумает жаловаться на них Оханскому совдепу***.

ГАПО. Ф. р-656. Оп. 1. Д. 25. Л. 8. Копия. Рукопись.

№ 6
Постановление общего собрания крестьян Григорьевской волости Оханского уезда Пермской губернии
в связи с мобилизацией в Красную Армию*

17 августа 1918 г.

с. Григорьевское

Участье на собрании приняло 1500 ч[еловек] в присутствии комиссара по военным делам.

1) Обсуждая вопрос о мобилизации солдат с нескольких годов, единогласно постановили: мобилизовать солдат для ведения войны внутри страны не согласны, но кто желает поступить добровольно, – может. К сему добавляем, что в случае всеобщей мобилизации требуем в первую очередь призвать тех гр-н, которые скрывались в бывш. войну с Германией на заводах, на желез. дор., но однако опять же не на партийную борьбу.

Единогласно постановили: лошадей, скот и хлеб для Красной Армии не давать. Поступившие в Красную Армию должны приобрести все на свой счет. Для связи [с] соседним восстанием избираем гр-на Дудина С.Ф.

Председатель       Онянов

Секретарь         Мезенцев

ГАПО. Ф. р-656. Оп. 1. Д. 25. Л. 7. Копия. Рукопись.

№ 7
Постановление Оханского уездного ЧК[19]
о расстреле бывших полицейских

4 сентября 1918 г.

г. Оханск

Пермской губернии

По отделу контрреволюции

Рассмотрев дело арестованных бывших полицейских и замеченных в контрреволюционном заговоре, связи с офицерством, а также в жестоком обращении с беднейшим народом при старом режиме и угрожавшем народу таковым, и надеящемся по возвращении его отомстить за все аресты, произведенные Советской властью, как-то Якова Степановича и Григория Степ[ановича] Казымовых**, Михаила [Герасимовича]*** Овчинникова, Дмитрия И[вановича] Плешкова, Никол[ая] И[вановича] Курочкина, Григория Ф[едоровича] Баннова, Егора П[етровича] Аликина, Ивана П[авловича] Шаринкина*, Степ[ана] А[фанасьевича] Палкина, найдя все выше обвинение правильным, а потому Чрезвычайный комитет постановил: всех выше указанных расстрелять.

Председатель Комитета               Болотов 

Заведующий отделом**

Члены             Быстрых

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 11937. Л. 17. Подлинник. Рукопись.

№ 8
Постановление Оханского уездного ЧК
по делу священника С. Конюхова

15 октября 1918 г.

г. Оханск

Пермской губернии

По отделу контрреволюции

Рассмотрев дело священника с. Воробьевского Семена Конюхова, призывавшего к восстанию [в] с. Воробьях против Советской власти, а также выброшенннию проклятия большевистской влас[ти] за отделение церкви от государства и отобрание церковной земли и найдя это обвинение вполне доказанным, а потому Чрезвычайный Комитет единогласно^*** постановил: вышеуказанного Конюхова расстрелять.

Председатель Комитета    С. Болотов

Заведующий отделом^****

Члены   Быстрых

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 12700. Л. 8. Подлинник. Рукопись.

№ 9
Из протокола совместного заседания
Верещагинского районного военно-революционного комитета
с линейной частью ст. Верещагино и чрезвычайными комиссиями железнодорожной и районной по обсуждению распоряжения
Оханского уездного военно-революционного комитета
о заложниках

22 октября 1918 г.

ст. Верещагино

Оханского уезда

Пермской губернии

[…]* I. Текущий момент.

Слушали приказ № 5 и сношение Оханского уездного ревкома от 19 октября с/г. за № 5049, а именно: Военно-революционный комитет Оханского уезда предлагает Красно-Верещагинскому В. ревкому сорганизовать боевой отряд коммунистов, который будет проводить в исполнение циркулярное распоряжение, при сем прилагаемое. По выполнении местной задачи отряд, по распоряжению уездного В. ревкома, ждет** на подкрепление боевых частей фронта. О численном составе отряда необходимо сообщить уездному В. ревкому для регистрации в военном комиссариате. Председатель военревкома Горшечников[20]. Члены: Мялицын и Каганов. Секретарь.

Принимая во внимание те обстоятельства, которые начинают тревожить Советскую власть здесь, в Оханском уезде, и учитывая то положение, что контрреволюционеры уничтожают зверски всех советских работников, семейства их, то в целях гарантии за полное спокойствие житье*** граждан в занятых местностях белогвардейцами предлагается сейчас же взять с каждой волости заложников из буржуазии, кулаков, правых эсеров и меньшевиков и под усиленным караулом при случае эвакуации волостных исполкомов увозить их с собой, при чем объявить гражданам волости, что при случаях контрреволюционных выступлений и выдачи белогвардейцам советских работников все заложники будут расстреливаться.

Подписали: председатель В. Р. комитета Горшечников. Члены: Мялицин, Бояршинов. Секретарь. […]

Постановили: […] немедленно послать по 3 коммуниста в каждую волость. […]

Председатель                              Касаткин

Секретарь                                   Колчанов

С подлинным верно:

Делопроизводитель*

ГАПО. Ф. р-301. Оп. 1. Д. 15. Л. 23. Заверенная копия. Машинопись.

№ 10
Из циркулярного письма НКВД всем уездным Советам депутатов, заведующим отделами управления и начальникам милиции
об отношении к мешочникам

[октябрь] 1918 г.^**

г. Москва

С мест продолжают иногда поступать сведения о том, что милиция при отдельных контрреволюционных выступлениях заявляет себя нейтральной, говоря, что она поставлена охранять лишь личную и имущественную безопасность граждан.

Настоящим предписывается всем завотуправ^*** и начмилиции в добавление к предыдущим приказам, разъяснять всем членам и служащим советской милиции, что милиция является органом Советской рабоче-крестьянской власти, что она состоит на службе у рабочих и крестьян России, у их правительства, а потому не может быть и речи о каком-либо нейтрализме, безразличии, безучастии милиции по отношению к борьбе рабочего класса и беднейшего крестьянства со своими как внутренними, так и внешними врагами. Никакой нейтрализм в этом случае не может быть терпим. На советской милиции как первейшая обязанность лежит охрана прав рабочего класса и беднейшего крестьянства, и лишь отсюда вытекают ее обязанности по охране личности и имущества всех граждан. Для советской милиции спекулянт-мешочник, всякое лицо, нарушающее распоряжения центральной власти или местной власти о твердых ценах, правила распределения между гражданами продуктов и товаров – больший преступник, чем преступник и вор обыкновенный. Это основное отличие всего строя советской милиции от старой полиции и милиции Керенского должны твердо усвоить товарищи милиционеры. Советская милиция в первую  очередь  охраняет  собственность  и  интересы  общенародные  –  рабочего

класса и беднейшего крестьянства. Частные интересы и частная собственность охраняются ею только потому, что в этой охране заинтересованы все рабочие и беднейшие крестьяне, ибо и она, эта частная собственность, в конечном счете целиком принадлежит им. […]*

Зав наркомвнудел           Тихомиров

                                                                                            Верно**

ГАПО. Ф. р-301. Оп. 1. Д. 1. Л. 21. Заверенная копия. Машинопись.

№ 11
Постановление Пермской губернской ЧК
по делу соликамской купчихи Е.П. Ксенофонтовой

30 сентября 1919 г.

г. Пермь

1919 года сентября 30 дня Пермская губернская Чрезвычайная Комиссия, рассмотрев дело за № 33 по обвинению гражданки Соликамского уезда Пермской губернии Евдокии Прокопьевны КСЕНОФОНТОВОЙ в принадлежности к классу эксплоататоров, в сочувствии царскому строю, в бегстве с белыми и провозе писем буржуазии, нашла:

Что гражданка КСЕНОФОНТОВА Евдокия Прокопьевна, купчиха 2 гильдии города Соликамска, занималась торговлей, таковую не прекращала и после смерти мужа. Наживая капиталы, купчиха Ксенофонтова для торговли в своем магазине приказчиками всегда брала девушек, так как мужчинам приходилось платить дороже, чем Ксенофонтова эксплоатировала женский труд. Последние года торговый оборот в магазине Ксенофонтовой, по ее словам, достигал 60 тысяч в год, одних шуб имелось у гражданки Ксенофонтовой 11 штук. Богатство гражданки Ксенофонтовой позволяло ей ездить заграницу, так, она в Карлсбаде в Австро-Венгрии была 3 раза по три года сподряд, объясняет она свои поездки целью лечения от желтухи. После Октябрьской революции гражданке Ксенофонтовой пришлось прекратить торговлю и поплатиться частью своего имущества и состояния. Выплачено контрибуции гражданкой Ксенофонтовой 30 тысяч, конфискован дом и часть имущества. За невзнос контрибуции гр. Ксенофонтова была арестована в 1918 году. При белых купчиха Ксенофонтова, почувствовав снова свою власть, переселилась снова к себе в дом и занялась розысками своего конфискованного имущества. По ее словам, найдено 3 куска парчи, у жены комиссара Коровина отобрано: 1 ковер хороший, три похуже, столовые тарелки, миски, блюда и другая посуда. С белыми (что подтверждается показаниями N***) гр. Ксенофонтова поехала эвакуироваться. Доехала до Верхотурья, объясняя тем, что ездила молиться, но по каким-то причинам вернулась в Екатеринбург, дождалась прихода советских войск, жила дольше полуторых месяцев в Екатеринбурге, объясняя свое проживание тем, что она была больна дизентерией, тогда как врачом по рецептам установлена только инфлуэнца. Вернулась в Соликамск, где увидав, что остались все старые работники, что пощады ждать от Советской власти не приходится, решила бежать из Соликамска, воспользовавшись письмом брата из города Владимира, где он больной лежит в лазарете, симулируя* тем, что брату необходимо ее присутствие, выехала из города Соликамска. Гр. КСЕНОФОНТОВОЙ послана брату телеграмма во Владимир в сентябре 1919 г., телеграмма, в которой она по-прежнему титулирует** его генералом: «Генералу Николаю Прокопьевичу Борисову. Мама разорение не пережила, умерла. Саша и я тоже разорены». Объясняет свое титулирование брата генералом тем, что как раньше она его привыкла звать генералом, то забыла, что теперь генералов нет, чем доказала свою приверженность к старому царскому режиму. Поехав из города Соликамска, гр. КСЕНОФОНТОВА набрала массу писем в Москву, Пермь, Н?Новгород от буржуазии города Соликамска и даже города Чердыни. В Москву она везет письма на имя профессора Озерова[21], Горбунова-Посадова[22] с жалобами, что они все разорены, с просьбой прислать «Маленьких брошюр для раздачи трудящемуся люду».

А потому Пермская губернская Чрезвычайная Комиссия, принимая во внимание все вышеизложенное, ПОСТАНОВИЛА: гражданку Евдокию Прокопьевну КСЕНОФОНТОВУ объявить классовым врагом пролетариата и расстрелять.

Председатель Комиссии     П. Малков

Заведующий особым отделом     Колобанов

Члены коллегии     Н. Рычков 

Падучев

Следователь         Лепсис

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 11999. Л. 76. Подлинник. Машинопись.

№ 12
Циркулярное письмо ВЧК
всем губернским партийным комитетам
о необходимости ВЧК

14 октября 1919 г.

г. Москва

Дорогие товарищи!

Октябрьская революция передала власть в руки трудящихся, не уничтожила ни классов, ни классовых противоречий.

Отброшенный от власти буржуазный класс нами не был добит, и он начал отчаянную борьбу за свое существование, за свое первенство.

Разыгралась невиданная еще в мире гражданская война, активными деятелями которой мы состоим.

С первых же пор образовались два фронта – внешний и внутренний.

На внешнем фронте боролась наша Красная Армия, для внутреннего фронта же необходим был орган, который бы руководил этой борьбой. Такой орган был создан Советом Народных Комиссаров в лице Чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и пр.

Можно спросить о качественном состоянии этих комиссий, но едва ли кто из коммунистов возьмется прямо заявить о их ненужности.

Последние раскрытия контрреволюц[ионных] заговоров наглядно нам показали, какую неимоверную услугу оказали Советской власти Чрезвычайные комиссии.

Результаты ЧК могли быть еще гораздо ощуствительнее*, если бы со стороны партийных товарищей с самого начала было другое отношение к ним.

Сейчас не время спорить о пригодности ЧК. Сама жизнь вызвала их существование, и сама жизнь диктует их сохранить.

Мы только хотели обратить ваше внимание, дорогие товарищи, на то, что работа ЧК могла в сильной степени увеличиться и улучшиться при большом внимании с вашей стороны.

Мы, ВЧК, отделенные пространством, при плохой связи не можем уследить за каждым шагом губ. ЧК, поэтому порой к нам примазываются сотрудники, недостойные этой должности, позорящие авторитет ЧК.

Поэтому мы просим вас, дорогие товарищи, следить за личным составом ЧК, отзывая запятнавших себя чем-либо, пополняя комиссии новыми лучшими силами.

Чрезвычайные комиссии одни не в силах усмотреть за всем контрреволюционным элементом. Здесь должен каждый коммунист приложить свои силы, дабы везде: на улицах и площадях, в базарах и хвостах*, фабриках и заводах – были свои уши и глаза.

Вы, товарищи, должны на это обратить внимание всех членов партии и сочувствующих и обязать их осведомлять ЧК о всем, что ими замечено контрреволюционного.

Только при самой широкой поддержке всех коммунистов и при самом усиленном наблюдении со стороны партии ЧК смогут справиться с той тяжелой задачей, которую взвалила на них гражданская война.

Мы надеемся, что последние уроки вами, дорогие товарищи, будут должным образом учтены, что вы изменивши свой «гнев на милость», поможете нам справиться с этой тяжелой задачей.

Чрезвычайные комиссии нужны. Их нужно сохранить и сделать на деле партийными органами нашей партийной диктатуры.

По этому делу, дорогие товарищи, мы вас и призываем.

С коммунистическим приветом.

Замес. председателя ВЧК   Ксенофонтов

Секретарь   В. Савинов

14 октября 1919 года.

С подлинным верно:   секретарь**

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 1. Д. 3. Л. 50. Заверенная копия. Машинопись.

№ 13
Из политико-экономической сводки за вторую половину августа 1920 г., составленной на основании перлюстрации писем
начальником Пермского отдела военной цензуры, почт и телеграфа

август 1920 г.

г. Пермь

[…]*** Перм[ской] губ. Оханского у[езда] зав[ода] Ножовка, 6/VIII: У нас в деревне беспорядки, пришли раз солдаты и увели у нас корову молоденькую, накладывают очень большие налоги. Если есть в амбаре пуд муки, то полпуда отбирают, не знаем, как и жить. Очень плохо. У нас было две коровы, и мы от одной носили председателю Лашанскому, потом брали масла по 10 фун[та], но мы когда носили полфунта, когда принесем четверть. Потом председатель Сакко Саламеич набрал 25 чел[овек] солдат, взяли корову и увели без матери. Вот так поступают, не то что нам пособлять. Житье очень плохое. Слово сказать сейчас нельзя, а то арестуют. Еще у нас отбирают картошку и яйца. Петя, эта власть очень плохая. […]

Перм. губ. Чердынского у. село Ныроб, 9/VIII: У нас отбирают масло насильно, [мы] 4 фун. отдали, и хочут взять корову. Отбирают хлеб 2 снопа, нам 3-й или картошку тоже 2 ведра, нам 3-е, также и репу. Масло взяли все, нам не оставили, а если масла нет, то велят занять да отдать, и гонят ехать, если не поеду, то буду арестована. Федя, у нас опять стало как в прошлом году, не знаю, кому пожаловаться. […]

Перм. губ. Усольского у. В-Иньвенской вол. дер. Тукава, 11/VIII: 7-го августа был у нас отряд, разыскивали дезертиров. Эти отрядники испугали маму, взяли на печке своеручно суп и весь съели. И было вареное молоко для ребят, его съели и ничего не заплатили. И у собаки хвост отрубили шашкой. […]

Начальник Пермского отд. военной цензуры, почт и телеграфа*

Делопроизводитель

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 1. Д. 53. Л. 29. Подлинник. Машинопись.

№ 14
Заключение следователя особого отдела ВЧК при 1-й трудовой армии
по делу чердынских купцов, пароходовладельцев и других участников восстания против Советской власти в Чердынском уезде Пермской губернии и Печорском крае

16 октября 1920 г.**

Октября 16 дня 1920 года я, следователь особого отдела ВЧК при совтрударма*** 1-й Васев, сего числа рассмотрев дело за № 2306 о гр. 1) Алина Ивана Семеновича, 46 лет, беспарт., происходящий из гр. г. Чердыни; 2) Суслова Константина Ивановича, 46 лет, беспарт., из гр. Чердынского уезда Вольгортской волости**** с. Кольгорт; 3) Черных Алексей Александрович, 26 лет, беспарт., того же уезда, с. Покчи; 4) Могильников Семен Иванович, 29 лет, беспарт., гр. г. Чердыни; 5) Мартюшев Петр Евстафиевич, 33 лет, беспарт., села Подчерского; 6) Мезенцев Василий Никитьевич, 36 лет, беспарт., Щугурской волости***** дер. Усть-Соплески; 7) Денисов Николай Ильич, 37 лет, беспарт., Савиноборской волости; 8) его брат Денисов Петр Ильич, 34 лет, беспарт.; 9) Мезенцев Василий Кузьмич, 49 лет, беспарт., Савиноборской волости и села – все вышеозначенные Чердынского уезда Пермской губ. по обвинению в контрреволюционных действиях [в] 1918 и 1919 году, из следственного материала нашел:

Означенные первые четыре Алин, Суслов, Черных и Могильников – крупные купцы и пароходовладельцы гор. Чердыни и его окрестностей. При Сов. власти 1918 года скрывались в разных местах до прихода белых банд в выше названную местность, за что по постановлению Чердынской уездной чрезкомиссией были объявлены врагами трудового народа. При власти Колчака они спокойно проживали дома и восстанавливали права своей собственности. При отступлении Колчака 1919 года они эвакуировались с последним, а часть из них, гр. Алин, Могильников и Черных, как интеллигенты поступили в ряды белых. Первые из них отступили в пределы Сибири. Черных как специалист-пароходовладелец на своих пароходах отправился вверх по реке Печоре по направлению к гор. Архангельску. В сентябре месяце 1919 года, в то время как Колчак получил последний удар под гор. Тобольском, означенные купцы Алин, Суслов и Могильников, как знакомые с Печорским краем, переходят через Березовский уезд и Урал в Троицко-Печорское*, где организовались банды под командованием капитана Шульгина. Последняя имела связь с Архангельском, и делает наступление на Чердынский и Усть-Сысольский уезды (банда существовала по март месяц 1920 года), где много взяла жертв из рядов Красной Армии, но банда же была подавлена 33-й бригадой войск ВОХР**. Купцы Алин, Суслов, Черных, Могильников как руководители банды, в их интересах было одно – подушить Сов. власть и возвратиться к месту жительства для восстановления бывше[го] мертвого капитала.

Обвиняемые: 5-й Мартюшев Петр, 6-й Мезенцев Василий Никитьевич, 7?й Денисов Николай, 8-й Денисов Петр, 9-й Мезенцев Василий в феврале месяце 1919 года принимали участие в восстании против Сов. власти в селе Подчерском Чердынского уезда. Из них первый, Мартюшев, служил командиром взвода, производил доказательства на коммунистов в селе Щугуре***, арестовывал председателя и секретаря волостного совета, где и было арестовано 5 коммунистов, трое из них тут же, около исполкома, расстреляны, что в своем показании не отрицает и сам.

2-й, Мезенцев Василий Никитьевич, повстанец 1919 года, участвовал в банде капитана Шульгина, расстрелял красноармейца Конева Димитрия и выпорол гр. Растворову, что в своем показании не отрицает и сам. 3-й, Денисов Николай, будучи бандитом Печорского края, занимал пост палача, расстрелял 2-х красноармейцев, в показании чего не отрицает и сам.

4-й, Денисов Петр, будучи повстанцем против Сов. власти, занимал должность взводного командира, принимал участие в арестах коммунистов и сов. работников в селе Щугурове, участвовал при расстрелах, будучи дежурным по штабу, вместе с Мезенцевым Василием Никитьевичем расстрелял красноармейца Конева. Выше означенное обвиняемый не отрицает и сам, за исключением как не принимавший участия в расстреле. Его действия в расстреле подтверждаются показанием соучастника Мезенцева.

5-й, Мезенцев Василий Кузьмич, участник восстания против Сов. власти 1919 года, являясь наймитом капитала, участвовал в расстрелах пленных красноармейцев, из последних был лично им, Мезенцевым, расстрелян, в показании не отрицает и сам.

Принимая во внимание, что означенные выше обвиняемые: 1-й Алин Иван Семенович, 2-й Суслов Константин Иванович, 3-й Черных Алексей Александрович, 4-й Могильников Семен Иванович – первые трое – судовладельцы, все означенные – крупные купцы, славившиеся по всему Чердынскому уезду, делающие годовой оборот по торговле прошлого времени первый на сумму 150000 руб., второй на сумму 30000 р., третий знаменитый купец по уезду, последний – [годовой оборот] от 60000 до 80000 руб., являющиеся эксплоататорами, т.е. на поту, крови, на несчастии несчастных составляли себе счастие, ибо [эти] люди никогда не были в интересах революционных масс рабочих и крестьян. Когда Рабоче-Крестьянская Красная Армия, истекая кровию, поставила себе целию изгнать с Урала наймита русской и международной буржуазии Колчака, последний и был прогнан, за ним так же бежала вся буржуазная свора. Во имя ее аппетитов дрались обманутые темные массы с Рабоче-Крестьянской Красной Армией, виновниками обмана и всякой лжи является буржуазия. Выше указанные люди принадлежат к той буржуазной своре, к тем капиталистам, банкирам и купцам, в интересах которой было одно – удушить Сов. власть, но этого им не удалось, пролетарская Красная Армия взяла Троицко-Печорский край, где и захватили выше указанную свору контрреволюции.

Обвиняемые Мартюшев Петр , Мезенцев Василий Никитьевич, Денисов Николай, Денисов Петр, Мезенцев Василий – это есть темный и несознательный элемент Печорского края, наймиты выше названной своры капитала. Только что узнав то, что из пределов Сибири подходят банды хищника Колчака, они несмотря на то, что находятся на территории Сов. власти, каковая местность была под охраной Красной Армии, означенные типы изъявили добровольное желание организовать банду в названном уезде Щугурской волости с. Подчерском, много переловив красноармейцев, и расстреляли, сделали восстание и свергли Сов. власть. После чего начали производить аресты коммунистов и сов. работников. Все факты обвинения как первых четырех, так и последних тиранов считаю вполне доказано.

На основании изложенного полагаю: означенным обвиняемым Алину, Суслову, Черных, Могильникову, Мартюшеву, Мезенцеву Василию Никитичу, Денисову Николаю, Денисову Петру, Мезенцеву Василию Кузьмичу первым четырем как классовым и неизменимым врагам Советской власти, так и последним наймитам буржуазной своры применить высшую меру наказания.

Следователь                Васев 

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 29588. Л. 240–240 об. Подлинник. Машинопись.

№ 15
Из приказа Чердынской Летучей Контрольной Тройки[23]
войсковым частям, гражданским учреждениям и предприятиям, находящимся на территории Чердынского уезда Пермской губернии,
об усилении борьбы с расхлябанностью, халатностью и саботажем

19 октября 1920 г.

г. Чердынь

Рабоче-крестьянское советское правительство за время трехлетней войны с международными хищниками при помощи непобедимой доблестной Красной Армии выходило победителем как на внешнем, так и на внутренних фронтах. Рабочие и крестьяне, одетые в серые шинели, часто полуголодные и полуодетые, крепко держали и держат винтовку в своих мозолистых руках и часто выполняют возложенные на них трудящимися подчас непосильно трудные задачи; и «результаты на лицо». […]*

Товарищи красноармейцы, находящиеся на фронте, уже сказали свое веское категорическое слово, что не отдадим хищникам народного добра, а также не отдадут в кабалу помещикам рабоче-крестьянский люд Советской республики. Они поклялись до последней капли крови защищать рабоче-крестьянскую Россию, «отомстить огнем и мечом врагам пролетариата», в тоже время требуя усилий от тыла всем, чем можно!

Но тов. красноармейцы, советские работники, служащие и граждане, находящиеся в тылу, плохо внемлют призыву красных героев фронта. Везде и всюду чувствуется вялость, усталость, халатное отношение к своим обязанностям ответственных работников, граждан, а также и [у] тов. красноармейцев халатное отношение к караульной службе, незнание своих обязанностей красного воина, шкурничество, разгильдяйство, что Летуч[ей] Тройкой было замечено уже не в первый раз как за служащими гражданских и военных учреждений, так и за тов. красноармейцами войсковых частей. С этим разгильдяйством нужно покончить в наикратчайший срок. «Железной метлой пролетариата» будут выметаться все разгильдяи из учреждений и с работ и, как негодный хлам, будут передаваться в рабочие полки и батальоны. Тов. красноармейцы, замеченные в преступлениях, проступках и упущениях по службе, будут караться самым беспощадным образом, не желающие подчиняться железной пролетарской дисциплине и воле трудового народа.

Товарищи, Рабоче-крестьянская Россия все еще в опасности! На красном фронте все еще льется драгоценная пролетарская кровь рабочих и крестьян! А посему тыл должен быть также крепок, как боевой фронт, и все честные граждане «должны удвоить энергию». В исполнение всего выше изложенного ПРИКАЗЫВАЮ: […]

§ 2

Всем заведующим отделами и подотделов, предволисполкомам, волвоенкомам, предсельсоветам. Во всех учреждениях в городе и уезде чувствуется вялость, расхлябанность в работе*, заведующие и ответственные тов. мало обращают внимание на преступно-халатное отношение служащих к делу: опаздывание на службу, частные разговоры во время занятия и т.д., несвоевременное и зачастую и беспорядочно и кое-как выполнение всевозможных приказов, распоряжений и дач** сведений. Предупреждается, что с сего числа никаких отговоров о несвоевременном выполнении приказов и распоряжений Тройка не потерпит, [также не потерпит] всякую халатность и саботаж. С сегодняшнего дня все должны почувствовать себя ответственным всякий за свою работу.

И в ближайшие дни все негодяи и разгильдяи, шкурники и саботажники будут обнаружены, и Летучей Контр[ольной] Тройкой будут караться самым беспощадным образом. «Запомните все!!!», что рука пролетариата насколько милостива к честным, «настолько же беспощадна к негодяям и врагам трудового народа».

§ 3

[…] Заведующим почтово-телеграфных отделений, заведующим Центральной и другими телефонными станциями, всем телефонистам и телеграфистам ПРИКАЗЫВАЮ:

Не в коем случае не допускать разговоров на инородческих языках, а также не допускать частных разговоров, когда линия нужна для служебных; не в коем случае не допускать подслушивания по линии. Дежурные телефонисты, телеграфисты во всякое время дня и ночи должны быть на своих местах. Все телеграммы и телефонограммы должны передаваться точно, аккуратно и своевременно.

Предупреждаю, что при обнаружении подобного рода саботажа Летучая Контр. Тройка всех виновных будет карать беспощадно!

Запомните все, служащие телеграфа и обслуживающие телефонную сеть на территории уезда, что все лодыри, умышленно саботирующие тем или иным образом, и прочий негодный элемент будет выметаться, как негодная трава.

Сего числа по всей телеграфно-телефонной линии на территории уезда должны почувствоваться со стороны служащих и рабочих аккуратность и добросовестное исполнение своих обязанностей с точностью часовой стрелки!

Помните, что для советской России не нужны те часы, которые отстают, а посему долой все негодное, а здравствует честное и хорошее!

Да здравствует военная постановка во всех учреждениях и железная дисциплина трудящихся.

За председателя         Брикнер

Члены:                                        заведующий политбюро        Третьяков

заведующий Рабоче-Крест[янской] инспекции         Воронков

Сверял секретарь         Н. Горбунов

ГАПО. Ф. р-436. Оп. 1. Д. 23. Л. 14–14 об. Типографский экз.

№ 16
Из сводки Пермской губернской ЧК
о политическом состоянии Пермской губернии
за вторую половину октября 1920 г.

11 ноября 1920 г.

г. Пермь

Политическое настроение населения в связи с проводимой разверсткой и обострением продовольственного положения в городах и заводских центрах заметно ухудшается, часто переходя в некоторых местах в озлобленно-враждебное настроение масс к Соввласти и РКП. Более всех контрреволюционным по настроению населения является Чердынский уезд, где настроение населения благодаря отсутствию более или менее удовлетворительной совработы и засилию кулаков, пролезающих в исполкомы и ведущих противосоветскую агитацию, буквально озлоблено и нередко грозит бунтами и восстаниями, что заставляет местных властей* перебрасывать милиционеров из одной волости в другую. В самом городе Чердыни, а также и по уезду распространяются самые невероятные слухи о Соввласти и ея работниках как центральных, так и местных. Почвой для этих слухов являются все действия Соввласти как-то: разверстка, трудоповинность, а также действия отдельных местных совработников, часто своей незначительной ошибкой дающих возможность обывательщине и сознательной контрреволюции распускать самые дикие басни о Соввласти и ея работниках. Контрреволюционность настроения населения подтверждается в помощи, оказываемой ими дезертирам, и желанием уклониться от какой-либо повинности, что ярко проявляется в ходе разверсток, выполнение которых слишком мало по сравнению с другими уездами. Закамский и Печорский края являются самыми контрреволюционными, внушающими опасения за возможность всяких неожиданностей, иллюстрацией чего служат непрекращающиеся убийства местных совработников и милиционеров. Среди остальных уездов выделить какой-либо уезд по настроению населения невозможно ввиду одинакового контрреволюционного настроения большинства населения в этих уездах.

Слова сводки Осинского политбюро «население продолжает оставаться в ожидании прихода какой-то другой власти» более чем подходящи для характеристики настроения в губернии всех слоев общества как служащих, так и большинства рабочих и крестьян. В Осинском уезде на почве различных разверсток, трудповинности, развития цинги, за отсутствием соли ведется сильная агитация кулачества, под влияние которого попадают бедняки ввиду нехватки агитационных сил со стороны коммунистов. Большим тормозом более успешному ходу разверстки является пьянство и кумышковарение*, пример в чем показывают местные власти, так, например, в Осинском политбюро ведется следствие против зам. председателя Рабоче-Крестьянской Инспекции, пойманного в кумышковарении. Настроение крестьянства Кунгурского уезда и отношение его к Совет. власти остро-натянутое ввиду проведения различных разверсток и мобилизаций [на] трудповинности. Крестьянство жалуется, что от них все берут, а им ничего не дают, и эта фраза выражает главную причину недовольства крестьян. Отсутствие керосина, соли, смазочных веществ и др. сельскохозяйственного инвентаря – все ставится в вину Соввласти, обвиняя ея в бездействии и нежелании заботиться о народе. В связи с задержкой отправки подвезенной крестьянами по железной дороге картошки крестьянство, указывая на холода, говорит, что картошку собрали для того, чтобы ея изгнить**. Подобными положениями пользуются некоторые элементы в целях своей агитации. Контрреволюционность настроения населения очень ярко проявилась в поддержке восстания дезертиров в селе Молебке*** Красноуфимского уезда, перекинувшегося на Кунгурский уезд, причем большинство населения несло бандитам оружие, продовольствие, и некоторые сами вступали к ним добровольцами. Об этом восстании будет сказано ниже в рубрике дезертирства. В Усольском, Оханском, Пермском уездах настроение большинства крестьянства также выражается фразой «от нас берут все, а нам ничего не дают», и также население остается в ожидании новой какой-то др. власти. Чего-нибудь отличительного, более или менее выделяющегося в настроении этих уездов не замечается. Западный фронт очень интересует все крестьянство, и оно с нетерпением ждет окончания войны. Но подписание перемирия с Польшей проходит не только для крестьянства, но для рабочих и служащих как-то незаметно, большинство как будто не верит и говорит, что это только передышка. Настроение рабочих и служащих по губернии довольно натянутое, недовольное, в некоторых местах враждебное к Совет. власти. […]****

Семьи рабочих сильно недовольны сбавлением их пайка и смеются над Совет. властью ввиду того, что детям прибавили по фунту, а взрослым убавили по два. В связи с бесплатной выдачей в заводе Мотовилихе масла, сыра и меду рабочие стараются объяснить эту выдачу как подарок к празднику, но уже появились слухи, что в Перми на складах всего полно: и масла, сыра, меду, мануфактуры и обуви, но большевики не дают ничего до тех пор, пока не начнет портиться. Рабочие сильно возмущаются выдачей служащим того или иного, в особенности теплой одежды, требуют в первую очередь для себя. Некоторые ответственные совработники своим одеянием и роскошными квартирами также вызывают недовольство как персонально к себе, так и вообще к Совет. власти. На серно-кислотном заводе рабочие не довольны завкомом, который старается использовать их для своих личных целей, а также озлобление рабочих вызывает заведывающий заводом, у которого при перевозке с квартиры на квартиру оказалось десять пудов муки, порядочно круп и гороху и, кроме того, еще имеет двух коз. Рабочие говорят, что им все можно достать, а нам ничего, и устранить такое положение некому ввиду отсутствия на заводе ячейки РКП. Рабочие и служащие Учвода в Усолье недовольны администрацией, которая спекулирует солью. На фабрике Госзнак* настроение рабочих контрреволюционное, и заведующий типографией сам просит комиссию послать секретных сотрудников для выяснения контрреволюционного элемента. […]

Председатель Комиссии               Пакалнет 

Зав. секоператотделом**

Секретарь Комиссии        Викт. Тодорский 

Информатор***

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 1. Д. 197. Л. 87–89 об. Подлинник. Машинопись.

№ 17
Постановление председателя Окружной военно-следственной коллегии Приуральского военного округа Марголина
о взятии под стражу членов оперативной тройки № 2[24] Осинской уездной комиссии по борьбе с дезертирством

8 декабря 1920 г.

г. Пермь

Произведенным согласно распоряжению Центра Комдезертир**** и предписанию окркомдезертир ПриурВО***** № 5576/с мной и членом Пермской губкомдез****** т. ВАВУЛЕНКО расследованием, а также расследованием, произведенным Комиссией Пермского отделения Военревтрибунала******* 1?й трудармии, установлена виновность ниже поименованных лиц в следующих преступлениях:

1) Бывший председатель опертройки № 2 Осинской укомдез* и зампредукомдез Василий Андреевич РЫЖИКОВ, будучи ответственным политическим руководителем тройки, произвольно облагал штрафами и уводил скот у целых селений, не считаясь ни с имущественным положением обложенных, ни с тем, что среди облагаемых были семьи красноармейцев; конфискованное имущество по его распоряжению распределялось между сотрудниками опертройки; лично избивал граждан и попустительствовал избиениям, истязаниям и пыткам задержанных иногда по самым необоснованным подозрениям местных крестьян; отдавал распоряжения о смертной казни целых десятков людей, очень часто ни в чем неповинных и явившихся жертвами мелких личных счетов. В частности по распоряжению РЫЖИКОВА в селе Куштомак были отрублены головы тринадцати крестьянам, среди которых были старики, отцы красноармейцев. Местные жители были наряжены** хоронить трупы убитых.

2) Бывший секретарь и казначей опертройки № 2 Григорий Васильевич БОРИСОВ, приняв на себя обязанности следователя, истязал и пытал допрашиваемых им лиц, а также самоуправно производил расстрелы. В частности БОРИСОВЫМ за жалобу на незаконные действия отряда были приведены к допросу две женщины: старуха 60 лет и 20-летняя девушка. Девушка во время допроса была им избита до потери сознания, потом в его присутствии красноармейцы, подняв ей платье, били ее по голому телу ложкой, после чего она была уведена в соседнюю комнату, где изнасилована красноармейцем; старуху БОРИСОВ, зажав ей голову между колен и подняв платье, бил по голому телу резиной.

3) Бывший следователь и член опертройки № 2 Сергей Антонович МАШКИН изобличается в неправильном обложении штрафами, пьянстве, избиении граждан до причинения ему увечья, а также в самоуправных смертных казнях. У 5-ти человек крестьян, убитых отрядом МАШКИНА около деревни Чишмы, были обрезаны уши, вырваны языки, отрезаны носы, выколоты глаза. Трупы были брошены неубранными.

4) Бывший член опертройки № 2 Макар Алексеевич БАХАРЕВ без достаточных оснований облагал население непосильными штрафами; конфискованное за недоимки у крестьян имущество раздавал знакомым и присваивал себе; производя допросы, жестоко избивал допрашиваемых; самоуправно расстреливал. В частности БАХАРЕВ принимал участие в избиении женщин ложкой по голому телу.

5) Член опертройки Алексей Григорьевич ЕЛЕСИН самоуправно конфисковал у жителей разное имущество, с отрядом производил массовые избиения граждан; за производство местным волвоенкомом дознания о совершенных им злоупотреблениях оскорбил волвоенкома ударом по лицу.

6) Старший кавалерийского отряда Федор Егорович ТРЕНОГИН самоуправно налагал штрафы, конфисковал имущество, производил опросы граждан, при которых избивал до того, что некоторые из опрошенных совершенно лишились работоспособности. Собственноручно в селе Куштамак разбил голову 13-ти крестьянам.

Все изложенное основано на согласных показаниях крестьянского населения уезда, независимо от экономического положения показывавшего, на заявлениях целых районных организаций РКП, отдельных парт. работников и ответственных должностных лиц.

Кроме того, в расследованиях есть много указаний и на другие весьма тяжкие и самые разнохарактерные (корыстные, против личности, противообщественные) преступления, совершенные как выше указанными, так и другими лицами.

В случае если указанные лица будут оставаться на свободе, дальнейшее производство следствия станет невозможным: несмотря на полную доказанность совершенных преступлений лица эти в содеянном не сознались; оставаясь на свободе, они, несомненно, приложат все усилия к тому, чтобы скрыть следы своих преступлений и уклониться от суда.

Ввиду изложенного и на основании ст. 79 «Положения о военных следователях» мной, председателем Окружной военно-следственной коллегии ПриурВО МАРГОЛИНЫМ ПОСТАНОВЛЕНО: меры пресечения в отношении РЫЖИКОВА, БОРИСОВА, МАШКИНА, БАХАРЕВА, ЕЛЕСИНА И ТРЕНОГИНА избрать безусловное содержание под стражей.

Председатель Окружной военно-следственной коллегии ПриурВО
МАРГОЛИН

С подлинным верно:

Зампредгубкомдезертир*

Резолюция на 1^ом листе в левом верхнем углу: Приложить копию постановления губкома 8/XII. Туркин.11/XII.

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 1. Д. 197. Л. 39–39 об. Заверенная копия. Машинопись.

№ 18
Постановление Пермской губернской ЧК
о расстреле княгини Н.А. Сердаковской[25]

15 февраля 1921 г.

г. Пермь

Пермская губернская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности, рассмотрев дело № 80 о гр. СЕРДАКОВСКОЙ Наталии Александровне, 60 лет, русской, княгине, придворной даме во времена* Распутина при царском дворе Николая II вплоть до Февральской революции 1917 года, окончившей Смольный институт о[бщест]ва благородных девиц**, называющей себя в настоящее время белой монахиней, кавалером ордена Святой Кувуклии*** и матушкой, княгиней Наталией Александровной, арестованной 24 декабря 1920 года и содержащейся под стражей Пермгубчека, обвиняемой: 1) в  распространении  религиозных убеждений агитационным путем среди темных масс населения преимущественно  в  деревне, 2) в контрреволюционной агитации против Сов. власти в пользу монархического строя и 3) по подозрению в шпионаже, НАШЛА, что факты преступления, чинимого княгиней Сердаковской Наталией по выше упомянутому ея обвинению целым рядом письменных доказательств, имеющихся в деле, установлены.

Княгиня Сердаковская, не имея на руках от Сов. власти вида на жительство, разъезжала по городам и губерниям РСФСР и проживала около темных несознательных масс, поселяясь в деревнях, при чем здесь именовала себя белой монахиней, предварительно прозондируя почву настроения масс, и затем распространяла свою деятельность, явно опасную и вредную для Сов. власти. Работая в этой области со дня свержения монархического строя, нигде и ни разу не была арестована или задержана вплоть до 24 декабря 1920 года, что вполне доказывает совершившийся факт об основательности шпионажа с ея стороны, а в отношении распространения религиозных убеждений и прочей контрреволюционной деятельности, то в этом, т.е. в ея виновности, и не может быть сомнения.

Княгиня Сердаковская, будучи заключенной под стражу в Пермской губчека, отсюда собственноручно писала письмо, т.е. прошение на имя нашего Вождя Октябрьской мировой революции тов. ЛЕНИНА, явно враждебного контрреволюционного характера, озаглавив таковое следующими словами: «Товарищу президенту антихристианской республики Ленину и т. д.…». Это также вполне доказывает ея непримиримую монархичность и приверженность к идеям кровожадного свергнутого царя Николая II и его помощников, во главе стоявших с Гришкой Распутиным****. Совместно с последним княгиня Сердаковская состояла при царском дворе придворной дамой.

Из показаний обвиняемой княгини Сердаковской видно, что она свое путешествие по РСФСР совершала, часто меняя города и деревни, прожив в каждом непродолжительное время, иногда занимаясь работой по шитью, вращаясь около воинских частей Кр[асной] Армии, а также была и в Верхотурском уезде, в каковом было поднято кулацкое восстание против Сов. власти бандами злостных дезертиров, скрывавшихся в лесах в 1920–21 гг., и вообще старалась быть в тех местах, где происходили восстания против Сов. власти. Таким путем своим монархическим присутствием и вводила разложение среди местностей, принося непоправимый ущерб существующему строю Сов. власти.

На основании всего выше изложенного, взвесив всесторонне совершившиеся факты преступления бывш. княгини Сердаковской Наталии Александровны против трудового народа ныне существующей РСФСР, считая дальнейшее существование упомянутой княгини Сердаковской, как монархистки, сознательно и в здравом рассудке идущей против Сов. власти, вредным и опасным, а потому

ПОСТАНОВИЛА: гр. (бывш. княгиню) СЕРДАКОВСКУЮ Наталию Александровну как неисправимого врага трудового народа Российской Советской Федеративной Социалистической Республики расстрелять. Отобранные у нее при аресте золотой крест с золотой цепью конфисковать и сдать по принадлежности в доход казны.

Зам. предгубчека*

Члены коллегии

Начсекроперотдела

Уполномоченный

Следователь

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 11622. Л. 31–31 об. Подлинник. Машинопись.

№ 19
Письмо заместителя заведующего VIII отделом Наркомата юстиции[26]
М.В. Галкина[27] губернским исполкомам и губернским партийным комитетам
по поводу ликвидации святых мощей

1 апреля 1921 г.

г. Москва

Совершенно секретно

Как выяснилось из донесений с мест, ликвидация культа мощей не всегда и не везде производилась с соблюдением всех условий, требуемых циркуляром Наркомюста от 25 августа 1920 г. Кое-где на местах перед проведением операции вскрытия мощей местные партийные^** и советские органы недостаточно  вдумчиво  относились  к  учету местных конкретных условий (как то: со-

став населения, закоренелость предрассудков и силу невежества, силу и авторитетность советских организаций и т.д.) и обращали слишком слабое внимание, а кое-где и вовсе не обращали, на то, чтобы предпослать операции вскрытия самую широкую агитацию и пропаганду, правильно поставить культурно-просветительную работу во всех ее видах и формах как своими силами, так и с помощью содействия соответствующих центральных органов, так, чтобы смысл советского мероприятия был бы вполне понятен широким трудовым массам.

Посему VIII отдел Наркомюста всем губисполкомам и губкомпартам* настоятельно рекомендует:

1) Не производить ликвидации мощей в таких условиях, когда получается впечатление, что орган местной власти, совершенно не поддерживаемый сколько-нибудь солидной частью трудящихся и при полном несочувствии всего населения, только опираясь на силу своего служебного положения, производит эту операцию, как бы повинуясь лишь предписаниям из центра. В результате такого способа действий нередко, как показал опыт, получается самая недопустимая растерянность и непоследовательность местных органов, предпринявших ликвидацию после того, как приступ к ней вскроет недовольство неподготовленного населения, выражающегося в острых формах.

2) Часто наблюдается, что органы власти, без подготовки и твердо продуманного плана приступив к ликвидации и встретив неожиданное для них сопротивление и агитацию церковников, кулаков, обывателей, малодушно пасуют и не доводят до конца предпринятой операции. В результате таких непродуманных действий оказывается: мощи разворочены, лежат там же, где и были, т.е. в церкви, из которой вывезти совет не решается, раздражая своим видом страсти обывателей, и являются явным доказательством бессилия и близорукости местных органов и служат предметом самой невыгодной агитации. Если у данной местной советской и партийной организации нет правильного** … своих сил, учета сторонников вскрытия, своего авторитета, плана и т.д., то такое неумелое, непланомерное, покидаемое на полпути вскрытие едва ли принесет пользу в деле борьбы с предрассудками.

3) Часто местных работников, как это ни странно, повергает в нерешительность открытие при исследовании т[ак] ныз[ываемых] мощей наличности мумифицированного и не совсем сгнившего трупа. Это доказывает, насколько предпринятые действия происходят неподготовлено, непланомерно и без знания дела. Местные работники как будто и не подозревают, что в каждой старой гробнице исследователь всегда может найти мумифицированный труп, а не только куклу или труху.

VIII отдел Наркомюста вновь предлагает проводить эти операции планомерно и последовательно и, раз начав их, никоим образом не останавливаться на полдороге. Всякая такая половинчатость в действиях исполкома и партийных органов необходимо будет рассматриваться как полная неумелость данных органов руководить борьбой с клерикализмом и народными предрассудками. Ввиду этого VIII отдел Наркомюста предлагает раньше операции ставить его в известность о приступе к таковой с информированием о всех конкретных обстоятельствах и о плане действий.

Заместитель заведующего отделом                Мих. Галкин

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 2. Д. 48. Л. 218–218 об. Подлинник. Машинопись.

№ 20
Из докладной записки Г.И. Мясникова[28] в ЦК РКП(б)
о Советах, формах организации крестьянства, свободе слова и печати

2 мая 1921 г.

г. Петроград

[…]* Что такое Советы

Что они такое? Как возникли? Где? Советы возникали в моменты наивысшего революционного подъема масс. Рождаются они на крупных фабриках и заводах. Рабочие каждого цеха выбирают депутата для формулирования и предъявления требований администрации и правительству. Депутаты цехов, в целях согласования действий, сходились на совет. Это и был Совет рабочих депутатов. В чем же тайная сила новоявленного мессии? Совет родился на заводе и стремился выразить всю сущность желаний рабочего класса.

Ставши властью в стране, покорив под** … всякого врага и супостата, Совет не должен переставать быть заводской организацией, должен сохранить свою производственную сущность, должен желания рабочего класса сделать законом для страны. Советы рабочих депутатов предприятий при переходе власти в руки рабочего класса и должны, казалось бы, стать командиром-вождем на фронте труда, должны бы стать основной ячейкой государственной власти. А мы их уничтожили. Депутат нашего Совета теперь ничем не отличается от гласного, а Совет из производственной организации превращен в территориальную. Это и составляет сущность потери в великой битве рабочего класса, это же составляет победу мелкобуржуазной стихии.

Первым шагом в борьбе на фронте труда должно быть восстановление Советов рабочих депутатов предприятий, как командира-вождя, который поведет рабочих к победе над разрухой. Но как настоящий великий полководец заботу о продовольствии, жилище, культурном быте своих бойцов возьмет на себя.

Совет, взяв на себя кроме чисто производственной задачи (составление программы и их выполнение) заботу о продовольствии всех видов своих рабочих, тем самым разгрузит снабженческие организации, разбюрократизирует их.

Советы предприятий должны быть частью городского или поселкового Совета.

Советы управляют – союзы контролируют, вот сущность взаимоотношений между завкомом и Советом, между ВЦСПС и ВСНХ, между ВЦСПС и ВЦИК и Совнаркомом.

Так построенная организация избавит нас от многих неприятных неожиданностей.

Овладевание мелкобуржуазной стихией

Наша страна – крестьянская. Мы должны помнить, что крестьянин есть решающая сила. Завоевать его надо. Мы не можем отдать его во власть мелкобуржуазной идеологии, потому что это и есть смерть Советской России и на долгое время паралич мировой революции. Вопросом жизни и смерти русской и международной революции является вопрос о формах организации крестьян. […]

Коли мы будем говорить крестьянину: ты сиди смирно, не бунтуй, не умствуй лукаво, а работай, о тебе начальство коммунистическое позаботится, это путь верующих в силу начальства, в силу бюрократии. Мы не принадлежим к их числу, а потому мы должны пойти другим путем, путем организации деревни, путем развития самодеятельсти ее.

Но как организовать крестьян? Коллективы, артели, коммуны – это организация весьма почтенная, но сколько и кого в них организовано? Крестьянин в них не идет. Да и это надевание хомута с хвоста: то, что должно явиться результатом развития производительных сил, хотят сделать предпосылкой, непременным условием этого развития. Существующие коммуны, артели, коллективы нужно укреплять, нужно создавать новые, но это не форма, очевидно, организации крестьянства. Формой организации крестьянства должен быть союз, основанный на добровольческом принципе. В задачу этого союза должно быть включено: интенсификация сельскохозяйственная, контроль за выполнением трудповинности, контроль за выполнением продналога, участие в установлении цен на хлеб и продукты городской промышленности и т. д. и т. п. Союз этот должен иметь права Рабкрина, как и союз рабочих. […]

Свобода слова и печати

Но работа по созданию Советов рабочих депутатов, союзов работников земли (существующий Всеработземлес* объединяет не хлеборобов, а хлебоедов) будет только тогда находиться под нашим влиянием и руководством, когда наши ячейки в глазах масс не будут ком[мунистическими] ищейками, когда они будут действительно вождями и идейно овладеют массой. Значит надо создать условия, при которых не только свобода мнения внутри партии подавляется самым гнусным способом, но надо сделать, чтобы весь мир видел, что мы пропаганды и агитации белогвардейцев всех сортов и оттенков не боимся и умеем с ней бороться. Умеем с ней бороться не только методами Мымрецова «тащить и не пущать»**.

После того, как мы подавили сопротивление эксплоататоров и конституировались, как единственная власть в стране, мы должны, как после подавления Колчака, отменить смертную казнь, провозгласить свободу слова и печати, которую не видел в мире еще никто от монархистов до анархистов включительно.

Этой мерой мы сумеем закрепить за нами влияние в массах города и деревни, а равно и во всем мире.

Вот меры, которые способны оздоровить у нас атмосферу, способны создать необходимые здоровые условия для работы. И тогда только, когда мы проведем эти меры, мы будем гарантированы от всеобщих почти питерских и московских забастовок, от симбирских, тамбовских и кронштадтских восстаний. Мы будем обладать таким аппаратом, который как солнце в капле воды будет отражать думы, настроения, хотения всех действующих сил в Советской России.

Я до сих пор выдвигал только две меры: организацию Советов и крестьянских союзов, но их мне не дали обосновать и сказать необходимое слово, всячески шельмуя меня за инакомыслие (эс-эр, меньшевик и больной человек, т.е. сумасшедший), не выдвигал третьей меры, чувствуя, что она будет встречена большей враждой, чем две первые; но я убедился теперь, что молчать нельзя, и глубоко я был не прав, когда не выдвинул тотчас же, как осознал необходимость ее.

ЦеКа партии должен знать, что если мы не сделаем этого сейчас же, то мы вынуждены будем сделать при других обстоятельствах, и из орудий борьбы с нашими врагами эти меры превратятся в орудие борьбы с нами. […]

С коммунистическим приветом,         Г. Мясников

Личный архив В.Г. Светлакова. Типографский экз.

№ 21
Из статьи Г.И. Мясникова «Больные вопросы»
о свободе слова и печати

июль 1921 г.

[г. Пермь]*

[…]** Но само собой понятно, что рабочая демократия предполагает наличие не только избирательных прав, но свободы слова и печати. Если те рабочие, которые управляют страной, управляют заводами, не будут иметь свободы слова, то, конечно, это ненормально.

Свобода слова и печати никогда для нас не была идолом, которому мы поклонялись, она не была никогда идолом и контрреволюции, идолом буржуазии, эсеров, меньшевиков и т.д., для тех и других это было средством для достижения своих классовых целей. […]

Чтобы не дать воспользоваться словом и печатью буржуазии для организации гражданской войны против нас, мы признали, что вообще свобода слова и печати у нас до тех пор, пока буржуазия не побеждена, не может быть признана. Но вот мы, поддержанные большинством населения, расправились с сопротивлявшейся буржуазией, можем ли мы теперь позволить себе свободно разговаривать? Не будет ли это использовано врагами Советской власти для свержения ее? […]

Да, мы, пролетарии, измучились, да, мы исхолодались, наголодались, да, мы устали, но те задачи, которые стоят перед нами, ни один из классов, ни одна из групп населения за нас не решит и решать надо нам же. Если вы докажете, что задачи, стоящие перед нами, рабочими, сумеет решить интеллигенция, ну хотя бы и коммунистическая, то я согласен буду вверить ей в руки свою пролетарскую судьбу; но никто этого доказать не может. А потому довод, что пролетариат устал, и потому ему не надо все знать и решать самому, никуда не годится.

Если у нас иная обстановка, чем в 1918 – 20 гг., иное отношение должно быть к этому вопросу.

В Москве, в Питере, на Урале на всех фабриках и заводах сейчас самое острое недоверие к коммунистам. Собираются беспартийные в цеху группами, в их среде меньшевики и эсеры ведут разговор; как только увидели, что подходит коммунист, они или расходятся, или меняют разговор. Что это такое? Ижорский завод во время забастовки выгоняет со своего митинга всех коммунистов, в том числе и работающих на заводе. Накануне почти всеобщей забастовки в Питере (перед Кронштадтским восстанием) мы не знаем, что будет эта забастовка. А ведь мы знаем, что она подготовлялась, и ею руководили, и что же? Мы ничего не знаем, несмотря на то, что у нас во всех цехах почти есть коммунисты. Что это значит? Рабочий класс отгородил себя непроницаемой стеной от коммунистической партии, и коммунисты не знают, как некогда не знали шпики. Их рабочие зовут не комячейкой, а комищейкой; почему? Где причина? Вы будете рассказывать, что рабочий класс невинно наказывает коммунистическую партию? Что свобода слова признавалась и признается за рабочим классом? Я скажу, что это неправда. Он ее наказывает за то, что она методы 1918 – 20 гг., выработанные для буржуа, ЦеКа практикует в 1921 г. на рабочем классе. Надо этому положить конец. Надо, чтобы рабочие коммунисты имели доступ в среду беспартийных и словом и делом их завоевывали, и стали в их глазах не комищейками, а комячейками, той ячейкой, которая когда-то вела рабочий класс от одной победы к другой.

Если бояться свободы слова только потому, что у нас очень много непорядков, то ведь от того, что свободы слова не будет, их не* … У нас свобода слова на рынке, на вокзале, в вагоне, на** … присутствует, но на фабрике, на заводе и в деревне ее нет. Там ЧеКа присматривает через коммунистов за «благонравием» рабочих и крестьян. Еще довод: если мы дадим свободу слова, то ведь сразу все, что было до сих пор скрыто от беспартийных масс и врагов Советской власти, станет им известным.  Я говорю о забастовках, восстаниях, голоде и т.д.

Неверно, что беспартийная масса не знает об этих непорядках, но знает она их не из наших газет, а от живых людей. Больше того, беспартийная масса больше знает, чем руководящие круги губерний. Губчека часто арестует за распространение ложных слухов людей, просто знающих больше, чем ЧеКа. От такого «оберега» один результат: нашим газетам не верят. Тайная дипломатия проваливается, враги же наши знают больше, чем мы думаем.

Кто боится дать думать, высказаться рабочему классу и крестьянству, тот всегда боится и везде видит контрреволюцию.

Свобода слова до 1917 г. – это одно, свобода слова в 1917 г. – это другое, а свобода слова в 1918 – 20 гг. – это третье и свобода слова в 1921 году – это четвертое отношение нашей партии к этому вопросу. Кто хочет сейчас, чтобы наша партия стала в глазах пролетариата не комищейкой, а комячейкой, кто хочет, чтоб при этих тяжких условиях, в которых находится наша страна, измученный рабочий шел за нами, кто хочет, чтобы мощь и влияние наше в пролетарских массах и крестьянстве усилилось, тот должен сказать, что кроме свободы слова и печати нет возможности достичь этого. Может быть, товарищи укажут другой путь? Может быть, мы конкретно подойдем к этому вопросу? Я очень хочу, чтобы все коммунисты шевельнули мозгами на сей предмет, и особенно считал бы необходимым этого пожелать интеллигенции, которая на этот счет не особенно дерзка.

Свобода слова в 1921 году, когда пролетариат подавил сопротивление эксплоататоров и конституировался как национальная власть, это не свобода слова 1918 – 20 гг., когда это подавление и конституирование было задачей, там она могла быть силой для буржуазии, здесь она есть сила для пролетариата, является организующим началом всех его сил для решения новой задачи. […]

Г. Мясников

Личный архив В.Г. Светлакова. Типографский экз.

№ 22
Выписка из сводки о социально-политическом состоянии Кунгурского уезда Пермской губернии, о состоявшейся в г. Кунгуре беспартийной конференции*

октябрь 1921 г.

г. Кунгур

Организационный вопрос

/8./ 8 октября в Кунгуре созывалась беспартийная конференция; (повестка дня). Но конференция была закрыта, т.к. со стороны участников не проявлено никакого делового отношения к основным вопросам экономической политики, участия в продналоговой работе. Не для того конференты чувствовали себя приглашенными. Их делом было излить горечь на Советскую власть, обвинить, поругать ее. Тут были представители различных мастей: и кулаки, и торговцы, и бывшие капиталисты, одиночки крикуны рабочие-лодыри – все находили утешение и, вероятно, душевный отдых в ехидной критике Советской власти, редко прорывавшихся угодливых составу конференции восклицаниях. Так началось с 1-го дня конференции. По докладу о помощи голодающим поставили в вину Советской власти, к сбору пожертвований отнеслись отрицательно. (Сами голодные, как же). При обсуждении вопроса о кооперации, ораторы высказывались за отказ от государственной заготовки. Обсуждение продовольственного вопроса приняло форму саркастических насмешек, вроде того как: сколько шкур дерете с коровы, растут ли на колосьях яйца, обираете крестьян. После прений один из конферентов предлагает принять резолюцию по продовольственному налогу: линия правильная, но действия местных властей не правильные. Предлагавший резолюцию бывший содержатель «Олимпа»[29], после того, как с него потребовали доказательств, свою резолюцию снимает. Ставится на голосование резолюция тов. Токарева: курс продовольственной политики одобрить. «Кто за резолюцию», – возглашает председатель, ни одна рука не поднимается. «Кто против» – тоже ни малейшего движения не было. После этого ничего не осталось, как закрыть конференцию.

Копия верна:    секретарь организац. п/отд.* губотдуправл.**

ГАПО. Ф. р-301. Оп. 1. Д. 180. Л. 167 об. Заверенная копия. Машинопись.

№ 23
Из отчета Пермского губкома РКП(б)
за период с 5 июня 1921 г. по 25 февраля 1922 г.
о чистке партии, опубликованного в журнале «Пролетарий»

18 марта 1922 г.

г. Пермь

[…]^*** Работу комиссии по чистке партии до сих пор нужно считать незаконченной, так как пересмотр решений об исключенных еще продолжается.

В общем по губернии движение членов по чистке партии представляется в следующем виде:

Было членов партии к началу чистки 11679 человек, исключено уездными комиссиями 1363 человека, губкомиссией – 110 чел[овек], добровольно выбывших из партии во время чистки – 1337 человек. Из этого количества восстановлено в правах членов партии губкомиссией – 135 челов[ек].

По социальному составу исключенные и вышедшие из партии делятся так: рабочих – 731 человек; крестьян-земледельцев – 1206 чел.; служащих и лиц свободных профессий – 491 чел.; прочих – 125 человек.

По партийной и советской работе исключенные занимали следующие должности: ответственные политические должности – 424 чел.; ответственные технические должности – 228 чел.; рядовые члены партии: на производстве рабочих – 492 чел.; крестьян-земледельцев – 867 ч[еловек]; красноармейцев – 133 чел.; конторских служащих – 187 чел.; младших служащих – 100 человек и прочих 126 человек.

По образовательному цензу: с высшим образованием – 21 чел.; со средним – 303 ч.; с низшим – 1837 человек; без указания степени образования – 390 челов. В эту графу вошли, очевидно, большинство безграмотных.

По времени вступления в партию: вступивших в партию до 1917 г. – 13 ч.; в 1917 г. – 131 чел.; в 1918 г. – 485 чел.; в 1919 г. – 874 чел.; 1920 г. – 498 [человек].

Из общего числа исключенных и выбывших состояли ранее членами других партий: меньшевиков – 23 человека; левых с[оциалистов]-р[еволюционеров]  –  54 чел.;  правых  с.-р. – 20 чел.;  анархистов – 8  человек  и прочих – 5 человек, всего 110 человек.

Причины исключения из партии следующие: проникших в партию с контрреволюционной целью – 35 чел.; бывших полицейских – 35 чел.; за взяточничество и незаконные поборы в личную пользу – 79 чел.; за вымогательство и шантаж – 15 чел.; за злоупотребление властью – 117 чел.; за кражи – 39 чел.; за дезертирство из воинских частей – 25 человек; за уклонение от трудповинности – 9 человек; за карьеризм, шкурничество и примазавшихся к партии для личных выгод – 270 человек; за пьянство, бесчинство, грубое обращение – 197 человек; за буржуазный образ жизни – 13 человек; за исполнение религиозных обрядов – 45 человек; за национализм, шовинизм и юдофобство – 6 ч.; за службу Колчаку – 46 ч.; за отказ от выполнения партийных постановлений – 144 чел. и за пассивное членство 138 чел.

Общее число исключенных составляет 1215. Кроме того, до начала чистки парторганизациями исключено 49 человек и выбыло 19 человек.

В этом числе исключено из партии 9 губернских и 41 уездных ответственных работников. При настоящих условиях заменить исключенных крайне трудно. Поэтому наша губерния нуждается в присылке работников губернского масштаба 10 ч., 8 работ[ников] уездного масштаба и в 2-х литераторах.

Пролетарий. 1922 г. № 1. С. 11.

№ 24
Циркулярное письмо Пермского губкома и губернского отдела ГПУ уездным комитетам РКП(б)
в связи с предстоящим губернским епархиальным съездом

31 июля 1922 г.

г. Пермь

Совершенно секретно

28-го сентября с/г. в Перми должен состояться губернский епархиальный съезд, подготовку к которому ведет губернская епархиальная комиссия, состоящая преимущественно из монархического лагеря духовенства и выработавшая себе программу к съезду с расчетом отстоять епископа Сильвестра и в лице его весь монархический церковный порядок, таким образом одержать победу над прогрессивным духовенством нашей губернии. Настоящие сведенья и задания по таковым в более точном и расшифрованном виде посланы Пермским ГО ГПУ уездным уполномоченным, с которым вам губком и агитпроп предлагают тесно связаться по предстоящей практическо-организационной и агитационной работе. Необходимо добиться, чтобы на епархиальный съезд прошли делегаты в подавляющем большинстве от прогрессивного духовенства. Необходимо усилить в данное время агитационную работу, выявляя ярче и конкретнее отрицательную деятельность и поведение князей церкви и попов-сторонников монархического течения, чтоб симпатии населения и прихожан в момент выборов повернуть в сторону прогрессивного духовенства, в то же время твердо памятуя, что взаимную вражду двух церковных течений мы должны использовать в целях вообще развития широкой антирелигиозной пропаганды среди населения.

Для соответствующей агитационной работы совместно с уполномоченным ГО ГПУ вашего уезда разработайте конкретный план, по которому действуйте в полном контакте и согласии, согласуя агит[ационную] работу с практической организационной, используйте все проходящие в данное время в вашем уезде собрания крестьян, где это возможно будет в благоприятном для нас отношении проделать и где есть соответствующие на это способные товарищи коммунисты, с целью более подробного освещения вопроса раскола церкви. [В] предстоящей работе остерегайтесь выдать населению и духовенству как реакционному, так и прогрессивному, вашу настоящую цель в данной предвыборной кампании, строго памятуя, что если мы и поддерживаем прогрессивное духовенство в борьбе его против тихонцев*, то поддерживаем «как веревка поддерживает повешенного».

Отчет о вашей работе по настоящему отношению представить в губком в совершенно секретном виде.

Секретарь губкома           М. Туркин 

Заместитель зав. агитпропа      Ив. Зырянов

ГО ГПУ         Винокуров 

ГОПАПО. Ф. 557. Оп. 3. Д. 312. Л. 122–122 об. Подлинник. Машинопись. Круглая печать Пермского губернского комитета РКП(б).

№ 25
Из доклада начальника секретно-оперативной части
губернского отдела ГПУ
о политическом положении Пермской губернии

25 января 1923 г.

г. Пермь

I

Деятельность антисоветских партий

Антисоветские партии в Пермской губернии есть, но представляют из себя незначительные группировки, например: анархистов разных оттенков, эсеры, меньшевики, но все эти группировки среди населения успехом не пользуются, и плодов их вредной деятельности не замечается, вследствие того, что крестьяне и рабочие с каждым днем убеждаются в укреплении мощи Советской власти в смысле установления твердых норм государственного и общественного порядка и в частичной, но упорной работе по восстановлению хозяйства страны.

Отдельные члены организаций всех партий, не связанные в группах: эсеры правые, левые, максималисты, меньшевики, сионисты, кадеты, активности которых за последний период времени также не проявляется, что объясняется беспочвенностью их и их распыленностью.

Легальная организация разных кружков и обществ с различными целями (культурно-просветительные, научные и др.) из явно враждебного элемента пролетарскому государству: профессоров, докторов и др. лиц ученого мира – дает возможность проводить в жизнь свои консервативные тенденции. Подтверждением к данному выводу могут служить вновь организованные общества как-то: кружок по изучению Северного края, О[бщест]во естествоиспытателей и Организация инженеров (ВАИ*). Состав данных обществ в своем большинстве – исключительно профессора и другой научный элемент, ранее проявивший свое тяготение к кадетской идеологии. Ряд научных лекций членов выше означенных обществ говорит об их политическом расхождении с политикой Сов. власти. Под видом исторических и научных справок они проводят параллель с мощностью прежних империалистических государств и несостоятельностью современного государственного строя.

Элемент с эсеровскими и меньшевистскими наклонностями преобладает в различных торгово-промышленных и кооперативных организациях. Здесь не приходится говорить о групповой работе этого элемента по определенным его заданиям, а частично проглядывает их деятельность в различных коммерческих комбинациях, выражающихся в задержках развития того или иного предприятия, путем заключения несостоятельных договоров перекачивания государственных средств в руки частных предпринимателей (нэпоманов**). Следствием подобного рода явлений ухудшается экономическое благосостояние рабочего класса, располагающее последних к суждению о несостоятельности торговой политики Соввласти.

II

Настроение рабочих

Ряд забастовок-итальянок***, за истекшее время прошедших волной по фабрично-заводским предприятиям. В лице инициаторов этих забастовок выявлялись известные нам ранее лица, принадлежащие к партиям, враждебным РКП(б). Деятельность их здесь сводилась к тому, что некоторые из них, стоя во главе технической администрации, старались путем намеренных технических казусов, могущих быть устраненными своевременно, сбудораживать рабочих данных предприятий, а большая половина этого элемента, базируясь на выше означенных недочетах, влекущих за собой* материальное благосостояние рабочего, раскачивали и наталкивали последнего на выступления с требованиями экономического характера.

Произведенные чистки цеховых и заводских составов как администрации, так и рабочих, дали свои существенные результаты и научили рабочего обращаться к своим профорганизациям в случае возникновения экономических вопросов, и, кроме того, принятые меры по улучшению быта рабочего также настраивают его на благожелательное отношение к Соввласти.

Со стороны рабочих, в частности Мотовилихинского орудийного завода, заметен интерес к политической жизни республики, что подтверждается значительным увеличением подписки на местные и центральные газеты, следствием чего произвольно увеличиваются симпатии к РКП(б) в целом и ее членам в отдельности, к каковым рабочие часто обращаются с вопросами о разъяснении тех или иных вопросов политического и экономического характера.

Проведенные в вышеозначенных районах партсобрания в числе посетителей имеют большой процент и беспартийного рабочего.

В текущий момент среди рабочих резко стоит вопрос о заработной плате, выплачиваемой несвоевременно из-за того, что промышленные предприятия, не имея запасных оборотных средств, не могут своевременно реализовать продукты своей выработки. Способов к выходу из этого положения пока не найдено.

III

Настроение крестьян в общем не дает поводов к массовым выступлениям, но проводимые различного рода налоги как-то: общегражданский, подворно-поимущественный, труд-гужналог и местные на содержание школ, больниц и проч[его] – вызывают недовольство крестьян и единичные случаи отказа от уплаты таковых налогов, как, например, в Осинском уезде, где крестьяне одной волости категорически отказались от выполнения налогов. Проводимые налоги неблагоприятно отражаются вообще на экономическом благосостоянии крестьян и, в частности, на сельском хозяйстве, т. к. для уплаты налогов малоимущий крестьянин вынужден продавать часть своих сельскохозяйственных продуктов. […]**

V

О церковном движении

Вновь организовавшаяся группа «Союза общин Древле-Апостольской церкви» за последнее время своей деятельностью обхватывает уже всю Пермскую епархию. Крупным шагом союза к проведению своих целей было издание журнала «За Христом» как агитационное средство, могущее привлечь верующих к данному союзу. По своему содержанию вышеозначенный журнал является отражением церковной революции и разъясняющим цели и задачи Союза Древле-Апостольской церкви*.

Основной работой Епархиального управления была рассылка по епархии программы и устава вышеозначенного союза. По сведениям, получаемым из уездов, видно частичное недовольство верующего населения стремлением Епархиального управления переформировать церковь. В особенности в данном случае проявила себя Осинская группа духовенства во главе со священником ОВЕЧКИНЫМ, сумевшим собрать около себя группу своих единомышленников, всячески противодействуя планомерности работы союза, и путем агитации как в проповедях, так и в частных беседах с мирянами старается удержать мирян от влечения к переформированию церкви. В г. Перми подобная же группа олицетворялась церковными советами, над коими проглядывала рука епископа Сильвестра. Последние текущие события из церковной жизни: арест епископа Сильвестра и др. – уже лишают мощности реакционные группы, что в свою очередь дает возможность прогрессивной группе духовенства шире развернуть свою работу. Отношение населения к церковному движению не вполне доброжелательное, и, по суждениям верующих, церковная революция выдумана коммунистами с целью добиться раскола церкви. Энергичная работа уполномоченного ВЦУ** ТРУБИНА как в его статьях в журнале «За Христом», так и в местной газете «Звезда» на первый взгляд дает понятие о полной его солидарности [с] современной жизнью, а также целый ряд его выступлений на диспутах невольно предрасполагает верующих к подобному взгляду. В настоящий момент в области церковного движения заметна усиленная подготовка к поместному церковному собору. В связи с арестом епископа Сильвестра прогрессивной группе духовенства удалось выдвинуть на пост епископа своего единомышленника Николая АШИХМИНА, что также подает надежды на прогрессивность работы в деле церковной революции.

VI

Бандитизм

Оперировавшие в летние месяцы 1922 года на территории губернии банды с наступлением зимы свою тактику до некоторой степени изменили.

Отовсюду поступают сведения, что среди самих бандитов, работавших ранее так сплоченно и организовано, начинаются распри, ввиду чего происходят разделения банд. С наступлением зимы начался благоприятный период для вылавливания бандитов. Почти что [из] всех банд, оперирующих на территории нашей губернии, есть пойманные участники, укрыватели и даже главари.

Оперировавший с 1920 г. в северо-восточных волостях Оханского уезда известный бандит ПУШКАРЕВ Николай 8 сентября минувшего года был пойман.

Банда Верхне-Инвенской волости* Усольского уезда, в которой насчитывалось около 50 участников, оперировавшая на границе Пермской губ. и Вотской области[30], проявившая политический характер и особенно жестоко расправлявшаяся с членами РКП(б), общими усилиями окончательно ликвидирована.

Часть бандитов уничтожена, и другая часть задержана. Главарь этой банды, некий ПОРОБОВ Радион** Яковлевич, арестован. […]

Нельзя считать ликвидированной банду под руководством братьев БОРОДУЛИНЫХ, центр оперирования которой – Григорьевская и Лузинская волости Оханского уезда. Осенью мин[увшего] год[а] ими проводилась значительная агитация среди крестьян против сдачи продналога. Но и главари этой банды поссорились. Бородулин Александр отобрал от своего брата Федора револьвер «наган», и, по имеющимся сведениям, они, ранее работавшие совместно, теперь разделились и работают каждый в отдельности. […]

В настоящее время банды и их руководители скрываются в землянках, вооружены винтовками, револьверами и даже бомбами, которые носят всегда при себе. Бородулины пользуются авторитетам среди крестьян, в случае надобности они используют крестьян для своих целей при грабежах, перевозках продовольствия и т.д., причем нередко награбленное делят между участниками ограбления – крестьянами и этим поощряют малосознательный крестьянский элемент, в особенности молодежь. У бандитов Бородулиных тонко организовано осведомление: стоит только появиться новому человеку в район деятельности их, как услужливые языки тотчас же доносят Бородулиным, что приехали сотрудники ГПУ. Бородулины носят бороду и ничуть не отличаются от местных крестьян, что еще более затрудняет их поимку.

Считается неликвидированной также банда, оперирующая в пределах Красноуфимского уезда Екатеринбургской губернии и нередко переходящая на территорию Кунгурского уезда нашей губернии, под руководством известного бандита ДРЕМИНА. Летом 1922 года банда эта численностью до 50 человек совершала ряд налетов и ограблений, так, между прочим, была ограблена Суксунская заготконтора Красноуфимского уезда и жел. дор. склад на 59-м разъезде Пермской жел. дороги.

В банде принимали участие бывший подполковник МИРОНОВ, бывший начальник ОДТО ГПУ*** ст. Князепетровск НЕВОЛИН. Банда нередко выкидывает политические лозунги как то: «Мы коммунистам покажем», «Бей жидов и коммунистов» и т.д. Банда обстреливает поезда, ворует лошадей, нападает на частных граждан с целью грабежа и т. д.

В конце октября 1922 года нашим отрядом было захвачено 12-ть человек из банды ДРЕМИНА, некоторые при попытке сбежать были убиты, захвачено 6-ть винтовок и 2 нагана, главарь банды ДРЕМИН, по непроверенным данным, легко ранен и скрылся в глубь Красноуфимского уезда. По случаю удачного удара со стороны органов власти банда распалась и в данное время активности не проявляет, но считать ее ликвидированной преждевременно.

Эпидемический характер за последнее время в губернии вообще, а в частности и в гор. Перми принимается уголовный бандитизм. Убийства, ограбления, вооруженные налеты стали обычным явлением для обывателей гор. Перми. […]

К ликвидации как политического, так и уголовного бандитизма губотделом ГПУ принимаются соответствующие меры.

VII

Экономическая контрреволюция

В настоящее время установлено, что с появлением НЭПа в большинстве своем контрреволюционный элемент разных направлений стал вести свою работу главным образом в промышленности РСФСР и в части нашей губернии. Это наступление наших противников на хозяйственном фронте выражается главным образом подкупом советских ответственных работников, чем и объясняется то обстоятельство, что наша промышленность в губернии не улучшается, а наоборот ухудшается. Подкуп делится на несколько категорий: угощение спиртными напитками, подарки разными вещами, дачи взаимообразно незначительных сумм, конечно, без отдачи и крупные взятки, за что составляется в большинстве случаев дутые договора с нэпманами. И при содействии пролезших куда им нужно разных спецов под видом директоров, управляющих, заведывающих и т.д. происходит перекачивание государственных богатств в карманы нэпманов, что ведет промышленность к закрытию и, в лучшем случае, к сокращению таковой.

НЭП до того увертлив и нахален, что, не стесняясь никого и ничего, выявляется, например, в таких видах: рядом два советских учреждения или завода, одному из них надо получить от своего соседа сырье или что-либо другое; появляются нэпманы, предлагая свои услуги, заключается договор (конечно, не без греха), и требуемое сосед получает. Такие картины наблюдаются весьма часто, и если взяться за любую промышленность, за любой трест, то обязательно натолкнешься на свившиеся гнезда контрреволюционеров. Не хватает времени, средств и людей в экономическом отделении на то, чтобы дать должный отпор наступлению разрушителей народного хозяйства. […]

IX

Заключение

На основании выше изложенного я должен сказать, что общее положение Пермской губернии к данному моменту вполне удовлетворительное: положение Советской власти день ото дня укрепляется, антисоветский элемент в губернии, как сказано выше, никакой опасности для Соввласти из себя не представляет, настроение рабочих и крестьян в большинстве масс удовлетворительное, красноармейцев – хорошее, в церковном движении за последнее время произошел сдвиг в лучшую для нас сторону; политический бандитизм изживается, и незначительные остатки такового представляют из себя скорее бандитов-уголовников, борьба с которыми не может считаться особенно трудной и затяжной; экономическое положение промышленности если нельзя признать удовлетворительным, но и не считается безнадежным в смысле сдвига в сторону улучшения; в продовольственном отношении население губернии благодаря хорошему урожаю минувшего лета обеспечено, и если у некоторых крестьян не хватит своего хлеба на продовольствие до нового урожая, то нехватка вполне покроется покупкою у зажиточных хлеборобов и на местных рынках за счет зимних заработков; и лишь черным пятном на фоне мирного строительства жизни Рабоче-крестьянского государства остается экономическая контрреволюция, являющаяся главным тормозом в развитии государственной промышленности. Здесь враг в условиях НЭПа настолько силен и обладает дьявольской прозорливостью и изворотливостью, умудренный в своей работе вековым опытом и обладающий врожденными классовыми способностями к погоне за наживой, что, на мой взгляд, принимаемые в данное время меры борьбы против него являются недостаточными. Если правительством в борьбе с бандитизмом дозволяется применение ВМН во внесудебном порядке, то тем более при борьбе с жадными акулами, именуемыми разной масти нэпманами, запускающими свои зубы в народное достояние и тем подрывающими государственные устои Советской Республики, необходимо применение ВМН, как и политическим бандитам во внесудебном порядке, и, по моему мнению, только эта решительная мера может обуздать зазнавшихся экономических бандитов.

Начальник секретно-оперативной части ГОГПУ        Ст. Болотов 

ГОПАПО.Ф. 557. Оп. 4. Д. 32. Л. 37–44. Подлинник. Машинопись.

№ 26
Заключение секретного отдела ГПУ
по делу Д.А. Эскина

12 июля 1923 г.

[г. Москва]*

По делу № 19399 на гр. ЭСКИНА Дмитрия Афанасьевича. Арестован
7 мая 1923 года. Содержится в исправдоме № 1 в гор. Перми.

Рассмотрев дело по обвинению б. заведывающего Сарапульской хирургической больницей доктора ЭСКИНА Дмитрия Афанасьевича в антисоветской агитации, противодействии распоряжениям Советской власти и публичных оскорбительных отзывах о вождях пролетарской революции, присланное Пермским губотделом ГПУ на предмет санкции постановления об административной высылке Комиссией НКВД, НАШЕЛ: ЭСКИН Дмитрий Афанасьевич, 45 лет, происходящий из мещан гор. Перми, доктор медицины. В 1918 году по 1919 год служил зав. хирургическим отделением Пермской губбольницы, в 1914 году мобилизован на военную службу, служил ст. врачом 299-го пехотного полка, главным врачом передаточного пункта 170-й пех.* дивизии, временно исполнял обязанности гл. врача 55-й дивизии. За все время существования Советской власти вел активную агитацию против нее, пользуясь положением общественного работника и имея легальную возможность общения с массами, обращавшимися к нему за медицинской помощью, содействовал колчаковскому правительству, не выполняя распоряжений Сов. власти об эвакуации хирургических ценностей в период занятия г. Перми белыми. Оставшись после эвакуации частей Красной Армии из г. Перми, имел связь с колчаковским правительством через брата – генерала ЭСКИНА[31], командовавшего бригадой в колчаковских войсках, содействовал созданию экономических осложнений в Александровской больнице, которой заведовал, поддерживая на собраниях служащих больницы напряженное настроение, вылившееся в забастовку.

Основываясь на вышеизложенном, ПОЛАГАЮ гр. ЭСКИНА Дмитрия Афанасьевича подвергнуть административной высылке в Туркестан сроком на 3 (три) года под надзор местного органа ГПУ. Копии настоящего заключения и постановления Комиссии НКВД передать по месту высылки, дело сдать в архив 14-го отделения СО ГПУ.

Уполномоченный 14 отд. СО ГПУ:        Садовский 

Согласен:              пом. нач. 14 отд. СО ГПУ**

Резолюция в правом нижнем углу: Предлагаю выслать на 2 года в Кир[овский] край***.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12909. Л. 44. Подлинник. Машинопись.

№ 27
Из информационного письма Кунгурского окружкома РКП(б)
секретарям райкомов
о группировке анархистов и активизации деятельности кулаков

4 августа 1924 г.

г. Кунгур

Уральской области

Совершенно секретно

Дорогой товарищ! В ряде районов Кунгурского округа имеет место деятельность враждебных компартии и Советской власти политической группировки, так называемых анархистов. Группировки эти делятся на течения, именующих себя: анархистов-коммунистов,  анархистов-индивидуалистов  и  анархистов-синдикалистов. По существу, идейных анархистов насчитывается 2?3 человека, остальные же примкнули из бывших партий меньшевиков, эсеров и др. политпартий. Группировка активно поддерживается и, очевидно, субсидируется деревенскими кулаками. Лозунгами группировки в рабочие и крестьянские массы выдвинуты: «хлеб и воля», «налог не платить», «не будет власти – не будет налогов» и т.д.

Само собой, такие лозунги популярны не только среди кулачества, но и среди средняцкого населения и части бедноты. Имеется с их стороны попытка

вести пропаганду посредством листовок и даже журналов. В своей работе указанные политгруппировки особенно уделяют большое внимание по овладению первичными ячейками партии, сельсоветами и, особенно, комсомольскими организациями. Противоналоговая и вообще контрреволюционная агитация ведется русскими попами, а также местами муллами. Местом агитации служит церковь и, особенно, во время крестных ходов на поля (своего рода церковные маевки).

Активность кулацкого элемента повысилась. Если на крестьянских конференциях кулаки выступали со своими декларациями, то за последнее время мы имеем следующие сообщения. В Уинском районе убит доброволец-красноармеец, до Колчака и после участвовал в подавлении кулацких восстаний, сочувствующий РКП, активно борясь с кулачеством, бедняк. Убит из винтовки у себя в доме ночью во время сна. Следствие еще не закончено. Но все говорит за то, что здесь есть политическая месть кулаков. Покушение на председателя сельсовета деревни Моргуново, коммуниста. Нелишним будет отметить также, что в Уинском районе кулаки сумели повести за собой не только средняков, но и бедноту, и строят новую церковь. Крестьяне работают в качестве каменщиков, носильщиков, оставляя работу в своем хозяйстве. Из этого видно, насколько кулаки пользуются влиянием среди населения несмотря на то, что это же население кулаками всячески эксплоатируется. […]*

Секретарь окружкома               Шурманов 

Зав. орготделом                Ташкинов 

ГОПАПО. Ф. 65. Оп. 1. Д. 5. Л. 255–259. Подлинник. Машинопись.

№ 28
Письмо административно-ссыльного Н.П. Бусыгина[32]
М. Лыскиной в г. Пермь
с критикой Советской власти и органов ГПУ

[Не позднее лета 1924 г.]*

Туркестан

         Моя милая Маруся, пишу коротенько, некогда. Идут со мной передрязги, как только они закончатся, напишу немедленно. За короткий срок у меня и остальных ссыльных было 3 обыска. Вчера снова обыскивали. Конечно, сколько не ищи, ничего не найдешь. Вчера вызывали на допрос. Вопрос об аресте вчера не решили в ГПУ, но вызывают опять сегодня [в] 5 часов вечера, возможно, что и арестуют. Все дело из-за того, что одна дура-ссыльная удрала из ссылки. И вот из-за этой ерунды поднята такая кутерьма. Бежала, никому из ссыльных не сказав об этом, а ответственность несем мы все. У нашего ГПУ дел, вероятно, мало, так оно создало из-за этой ерунды. В других ссылках, особенно в Сибири, как я слышал, удирают ссыльные вовсю, и там такого  переполоха не делают. Ну, как бы то ни было, а, возможно, что сегодня арестуют и меня. Уже 5 или 6 ссыльных  со вчерашнего дня арестованы. Как долго нас продержат, конечно, известно лишь в ГПУ.

Скверно еще то, что ГПУ хочет репрессиями заставить меня выйти из общей колонии ссыльных, т. е. жить одиночкой, отшельником, сторонящимся всей остальной ссыльной публики. Я тебе писал уже, что во время моих продолжительных болезней и безработицы ссыльные мне много помогали. Теперь ГПУ настаивает, чтобы я всего этого лишился, не говоря о моральной стороне выхода под давлением ГПУ. Это теперь та же история, что была в Перми и в Москве. Там настаивали, чтобы я вышел из несуществующей партии СД**. Ясно, что в конечном результате и здесь клонят к тому же. Все это меня страшно удручает и раздражает. Ведь в старое время жандармы не допускали этих приемов в отношении более или менее видных старых партийцев.

Во время вчерашнего обыска у меня на окне за ставней оказалось твое письмо с изложением истории с ВС***. Я его нашел за ставней сегодня утром случайно. Оно все изорвано, некоторых его клочков не хватает, и я с трудом разобрал всю историю, очень для меня неприятную, представляю. Высказываться по ней буде после. Письмо было задержано с почты ГПУ и во время обыска мне подброшено. Я рад тому, что оно совсем не пропало. На конверте адрес почему-то замазан чернилами. Неприятно, что все наши с тобой письма перечитываются в ГПУ. Я беспокоился, не получая от тебя долго писем. Думаю, что и следующие письма находятся в ГПУ же.

Я тебе написал перед этим два письма. Получила ли? Вчера послал два червонца. Пиши поскорее. Если буду арестован, то письма будет кто-нибудь получать и мне передавать. Возможно, что срок ссылки удлинят.

Вот какие несчастья сыплются на мою голову, а вместе со мной и на вас. Горько все это, но ничего не поделаешь. Как видишь, награда хорошая человеку, весь век проведшему в борьбе за революцию. И эта долгожданная и много стоящая мне революция теперь мне воздаст должное. Если бы был обыватель, хамелеон, подлец, то этого бы ничего не было. Все же роптать и каяться не намерен. Пусть что будет, то будет. Как-нибудь напишу, м[ожет] б[ыть], старым т.т., теперешним ссыльным коммунистам в Москве, поблагодарю их за награду.

Целую всех деток. Как они живут? Как ты? Пишите скорее. Привет знакомым. Будь здорова.                                                                                

 Твой Коля

Верно:            уполномоченный СО   Черногоров 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8780. Л. 262. Заверенная копия. Машинопись.

№ 29
Заключение уполномоченного секретного отдела ОГПУ
по делу политических ссыльных г. Чердыни Пермской губернии, обвиняемых в содействии  побегу из ссылки члена ЦК ПСР* М.И. Львова

8 октября 1925 г.**

По делу № 34135

8 октября 1925 г. я, уполномочен. 3 отд. СОГПУ*** ХОРОШКЕВИЧ, рассмотрев дело № 34135 АЛОВЕРТА Николая Николаевича, арестован[ного] 10/VIII – с/г., обвиняемого по 94 ст. УК, содержащегося в Свердловске; Либеровой Екатерины Васильевны, арест[ованной] 10/VIII – с/г., обвин[яемой] по 94 ст. УК и 86 2-й ч. УК, содержится в Свердловске; Родионовой Лидии Лукиничны, обвиняемой по ст. 94 и 86 2 ч., освобожденной под подписку о невыезде из гор. Чердыни, НАШЛА:

Адм[инистративно-] ссыльные гр. Чердыни: АЛОВЕРТ Н.Н., член ПСР с 1917 г., высланный по пост[ановлению] Особ. Совещ. от I/II-[19]24 г. сроком на 3 г.; ЛИБЕРОВА Е.В., сестра гр. ЛИБЕРОВА Ал[ексан]дра, высланная по пост. Особ. Совещ. от 22/VI – [19]23 г.; РОДИОНОВА Л.Л., б. член союза с[оциал]-д[емократической] молодежи, высланная по пост. Особ. Совещ. от 16/V – [19]24 г. сроком на 2 года – привлечены к ответственности за содействие побегу из ссылки адм. высланного цекиста* Львова М.И.

Показаниями свидетелей установлено, что АЛОВЕРТ, принимая непосредственное участие в подготовке побега и провожая ЛЬВОВА при его побеге, причем отсутствовал из Чердыни около суток.

ЛИБЕРОВА и РОДИОНОВА знали о подготовляющемся побеге, содействовали ему и скрывали отсутствие ЛЬВОВА. Так, вечером в день побега ЛИБЕРОВА на вопрос прислуги, где ЛЬВОВ, сказала, что он спит и указала на кровать ЛЬВОВА, на которой лежала укрытая РОДИОНОВА. На вторую ночь, после побега, ЛИБЕРОВА и РОДИОНОВА не пустили в квартиру милицию, проверявшую вместе с уполномоченным ОГПУ ссыльных, и на вопрос о ЛЬВОВЕ заявили, что он спит.

Считая обвинение АЛОВЕРТА по 94 ст. УК, ЛИБЕРОВОЙ и РОДИОНОВОЙ по 94 и 86 2 ч. ст. УК доказанными, предлагаю дело их передать на рассмотрение Особого Совещания при Коллегии ОГПУ, после чего сдать в архив 3 отд. СО ОГПУ.

Уполномочен. 3 отд. СО ОГПУ      К. Хорошкевич

Резолюция в правом нижнем углу: Родионовой продлить на 1 год. Либерову и Аловерта заключить на 2 года в место заключения ОГПУ. 9/X [19]25**.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12955. Л. 73. Подлинник. Машинопись.

№ 30
Выписка из протокола заседания Особого Совещания при Коллегии ОГПУ
 по делу политических ссыльных
Н.Н. Аловерта, Е.В. Либеровой и Л.Л. Родионовой

9 октября 1925 г.

г. Москва

         Секретарь Коллегии ОГПУ*

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12955. Л. 74. Копия. Машинопись. Круглая печать Объединенного государственного политического управления при СНК СССР.

№ 31
Из протокола объединенного заседания Пермского окружкома ВКП(б) и президиума Окружной контрольной комиссии
об антипартийной работе С.Ф. Баранова[33]

12 ноября 1927 г.

г. Пермь

Секретно

[…]** СЛУШАЛИ: Сообщение об антипартийной работе БАРАНОВА в Чусовской заводе (тов. Севастьянов).

ПОСТАНОВИЛИ: Заслушав и обсудив сообщение об антипартийной фракционной работе гастролера-оппозиционера БАРАНОВА в Чусовском заводе, объединенное заседание бюро окружкома ВКП(б) и президиума Окр. КК констатирует:

БАРАНОВ вел в Чусовой нелегальную фракционную работу***, выступал на собрании ячейки с клеветническими выпадами по адресу ЦК, клеветническими обвинениями местных руководящих работников в контрреволюционности. БАРАНОВ распространял среди беспартийных рабочих слухи о том, что путь Сталина – это путь расстрелов и арестов, делал заявления, что оппозиция будет апеллировать к беспартийным по внутрипартийным разногласиям.

Бюро ОК ВКП(б) и президиум Окр. КК ПОСТАНОВЛЯЕТ:

За фракционную нелегальную работу в Чусовском заводе, распускание среди беспартийных провокационных слухов о ЦК, антипартийное выступление на собрании ячейки БАРАНОВА из партии исключить.

Просить ЦК немедленно утвердить это решение.

Секретарь окружкома ВКП(б)         Севастьянов 

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 4. Д. 6. Л. 166. Подлинник. Машинопись.

№ 32
Информация Кунгурского окружного отдела ОГПУ в окружком ВКП(б)
о работе агитповозок на базаре и настроениях крестьян

сентябрь 1928 г.

г. Кунгур

Уральской области

Совершенно секретно

Агит[ационная] повозка на базаре, [направленная] с целью популяризации 2-го займа индустриализации 10-го сего числа*, фактически превратилась в горячие споры при всех остановках между докладчиком и крестьянами. Тут и недовольство, антагонизм к городу вплоть до явно антисоветских выпадов. В результате не продано ни одной облигации.

Для характеристики привожу одну из остановок агитки на углу Гоголевской  [улицы]  против школы семилетки. Докладчик – представитель окрфинотдела МАРКОВ, окружается толпой участников базара. Призыв поддержать путем подписки на заем сопровождается ироническими замечаниями со всех сторон: «Какой изъян – все на крестьян», «10 лет агитируете», «Не видим ничего хорошего», «Рабочие в лучших условиях», «Рабочий стал барином», «Все налоги с крестьян», «Почему не платит налогов рабочий». Ответы докладчика порой не совсем удачны, вновь сопровождаются репликами: «Все строят, а мы плати», «Крестьянин ходит в лаптях», «Налогом задушили» и т.д. При попытке докладчика доказать применение налоговой системы к отдельным хозяйствам обрывается новыми возгласами: «Платят три рубля голоштанники, трутни, которые сами сидят на бобах и не больше 5 р. стоят сами». Докладчик по адресу одного из горяче спорящих бросает: «Знаю я тебя, сам ты трутень», – а тот в свою очередь показывает мозоли на руках с новым потоком всевозможных острот. Стекольщик с ящиком в руках и алмазом на цепочке на шее говорит: «Трясет, когда читаешь в газетах, что рабочий подписывается на 500 рублей, а ты и 5 рублей не можешь. Газеты рабочих, крестьяне в них не пишут» – и заканчивает: – «Да если взяться всем крестьянам организованно да крикнуть – получиться другое».

Темы сменяются одна другой, толпа растет, с приходом новых лиц – новые язвительные реплики. После фразы докладчика «может вам надо царя?» старик лет 70 с седой бородой протискивается через толпу, заявляя: «Президента нам надо, правителя хорошего». Докладчик нервничает и как выход из тупика ухватывается за фразу «может вам Советскую власть не надо». С алмазом на шее отвечает: «Нас этим не запугаешь, мы сами воевали». И на обращение к последнему докладчика по какому-то вопросу «не говори глупостей» и, кажется, сказал: «Так может рассуждать глупец», – первый отвечает: «Раз так, то ты сам ничего не понимаешь, дурак и больше ничего».

Подросток-рабочий кож[евенного] завода, видимо, случайно бродивший по базару, подходит к докладчику и рукой, поднятой вверх, просит слово, говоря: «10 лет агитируете, крестьяне теперь не верят, на практике докажите. Почему нет сырья на кожзаводах, когда Вы говорите о довоенном производстве?» и т.д.

Служащий-старик, прислушивающийся в стороне, на фразу одного из спорящих крестьян «рабочие и служащие не платят ничего», сплевывая, говорит: «На всякие вычеты жалования не хватает», – а затем уходит.

И снова возгласы: «До чего дожили – лишнюю скотинку нельзя завести, а все говорят: поднимаем, поднимайте».

В результате ни одной фразы, разделяющий взгляд на заем.

Врид. нач. окротдела ОГПУ    Клопов 

ГОПАПО. Ф. 65. Оп. 1. Д. 284. Л. 167–167 об. Подлинник. Машинопись.

№ 33
Листовка в защиту сторонников Л.Д. Троцкого*

[Не ранее 19 ноября 1928 г.]**

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Ко всем членам ВКП(б).

Ко всем рабочим Урала.

В ночь на 19 ноября в Свердловске ГПУ*** арестовало самоотверженного ленинца-большевика, организатора Октябрьской революции и героя гражданской войны на Урале тов. Мрачковского[34].

Это неслыханное преступление против партии и революции является продолжением сталинского плана разгрома большевистской партии. С помощью грязной лжи, клеветы, увольнений с работы, а порой и прямых подкупов (Кузовников) заставляют партийцев голосовать за нынешнее руководство.

Из партии исключены ближайшие соратники Ильича – т.т. Троцкий[35] и Зиновьев[36]. Вслед за этим арестован Мрачковский. Его арестовали за то, что он стойко и бесстрашно отстаивает дело Ленина, за то, что он борется за интересы пролетариата, за улучшение его положения, за укрепление его диктатуры, за то, что он борется против гибельной для партии раскольнической линии сталинского ЦК.

В газетах об аресте Мрачковского нет ни одного слова, от рабочих скрывают правду.

Ни один честный партиец, ни один пролетарий не может пройти молчаливо мимо этого события.

Требуйте на собраниях и в цехах освобождения из тюрьмы борца за Октябрьскую революцию и освободителя Урала от Колчака т. Мрачковского.

Товарищи! Партия и революция в опасности!

Протестуйте против расправы над большевиками-ленинцами!

ГОПАПО. Ф. 1109. Оп. 1. Д. 150. Л. 210. Гектограф.

№ 34
Информационное письмо председателя Пермской окружной контрольной комиссии в Уральскую областную контрольную комиссию ВКП(б) о деятельности троцкистской оппозиции

15 декабря 1928 г.

г. Пермь

Секретно

15/XII-[19]28 г.

За последнее время произошло оживление в деятельности троцкистской оппозиции в нашем округе, вылившееся в организационное оформление для руководства строго законспирированной работой.

Руководители оппозиционной группировки, существовавшей в нашем округе до и после XV парт[ийного] съезда, в большинстве своем были исключены из партии. Очень небольшая часть, находящаяся под подозрением, не была исключена потому, что против нее у Окр. КК не было достаточно веских обвинений в оппозиционной работе. Слободчиков[37], например, признал свои ошибки, и Окр. КК была склонна к тому, чтобы восстановить его членом партии, но пока от восстановления воздержалась и рекомендовала ему открыто перед массами через печать заявить об отходе от оппозиции, что он и сделал. Сейчас новые обстоятельства говорят за то, что отказ от оппозиции у бывших оппозиционеров чисто формальный, и Окр. КК совершила бы грубую ошибку, если б восстановила Слободчикова членом партии.

В данное время в Перми раскрыта организационно оформившаяся троцкистская группа из коммунистов и беспартийных – бывших коммунистов, исключенных из партии за фракционную деятельность. Группа ставила перед собой задачу обработать отдельных членов партии и беспартийных рабочих в духе троцкизма. В этом направлении она и повела свою работу.

Начальник окротдела ОГПУ т. Мальцев на внеочередном заседании партколлегии 12 декабря сообщил, что работа оппозиционной группы носила организованный характер. В целях увязки своей работы с центром группа посылала одного человека в Москву за директивами и литературой, предварительно собрав 60–70 рублей.

Результаты работы пока заключаются в том, что группа сумела несколько листовок разбросать по Шпагинским мастерским и провела несколько собраний. Был организован комитет, контрольно-ревизионная комиссия и секретариат. Была введена система уплаты членских взносов. На собраниях фамилии присутствующих не оглашались, каждый имел свою кличку. Группа в своей работе рассчитывала опираться на рабочее ядро, которое якобы у ней имелось в мастерских. К окружной и городской конференциям ВКП(б) группа намеревалась выпустить специальное обращение. Готовились листовки к кампаниям колдоговорной* и перевыборов в советы. Слободчиков П.В. ** и Зайцев Е.А.[38], уже исключенный из партии за оппозиционную деятельность, являлись главными вдохновителями и организаторами троцкистской группы.

Большинство распространенных листовок рабочими доставлено в соответствующие организации, а на проходивших собраниях совершенно по другим вопросам рабочие в своих выступлениях требовали сурового наказания над теми, кто до сих пор продолжает разлагать ряды партии, кто до сих пор пытается мешать нашему строительству.

Партколлегия Окр. КК 11 декабря за активное участие в работе подпольной троцкистской организации исключила из партии 6 человек и 12 декабря – еще одного, Власова[39], ранее исключаемого из партии за оппозиционную деятельность, но впоследствии восстановленного Обл. КК ВКП(б).

Участники подпольной троцкистской организации в большинстве своем арестованы, причем при обыске почти у всех изъята антисоветская литература.

Председатель Окр. КК                 Н. Вшивцев

ГОПАПО. Ф. 1109. Оп. 1. Д. 202. Л. 8–8 об. Копия. Машинопись.

№ 35
Из письма Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину
коми-пермяцких коммунистов Ф.Г. Тараканова[40] и В.И. Дерябина[41]
с предложением объединить Коми-Пермяцкий национальный округ
с автономной областью Коми (Зырян)

28 декабря 1928 г.

[г. Кудымкар

Коми-Пермяцкого национального округа

Уральской области]*

Дорогой товарищ Сталин

Мы, коммунисты национального Коми-Пермяцкого округа Уральской области, вынуждены обратить Ваше внимание на целый ряд обстоятельств, от которых зависит дальнейшая судьба коми народа, находящегося в пределах Уральской области.

В связи с предполагающимся включением Коми (Зырянской) автономной области** в Северо-Восточную область с центром в гор. Архангельске невольно возникает вопрос, каким же образом будут ликвидированы последствия царизма, выразившиеся в раздроблении коми народа на целый ряд отдельных частей, отнесенных к разным административным единицам (Архангельская, Вологодская, Вятская, Пермская и Тобольская губернии в прошлом; Уральская область, Вятская губерния и Северо-Восточная область – в настоящем).

По всей вероятности, Вам известно, что еще в бытность Вашу народным комиссаром по делам национальности*** имели место неоднократные требования разрозненных частей коми народа объединиться в одну административную единицу. Так неоднократно ставился вопрос перед центральными органами власти о присоединении коми-населения быв. Пермской губ. к автономной Коми области.

В последний раз 26 февраля 1925 г. президиум ВЦИКа отклонил это требование коми населения и ограничился лишь созданием национального Коми-Пермяцкого округа в пределах Урала. При этом, однако, следует указать, что значительное количество коми-населения, живущее по смежеству, остались за пределами округа (Коми-Пермяцкого и В.-Камского округов Уралобласти и Коми, так называемого Зюздинского края Омутнинского уезда Вят[ской] губ.)

Т[аким] обр[азом], Вы видите, что созданием автономной Коми области и национального Коми округа на Урале положено только начало ликвидации последствий царской национальной политики.

Включение автономной Коми области в С[еверо-]В[осточную] О[бласть] с центром в гор. Архангельске и оставление Коми-Пермяцкого округа в Уральской области ставит на голову все надежды на объединение коми народа в одну административно-хозяйственную единицу.

Доказывать, что пермяки незыряне являются одним коми народом, совершенно излишне. За пределами Коми автономной области и по смежеству с ней живет коми населения почти столько же, сколько входит его в состав области (в Коми области 220 тыс. чел[овек], а по смежеству – до 200 тыс. чел.).

Не вдаваясь в оценку беспринципиального решения Госплана РСФСР и СССР отнести автономную область в СВО, мы считаем своей обязанностью заявить, что такая постановка вопроса противоречит национальной политике партии и, естественно, вызывает протест со стороны трудящихся масс коми народа и отдельных его представителей.

Четырехлетнее существование Коми-Пермяцкого округа в пределах Урала еще больше подтвердило необходимость объединения его с Коми автономной областью. В этом можно легко убедиться даже после поверхностного ознакомления с культурно-хозяйственным состоянием округа. Приводим ниже сравнительную таблицу:

Приведенные цифры красноречиво говорят сами за себя, и комментарии излишни.

Надо сказать, что за последнее время Коми-Пермяцкий округ со всей категоричностью обращает внимание Уральской области на недостаточное обслуживание его нужд как национальной окраины. На этой почве в последнее время возникли трения внутри Коми-Пермяцкой партийной организации. Это выявилось на последней окружной партийной конференции 1–6 декабря 1928 года.

Наиболее активно выступавших коми партийцев за более внимательное отношение к национальным нуждам округа выезжавшая на места областная партийная комиссия отнесла к разряду шовинистов, группировщиков и произвела форменную расправу с наиболее дееспособной частью окружного коми актива, причем часть работников совершенно удалила из округа под предлогом сохранения единства организации. […]*

Не желая больше загромождать Ваше внимание ссылками на многочисленные факты, характеризующие обслуживание национальных меньшинств на Урале и, в частности, Коми-Пермяцкого округа, мы ограничиваемся приведенными выше соображениями и настаиваем на следующих мероприятиях:

1. Не включать Коми автономную область в Северо-Восточную область.

2. Присоединить национальный Коми-Пермяцкий округ Уральской области к Коми автономной области, тем самым удовлетворить давнишние требования коми-пермяцкого населения.

3. Организовать из двух коми административно-хозяйственных единиц самостоятельную экономическую область районированной РСФСР.

Проведение указанных мероприятий обеспечит полную ликвидацию последствий царизма в части административного раздробления коми народа и создаст ему необходимые условия для успешного проведения социалистического строительства на северо-востоке Европейской части СССР.

С коммунистическим приветом

члены ВКП(б)                                   Тараканов

№ п/бил.   1030907

Дерябин

№ п/бил.  0990330

28 декабря 1928 г.

Оба мы в период 1921–25 года работали по выделению коми-пермяков из Пермской губернии и организации Коми-Пермяцкого округа.

Тараканов

Дерябин

                                                                    С подлинным верно:

Л. Кривощеков 

г. Кудымкар

дом партактива

29/X – 1933 г.

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 26326. Л. 54 – 56. Заверенная копия. Рукопись.

№ 36
Листовка оппозиции
в защиту арестованных товарищей

[3 мая 1929 г.]*

г. Пермь

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Дорогие товарищи!

В дни первого Мая, в дни международной братской солидарности раб[очего] класса всего земного шара, когда пролетариат угнетаемых стран изгоняется с улиц, когда честных и лучших пролетариев сажают в тюрьмы и т.д., каждый честный пролетарий СССР должен вступить в ряды МОПР**.

Товарищи! Помните о тех лучших товарищах-коммунистах, томящихся у нас в СССР в Тобольской тюрьме (оппозиционерах).

Дорогие товарищи! Помните о тех истинных революционерах-героях гражданской войны, о лучших ленинцах, которые с открытой душой шли на борьбу с буржуазией, которые открыто говорили правду. И вот эти лучшие товарищи ссылаются, сажаются по тюрьмам.

Товарищи! Помните и знайте за что боролись наши товарищи ленинцы-большевики, которые ныне изнывают и томятся в Тобольской тюрьме. Каждый честный пролетарий, видящий всю нелепость зарвавшихся бюрократов, чиновников, которые по-прежнему издеваются над рабочим классом, зажимают рот рабочему, увольняют с заводов. Когда рабочий по-прежнему живет в сырых подвалах и т.д., долг каждого честного пролетария в дни международной братской солидарности присоединить свой голос и требовать немедленного освобождения наших товарищей.

Товарищи! Протестуйте и требуйте возвращения наших товарищей. Товарищи! Требуйте немедленный съезд и за скорейшее открытие дискуссии.

Да здравствует международная пролетарская революция!

Да здравствует международный рабочий класс!

Ленинцы-большевики (оппозиция)

Верно:                   Уполн. 1-го отд. Пермского ОО ОГПУ*

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 11950. Л. 150. Заверенная копия. Машинопись.

№ 37
Обвинительное заключение Верхне-Камского окружного отдела ОГПУ
по делу А.Е. Васкецова

13 ноября 1929 г.

г. Соликамск

Уральской области

1929 года ноября 9 дня, я ст. упол. СО Верхне-Камского окротдела ОГПУ Козьминых, рассмотрев результаты следствия на обвиняемого Васкецова Андрея Егоровича,

НАШЕЛ:

Что расследованием устанавливается: в 1918 году в с. Ныроб создалась ячейка коммунистов, в состав которой входило 12 человек, из них Чагин Егор Миронович, Дьяков Павел Григорьевич, Пономарев Иосиф, Пономаревы Василий и Степан Антоновичи, Васкецов Максим Романович, Дьяков Павел Николаевич, Пономарев Николай, Пономарев Василий Ильич, Носов Терентий Степанович и Носов Иван. Из числа которых Чагин Егор Миронович являлся секретарем партячейки, одновременно являясь волвоенкомом на селе; пред. волвоенкома являлся обвиняемый Васкецов Андрей Егорович, [который] одновременно являлся членом бюро данной ячейки. В 1919 году с занятием части Ныробской волости колчаковскими войсками, еще до прихода белых в Ныроб, обвиняемый Васкецов создает добровольно белогвардейскую дружину и, связавшись с белогвардейской контрразведкой, выдает список членов Ныробской партячейки, после чего белогвардейским командованием он назначается председателем волостной земской управы и комендантом с. Ныроб. Получив данное назначение, обвиняемый Васкецов А.Е. дает распоряжение произвести аресты лиц, состоявших в партячейке Ныроба, и лично сам с дружинниками арестовывает секретаря партячейки, волвоенкома Чагина Егора Мироновича и двух красноармейцев-коммунистов Омышевых, которых и направляет в распоряжение Чердынской контрразведки, где их и расстреляли. А остальной состав членов партячейки в числе 9 человек были заключены в Чердынскую тюрьму и приговариваются также к расстрелу, с заменой расстрела 1 годом тюрьмы, которые отбыли наказание и, получив по 20 розог, конфисковав часть имущества, их освободили.

С уходом белых в Сибирь обвиняемый  Васкецов также отступает в Сибирь до Новониколаевска, где был захвачен красными  войсками в плен и направлен по месту жительства. С прибытием в Ныроб он повел антисоветскую агитацию, за что и был арестован Пермской ГЧК* и приговорен на 2 месяца концлагерей. По отбытии наказания он вернулся в Ныроб, связался с кулацкой и зажиточной частью села, которыми и был проведен председателем Ныробского кооператива, распространял привилегии бедноты на кулачество, чем дискредитировал кооперацию.

В 1927 году беднота своим постановлением лишила обвиняемого права голоса и потребовала его вывода из кооперации. Будучи выведен из кооперации, он, Васкецов А.Е., стал угрожать бедноте и советскому сельскому активу скорым падением Советской власти. В 1927 году в период передела земли он членам комиссии Дьякову Павлу Григорьевичу, Чагину Егору и Пономареву Иосифу заявил: «Да берите вы хорошую нашу землю, а власть переменится, тогда вы от нас получите сажень поглубже нашей».

В феврале месяце 1928 г. в период проведения самообложения обвиняемый Васкецов заявил Дьякову П.Г. в присутствии зажиточного Девяткова Якова Леонтьевича: «Вот ваша Советская власть дерет по 3 налога в год, пусть потешится еще с годик, а затем и конец придет, а вам, коммунистам, вспомним все это». А затем на собрании выступал со словами: «Советская власть окончательно хочет задушить крестьян налогами, а бедноту освобождает, пусть она и платит».

В 1929 г. в июле месяце на собрании по распространению 3-го займа индустриализации открыто выступил со словами: «Все это ложится на кр[естьяни]на. Покупать займы не надо, а то может случится что-нибудь с властью и облигации пропадут. Да ведь это тот же налог на шею кр-н».

В 1929 году в июне месяце в связи с событиями на КВЖД[42] бедняку Пономареву Иосифу заявил, что Советская власть не выдержит войны, так как
кр-не ее защищать не будут, потому что все тяжести налогов и займов она накладывает на крестьян.

26/IX-[19]29 г., явившись на собрание по хлебозаготовкам, старался сбивать кр-н не принимать раскладки, говорил, что вот как война началась с Китаем, так сразу власти хлебушко потребовался, а ей как раз в это время его и не надо давать, а то вот и коров за рога скоро поведут; пущай повоюют без нас и без нашего хлеба; хотя советские газеты и не пишут о войне, но она уже идет, а власть открыто об этом сказать боится, так как если об этом кр-не узнают, то они ни одного фунта хлеба не дадут.

В связи с организацией в Ныробе колхоза Васкецов А.Е. старался разложить колхоз, уговаривая бедняков не вступать в него, говоря, что все равно в этом колхозе больше 2-х недель никто не будет состоять и последнее хозяйство только потеряет.

20 октября Васкецов Андрей Егорович в связи с хлебозаготовками, повстречав на улице Васкецова Петра Дмитриевича, заявил ему: «Что-то будет, не знаю, ведь крестьянину прямо житья не стало от Советской власти, как это только терпят наши крестьяне».

Допрошенный по сему делу в качестве обвиняемого Васкецов Ан. Ег. признал себя виновным в том, что он принимал участие в создании белогвардейской добровольной дружины и давал, как руководитель этой дружины и как председатель волостной земской управы, распоряжение об аресте коммунистов, а также в том, что он сам лично арестовывал с двумя дружинниками волвоенкома, секретаря партячейки Чагина Егора Мироновича, который и был расстрелян, в послед[ующей] антисоветской деятельности, т.е. в поименованной выше а/с агитации виновным себя не признал.

Принимая во внимание, что следствием инкриминируемые ему факты систематической а/с агитации полностью подтверждаются

ПОЛАГАЛ БЫ:

Дело № 23 на обвиняемого по 58-8-10 ст. ст. УК ВАСКЕЦОВА Андрея Егоровича, 1888 года рождения, происходящего из семьи торговца с. Ныроб, женатого, имеющего на иждивении 4-х детей, лишенного избирательных прав за активную деятельность при Колчаке, по профессии служащего-счетовода, имеющего зажиточное с/х, на военном учете не состоит, беспарт., привлекался за а/с деятельность Пермской ГЧК и отбыл 2 месяца концлагерей в 1921 году.

Направить через ПП ОГПУ по Уралу на рассмотрение Особого Совещания при коллегии ОГПУ.

Ст. упол. СО        Козьминых 

УТВЕРЖДАЮ: зам. нач. окротдела ОГПУ*

ПРИМЕЧАНИЕ: Обвиняемый Васкецов Андрей Егорович находится под стражей в Дедюхинском исправдоме с 5 ноября 1929 г. Вещественных доказательств по делу нет.

Резолюция на 2^ом  листе внизу: Согласен. Вр. окрпрокурор. 13/XI-29**.

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 28519. Л. 28-29. Подлинник. Машинопись.

№ 38
Выписка из протокола заседания коллегии ОГПУ
по делу А.Е. Васкецова

14 декабря 1929 г.

г. Москва

Секретарь Коллегии ОГПУ**

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 28519. Копия. Машинопись.

№ 39
Письмо Кунгурского окружного комитета ВКП(б)
секретарям районных комитетов партии
о пятидесятилетии  Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина

20 декабря 1929 г.

г. Кунгур

Уральской области

Совершенно секретно

В связи с повторяющимися запросами и постановкой вопроса о пятидесятилетии жизни т. СТАЛИНА на партийных и рабочих собраниях ОК предлагает всем райкомам обеспечить на собраниях ячеек и рабочих освещение этого вопроса, взяв за основу положения: 1) Сталин как образец настойчивого и последовательного борца за ленинизм, за марксизм, за большевистскую партийность, организованность и дисциплину, против мелкобуржуазных идейных шатаний и расхлябанностей;

2) СТАЛИН как ученик и соратник т. Ленина, образец организатора, руководителя партии, умеющего правильным политическим лозунгом поднять и организовать активность и инициативу масс для дела социалистического строительства;

3) СТАЛИН как образец преданности делу партии и рабочего класса, непримиримой борьбы за генеральную линию партии и победу социализма;

4) СТАЛИН как образец международного пролетарского революционера, вождя Коминтерна;

5) СТАЛИН как теорик* и практик пролетарского разрешения национального вопроса.

Отв. секретарь ОК ВКП(б)            Кесарев

ГОПАПО. Ф. 65. Оп. 1 Д. 425. Л. 5. Подлинник. Машинопись.

Репрессивная политика в деревне в 1930^е годы

«Великий перелом» в деревне осенью 1929 г., ознаменовавший начало сплошной коллективизации, вместе с тем открыл самую трагическую полосу в истории российского крестьянства. Сплошная коллективизация с самого ее начала и на всех этапах сопровождалась насилием над крестьянством, репрессии стали способом ее проведения. К принуждению и насилию толкали чрезмерно высокие темпы ее проведения. Пленум Уралобкома ВКП(б) в декабре 1929 г., следуя решениям ноябрьского пленума ЦК ВКП(б), постановил коллективизировать к концу 1930 г. до 80 % крестьянских хозяйств, вместо 15 % по первоначальному плану (док. № 40).

В колхозы «записывали» принудительно, применяя разнообразные угрозы, административные меры и силовые действия (док. № 59). Самым устрашающим стало раскулачивание. О «ликвидации кулачества как класса» было заявлено в постановлении ЦК ВКП(б) «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» 5 января 1930 г¹. На местах незамедлительно приступили к ее осуществлению (директива Уралобкома ВКП(б) от 16 января 1930 г., указания районным партийным и советским органам, их указания сельским партячейкам (док. № 41, 42, 43, 47). Механизм раскулачивания был изложен в постановлении ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» от 30 января 1930 г.², а также в директиве ОГПУ от 2 февраля 1930 г.³ Хозяйства, отнесенные к кулацким, делились на три категории. Первую определили как «кулацкий контрреволюционный актив», главы таких хозяйств решениями троек ОГПУ направлялись в концлагеря, организаторы антиколхозных выступлений, террористических актов подлежали высшей мере наказания, члены семей выселялись в отдаленные районы. Ко второй категории были отнесены «остальные элементы кулацкого актива», наиболее богатые кулаки, – они также выселялись в отдаленные местности. ОГПУ было предписано в течение февраля–мая 1930 г. направить в концлагеря 60 тыс. кулаков и выслать 150 тыс., при этом в Уральскую область планировалось отправить в лагеря 4?5 тыс. человек, выселить – 10–15 тыс. семей. Вместе с тем Урал должен был принять 20–25 тыс. семей, высланных из других регионов страны.

Кулацкие хозяйства, отнесенные к третьей категории, раскулачивались и расселялись за пределами колхозных земель в районах проживания. Постановлением и инструкциями по его осуществлению предусматривались размеры оставляемого семьям раскулаченных имущества, денег, что нашло отражение в местных инструкциях и директивах (док. № 47, 52, 56). Руководство всей кампанией по ликвидации кулачества и выселению возлагалось на полномочных представителей (ПП) ОГПУ в краях и областях. Дела по кулакам первой категории рассматривались во внесудебном порядке тройками при ПП ОГПУ.

В сборнике приведены документы о репрессивных мерах в отношении раскулаченных по первой категории (док. № 44-46, 48-50), о порядке выселения кулацких семей второй и третьей категории (док. № 52-56). Документы 48-49 иллюстрируют руководящую роль партийных организаций, в том числе и сельских партячеек, в раскулачивании и выселении. Так, выселение крестьянина Мехоношина А.Т. сначала инициирует Верх-Юсьвинская партячейка, затем решение принимает собрание бедноты д. Панья, проведенное секретарем этой ячейки, при этом основным мотивом репрессирования является нелояльность Мехоношина А.Т. к советской власти, а отнюдь не имущественное положение.

Ряд документов характеризуют применение репрессий в ходе раскулачивания и выселения, а также отношение к действиям властей крестьянского населения (док. № 53, 55). При этом примечательны факты защиты выселяемых, осуждения жестокости в отношении к ним. Особо показательны события в с. Медянка Уинского района, где партячейкой были допущены наиболее злостные способы раскулачивания, принявшие характер массового мародерства, устрашения арестами и расстрелами (док. № 53, 59).

Документы № 52, 54, 55 раскрывают количественные параметры и процедуру раскулачивания и выселения, которая предстает как военно-полицейская операция, проводимая в жесткие сроки с четкой прагматической целью – устранить из деревни к началу весенних полевых работ наиболее активные, способные к сопротивлению насильственной коллективизации силы, и использовать их как трудовой резерв для хозяйственного освоения отдаленных районов и новостроек. Документы № 56, 58 и 59 отразили попытку уменьшить злоупотребления в ходе выселения в связи с критикой ошибок и перегибов в коллективизации, данной И.В. Сталиным в статье «Головокружение от успехов» (2 марта 1930 г.). И здесь отчетливо видна главная забота власти – обеспечить трудоспособность выселяемых семей.

Раскулачивание и выселение продолжалось в 1931–1932 гг., в отдельных случаях – и в 1933 г. Об этом свидетельствуют документы № 62, 63, 66, 69) Особо впечатляют документы о трагической судьбе Силкина Е.Х. из д. Нижние Ульяны Верещагинского района. Раскулачивание и двукратное выселение (в 1931 и в 1933 гг.) стали основанием для обвинения его в 1937 г. как участника контрреволюционной организации и расстрела.

Группа документов посвящена трудовому использованию раскулаченных в промышленности, сельском и лесном хозяйстве (док. № 57, 60, 61). Как видно, оно осуществлялось на договорной основе между хозяйственными организациями, отделами труда исполкомов и местными органами ОГПУ. На хозорганы возлагалась организация труда ссыльных, их бытовое обустройство, комендатуры ОГПУ осуществляли административный и политический контроль.

По масштабам кулацкой ссылки и использованию труда ее контингента Урал в 1931–1932 гг. вышел на первое место среди регионов размещения спецпереселенцев. Спецпоселки находились в 69 районах и 3 национальных округах обширной Уральской области. В их числе были 14 районов Прикамья.⁴. Наибольшее количество поселенцев в 1930–1932 гг. приняли Коми-Пермяцкий округ, Березниковский, Ныробский, Чердынский, Чусовской, Добрянский районы. Упорядоченное обустройство кулацкой ссылки началось более чем через год после начала массового выселения – с принятием «Положения о спецпереселенцах», утвержденного Уралсоветом 31 марта 1931 г. Реализация этого положения отражена в документе № 61. Ряд документов красноречиво свидетельствует о тяжелейших условиях жизни спецпереселенцев в местах высылки (док. № 60, 61, 65, 77, 82, 83). При этом документы № 82-83 отразили переломный момент в развертывании кулацкой ссылки – в 1934 г. было проведено ее тотальное обследование и приняты меры по устранению вопиющих безобразий в бытовом устройстве и трудовом использовании спецпереселенцев. Вызвано это было тем, что 24 мая 1934 г. ЦИК СССР принял постановление «О порядке восстановления в гражданских правах бывших кулаков»⁵, которое должно было начаться с 1935 г. и предполагало освобождение от ссылки (при условии безукоризненного в ней поведения). Мерами по улучшению положения спецпереселенцев власти стремились закрепить их в местах ссылки после восстановления в правах с той же целью – использовать как необходимый трудовой ресурс.

Раскулачивание и ссылка – прямые и откровенно бесчеловечные формы массовых репрессий власти в отношении крестьянства. Однако и вся коллективизация может рассматриваться как наиболее массовое насилие над большинством населения страны. Помимо принудительного вовлечения в колхозы, государственное насилие проявилось и в грабительской заготовительной политике, вследствие которой уже в 1931 г. колхозы должны были отдать по госпоставкам столь значительную долю валового сбора хлебов и других видов сельскохозяйственной продукции, что при снизившихся показателях ее производства, ставших следствием разорения деревни и, в частности, ликвидации ее зажиточной части, привело к значительному недостатку продуктов питания и прямому голоду на значительной части территории страны, в том числе и на Урале. Об этом свидетельствуют оперативные сводки органов ОГПУ (док. № 67-69) и другие документы о положении в колхозах в 1932–1933 гг. (док. № 71-73). Следствием тяжелейшего положения в колхозах, экономического и политического насилия стало массовое бегство из них и из деревни вообще. В итоге численность крестьянских хозяйств в колхозах Уральской области за январь–октябрь 1932 г. сократилась на 35 тысяч. Выходы из колхозов продолжились и в 1933 г., всего за 1932–1933 гг. из колхозов области выбыло около 70 тысяч крестьянских хозяйств.⁶

Бегство из колхозов, отказы от выполнения непосильных посевных и заготовительных планов, заявления протеста, хищения зерна с полей и складов, а порой и открытые антиколхозные выступления были проявлениями сопротивления политике власти (док. № 78, 79, 84). Она отвечала различными репрессивными мерами – продолжением раскулачивания и выселения, теперь уже безотносительно к наличию признаков кулацких хозяйств, наказаниями за хищения, исключительными по жестокости («закон о 5 колосках» от 7 августа 1932 г.), обвинениями в антисоветской агитации и деятельности, в том числе в создании контрреволюционных организаций (док. № 70, 72-74).

Новый импульс поиску контрреволюционных элементов в деревне был задан пленумом ЦК и ЦКК ВКП(б) в январе 1933 г. Причиной всех экономических и политических осложнений была названа подрывная деятельность остатков кулачества и других «классово-чуждых элементов», якобы укрывшихся в колхозах, МТС и совхозах. Началось их выявление и устранение, принявшее форму массовой чистки административного аппарата и рядовых работников (док № 76, 84). Осуществлять эту чистку, под видом политического и организационно-хозяйственного укрепления колхозов, были призваны политотделы МТС и совхозов. В их состав вводились представители органов ОГПУ. Чистка развернулась и в партийный организациях. Жертвами обвинений во вредительстве и антисоветской настроенности стали многие руководители хозяйств, бригадиры, кладовщики, рядовые колхозники (док. № 75, 76, 84). Репрессивными и административными мерами было сломлено сопротивление крестьянства, удалены из деревни остатки активной его части, несколько упорядочена хозяйственная деятельность. Однако существенно улучшить экономическую ситуацию не удалось. Продуктивность сельского хозяйства оставалась низкой, материальное положение колхозников тяжелым, государственные поставки по-прежнему непосильными, что питало негативное отношение к колхозам и к власти в целом, давало основания для антиколхозных и антисоветских настроений и выступлений (док. № 80, 81, 84, 85, 86).

В 1936 г. положение в деревне вновь обострилось в связи с колоссальным неурожаем. Бедственное состояние колхозов, о чем красноречиво говорят документы (№ 87, 89 и др.), диссонировало с оптимистической политической кампанией по принятию новой Конституции СССР, призванной продемонстрировать победу социализма. Необходимо было заглушить недовольство лицемерием власти, найти виновников экономических провалов и социальных бедствий. «Враги народа», диверсанты и шпионы, агенты враждебных государств, якобы повсеместно наводнившие советские предприятия и учреждения, проникшие в руководящие органы, оказались крайне необходимыми (док. № 90), они должны были стать «козлами отпущения» в сложной политической и экономической ситуации 1936–1937 гг. В этом состояла одна из причин широкомасштабного государственного террора, получившего название «Большой террор».

Документы этого периода характеризуют формы и масштабы политических репрессий против сельского населения, руководящих партийных, советских и хозяйственных кадров сельскохозяйственных районов. В них вскрывается связь репрессий с экономическим неблагополучием и проявлениями недовольства властью (док. № 91 и др.). По документам можно выявить социальный и национальный состав подвергнутых репрессиям, их профессиональную принадлежность. Это – члены колхозов и работники совхозов всех уровней, от рядовых работников до руководителей и специалистов, крестьяне-единоличники и спецпереселенцы, представители всех национальностей региона (док. № 91, 94, 97-100). Особое место среди репрессированных занимала сельская интеллигенция (учителя, агрономы), и без того крайне малочисленная, а также духовенство, – ввиду их авторитетности в крестьянской среде, потенциальной возможности стать лидерами политически неустойчивых слоев (док. № 92, 95).

Документы отражают специфику отдельных репрессивных акций периода «Большого террора». Так, документы № 64, 91, 99, 102, 105 представляют так называемую «кулацкую операцию», осуществлявшуюся на основании приказа НКВД № 00447 от 30 июля 1937 г. «Об операции по репрессированию бывших кулаков и других антисоветских элементов»⁷. В приказе перечислялись разновидности репрессируемых контингентов – спецпереселенцы, нелояльные к власти или бежавшие из мест ссылки, или отбывшие ее срок, а также кулаки, избежавшие раскулачивания, в том числе ставшие колхозниками; разные «бывшие» кроме кулаков – белые офицеры, жандармы и т.п. Они подразделялись на две категории. По первой приговаривались к расстрелу, по второй – к заключению в лагеря на срок 8–10 лет. Операция начиналась 5 августа и должна была закончиться к концу 1937 г. Республикам, краям и областям давались контрольные цифры для репрессирования по обеим категориям, по стране в целом первоначально предполагалось подвергнуть карам 342 тысячи человек. Свердловская область (с территорией будущей Пермской области) получила задание на расстрел 4 тысяч и для отправки в лагеря 6 тысяч человек⁸. Выше названные документы показывают, что жертвами «кулацкой операции» в нашем регионе стали крестьяне-единоличники, спецпереселенцы, раскулаченные и уже отбывшие сроки лишения свободы, а также колхозники, захваченные этой акцией либо как зажиточные в прошлом, либо по подозрению в нелояльности к власти.

Другой разновидностью массовых репрессий в структуре «Большого террора» были репрессии за участие в вымышленных контрреволюционных повстанческих организациях, якобы имевших место не только в промышленных центрах, но и в сельских районах. По замыслу органов НКВД, районные организации в следственных материалах представлены как части единой общеуралькой организации с центром в г. Свердловске, возглавляемой секретарями Свердловского обкома ВКП(б) Кабаковым И.Д. и Пшеницыным К.Ф. Этот проект НКВД представлял собой грандиозную виртуальную конструкцию, тщательно выстроенную по уровням (областной, окружной, районный, местный) и по «окраскам» организаций, то есть по их идейно-политической специфике (правоуклонистские, анархические, националистические, религиозные и т.п.). Центрами окружных организаций были названы Пермь и Кудымкар. Они делились на районные, те, в свою очередь, на местные, находившиеся в отдельных населенных пунктах, сельсоветах либо на предприятиях и в учреждениях (в колхозе, совхозе, леспромхозе и т.п.). Местные подразделения получили военизированные названия – «роты» и «взводы», ими руководил районный или окружной «штаб». В документах № 92-100, 104 представлены материалы следственных дел о районных и местных повстанческих организациях различных «окрасок» – мусульманской (Бардымский и Кунгурский районы), буржуазно-националистической (Коми-Пермяцкий национальный округ), православных церковников (Березовский и Ординский районы), правоуклонистский (Пермский и Ворошиловский – позднее Березниковский – районы) и др. При этом в документах № 94, 97-98, 100 представлены виртуальные структуры повстанческих организаций. Документы позволяют судить о социальном, национальном, профессиональном составе обвиненных по таким делам. Вся подборка документов о терроре 1937–1938 гг. демонстрирует также определенную сочлененность элементов различных репрессивных акций в делах как отдельных лиц, так и групповых делах контрреволюционных организаций (док. № 92, 94, 99 и др.). Личные и групповые дела выявляют также механизмы получения признательных показаний, в том числе применение физического и психологического насилия (док. № 102, 104).

Группа документов иллюстрирует последствия массовых репрессий в сельских районах Прикамья. Так, документ № 101, представляющий единичный образец целой группы аналогичных документов (по каждому району), вскрывает масштабы чистки колхозов в период «Большого террора» в форме массовых исключений колхозников. Исключали по причинам политической неблагонадежности, как «классово-чуждых», за нарушения дисциплины и хозяйственные упущения, рассматриваемые как вредительство, за связь с «врагами народа», а также самовольно вышедших из колхоза («мертвые души»). В итоге существенно уменьшилось количество трудоспособных колхозников, и без того ограниченное. В 1937 г. из колхозов Свердловской области выбыло, с учетом добровольно вышедших и исключенных, около 14 тысяч крестьянских хозяйств⁹. По данным 26 районов Прикамья, с конца 1936 г. до середины 1938 г. из колхозов было исключено 1732 хозяйства, вышли добровольно 3994¹⁰. Во избежание дальнейшей потери рабочих рук в колхозах ЦК ВКП(б) и СНК СССР 19 апреля 1938 г. приняли постановление «О запрещении исключения колхозников из колхозов»¹¹, которым предписывалось прекратить чистки и массовые исключения, восстановить неправомерно исключенных и организовать прием в колхозы оставшихся за их пределами единоличников. Порайонные сведения, представленные в документе № 101, характеризуют масштабы чистки колхозов, соотношение исключенных и самовольно вышедших, итоги работы по исправлению положения на август 1938 г.

Документ № 103 также представляет группу однотипных источников, содержащих информацию о последствиях массовых репрессий 1937–1938 гг. в среде руководящих сельскохозяйственных кадров районов. Сведения об их составе на середину 1938 г. с указанием начала пребывания в названной должности, времени утверждения в ней партийными органами, партийного стажа демонстрируют картину почти полной замены кадрового корпуса районов. Это – иллюстрация к тезису о «кадровой революции», совершенной высшим руководством страны в ходе «Большого террора».

В целом документы этой главы свидетельствуют о непрерывности репрессивных акций власти в отношении сельского населения страны в течение 1930-х годов. Начавшись с насильственной сплошной коллективизации в конце 1929 г., антикрестьянские репрессии обрели концентрированную форму в виде массового раскулачивания и «кулацкой ссылки», выйдя при этом далеко за пределы социальной группы «кулачество», определенные советским законодательством 1920-х годов. «Ликвидация кулачества как класса» стала в значительной мере способом проведения коллективизации – наиболее действенным средством устрашения и освобождения деревни от социально активных и экономически состоятельных крестьян, представлявших альтернативу насаждаемому властью коллективному хозяйству. «Кулацкая ссылка» стала при этом сегментом новой социалистической хозяйственной системы.

Созданный на основе принуждения колхозный строй не дал ожидаемого экономического эффекта. Неблагополучие в аграрном секторе, негативное отношение крестьянства к колхозам стали основой продолжения антикрестьянских репрессий в период голода 1932–1933 гг. и деятельности политотделов МТС и совхозов в 1933–1934 гг. Результатом их совместной с органами госбезопасности деятельности стало некоторое умиротворение деревни, стабилизация экономического положения и политических настроений крестьянства. На короткое время (конец 1934–1935 гг.) власть перешла от репрессивных методов воздействия на крестьянство к сравнительно мягким – экономическому стимулированию, ослаблению налогового давления, частичному восстановлению прав раскулаченных, расширению приусадебного хозяйства колхозников (новый Примерный Устав сельхозартели 1935 г.).

Однако очередной экономический спад, обусловленный неурожаем 1936 г., соотнесенный крестьянством с величественной картиной победившего в стране социализма, начертанной в сталинской Конституции, дал новый всплеск недовольства властью, что, в свою очередь, стало основой новой репрессивной волны, достигшей апогея в 1937–1938 гг. Эта волна в равной мере охватила город и деревню, дошла до самых отдаленных районов и малозначительных населенных пунктов. Изобретательность органов НКВД и партийного руководства в конструировании различных форм контрреволюционной деятельности также достигла высшего уровня, и это в полной мере испытали на себе не только городские, но и сельские жители нашего края, притом всех социальных групп и национальностей. «Большой террор», таким образом, достиг не только максимальных количественных масштабов, но и непревзойденного разнообразия форм и неограниченных территориальных рамок.

Разрушительный характер массовых политических репрессий побудил власть в конце 1938 г. принять меры по корректировке деятельности органов НКВД, сокращению масштабов репрессий. Однако человеческие жертвы, нравственные и психологические последствия, равно как и экономические потери, остались невосполнимыми.

1 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. (1898-1986) Изд. 9. Т. 5. – М., 1986. С. 72–74.

2 Сборник документов и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. Часть 1. – Курск, 1999. С. 297–298.

3 Славко Т.И. Кулацкая ссылка на Урале.1930–1936. – М., 1995. С. 52–53.

4 Там же. С. 75

5 История Советской Конституции (в документах). – М., 1957. С. 683.

6 Прикамье. Век XX. – Пермь. 1999. С. 152

7 ГУЛАГ. 1918–1960. Документы. – М., 2000. С. 96–104.

8 Там же.

9 РГАЭ. Ф. 7486. Оп. 3. Д. 2643. Л. 31.

10 ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 5. Д. 196. Т. 1. Л. 51

11 КПСС в резолюциях и решениях... Т. 5. С. 313–315

№ 40
Из резолюции
IV объединённого пленума Уралобкома ВКП(б) и
Уральской областной рабоче-крестьянской инспекции
по докладу «О подготовке к весенней сельскохозяйственной кампании 1930 г.»

31 декабря 1929 г.

г. Свердловск

[…]* Развитие сельского хозяйства Урала вступило в новый исторический этап коренной социалистической реконструкции. Нарастающий темп коллективизации бедняцко-середняцких хозяйств обеспечивает переход большей части Уральской области к концу 1929/30 гг. на сплошную коллективизацию, имея уже теперь коллективизированными свыше 30 % крестьянских хозяйств области, причём в некоторых округах (Ирбит, Тюмень, Пермь) охвачены коллективизацией свыше 60 % хозяйств, что намного превышает намеченные пятилетним планом размеры коллективизации (15,5 % крестьянских хозяйств), а также контрольные цифры, установленные октябрьским пленумом обкома как задание на 1929/30 гг.** […]

Весенняя с/х кампания 1930 г. приобретает исключительно важное хозяйственное и политическое значение для дальнейшего разрешения всех основных задач по подъему и социалистическому переустройству сельского хозяйства в области.

В результате осуществления мероприятий по социалистической реконструкции уже в текущем году коренным образом изменится социально-экономическая структура сельского хозяйства. К концу 1929/30 гг. будет коллективизировано до 80 % всего сельского населения; удельный вес обобществлённого сектора в яровом посевном клине возрастёт с 7 % в прошлом году до 65 % в текущем году. […][43]

Уральский рабочий. 1930. 7 января.

№ 41
Телеграмма Пермского окрисполкома
Нытвенскому райкому ВКП(б) и райисполкому
о мерах по экспроприации и высылке кулацких хозяйств[44]

18 января 1930 г.

г. Пермь

Секретно

Ликвидация кулачества как класса не должна сопровождаться предварительной самоликвидацией кулачеством своих хозяйств путем расхищения, порчи скота, семян, инвентаря. В преодоление чего предлагаем провести следующие мероприятия. Первое: в течение 24 часов издать и спустить на места обязательное постановление о запрещении уничтожения, распродажи, порчи скота, молодняка, средств производства, семян. За невыполнение, а также подстрекательство других слоев деревни немедленно привлекайте к суровой ответственности, включительно к конфискации имущества. Второе: в трехдневный срок определите количество кулацких хозяйств, подлежащих выселению и конфискации имущества, ведущих вредительскую работу. По инструктированию актива командируйте на места для обсуждения партячеек, групп бедноты, общих собраний бедноты, собраний колхозников или общих собраний зем[ельных] обществ, обеспечив решениями по выселению намеченных кулацких хозяйств, привлечению к уголовной ответственности. Третье: решения должны вытекать из обсуждения плана посевкампании, сбора платежей, сохранения скота, участия в лесозаготовках, срыва выполнения плана коллективизации кулачеством. Четвертое: выселение, конфискация имущества должно [вызвать] широчайший подъем бедняцких и середняцких масс деревни для выполнения плана посевкампании, сохранения и увеличения [продукции] животноводства, сбора средств, усиления хлебозаготовок, оформляя этот подъем путем организации ударных бригад, соцсоревнования вокруг указанных задач. Пятое: к двадцать первому января сообщите количество намеченных хозяйств к выселению и конфискации имущества. В трехдневный срок после решений собраний обеспечьте судебные показательные процессы. Место выселения сообщим дополнительно.

Вяткин

Иванов

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 124. Л. 17–18. Подлинник. Машинопись.

№ 42
Выписка из протокола общего собрания граждан
Больше-Савинского сельсовета Пермского района Уральской области [45]
о раскулачивании и выселении А.И. Пономарева

26 января 1930 г.

Слушали: О коллективизации, экономическом вредительстве кулака и мерах борьбы с ним.

Постановили: В виду того, что гр. Пономарёв Андрей Иванович является кулаком и противником проведения коллективизации, в старое время его хозяйство занималось торговлей, подрядами, эксплоатацией чужого труда, и в настоящее время [он] является ярым противником всех проводимых мероприятий Сов. власти, делает экономический подрыв, поэтому просить президиум с/совета конфисковать имущество в пользу колхоза и выселить из пределов с/совета.

Верно: секретарь с/с* 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7785. Л. 7. Подлинник. Рукопись.

№ 43
Циркуляр секретаря Еловского райкома ВКП(б) А. Елькина
секретарям сельских партячеек и уполномоченным райкома
о порядке проведения политики ликвидации кулачества как класса

28 января 1930 г.

с. Елово

Сарапульского округа 

Уральской области

Совершенно секретно

При проведении в жизнь директивы партии о ликвидации кулачества как класса партячейки на местах неминуемо должны встретиться с затруднениями практического порядка и, преодолевая таковые, могут допустить ошибки, вредно отражающиеся на работе. Во избежание могущих быть недоразумений и искривлений партлинии в данном вопросе райком предлагает безоговорочно выполнять следующее:

1. По линии Советов немедленно взять на учет через полные описи все имущество кулаков, как привлеченных к индивидуальному обложению с/х налогом, так и явно кулацкие хозяйства, укрывавшиеся от этого.

2. Хозяйство кулаков, убежавших из селений, взять на учет и передать на хранение колхозам, впредь до особого на этот счет распоряжения.

3. Не допускать ни в коей мере продажи, порчи, раздаривания родственникам имущества или скота кулаками, составляя на каждый отдельный случай соответствующие акты и препровождать их РИКу.

4. Категорически воспрещаем выселение кулаков из хозяйств впредь до особого распоряжения.

5. Не допускать конфискации имущества у хозяйств, члены семьи которых находятся в Красной Армии.

6. Не допускать выездов кулаков в города или другие места, установить наблюдение, чтоб не могли скрыться с имуществом или без такового.

7. Под рубрику кулаков подводить действительно кулацкие хозяйства, ни в коем случае не допуская включения сюда середняков или бедноты, хотя бы этого и требовала беднота. (О белогвардейцах, антисоветских элементах, не кулаках нужно сообщать милиции для принятия мер, тоже вплоть до конфискации имущества, и по линии суда, ОГПУ).

8. Закрытие церквей производить только с распоряжения президиума окрисполкома через соответствующие ходатайства  РИКа.

9. При изъятии конфискуемого имущества не отчуждаются предметы личного пользования, не имеющие производственного значения.

В некоторых с/советах (Крюково) работники допустили искривление директивы партии [при] раскулачивании хозяйств, которое всего с/х налога в 1929/30 г. платит 54 к. (Поварницин Гр. Ст.), другой середняк имеет доход от с/х – 165 р. и налога платит 5 р. 69 к. – тоже раскулачивается и т.д.

По советской линии нами дано указание о немедленной отмене такой конфискации, как явно противоречащей директиве партии о ликвидации кулака и укреплении союза с середняком.

Партячейкам и уполномоченным РИКа необходимо это учесть и в своей работе никаких нарушений партдиректив не допускать.

Для ознакомления Вас с последними директивами командируется тов. Юрков.

Отв. секретарь райкома ВКП(б)         Елькин 

ГОПАПО. Ф. 84. Оп. 1. Д. 192. Л. 143-144. Подлинник. Рукопись.

№ 44
Выписка из протокола
заседания пленума Каширинского сельсовета Кунгурского района Уральской области
о раскулачивании по I категории Г.Е. Шварева [46]

30 января 1930 г.

Слушали: О ликвидации кулака Шварева Григория Егоровича, как класса*.

Прения: Говорит Лепихин Ан. Вас., что эксплоатировал бедноту на пошиве обуви.

ХАРАКТЕРИСТИКА КУЛАКА ШВАРЁВА ГРИГОРИЯ ЕГОРОВИЧА.

До революции имел крупный раскрой готовой обуви, работали целая деревня Зуево и часть окружающих деревень. Имел много земли, сельхозмашин, обрабатывал землю при помощи батраков, которых безжалостно эксплоатировал. Имел патент 2-й гильдии.

Во время существования Сов. власти ко всем мероприятиям относился враждебно, активный участник белогвардейщины. Во время белых лишал права голоса бедноту. Все налоги выполнял под давлением сельсовета, имеет недоимки. Лишён права голоса.

В 1927 г. за повышение цен на рынке на кожсырьё был сослан в Нарым[47]. Умышленно сбыл скот, оставил одну лишь корову. В 1923 г. за взятки милиционеру N* получил отруб 10 десятин. Ярый противник коллективизации. В настоящее время, дабы избавиться от всех налогов и сборов, из деревни выехал в завод Лысьва.

Постановили: Принимая во внимание вышеизложенное и задачи стоящие перед Cов. властью, пленум с/с единолично** постановляет указанного гр[ажданина] отдать под суд, как классового врага трудящихся, тормозящего все мероприятия Сов. власти, как злейшего врага коллективизации; просит о выселении такового со всем семейством с конфискацией имущества в пользу колхоза.

Подлинно подписали:

Президиум:                Лепихин

Подшивалов

Старков

Верно: Секретарь с/с     Е. Трапезников 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7780. Л. 6. Подлинник. Рукопись.

№ 45
Характеристика хозяйства Г.Е. Шварева за период 1924–1929 гг.*

Примечание: Ввиду отсутствия в деле точных официальных данных [о масштабах] хоз[яйства], по части некоторых вопросов анкета заполнена со слов обвин[яемого].

Нач. окротдела****

П/уполномоч. окротдела*****

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7780. Л. 38об. Подлинник.******

№ 46
Выписка из протокола
заседания тройки полномочного представителя ОГПУ по Уралу
по делу Г.Е. Шварева

16 марта 1930 г.

г. Свердловск

Секретарь тройки*

Верно: Уполномоч. РСО**

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7780. Л. 40. Копия. Типовая форма. Машинопись.

№ 47
Резолюция бюро Пермского окружкома ВКП(б)
по вопросу о ликвидации кулачества как класса

1 февраля 1930 г.

г. Пермь

Секретно

Для ликвидации кулачества как класса принять следующие мероприятия:

1. Энергично развернуть работу по дальнейшей коллективизации сельского хозяйства, особенно усилив обобществление живого и мертвого инвентаря в районах сплошной коллективизации. Если целый ряд районов, как Сосновский, Оханский, Очерский, Нытвенский, Карагайский, Чусовской и др. имеют свыше 70 % коллективизированных хозяйств, то ряд других районов, как Чермоз, Добрянка, Сива и Серга, чрезвычайно слабо поставили работу по коллективизации.

Окружком указывает, что «политика партии не в голом раскулачивании, а

в развитии колхозного движения, результатом и частью которой является раскулачивание». Поэтому окружком предлагает в отстающих районных центрах внимание направить на проведение коллективизации, на вовлечение основных масс крестьянства в это дело. Раскулачивание в этих отстающих районах должно проводиться в зависимости от темпов развития коллективизации.

2. Провести конфискацию имущества кулацких хозяйств в следующем порядке:

а) Собрание бедноты и батрачества, и с[ельские]/сходы обсуждают и выносят решения о конфискации всего имущества кулаков и выселении их . Решения с/сходов утверждаются сельскими Советами, выносятся на утверждение райисполкомов. Райисполкомы тщательно рассматривают и проверяют решения сельсоветов и выносят соответствующие решения.

б) Конфискованный у кулаков скот, машины, инвентарь, помещения, семена и т.п. передаются по актам соответствующим колхозам в их неделимый капитал, как ссуда от государства.

3. При конфискации кулакам и их семьям оставляется необходимая одежда и домашний инвентарь. Кулакам, подлежащим выселению в лесные районы, необходимо оставить инструменты для работы в лесу.

4. Основная часть кулачества подлежит выселению за пределы округа, а некоторая часть переселяется в пределах округа. Одновременно районные Советы и представители Окрика на местах должны определять и категории лиц, которые могут быть переселены в пределах округа из одного района в другой.

5. По конфискации имущества кулаков все лица (кулаки), подлежащие выселению, передаются в распоряжение органов ГПУ, которые обеспечивают своевременную отправку их в места назначения.

6. Вся эта операция по ликвидации кулачества в районах сплошной коллективизации должна быть проведена в максимально короткий срок, на основе развертывания широкой агитационнно-разъяснительной работы, сплочения середняцких масс вокруг пролетарской диктатуры, развертывания колхозного движения и успешного проведения предстоящей посевной кампании.

7. На помощь местам для проведения ликвидации кулачества как класса послать в районы членов бюро ОК, Окрика, окрпрофсоветов: образовать из следующих товарищей полномочные комиссии Окрика для решения на местах вопросов, связанных с проведением этих директив[49].

ГОПАПО. Ф. 2 Оп. 7. Д. 29. Л. 45об. Подлинник. Машинопись.

№ 48
Выписка из протокола заседания бюро
Верх-Юсьвинской ячейки ВКП(б) Кудымкарского района
Коми-Пермяцкого национального округа Уральской области
о выселении А.Т. Мехоношина

9 февраля 1930 г.

Слушали: Информацию тов. Баяндина[50] об индивидуальном обложении и выселении гр-на дер. Паньи Мехоношина Афанасия Титовича.

Постановили: Гр-на Мехоношина Афанасия Титовича обложить индивидуально и лишить права [голоса], и добиться постановления о выселении из пределов [района] как эксплоататора чужого труда, спекулянта хлебом, кроме того, гр-н Мехоношин является элементом, идущим против колхозов, он имел кулацкую группировку, участвовал в 1918 г. в Сергинской [волости] Пермского округа в контрреволюционном восстании [против] Сов. власти, где имел тесную связь с кулачеством.

Члены бюро:         Хорошев Н.П.

Третьяков В.

Катаева Е.П.

Верно: Отв. секретарь ячейки     Мехоношин М.Е.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7996. Л. 16. Подлинник. Рукопись.

№ 49
Выписка из протокола бедняцкого собрания д. Панья
Верх-Юсьвинского сельсовета Кудымкарского района
Уральской области
о выселении А.Т. Мехоношина

11 февраля 1930 г.

На собрании присутствовало 19 челов[ек].

Слушали: О Мехоношине Афанасии Титовиче

Об издевательстве последнего над беднотой, и о том, что сам он является

белобандитом и антисоветским элементом. Ведет противоколхозную агитацию.

Постановили: Единогласно Мехоношина Афанасия Титовича и его жену как чуждых элементов, мешающих строительству социализма, хулигана, белобандита из пределов Уральской области выслать на вовсе, чтобы он нам больше не мешал[51].

Секретарь ячейки ВКП(б)         В. Третьяков

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7996. Л. 18. Подлинник. Рукопись.

№ 50
Справка Верх-Юсьвинского сельсовета Кудымкарского района
Уральской области
о состоянии хозяйства А.Т. Мехоношина[52]

[февраль 1930 г.]

Пред. с/сов*

Секретарь      Третьяков 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7996. Л. 14. Подлинник. Рукопись.

№ 51
Директива Уралобкома ВКП(б)
секретарю Пермского окружкома
о мерах безопасности при осуществлении выселения раскулаченных^**

6 февраля 1930 г.

г. Свердловск

Совершенно секретно

Ввиду того, что полевые воинские части, как правило, к проведению кампании по выселению кулачества привлекаться не должны, поэтому для
экстренной надобности и поддержания революционного порядка необходимо сформировать команды из рабочих-членов ВКП(б) и ВЛКСМ – по плану, разработанному ПП ОГПУ по Уралу. […]* Формирование команд возложите на военного инструктора окружкома.

Секретарь Уралобкома ВКП(б)     Зубарев

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 124. Л. 35. Подлинник. Машинопись.

№ 52
Расчет потребности продуктов питания для снабжения раскулаченных переселенцев по пути следования от с. Кудымкар и с. Пешнигорт
до места назначения в Гайнском районе (в кг.),
составленный Коми-Пермяцким окрторготделом.[53]

12 февраля 1930 г.

с. Кудымкар

Кудымкарского района

Уральской области

Совершенно секретно

Окрторготдел     Балагуров 

ГОПАПО. Ф. 200. Оп. 1. Д. 255. Л. 285. Подлинник. Машинопись.

№ 53
Из докладной записки
начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева
секретарю окружкома ВКП(б) Л.И. Мирзояну
о ходе ликвидации кулачества в округе

15 февраля 1930 г.

г. Пермь

Срочно. Совершенно секретно

[…]* В Суксунском районе бедняки говорят: «Нужно выселить кулаков, и тогда дело с коллективизацией пойдет без всякого тормоза». Наряду с этим фиксируются отдельные факты, когда беднота и середнячество начинают защищать кулаков, стараясь в этом вопросе занять половинчатую политику**, например: в Нытвенском районе в селе Шерья наметили к выселению 3-х человек кулаков, а когда этот вопрос вынесли на общее собрание, то присутствующие стали защищать их, говоря: «Они вредного ничего не сделали, за что их выселять». В Добрянском районе – вновь фиксируются факты, когда беднота и середнячество выносили постановление: «Конфисковать имущество, а самого кулака оставить», или: «Самого выселить – семью оставить», «Выселить, но имущество не конфисковать, а отдать ему». Еще один факт, когда кулак форменным образом провел общее собрание сельхозартели Каширинского сельсовета Кунгурского района. Собрание в одно время вынесло решение о выселении БРАТИЛОВА – крупного кожевенного торговца, недавно вернувшегося из Сибири (эвакуировавшегося с белыми), а через несколько дней, когда кулак подослал свою жену просить не выселять его – это же собрание оказалось настолько непоследовательным и вынесло столь глупейшее постановление, что приходиться поражаться. Для иллюстрации приводим решение целиком, несмотря на всю его курьезность – кулак добился своей цели:

«СЛУШАЛИ: заявление Братиловой Евдокии Васильевны, ввиду ее высылки из Уральской области, которая имеет пять детей малолеток и находится в беременности.

ПОСТАНОВИЛИ: Братилову Евдокию Васильевну от высылки отменить*, ввиду ее детности и беременности, но с таким расчетом опролетаризировать, в то же время взять на заметку, в случае чего применить ВЫСШУЮ МЕРУ НАКАЗАНИЯ»(!).

Против данного постановления один человек – ПОПОВ П.И. – середняк, за предложение голосовало 31 человек.

Последние факты являются результатом двух моментов, с одной стороны, обработка бедноты кулаками, а с другой – близорукость организаций, не находящих нужным противопоставить кулацкому свое влияние. […]**

В Юговском районе в Кольцовском, Курашимском, Платошинском и Янычевском сельсоветах объектами для выселения послужили в большей части середняки, не лишенцы, не торговцы, не эксплоататоры (есть лица, которые держали нянек детям и за это обложены индивидуально). За ними не числится антисоветской агитации, и только то, что они индивидуально обложены, явилось причиной для выселения. У одного из них, КАТАЕВА И.А., представителем РИКа ШИРИНКИНЫМ (милиционер) уже описано все, не исключая чулков, медных икон и т.п. дряни***.

В Уинском районе в Медянском сельсовете раскулачивание проходило еще безобразней. Советские работники, в числе их партийцы, уподобились мародерам, иначе никак нельзя квалифицировать их действия. Курсантка Пермской совпартшколы (член ВКП(б)) ТЮРИНА сообщает следующие сведения о Медянских безобразиях (приводим основные выдержки): «Ночью едут члены коммуны, председатель колхоза, секретарь партячейки ИЛЬИН к намеченным лицам, делают опись имущества от скота до последнего гвоздичка и увозят на склад. Если попадалось что-либо съестное, то оно попадало в руки ликвидаторов, и они разносили по себе кто сколько может. Был факт – при отчуждении  забирали мед, яйца, вино, масло, семя, и все делилось между членами коммуны; снимали валенки с ног, платья с женщин, отбирали постель, деньги – у одной старухи отобрали последние 20 копеек. Все изъятое сброшено и нет догляда, имущество сложено в кучу, многого налицо нет, ночью увозили хлеб возами, несколько возов тоже потеряно. 30 января с.г. на собрании членов коммуны секретарь ячейки ИЛЬИН высказался: «Товарищи, вот наступил 18-й год, и мы должны им за все прошлое отомстить, часть выселим, а часть пойдут под порох». После постановления у всех индивидуалов* и лишенцев** увезли все имущество, даже ухваты, лопаты и проч[ую] дрянь. Новые половики, постель, разная пестрядь в коммуну не свозилась, а украшались свои комнаты, было сделано 5 красных свадеб, и невестам из конфискованного имущества было сделано хорошее приданое».

Когда ТЮРИНА попыталась объяснить, что действия работников неверны, что при раскулачивании отбирается земля, скот, хлебные излишки и роскошь, при переходе в коммуну имущество считается неделимым, – партийцы на собрании обвинили ее в правом уклоне (!?). […]

Нач. окротдела ОГПУ     Минаев 

ВРИД Нач. ИНФО   Блиначев

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 132–134. Подлинник. Машинопись.

№ 54
План перевозки раскулаченных крестьян,
выселяемых из районов Пермского округа
в Верхне-Камский округ,
составленный окротделом ОГПУ ***

Не позднее 25 февраля 1930 г.****

г. Пермь

Начокротдела ОГПУ    Минаев

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 139. Подлинник. Машинопись.

№ 55
Из докладной записки
начальника Пермского окружного отдела ОГПУ А.М. Минаева
секретарю окружкома ВКП(б) Л.И. Мирзояну
о ходе выселения раскулаченных и отношения к этому сельского населения

25 февраля 1930 г.

г. Пермь

Совершенно секретно 

Выселение кулацких семейств продолжается, и по состоянию на отчетное число отправлено гужевым порядком до Соликамска следующее количество:

[…]* В Юговском районе на заводе Курашим при выселении кулака ФЕДОРОВА, гр-ка МЕЗЯТКОВА (канд[идат] ВКП(б)) говорила: «Уж больно строго поступают, неужели нельзя было как-нибудь иначе».

В Чусовском районе в Камасинском сельсовете по отношению выселяемых Чебыкина и Голубцова беднячка Згогурина и середняк Струк говорили: Згогурина: «Жаль Голубцова, таких хороших мужиков мало».

Струк: «Все это сделано помимо нас, если будешь защищать – сам попадешь туда же».

В этом же сельсовете выселяемых собрались провожать порядочное число (не установлено сколько) населения, которые высказывали сожаление, а многие женщины плакали.

В Верещагинском районе в дер. Борисовой середняк Недорезов говорил: «Зря выселяют далеко, надо бы выселить ближе к дому, вреда все равно никакого не принесли бы. Особенно зря выселяют стариков, как вот Макушину Дарью, не виновата ведь она, что ее муж был параходчик, надо было дать ей умереть дома, а не в другой губернии».

В Чусовском районе группа крестьян-лесовозчиков между собой говорили: «Вот «товарищи», видимо, чувствуют, что им приходится туго, и стали выселять из деревней зажиточных мужиков, видимо боятся, что в случае войны крестьяне помогать не будут. Что они могут сделать плохого, можно было их не выселять, ну не принимают в колхоз, дай им землю какая есть. Государство собирает с них налоги, и получало бы пользу. Век жили дома, а тут поезжай умирать на чужую сторону».

Наиболее крепкими являются выступления середняков Уинского района. Их выступления тесно связаны с вопросом коллективизации деревни и при сопоставлении с проводимым выселением* представляют известный интерес. Так, например, на общегражданском собрании 8 февраля середняки Романов, Иванов и Попов заявили: «Мы в колхоз не пойдем, хотя бы у нас отобрали все имущество». Глядя на них, не записываются и другие. Из 83 хозяйств не записываются 54, из них до 65 % бедняки. Основная причина невступления в колхоз та, что бедняки считают себя слишком бедными, полагая, что им вечно не выпутаться из долгов, а середняки считают, что «в колхоз вступишь, а потом будет чистка и оставят без всего». Например, середняк Романов говорил: «Пусть лучше сейчас же все заберут, а в колхоз не пойду, чтобы потом остаться ни с чем. Вот в эту чистку из колхозов уже выбросили середняков и конфисковали у них последнее имущество».

Внеочередным донесением № 434 от 23 февраля сообщалось, что в Уинском районе убит активист ГАЛКИН. Расследованием на месте установлено, что убийство носило политическую подкладку (на почве коллективизации). Непосредственный исполнитель Азанов Василий (бежал, но пойман) оказался середняком, еще в [19]29 году неоднократно грозился убить Галкина, как коллективщика**. Его соучастник тоже задержан, является середняком СЫРОВЫМ. Оба не лишенцы, выселению не подлежали и не имеют родственников из числа выселяемых. Этот факт свидетельствует о том, что в среде середняков мы встречаемся с моментами крайних к-р. выступлений.

В настроении выселяемого кулачества и не задетого выселением фиксируются те же моменты, о которых уже сообщалось: это растерянность, искание путей, чтоб как-нибудь избежать выселения (жалобы, семейные разделы, спаивание бедноты), антисоветские разговоры и, наконец, попытки к открытым массовым выступлениям против власти (наметка на к?р. организацию). […]

Нач. окротдела ОГПУ   Минаев 

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 165, 174–175. Подлинник. Машинопись.

№ 56
Из директивы секретариата Пермского окружкома ВКП(б)
всем секретарям райкомов партии
о выселении кулаков третьей категории[55]

14 марта 1930 г.

г. Пермь

Совершенно секретно

Ликвидация кулачества как класса не окончена, и в настоящий момент следует приступать к подготовке и практическому выселению кулачества 3-й категории.

Выселение второй категории, несмотря на целый ряд вполне ясных директив, прошло с большими недочетами. Пленум ОК ВКП(б) отметил все ненормальности, имевшиеся в деле выселения кулаков, и указал парторганизациям на необходимость тщательного изучения на местах фактов искривления, их причины и т.п., чтобы при переселении 3-й категории избежать всех ошибок, допущенных в начале.

Партийным организациям надо иметь ввиду, что выселение 3-й категории кулаков является чрезвычайно серьезным и требует особого внимания со стороны райкомов. Работе по расселению кулаков 3-й категории надо придать широкий массовый характер. Рассмотрение и утверждение списков переселяемых надо проводить через собрания бедноты таким образом, чтобы максимально сплотить вокруг партии и Советов бедняков и середняков.

В работе по переселению 3-й категории руководствуйтесь следующими указаниями.

Лишний раз подчеркиваем, что выселению по 3-й категории подлежат только и исключительно кулаки, экономическая мощь хозяйств которых вполне доказывается документами.

ОК считает необходимым категорически указать на недопустимость в какой бы то ни было степени затронуть середняков и предлагает вам дать местным организациям партии, Советов и бедноты решительные указания на этот счет. […]*

2. При конфискации имущества у кулаков, выселяемых по 3-й категории, оставляется им следующий минимум сельскохозяйственного инвентаря, имущества и прод[овольственного] фуража.

а) Лошадь –1, с оставлением фуража на 2 месяца (до подножного корма), овса 12 пудов и сена 20 пудов.

б) Коров – 1. В случае если невозможно коров отправить сейчас, то они (коровы) могут быть оставлены по желанию выселяемого до установления дорог.

в) Телега и сани (рабочие) с соответствующей конской упряжью.

г) Плуг с принадлежностями к ним и борона.

д) Топоры, пилы, лопаты, ремесленный инструмент.

е) Косы (литовки), серпы с принадлежностями к первым.

ж) Хлеб (мука) из расчета 1 пуд в месяц на взрослого и 25 фунтов на малолетнего члена семьи, причем до конца года (6 мес.).

з) Картофель из расчета 30 фун[тов] на члена семьи в месяц до нового сбора, прочих продуктов и овощей по нормам крестьянского снабжения.

и) Всю зимнюю и летнюю одежду членов семьи, нижнее носильное и постельное белье и постельные принадлежности.

к) вся кухонная и столовая утварь.

Все остальное конфискуется, в том числе и такие предметы роскоши, как-то: шубы из дорогих мехов, шелка, золотые и серебряные предметы, пианино, дорогостоящая мебель и т.п. […]

8. Добрянскому райисполкому (в районе которого будут расселены кулаки) дать переселенцам определенную работу по сельскому хозяйству и отобрать* обязательства о сдаче товарной продукции государственным и кооперативным органам.

9. Иметь в виду возможность организации из высланных производственных артелей, например: по строительству, мелиоративным работам, лесозаготовкам, лесосплаву и т.п.[…]**

Имея в виду, что до сева осталось очень не значительное время, кампанию по выселению третьей категории закончить обязательно к 10-му апреля 1930 г.

Секретарь Пермского окружкома ВКП(б)   Мирзоян 

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 12. Л. 255–256. Подлинник. Машинопись.

№ 57
Генеральный договор государственного объединения «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» и Уральского областного отдела труда
о размещении в северных районах Верхне-Камского и Коми-Пермяцкого округов высланных кулацких семей и их трудовом использовании в леспромхозах[56]

23 марта 1930 г.

Москва-Свердловск

1. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» настоящим договором считает сего числа принятым от Уральского областного отдела труда ориентировочно девять тысяч пятьсот(9500) кулацких семейств, временно расселенных две тысячи (2000) семейств в Гайнском и Косинском районах Коми-Пермяцкого округа и семь тысяч пятьсот(7500) семейств в Чердынском, Ныробском и Соликамском районах В[ерхне]-Камского округа.

2. Фактическую передачу семей «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» по актам проводит окружной отдел труда и окружной отдел ОГПУ Верхне-Камского и Коми-Пермяцкого округов не позднее 25-ти дней со дня подписания этого договора.

3. Местом приемки устанавливается пункт временного расселения ко дню подписания договора.

4. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» обязуется предоставить немедленно по подписании договора работу всем трудоспособным членам семей кулаков и, во всяком случае, в среднем не менее 2-х на семью, для чего всех трудоспособных перебросить теперь же в бараки на места лесозаготовок.

5. Не позднее 15-го мая 1930 г. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» обязуется переселить все семьи на лесоучастки в бараки с тем, чтобы селения, где временно расквартированы кулаки, к этому сроку были от них очищены. Как исключение по согласованию с местными окрисполкомами «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» может временно оставлять семьи кулаков в деревнях, вблизи лесорубных участков. В этих случаях окрисполкомы определяют сроки окончательного расселения кулацких семей на постоянные места жительства.

6. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» берет на себя все расходы по переброске трудоспособных членов семей кулаков со ст. Соликамск на лесоучастки, а семей кулаков с пунктов временного расквартирования. Эти расходы впоследствии покрываются из заработной платы кулацкой семьи, в порядке, устанавливаемом самим «ВОЛГОКАСПИЙЛЕСом» по согласованию с окружными отделами труда.

7. В целях повышения производительности труда кулаков на лесозаготовках и создания условий большего использования трудоспособных членов семей на работе «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» через кооперативную систему, в общем порядке с другими лесозаготовительными рабочими, снабжает продовольствием только ту часть кулацкой семьи, которая у него действительно занята на лесозаготовках. Остальная семья питается пайками задолженных на работе. Однако, «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» обязан принять все меры к такому использованию кулацкой семьи, при котором она бы не голодала.

8. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» в порядке договоров с Потребкооперацией принимает меры к заброске продовольствия в глубинные пункты лесоучастков в размерах, обеспечивающих занятую на лесозаготовках рабочую силу из кулаков.

9. На местах поселения кулаков, в лесных дачах, «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» отводит специальные земли для огородных участков в размерах, обеспечивающих полностью удовлетворения овощами семей высланных. Для этого он озабочивается к началу полевых работ через органы Наркомторга и Наркомзема принять меры к полному обеспечению огородных участков соответственными по климату семенами и необходимыми для обработки огородов ручными земледельческими орудиями (лопаты и грабли).

10. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» обязывается в местах расселения кулаков на лесоучастках поддерживать поселки в благополучном санитарном отношении и за счет самообложения кулаков, по договоренности с органами Наркомздрава, организовать медпомощь.

11. Зарплату ссыльным, занятым на лесозаготовках, «ВОЛГОКАС­ПИЙЛЕС» выплачивает по расценкам областной полномочной лесозаготовительной комиссии за вычетом 2 % с месячного заработка на административные расходы по обслуживанию вновь организуемых поселков.

12. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» гарантирует предоставление работы трудоспособным членам семей кулаков круглый год.

13. «ВОЛГОКАСПИЙЛЕС» обязан предоставить помещение для Комендатуры по управлению ссылкой в пунктах по указанию органов ОГПУ.

14. Настоящий договор заключается на срок до октября м-ца 1932 г., причем отдел труда оставляет за собой право вносить в него коррективы в случае особых директив Правительства об использовании ссылки, отменяющих условия настоящего договора. […]*

Член правления «ВКЛ»   Симанов

Зав. Урал. обл. отдела труда     Кулешов

Согласовано с ПП ОГПУ по Уралу 23-го марта 1930 г.

ПП ОГПУ по Уралу    Матсон

ГОПАПО. Ф. 200. Оп. 1. Д. 255. Л. 289–291. Копия. Машинопись.

№ 58
Из сообщения Уинского райкома ВКП(б)
в Пермский окружком ВКП(б)
о деятельности кулачества в связи с перегибами в ходе коллективизации
и раскулачивания

28 марта 1930 г.

с. Уинское
Пермского округа

Уральской области

Совершенно секретно

Уинским РК ВКП(б) было сообщено в Кунгурское отделение ГПУ о том, что в селе Аспа Уинского района имеется подпольная организация «анархистов». В ночь на 23/III в том же селе Аспе около нардома на столбах расклеены были следующие лозунги: «Смерть всем коммунистам, угнетателям. Да здравствует Китай – наш друг. Долой Советы, которые нас гнетут». Подобные лозунги еще раз подтверждают наличие подпольной работы.

Кулацкая часть населения и церковники усилили работу, ведут отпор ликвидации кулака как класса методами: экономическая помощь неорганизованной бедноте и даже коллективизированной (помощь в работе – Медянка,

спаивание целой деревни – Мерекан Шарынинского с/с); застращивание возвратом реакции, запугивание колхозников. (Лозунги наклеены на воротах колхозников дер. Шишка Аспинского с/с: «Не хочешь смерти – выходи из колхоза»); шельмование ответственных работников коммунистов созданием легенд о принадлежности к чуждым. Имеются случаи открытого заявления ответственным коммунистам-культурникам об убийстве (Барсаи – учителю Яумову, покушение на учителя Нижне-Сыповской школы, активиста). Оба факта в нацмен[овских] деревнях*.

Попы, муллы открыто начинают действовать против коллективизации, пользуясь отклонением решений общих собраний о закрытии церквей, особенно успешно работу ведут среди женщин колхозниц через религиозные секты.

Кулачество через указанные методы имеет достижения в своей работе, результат – большой выход из колхозов. Вышло 1287 хоз[яйств]. Из них бедноты ...** хоз. В некоторых деревнях сорваны кулаки, намеченные к выселению***, защищаются частично беднотой (Медянка, Чайка). […]****

Отв. секретарь РК ВКП(б)*****

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 124. Л. 91. Подлинник. Машинопись.

№ 59
Из бюллетеня Пермской окружной прокуратуры
о ходе коллективизации и раскулачивания в районах Пермского округа

март 1930 г.

г. Пермь

Совершено секретно

КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ И БОРЬБА С ИЗВРАЩЕНИЯМИ

Март месяц характеризуется массовым поступлением жалоб на нарушение революционной законности в деревне, массовыми выходами из колхоза. Местами выходы из колхоза достигают 40-80 %. Основными причинами к выходу из колхоза крестьяне объясняют:

1) В колхоз его записали насильно под угрозой выселения, конфискации имущества, ареста и т.д.

2) В колхозе нет порядка и ничего хорошего не видно, пусть поработают колхозы, а мы посмотрим.

Некоторая доля правды в этих заявлениях крестьян есть и ее отрицать нельзя. В результате обследования выявлено ряд искажений, которые, естественно, послужили основанием к выходу из колхоза. Так, например:

1) Председатель Чисто-Переволочного с/совета Черновского района Сарапульского округа по дороге задержал бедняка того же с/совета, члена колхоза, и отобрал у него 5 фунтов масла и 6 пудов хлеба, которые он повез своим дочерям, работающим в г. Перми. Этот бедняк жаловался в правление колхоза и в РИК, но мер принято не было, и он ставит вопрос о выходе из колхоза. (Возбуждено уголовное преследование).

2) Председатель Красно-Слудского с/совета Калининского района БАЛАНДИН, предсельков* ЛЯДОВ и агроуполномоченный ОШВИНЦЕВ коллективизацию проводили административными мерами, не вступающим в колхоз говорили: «Вас выселим на Соловки, все конфискуем, арестуем и т.д.». Мало этого, на одном из собраний вынесли такое постановление: «Предложить всем немедленно вступить в колхоз; на тех, кто не вступит, составить списки, направить в РИК для их выселения из Уральской области и принятия к ним самых суровых мер». ЛЯДОВ и ОШВИНЦЕВ объясняют, что им так работу проводить приказывал пред[седатель] сельсовета БАЛАНДИН, при чем говорил: «Если они всех не коллективизируют, то он их самих посадит». (Дело передано в суд).

3) Уполномоченный Юго-Осокинского РИКа и сельсовета при проведении коллективизации с тех, кто не вступал в колхоз, брали подписки и говорили, что их выселят, обложат налогом и т.д. (Дело прокурором возбуждено и в суточный срок расследовано. Осужден к 7 мес. принуд[ительных] работ).

И ряд других аналогичных действий, которые можно было бы перечислить значительное количество. Но массовые выходы являются не только результатом допущенных ошибок, большую роль в этом играет кулацкая агитация, так, например:

1) В Юго-Осокинском районе член правления экономии БАТРАКОВ и уполномоченный уч[астка] совместно с кулаками вели агитацию среди членов колхоза за выход из колхоза, говорили: «Подавайте заявления о выходе, чем больше подадите, тем лучше и скорей развалится колхоз», наконец, сказал членам колхоза, что он уедет, и чтобы в его отсутствие обобществленное все взяли обратно, что и было сделано. (Возбуждено дело по ст. 58-10 УК).

2) В Уинском районе группа в количестве 7 человек под руководством быв. муллы активно выступали на собрании, говоря, что в колхоз загнали насильно и что СТАЛИН предложил немедленно все колхозы распустить. Когда же актив стал противопоставлять этой агитации правильное разъяснение статьи СТАЛИНА[57], то на сов. актив было организовано покушение на убийство. (Возбуждено дело по ст. 58-10 и 8 УК).

Сдесь же следует сказать, что статью СТАЛИНА кулак всячески извращает, но интерес крестьянства очень велик, так, например, в Ленинском районе крестьяне за газету со статьей СТАЛИНА платили пуд муки или 2 фунта масла. […]**

РАСКУЛАЧИВАНИЕ

В настоящее время при Окрике создана комиссия по рассмотрению 3 группы[58]. На округ дано 200 хозяйств для внутреннего расселения, должно быть уменьшено на 20 %, таким образом, всего 3-й категории должно быть расселено 160 хозяйств. В созданной комиссии участвует окрпрокурор, а когда его нет – зам. окрпрокурора. Пока просмотрено 3-й группы по 7-ми районам, причем представлено дел 160. Утверждено лишь 51 дело, остальные отклонены как неподпадающие под признаки кулацких хозяйств. Были представлены дела на такие хозяйства, которые платят с/х налог 3 р. 78 к., 23 р., 30 р.

Подробные результаты работы комиссии по просмотру 3-й и 2-й категорий дел будут сообщены в следующем бюллетене.

Кроме того, прокуратура проверила ход работы по раскулачиванию в районах, при выездах и участии участковых прокуроров на местах и проверке дел по жалобам. Следует сказать, что жалоб поступает колоссальное количество на неправильное раскулачивание. Окрик от рассмотрения их отказывал и направлял всех в прокуратуру. Это получилось из-за отсутствия ясности. Сейчас все жалобы будут рассматриваться комиссией при Окрике.

Кроме тех перегибов, которые были указаны в предыдущем бюллетене*, выявлены еще следующие перегибы:

1) По постановлению Юго-Осокинского РИКа назначены были к раскулачиванию и выселению учительница ПИГАСОВА и ее муж, быв. учитель ныне счетовод профшколы, и 25/II были уже арестованы за то, что они якобы имели связь с их отцом, чуждым элементом. ПИГАСОВЫ 9 лет учительствуют, живут с отцом раздельно. Вмешательством прокуратуры это исправлено.

2) В Усть-Кишертском районе выселены 70-летний старик с женой за то, что их сын торговал. Между тем как сын с ними жил раздельно, и сам их сын ни раскулачен, ни выслан. Сейчас прокуратура проверяет детально, чем же были вызваны, кроме этого, такие же выселения, и будут приняты меры к исправлению допущенной ошибки.

3) В Уинском районе РИК и райком дали установку в суточный срок составить описи имущества кулаков и его изъять, вследствие чего в Екатерининском с/совете было описано имущество и изъято у 28 хозяйств, в то время как выселено было только 2 хозяйства, остальное имущество пришлось возвратить, при чем делалось это ночью, половина растерялась и возвращено не полностью.

В том же с/совете уполномоченный с 60-летней старухи снял шубу, и в отдельных случаях применялась физическая расправа. Отбирались вещи, не представляющие ценности. В том же с/совете нач. милиции ДУДИН в 11 час. ночи предложил вывезти все имущество на склад и скот согнать в одно место. В результате описей имущества нет, 25 голов овец пало и одна корова. Избач** Ильин присвоил себе койку и подушку, пропагандист БЕЗДЕНЕЖНЫХ по случаю у него свадьбы – койку, зав. АПО Юго-Осокинского райкома партии МИХАЛЕВ – 4 фунта масла.

Такие безобразия по Уинскому району являются результатом неправильного руководства РИКа и райкома. Это видно из того, что пред. РИКа СЫРВАЧЕВ предлагал в 24 часа обобществить все вплоть до кур, предложил прислать в РИК 3 кулацких тулупа. Райком об этих безобразиях знал, но мер к устранению не принял.

Медянское дело, о котором я говорю в разделе коллективизации, судом смазано, но без нажима местных органов*. Уинское дело** прокуратура ставит, после отмены приговора, гораздо шире, вплоть до привлечения работников
РИКа, а, возможно даже и уполномоченного Окрика, по Уинскому делу на место выедет ст. следователь. […]***                

Зам. окр. прокурора    Садовников

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 124. Л. 46-48, 54-55. Копия. Машинопись.

№ 60
Постановление бюро Чердынского райкома ВКП(б)
о мерах по упорядочению быта
и организации труда ссыльного кулачества^****

13 мая 1930 г.

г. Чердынь

Уральской области

Констатировать наличие ряда ненормальных явлений в разрешении во
проса о расселении ссыльного кулачества, находящегося в районе. Просить ОК ВКП(б) в ближайшее время внести полную ясность в разрешении указанного вопроса.

В частности необходимо:

1) Признать необходимым в ближайшее время произвести разгрузку Чердыни и Покчи от ссыльных, путем переброски некоторых семей к месту работы главы семьи и в порядке разрешения вопроса колонизации. В ближайшие дни отправить на работу трудоспособных мужчин, частично вернувшихся с места работы.

2) Просить ОК ВКП(б) форсировать разрешение вопроса в отношении семей, не имеющих трудоспособных членов, не имеющих средств к существованию и, по имеющимся данным, неправильно высланных.

3) В ближайшее время выявить в городе и с. Покче семьи, нуждающиеся в снабжении, а также состав выселенных семей. […]*

7) Отмечая совершенно неудовлетворительное медицинское обслуживание ссылки, высокий процент смертности детей, при недостатке наличных медицинских сил, предложить фракции РИКа упорядочить разъездную медпомощь, помещение больных в больницу, возбудив вопрос о расширении кадра медперсонала.

8) Считать необходимым в ближайшее время организацию комендатур в местах наибольшего скопления семей ссыльных и увеличение штата милиции в районе. Срочно создать отделение комендатуры в с. Покча. Поручить т. Чередниченко в ближайшее время обеспечить выделение института старшин из среды самого ссыльного населения.

9) Просить ОК ВКП(б) форсировать разрешение общего вопроса об организации управления и правовом положении ссылки (источник средств для этих целей, культурное обслуживание молодежи и взрослых, вопросы регулирования труда и проч.). Поручить АПО совместно с комсомолом и профсоюзами дать директивы об отношении к ссыльному населению в культурной работе – на участках среди [рабочих] и среди семей.

10) Предложить всем партячейкам в местах расположения ссылки принять меры, обеспечивающие рациональное использование высланных на работе, надлежащее к ним отношение, предупреждая побеги и разлагающую работу среди населения в районе.

Отв. секретарь РК ВКП(б)   Чудаков 

ГОПАПО. Ф. 156. Оп. 1. Д. 287. Л. 58. Подлинник. Машинопись.

№ 61
Резолюция бюро Березниковского райкома ВКП(б)
по докладу о положении спецпереселенцев

1 июня 1931 г.
г. Березники

Уральской области

Секретно

Заслушав доклад о спецпереселенцах, бюро РК констатирует:

а) Пункты новостроящихся поселков для спецпереселенцев намечены без достаточного учета экономической целесообразности и возможности обслуживания.

б) Хозобстраивание безобразно отстает от задания области. (Постройка поселков на 1 июня 1931 г. вместо 70 % задания выполнена на 7–9 %. План коллективного огородничества выполнен по вспашке на 23,7 %, по посеву на 1,8 % к общему заданию).

в) Совершенно не проработан вопрос о сельхозколонизации и создании кустарных артелей из числа семей, не имеющих трудоспособных членов.

г) Отсутствует твердая система оплаты труда.

д) Организация труда и использование рабочей силы леспромхозами поставлено совершенно неудовлетворительно.

Бюро РК предлагает:

1. Райисполкому в 3-х-дневный срок пересмотреть и утвердить заново отведенные участки поселков.

2. Фракции РИКа обеспечить в декадный срок семена и подготовленную для посева площадь.

3. Фракции Союза охоты* и райпо, совместно с райкомендантом[59] в декадный срок организовать рыболовные артели.

4. Фракции кустпромсоюза и райзо, совместно с комендантом, в двухдекадный срок организовать ряд кустарных артелей из спецпереселенцев (по заготовке грибов и ягод). Фракции РИКа окончательно разработать и утвердить план сельхозколонизации.

5. Поручить прокуратуре привлечь к ответственности лиц, нарушающих установленные нормы использования и оплаты труда спецпереселенцев.

6. Тов. Кипину и райпо, совместно с райкомендантом в 3-х-дневный срок проверить фактическое наличие прод[овольственных] фондов для спецпереселенцев и правильность их расходования.

7. Вопрос о невыполнении заданий области по хозобстраиванию со стороны директоров ЛПХ передать на рассмотрение КК.

8. Фракции РИКа организовать элементарное культурное и медицинское обслуживание переселенцев.

9. Фракции РИКа проверить комендантский состав участков района и принять меры к его укреплению, изгнав оттуда все чуждые и разложившиеся элементы.

10. Т.т. Заразилову и Озолсу категорически протестовать против завоза в район новых больших партий спецпереселенцев без согласования с районными организациями и учета возможности их приема и хозобстраивания**.

ГОПАПО. Ф. 59. Оп. 1. Д. 16. Л. 17–18. Подлинник. Машинопись.

№ 62
Выписка из протокола
закрытого заседания президиума Верещагинского райисполкома
о раскулачивании и выселении Е.Х. Силкина по III категории[60]

22 июня 1931 г.

п. Верещагино

Верещагинского района

Уральской области

Совершенно секретно

СЛУШАЛИ: О хозяйстве кулака деревни Н. Ульяны Запольского с/совета СИЛКИНА Ефрема Христофоровича, имевшего до революции: земли надельной – 12 дес., арендован[ной] – 15 дес., посева – 15 дес., сенокоса – 8 дес. Скота: лошадей – 3, подр[остков] – 1, коров – 4, подр. – 2, мелкого скота – 6 голов. Постройки: домов – 4 с большими надворными постройками стоимостью в 18 тыс. рублей. После революции: земли – 10 дес., посева – 5 дес., сенокоса – 2 дес. [Дом] с теми же постройками. Скота: лошадей– 1, подростков –1, коров – 1–2, подростков – 1, мелкого скота – 2 головы.

До революции и после, до 1923 г., имел постоянных батраков 2 и батраков на летний период 8–10 чел., а также поденных рабочих до 200 поденщин в год. После 1923 года постоянных батраков не имел, а использовал исключительно наемную поденную рабочую силу в тех же размерах, как до революции, а также после занимался торговлей мануфактурой, скупкой и перепродажей сельхозпродуктов, с оборотом до 2000 руб. в год. Не судим и избирательных прав не лишен.

В 1918 году участвовавшего в Сепычевском контрреволюционном восстании[61] и посылавшего на восстание окружающее население, проповедуя «во имя царя и отечества». Ярого противника Сов. власти и проводимых мероприятий в деревне, агитировавшего на собраниях: «В колхоз ходить не следует, скоро все колхозники будут вырезаны».

По всем видам заготовок даны твердые задания, за невыполнение оштрафован, штраф взыскан принудительно.

ПОСТАНОВИЛИ: Как кулака-эксплоататора, имевшего контрреволюционное прошлое и ведущего агитацию, – ВЫСЕЛИТЬ по III категории. Предложить райизбиркому немедленно рассмотреть вопрос о лишении СИЛКИНА и членов его семьи избирательных прав.

С подлинным верно:

Пом. секретаря РИКа     Бессонов 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 15543. Т. 3. Л. 28. Заверенная копия. Машинопись. Печать Верещагинского РИКа Совета рабочих и крестьянских депутатов. 

№ 63
Выписка из протокола
закрытого заседания Верещагинского райисполкома
о выселении Е.Х. Силкина с семьей из пределов района[62]

14 апреля 1933 г.

п. Верещагино

Верещагинского района

Уральской области

Совершенно секретно

Слушали: Материалы о выселении кулака Силкина Ефрема Христофоровича, 58 л.[ет], тр.[удоспособного]; жена Фекла Семеновна, 48 л., нетр[удоспособная], сын Григорий, 25 л., тр., проживающих в д. Н. Ульяны Запольского сельсов[ета] Верещагинского района Уральской области.

Постановили: Кулака Силкина с семьей как элемент социально опасный из пределов района сплошной коллективизации выселить.

Председатель     Рудаков

Секретарь      Тиунов

Верно: Отв. секретарь РИКа       Тиунов

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 15543. Т. 3. Л. 41. Заверенная копия. Рукопись. Печать Верещагинского райисполкома.

№ 64
Выписка из протокола
заседания тройки при УНКВД Свердловской области
о вынесении Силкину Е.Х. смертного приговора[63]

17 сентября 1937 г.

г. Свердловск

Секретарь тройки УНКВД   Калугин 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 15543. Т. 1. Л. 59. Подлинник. Машинопись.

№ 65
Телеграмма спецпереселенцев Пашийского леспромхоза
Уральской области И.В. Сталину
об их бедственном продовольственном положении[64]

Не ранее 17 июля 1931 г.^***

МОСКВА                           ВЦИК^****                            СТАЛИНУ

175 семей с детьми в курене ЩЕГРОВИТЫЙ Пашийского леспромхоза обречены на голодную смерть или выступление в голодный поход.

Снабжение прекращено с 17 июля. Примите меры. Положение паническое.

Переселенцы

Верно: п/уполномоченный Чусовского РО ОГПУ           Берсенев 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 1571. Л. 23. Заверенная копия. Машинопись.

№ 66
Выписка из протокола
заседания Чернушинской районной пятерки[65]
о выселении крестьянина Я.В. Панькова как кулака

1 марта 1932 г.

с. Чернушка

Чернушинского района

Уральской области

СЛУШАЛИ: Дело на кулацкую семью д. М[алый] Есаул Б[ольше]-Есаульского с/совета ПАНЬКОВА Якова Васильевича о необходимости ее выселения из пределов Чернушинского района Уральской области.

ПОСТАНОВИЛИ: Принимая во внимание, что хозяйство ПАНЬКОВА Якова Васильевича как до революции, так и после явно кулацкое с применением наемного труда, а именно: имел одного постоянного батрака до 1929 г. и сезонных рабочих до 200 ч[еловеко]/дней в год, земли 15 дес[ятин], молотилку и проч[ий] с/х инвентарь; лошадей 2, коров 2, подростков 2–3, мелкого скота 15 гол[ов] до революции, после революции то же.

При наличии а/с, к-р. в прошлом и в настоящем, т.е.:

В годы гражданской войны принимал активное участие в белогвардейских бандах, в свержении Сов. власти, антисоветски настроен, агитирует против всех мероприятий Сов. власти.

А поэтому на основании вышеизложенного кулака ПАНЬКОВА Якова Васильевича ВЫСЕЛИТЬ ИЗ ПРЕДЕЛОВ Чернушинского района со всем семейством в составе 9-ти человек.

Подлинно за надлежащими подписями.*

Верно: Отв. секретарь РИКа       Воложанинов 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 6368. Л. 4. Заверенная копия. Машинопись. Печать Чернушинского РИКа.

№ 67-69
Из оперативных сводок секретного политического отдела полномочного представителя ОГПУ по Уралу в ОГПУ СССР
о продовольственных затруднениях в деревне и выходе из колхозов

7 марта-23 июля 1932 г.

г. Свердловск

Секретно

№ 67

7 марта 1932 г.

Уже отмечалось в спецзаписке о прод[овольственных]затруднениях, которым подвергнуто 202 колхоза только в 22 районах, в данное время в ряде районов продзатруднения захватили еще большее количество колхозов. […]*

Наряду с оппортунистической практикой в ряде районов отдельные руководители низовых и районных организаций вместо развертывания массовой работы действуют методами голого администрирования – проводят повальные обыски с целью обнаружения семян, изъятия последнего продовольственного хлеба у бедняков и середняков (Ялуторовский, Камышловский районы).

Уход на производство**. В ряде районов под влиянием продовольственных затруднений и неполадок в колхозах колхозники уходят на производство. В некоторых колхозах не остается рабочей силы. […] Среди единоличников распространены настроения совершенно не сеять, стремление уйти на производство и другие промыслы.

№ 68

19 апреля 1932 г.

[…] Вследствие антисоветской агитации, продзатруднений, неполадок в
колхозах и слабой разъяснительной работы в ряде колхозов настроение части
колхозников отрицательное – отмечены факты неприятия посевных планов,  тенденции бросить хозяйство, разобрать обобществленный скот, выйти из колхоза и т.п. По 61 району зарегистрировано подобных выступлений 439 случаев. […]

№ 69

23 июля 1932 г.

Продзатруднения. Из 74 районов области, охваченных продзатруднениями, наиболее сильно поражены 48 районов и 26 – частично[66]. Несмотря на помощь, оказываемую отдельным районам из областных резервов, положение с продовольствием остается до сих пор крайне напряженным.

В целом ряде районов (Туринском, Осинском, Верещагинском, Сергинском, Ярковском, Омутнинском и др.) колхозники питаются суррогатами*, а во многих колхозах и суррогаты отсутствуют, колхозники вынуждены питаться только полевыми травами. В отдельных районах (Звериноголовском, Омутинском, Осинском и др.) развилось массовое нищенство – ходят за подаяниями не только дети и старики, но и взрослые.

Выходы из колхозов. За последнее время в ряде районов на почве продзатруднений участились случаи массовых выходов, зачастую провоцируемых АСЭ. За последние числа июня и первые числа июля – за 6–7 дней – по 15 районам вышло из колхозов 1716 хозяйств. […]

Пом. нач. СПО ПП ОГПУ Урала         Клопов

Нач. 2 отд. СПО             Ящак

ГАСО. Ф. р-239. Оп. 3. Д. 118. Л. 7, 16–18, 51, 68–69. Копия. Машинопись.

№ 70
Прошение бывшего председателя колхоза «Колос»
Усть-Кишертского района П.Н. Коровникова в ЦИК СССР
о пересмотре приговора тройки ОГПУ[67]

11 июня 1932 г.

г. Пермь

11-го июня 1932 года по постановлению Свердловской тройки ОГПУ объявлено мне, Коровникову, что осужден на 10 лет заключения. При допросах
Пермским уполномоченным ОГПУ мне ставили [в] вину, что я сын кулака-

торговца и, кроме того, участник торговли вместе с моим отцом, что было указано и в постановлении суда, а также контрреволюционные подготовки против совласти*.

Действительно, мой отец во время германской войны частично покупал кожи, но только совершенно в малом количестве и не на свои средства, а как был закупщиком нашего соседа Огородникова Устина Ивановича, тогда как мне было 11 лет. Патентов на право торговли моим отцом никогда совершенно не выбиралось, индивидуально обложен никогда не был, а поэтому я лично в торговой части ни в какой совершенно не был участником, на что и подтвердят наши соседи-колхозники: 1. Иглин Иван Петров[ич], 2. Мальков Александр Дементьев[ич], 3. Гордеев Иван Евтихеев[ич].

Если же применить наше хозяйство, как до революции, так и после революции к кулацкому или же к крепко зажиточному хозяйству, то я, как запомнил, батрачества в нашем хозяйстве совершенно в работе не бывало. В отношении к подготовке контр[р]еволюции я себя считаю совершенно не заслуживающим такого сурового наказания (заключения на 10 лет), ввиду того, что я как служил в Красной Армии, кроме того, был организатором коллективизации, где восстановлен мной колхоз «Колос» – около 150 хоз[яйств] в данное время. Кроме того, партийными и советскими организациями я во вредительстве ни в каком никогда замечен совершенно не был, а исключительно я с малых лет занимался хлебопашеством, раб[очих] лошадей имел 1, коров 1, машин с/х в нашем хоз[яйстве] было только лишь сепаратор молочный и плуг, более совершенно машин не имели, поэтому прошу Центральный Исполнительный Комитет пересмотреть ре[шение] суда Свердловской тройки ОГПУ, так как [по] всем моим данным считаю, что я такого сурового наказания не заслуживаю.

К сему прилагаю копии справок о службе, социально-имущественном положении и заключение партячейки**. В настоящее время срок отбываю в гор. Перми при домзаке № 1.

Прошатель***    Коровников 

Приложение 1

Заключение Асовской колхозной ячейки ВКП(б)

о политической благонадежности председателя колхоза «Колос»
Коровникова П.Н.

Дано настоящее Асовской колхозной ячейкой ВКП(б) гражданину Коровникову Павлу Н. о его пребывании в Токмановском колхозе «Колос». Тов. Коровников действительно является организатором выше означенного колхоза, а также и был избран со дня организации председателем колхозного правления, где и служил около 2-х лет, все проводимые мероприятия правительством и партией тов. Коровниковым выполнялись добросовестно. Со стороны Асовской ячейки ни в каком вредительстве замечен не был.

Член бюро Асовской колхозной ячейки ВКП(б)*

Ответ. секретарь        Дубров[ин]

Резолюция на 1^ом листе в левом верхнем углу: Прокурору на распоряжение о пересмотре. 23 июля 1932 г.**

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 12626. Л. 248–249. Подлинник. Рукопись.

№ 71
Из резолюции объединенного пленума Сивинского райкома ВКП(б)
и районной контрольной комиссии
«Об очередных задачах партийной организации района» –
о положении в колхозах в связи с недостатком хлеба

10 июля 1932 г.

с. Сива

Сивинского района

Уральской области

          […]^***Отметить, что в последнее время усилилась кулацкая агитация за
выход из колхозов, построенная на почве недостатка хлеба. Кулак пытается развалить колхозы, поделить поле среди колхозников, превратив их в единоличников.

Партийные ячейки, советы, несмотря на имеющийся у них опыт по организационно-хозяйственному укреплению колхозов, допустили вместо усиления массово-разъяснительной работы, развертывания самокритики, вскрывания недостатков голое администрирование, вплоть до арестов колхозников вместо решительного удара по кулаку. […] Допущенные левацкие перегибы

значительно обостряют создавшееся положение, помогая кулаку в развале колхозов[68].[…]
            Пленум предлагает партячейкам немедленно прекратить имевшие до сих пор место нарушения рев[олюционной]законности и поручает бюро райкома через органы следствия и суды крепко ударить по загибщикам, нарушителям ревзаконности. […]

Ответственный секретарь РК ВКП(б) Кулагин

ГОПАПО. Ф. 769. Оп. 1. Д. 160. Л. 136–137. Подлинник. Машинопись.

№ 72
Указание отдела кадров Кунгурского райкома ВКП(б)
председателю многопромыслового союза Г.И. Казаринову
об увольнении с работы И.И. Гордеева как кулака

13 июля 1932 г.

г. Кунгур

Уральской области

Секретно

У Вас находится на службе в качестве сторожа гражданин дер. Шлюпино Карнауховского сельсовета Гордеев Иван Иванович, единоличник, который увел лошадь, увез хлеб и не выполнил хлебозаготовки, перевозил фураж, симулянт – ведет агитацию против колхоза, отказался сеять, имея семена и землю.

Райком ВКП(б) рекомендует немедленно уволить со службы и, если занимает квартиру ЖАКТа[69] или горместхоза, – сообщите указанным организациям, чтобы последние также взяли от него квартиру.

Срок исполнения 3 дня. Об исполнении сообщить РК.

Райком ВКП(б) – отдел кадров      Ф. Ракинцев

ГОПАПО. Ф. 970. Оп. 1. Д. 59. Л. 72. Отпуск. Машинопись.

№ 73
Заметка сельского корреспондента «Забыли постановление правительства  от 25-го июля 1932 г. о революционной законности»[70] *
в редакцию «Крестьянской газеты»

7 октября 1932 г.

[г. Оханск]**

[Уральской области]

В Оханском районе Уральской области в 1931 году творились ненормальности: некоторые середняки-колхозники понесли незаслуженные ими штрафы, аресты, выселение, раскулачивание и т.д. Главным образом, я считаю, понесли вышеуказанное наказание разные кустари, как народ, живший благодаря своему ремеслу более в лучших условиях, чем все остальные колхозники района, но они многие жили и улучшали свое положение без эксплоатации чужого труда.

Для примера укажу факты в Пономаревском сельсовете. В дер. Пономари раскулачили Попова Степана Алексеевича, который сам с молодых лет жил в батраках, но научился кузнечно-слесарному ремеслу и работать на молотилке,
это самородок, кузнец-слесарь и токарь, человек трезвый, честный. Благодаря ремеслу и трезвости улучшил свое положение. И этот самородок Попов С.А. приносил и приносит громаднейшую пользу всем окружающим колхозам, льнозаводам и МТС.

Таких надо ценить на вес золота и поставить в лучшие условия, а не нападать на него. Почему-то для промышленности ценят всех специалистов, да еще выписывают из-за границы и платят им большие жалования, а вот для сельского хозяйства как будто не надо людей, которые должны ремонтировать колхозный инвентарь.

В Оханском районе 57 укрупненных колхозов, и зачастую в колхозе даже некому лошади подковать, телегу починить и т.д. А о ремонте молотилки, жатки, косилки таких людей единицы. В самом районе мастерская не работала лето из-за неснабжения рабочих продуктами. В Притыкинском сельсовете дер. Кукуй выселили Еловикова Василия Афанасьевича за то, что научился шить шапки и фуражки, а с молодых лет сам был батраком.

В Окуловском сельсовете дер. Мала-Подскопина раскулачили Ширинкина Якова Васильевича за то, что он имел пчел 21 семью, за то, что поймал воров с колхозным зерном и выявил их, а вор колхозного зерна оказался собутыльник председателя сельсовета и родственник секретаря партячейки, а также выявлял и другие болячки колхоза, а поэтому ему сельсовет и секретарь ячейки приписали то, что Ширинкин Я.В. и во сне не видал.

Для примера я указал только три факта, но таких фактов в районе найдется больше, и это дела 1931 года. И как будто надо бы кое-что направить*** ошибки прошлого года, на основании постановления, указанного в начале. На самом деле такое дело есть и в настоящее время, как, например: 4-го октября я узнал о том, что 17-го сентября с.г. арестовали Казымова Степана Ивановича из граждан дер. Подскопина Окуловского сельсовета и, как слышно, именуют его кулаком и требуют от него золота, тогда как этот человек и во сне не видал золота, и никак не подходит к кулаку, разве лишь только потому, что он кузнец, лет около 20-ти тому назад он научился кузнечному ремеслу и работать молотилкой, а во время революции он никакого золота заработать не мог, да и работал немного и без наемного труда. Можно сказать определенно, тут дело не честное, а дело личных счетов, и Казымов С.И. сидит не по заслугам.

Районные организации доверяют председателям сельсоветов и секретарям партячеек, но не надо забывать того, что последние могут злоупотреблять своим положением по личным счетам и за критику, а могут что вздумают, то и написать – кому кулаки, кому вредители и т.д., а не то, что есть на самом деле. Районные организации не проверяют на месте в деревне так ли это на самом деле. […]*

Довольно перегибов и искривлений линии партии и правительства, и несоблюдения правил о революционной законности, ведь колхозники в Оханском районе уже не чувствуют себя гражданами СССР полноправными и считают себя бессловесным рабочим скотом.

Вы придите в любой колхоз и вызовите колхозников на откровенность, даже трудно его вызвать на откровенность, он говорит уклончиво, с неохотой, с опаской. А также необходимо обратить ваше внимание на обеспечение в колхозах стариков, старух, детей и инвалидов, т.к. эта категория людей в 1931 году была не обеспечена и ела суррогат и падаль животных. Многие дети из-за недоедания не могли посещать школы, а также и в нынешнем 1932 году улучшения не видно, т.к. я видал во многих случаях, [как] колхозники из милости просят, чтобы дали им хлеба, это в тот момент, когда идет уборка и обмолот хлеба и сдача государству, и им дают по 10–15 фунтов и по одному пуду и т.д. […]**

ГОПАПО. Ф. 1948. Оп. 1. Д. 243. Л. 219–221. Копия. Машинопись.

№ 74
Из обвинительного заключения
по делу о кулацкой контрреволюционной повстанческой организации в Кудымкарском районе Уральской области

26 октября 1932 г.

г. Свердловск

25 марта 1932 г. оперативной группой ОО ПП ОГПУ по Уралу на территории Кудымкарского района Коми-Пермяцкого национального округа Уральской области ликвидирована контрреволюционная кулацкая повстанческая группировка.

Следствием по делу установлено, что к-р. организация возникла на почве классовой борьбы в деревне и допущенных массовых перегибов со стороны отдельных работников партийно-советского аппарата по отношению к бедняцко-середняцкой части населения в проводимые хозяйственно-политические кампании и особенно в хлебозаготовки периода 1931–1932 года.

Кулацко-зажиточная часть населения, и в особенности беглое кулачество, скрывающееся от выселения, использовало возникшее на почве перегибов недовольство бедноты и середняков в целях распространения ложных слухов, что Советская власть скоро будет уничтожена вооруженными отрядами, скрывающимися в лесах Коми-Пермяцкого округа.

Для создания авторитета перед населением и облегчения к-р. работы кулачество распространило слухи, что эти отряды возглавляются быв.красным партизаном (краснознаменцем) НАЗУКИНЫМ.

В результате этой работы в деревнях: Егва, Шорйыв, Патруково и др. Кудымкарского района возникла к-р. группировка, первое организационное совещание которой проходило в с. Егва (того же сельсовета) в доме ТОМИЛИНА Н.П. в средних числах октября 1931 года. […]*

Возникновению, а впоследствии и росту к-р. группировки способствовали, как указано выше, перегибы в работе местных и районных работников и слабая политико-воспитательная массовая работа, что позволило кулакам вовлечь в к-р. группировку часть неустойчивых бедняков и середняков.

«Меня толкнули к вступлению в повстанческую организацию следующие обстоятельства: с осени [19]31 г. я как бедняк был избран в члены комиссии содействия хлебозаготовкам, выдвинут был бедняцким собранием. В работе по хлебозаготовкам первое время принимал активное участие, но потом, когда приезжавшие уполномоченные РИКа и сельсовета стали творить безобразия, загребая даже посевной хлеб от бедняков, видя, что люди остаются голодом, я сначала отказался от работы в комиссии содействия, а потом, видя общее недовольство населения, вступил в повстанческую организацию». (Показ[ания] ШЛЯПИНА С.Ф., бедняка).

Все участники к-р. группировки – местные крестьяне, по национальности коми-пермяки, в большинстве малограмотные.

Общее количество имевших причастность к к-р. группировке составляет 120 человек, из них: кулаков 26 чел., середняков 69 чел., бедняков 20 чел. и прочих 6 человек.

Втянув в к-р. группировку краснознаменца ЛИХАЧЕВА Н.Ф., беглое кулачество в последствии превратило его в фактического руководителя к-р. группировки. […]

Контрреволюционная повстанческая группировка основной целью ставила вооруженное восстание с целью свержения советской власти. Основными лозунгами были:

«Советская власть без коммунистов»,

«Против коммунистической грабиловки»,

«За подлинную выборную народную Советскую власть». […]

При производстве ареста лиц, состоящих членами к-р. организации, было изъято: охотничьих ружей 19 шт., русских 3-х лин[ейных] винтовок 3 шт., обрезов 1 шт., штыков 4 шт., клинков (кустарной работы) 2 шт.

После проверки по социально-имущественному положению персонального состава к-р. группировки степень участия каждого в ее деятельности, учитывая, что причинами, толкнувшими в нее середняцко-бедняцкую часть, являлись перегибы, а также учитывая их политическую отсталость, опергруппой произведен отсев, и к ответственности середняки и бедняки не привлечены, а были подвергнуты только допросу и политической обработке. Из числа их по делу допрошено и политически обработано: бедняков 18 чел., середняков 64 чел. Все они (за исключением 6 чел. середняков) свою принадлежность к к-р. повстанческой группировке признали. Из общего числа участников к-р. повстанческой группировки в качестве обвиняемых по делу привлекаются к ответственности 16 человек. […]*

Уполномочен. 2-го отд. ОО ПП          Корягин

Нач. 2-го отд. ОО ПП     Солодилов

Согласен. Вр. нач. особотдела ПП             Чопяк

Утверждаю. Зам. ПП ОГПУ по Уралу       Рапопорт

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 26243. Л. 361–366, 371. Подлинник. Машинопись.

№ 75
Из обвинительного заключения
по делу о вредительской деятельности технического директора
Усть-Качкинского совхоза агронома В.Г. Прохорова[71]

4 февраля 1933 г.

г. Пермь

В Пермский оперативный сектор ПП ОГПУ поступили сведения, что технический директор У[сть]-Качкинского совхоза агроном ПРОХОРОВ Василий Герасимович вредительски проводит весенне-посевную кампанию, группирует вокруг себя антисоветски настроенных кулаков и зажиточных, проникших в совхоз бригадирами, лугообъездчиками и рядовыми рабочими. Существующая антисоветская группа, кроме проведения антисоветской агитации, дезорганизует работу на отдельных участках совхоза, производит хищения социалистической собственности.

На основании этих данных было возбуждено настоящее дело. Произведенным по этому делу расследованием было установлено следующее:

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПЛАТФОРМА ПРОХОРОВА В.Г.

Решительное социалистическое наступление на капиталистические элементы, в связи с этим обострение классовой борьбы, особенно в деревне, проведение сплошной коллективизации и на ее базе ликвидация кулачества как класса – агронома ПРОХОРОВА В.Г. (сына кулака) ставят в ряды антисоветски настроенных специалистов.

По своим убеждениям ПРОХОРОВ становится противником коллективизации единоличных хозяйств и считает единственно правильной политикой в деревне поддержку, помощь, защиту и дальнейшее развитие кулацких хозяйств.

«С политикой коммунистической партии, в вопросе социалистического переустройства сельского хозяйства путем коллективизации, я не согласен. Я не верил в колхозное строительство и считал, что проведение его является ломкой устоев единоличного хозяйства».

(Показ[ание] обв[иняемого] ПРОХОРОВА)

Большое влияние на углубление антисоветских убеждений ПРОХОРОВА оказал ЕФИМОВ – райагроном Уваровского р-на Московской области. ЕФИМОВ в 1931 году был осужден Коллегией ОГПУ и выслан из пределов Московской области за антисоветскую деятельность. ПРОХОРОВ в лице агронома ЕФИМОВА нашел сторонника своих антисоветских убеждений, и продолжительные разговоры по вопросам неправильной политики партии значительно сблизили их.

«Как ЕФИМОВ, так и я сходились в вопросах несвоевременного проведения партией коллективизации сельского хозяйства, быстрых ее темпов и подходов… В доказательство этого нами приводился ряд отрицательных фактов (массовый убой скота), влияющих на ход коллективизации. Мы считали, что результатом этого являлось не агитация и работа кулачества против проведения коллективизации, а неправильная политика партии и подход к проведению коллективизации. При разговорах с ЕФИМОВЫМ последний приводил мне ряд статистических данных, подтверждающих деградацию с/х (упадочность и малая заинтересованность крестьянства в дальнейшем развитии хозяйства). Эти данные говорили о снижении кривой в сборе урожая при росте посевных площадей».

(Показание Прохорова).

Агроном ЕФИМОВ в разговорах с ПРОХОРОВЫМ проводил взгляд, что агрономы должны поддерживать и развивать кулацкие хозяйства. В частности, ЕФИМОВ говорил:

«Агроному легче работать и получать более реальные результаты от своей работы при существовании в сельском хозяйстве передового, культурного и опытного единоличного хозяйства, ведущего за собой все селение, легко проводящего в жизнь все агрономические мероприятия».

«С этим взглядом ЕФИМОВА я был вполне согласен, и при проведении партией сплошной коллективизации и на ее базе ликвидации кулачества как класса я увидел, что происходит ликвидация тех передовых, опытных хозяйств, которые должны встречать поддержку агрономов. С ликвидацией этих индивидуальных хозяйств, в большинстве своем кулацких, я был совершенно не согласен, мои убеждения резко расходились с политикой партии».

(Показание Прохорова). […]*

НА ОСНОВАНИИ ВЫШЕИЗЛОЖЕННОГО ОБВИНЯЮТСЯ:

1. ПРОХОРОВ Василий Степанович – 33 лет, происходящий из семьи кулака дер. Панфутовки Афанасьевского сельсовета Верейского района Московской области, по специальности агроном, русский, избирательных прав лишенный, как административно высланный на Урал сроком на 3 года по решению тройки ПП ОГПУ М[осковской] о[бласти] по ст. 58-10 УК, судимый в 1932 году по ст. 111 УК, отбывший 1 год принудительных работ, работавший техруком Осенцовского участка Пермского молочно-огородного совхоза и проживавший в д. Филиппово Осенцовского с/совета Пермского района, в том, что:

1. Исполняя с августа м-ца 1931 г. по 1 июля 1932 г. должность технического руководителя Качкинского совхоза Ураловощтреста и не соглашаясь с политикой Советской власти в вопросе социалистического переустройства сельского хозяйства, встал на путь прямого вредительства и с целью подрыва и дискредитации совхозной системы провел следующие вредительские акты:

а) принял и проводил в жизнь нереальный план посева в посевную кампанию 1932 года;

б) вывел из строя тракторный парк совхоза;

в) не использовал с/х машины;

г) провел разбросной сев семенного материала на недоброкачественно-обработанную землю;

д) высев семян с пониженной всхожестью произвел по уменьшенной норме;

е) не применил агро-технических мероприятий в посевную кампанию 1932 года;

ж) не приостановил известной ему вредительской деятельности других агрономов.

В результате этой вредительской деятельности Прохорова была сорвана посевная кампания в совхозе, часть посеянных культур погибла, а у части культур получилась пониженная урожайность, чем нанес материальный ущерб совхозу в сумме 111 000 рублей, кроме того, совхозом не сдано добавочно в рабочее снабжение 900 тонн овощей, совхоз в 1933 году остался без семенного материала и продовольствия.

2. Использовал наличие в совхозе антисоветски настроенных кулаков для дезорганизации работ в совхозе и расхищения совхозного имущества, в результате чего совхозу нанесен материальный ущерб только одними хищениями совхозного имущества и потравами посеянных совхозом культур – на сумму 88 140 рублей.

Деяния ПРОХОРОВА предусматриваются ст. 58-7 УК.

ВИНОВНЫМ СЕБЯ ПРИЗНАЛ. […]*

Уполномоченный ЭКО      Серегин

Согласен. Начальник ЭКО   Ермолаев 

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 26122. Л. 272–273. Подлинник. Машинопись.

№ 76
Циркуляр Уральской областной контрольной комиссии ВКП(б) и областного отдела рабоче-крестьянской инспекции
всем районным контрольным комиссиям РКИ
о чистке совхозов, МТС и колхозов от кулацких и других антисоветских элементов[72]

14 февраля 1933 г.

г. Свердловск

Совершенно секретно

В связи с тем, что ряд райКК-РКИ не ясно представляют порядок чистки совхозов, МТС и колхозов от кулаков и др. антисоветских элементов, разъясняем:

1. В отличие от чистки аппаратов совхозов и МТС, чистка от кулаков и др. антисоветских элементов, засевших на производстве (в совхозах, МТС, колхозах и коопхозах) проводится без создания каких-либо комиссий по чистке.

2. Ни в коем случае очищение колхозов, совхозов, МТС и коопхозов от кулацких и антисоветских элементов не превращать в поголовную проверку каждого колхозника или рабочего. Вопрос идет не о чистке колхозов, совхозов, МТС и коопхозов вообще, как склонны понимать некоторые райКК-РКИ, а об удалении из этих хозяйств только кулаков и др. антисоветских элементов. Для выявления последних через активное содействие в этом деле рабочих и колхозных масс вопрос о засоренности колхозов, совхозов, МТС и коопхозов и значении чистки в духе указаний тов. СТАЛИНА широко освещается в партийных, комсомольских собраниях, собраниях б/п актива и общих собраниях рабочих и колхозников. Все поступившие заявления от членов партии, комсомольцев, рабочих и колхозников о кулаках, белых офицерах и пр. и т.п., находящихся в колхозе, совхозе, МТС и коопхозе, рассматриваются уполномоченными райКК-РКИ или райкомом ВКП(б) совместно с бюро п[артийной]ячейки и ими же выносится определение о[б] исключении.

3. Оформление изгнания кулаков и др. антисоветских людей* из колхозов производится правлениями колхозов, а из совхозов, коопхоза и МТС – дирекциями этих организаций. Итоги чистки освещаются на партийных, комсомольских, рабочих и общеколхозных собраниях.

4. Тех вычищенных, в отношении которых будут вскрыты факты вредительства и др. преступлений, необходимо немедленно передавать органам ОГПУ и милиции.

5. Жалобы на неправильные исключения рассматриваются райКК-РКИ в обычном порядке.

Председателям райКК-РКИ ознакомить с этим разъяснением и письмом тов. МАРКУС[73] по этому вопросу секретарей райкомов ВКП(б).

П.п. член президиума облКК и коллегии облРКИ    Панкратов

ГОПАПО. Ф. 58. Оп. 1. Д. 8. Л. 36. Копия. Машинопись.

№ 77
Докладная записка Чердынского районного отделения ОГПУ
полномочному представителю ОГПУ по Уралу
о продовольственном обеспечении кулацкой ссылки

5 апреля 1933 г.

г. Чердынь

Уральской области

Кулацкой ссылки в районе на 1 апреля 1933 г. 4733 семьи с общим количеством 18 740 человек.

Снабжение выше указанного контингента ссылки до реорганизации Лескоопа производится по линии 3-х организации: Чердынским, Бондюжским Лескоопами и Чердынским райпотребсоюзом.

Снабжение спецкадров продуктами питания до настоящего времени находится в самом безобразном состоянии, недопустимо не терпящим в дальнейшем.* Это обстоятельство характеризуется следующим:

Находящиеся спецпоселки в Бондюжском леспромхозе и Керчевской сплавконторе, снабжающиеся по линии Бондюжского лесрабкоопа, [из] продуктов питания получают только один хлеб и частично селедку, остальных же продуктов, в частности овощей, совершенно никаких нет, в силу чего на ряде поселков, в частности на поселке Елва, Пыдол, были закрыты столовые. С нашей стороны дирекции было предложено эти столовые снова открыть, и последние в настоящее время функционируют, но приготовляемые в них обеды исключительно: селедка, вода, и частично варят суп из конского мяса безо всяких приправ, овощей.

Такое же питание и для детей спецпереселенцев, что поставило спецсилу в чрезвычайно трудные условия. Спецпереселенцы из ряда поселков ослабли, в силу этого не выполняют нормы выработки и хлеба зарабатывают по 300 грамм, для характеристики приводим факт:

На поселке В[ерх]-Лупья с/п до февраля месяца с.г. были как примерные по работе для всего Бондюжского леспромхоза, и на этом же поселке не было случаев побега, за исключением единичных случаев. С февраля же месяца, как с резкого перелома ухудшения в снабжении на этом поселке, те же рабочие стали выполнять норму выработки от 30 до 70 %. Неоднократно уже наблюдаются случаи, связанные с плохим питанием на этом же поселке, – обрубов себе пальцев рук спецпереселенцами, имеют место случаи самочинных устройств собраний с требованием улучшения питания и т.д.

Равносильно обстоит дело со снабжением и в Чердынском ЛПХ. На ряде поселков с/п вместо хлеба едят мох, опил и прочее, в силу чего спецкадры теряют физическую мощность, получают разные заболевания, как например, на поселке Мерково на 50 % с/п от плохого питания ослабли до невозможности и неспособны выходить на работу.

На поселке В-Лупья с/п утром уходя на работу, вечером же с работы их уже привозят на подводе, т.к. они не в силах дойти до поселка.

Особенно резко это наблюдается в марте месяце, есть такие поселки как Елва, Мерково, Пыдол, [где] ежедневно помирают до 5 человек, всего за март месяц по Бондюжскому ЛПХ померло 96 человек, по Чердынскому ЛПХ 66 человек, в Керченской сплавконторе 19 человек, Вишеро-Колвинской сплавконторе 21 человек, всего по району за март м-ц умерло 202 человека. […]*

И, как следствие всего этог, особенно усилились побеги, каковых за март месяц по Бондюжскому ЛПХ – 224 человека, по Чердынскому ЛПХ – 126 чел., по Керчевской и Вишеро-Колвинской сплавконторам – 18 чел., всего по району за март месяц сбежало 367 чел..

С нашей стороны хозорганизации и лесрабкоопы неоднократно обязывались, через посредство проведения самозаготовок и исходатайствования перед трестом отпуска продуктов питания для улучшения питания спецкадров, но до настоящего времени результатов этого со стороны хозяйственников никаких нет, мотивы к этому приводят исключительно одни, что нет и не отпущают на это мероприятие фонда.

В дальнейшем такое состояние снабжения совершенно нетерпимо, в особенности с наступлением весны, неизбежно приведет к результатам в виде ослабленности с/п, к массовым заболеваниям, смертности и не исключает никакой возможности развития эпидемии, а в заключение всего усилятся массовые побеги и разного рода волынки, и не гарантирует на почве этого случаев проявления поджогов и прочее, что все это вместе взятое ставит перед фактом, что ссылка на 50 % выйдет из строя, а отсюда невольно ставит под угрозу невыполнения плана весеннего сева.

Нами о всех выше перечисленных вопросах, связанных со снабжением, доведены до сведения райком ВКП(б), райКК-РКИ и райисполком, с расчетом внеочередным порядком поставить специальным вопросом на разрешении бюро РК ВКП(б).

Сообщаем Вам о состоянии снабжения ссылки, просим Ваших содействий в разрешении этого вопроса и дачи нам практических указаний выхода из этого [положения].

Меры борьбы с бегством в настоящее время нами проводятся через посредство застав, выделяемых хозяйственниками, т.к. наши работники оперативно-розыскных застав в настоящее время используются временно поселковым комендантом, о чем Вам сообщено докладной запиской от 1 апреля 1933 г. за № 153.

По существу затронутых выше вопросов просьба срочно дать указания как поступить, и как поставить этот вопрос оперативно*.

Нач. Чердынского РО ОГПУ     Микрюков

Райкомендант ОГПУ        Цикарев 

ГОПАПО. Ф. 849. Оп. 1. Д. 396. Л. 71–74. Подлинник. Машинопись.

№  78-79
Из оперативных сводок секретно-политического отдела полномочного представителя ОГПУ по Уралу в ОГПУ СССР
о массовых хищениях зерна в колхозах

2 августа–20 ноября 1933 г.

г. Свердловск

№ 78

2 августа 1933 г.

Наряду с общими недостатками отмечается объактивление^** кулачества, АСЭ, направляющего свои действия на расхищение хлеба с полей, дискредитацию и срыв решений ЦК партии и СНК об уборке и хлебосдаче в соцсекторе деревни. […]^*** За последнее время участились случаи хищения колхозного хлеба с полей путем срезания колосьев. С начала уборки зафиксировано нижеследующее количество случаев срезания колосьев: более 60 по данным 14 районов, в них дан социальный состав похитителей: кулаков – 8, бедняков – 5, колхозников – 4, дети – 2, остальные не выявлены. […]

В связи с недостатком продовольственного хлеба и зерна нового урожая государству среди колхозников создается мнение, что «весь урожай ржи возьмет государство, а колхозникам опять придется голодать». […]

№ 79

20 ноября 1933 г.

Период с момента созревания хлеба и начала уборочной кампании характеризуется резким увеличением количества фактов хищений хлеба, что является одной из форм подрыва экономической мощи колхозов со стороны контрреволюционного кулацкого, антисоветского и деклассированного элемента. Хищение хлеба подчас принимает массовый характер, причем происходит во всех стадиях производственного процесса, начиная с обрезания колосьев на полях и кончая транспортировкой на склады, ссыпные пункты и т.д.

По неполным выборочным данным за период с 15 июля по 5 сентября 1933 г. по 56 районам зарегистрированы 383 случая хищений, по которым привлечено к ответственности 572 человека, из них: кулаков – 119, единоличников – 131, колхозников – 261, рабочих и служащих – 54, не установленных – 7. […] За третий квартал (с 1 июля по 1 октября 1933 г.) по линии органов ОГПУ и РКМ по делам хищений осуждено 1261 человек. Вновь привлечено за этот же период – 901[человек], из них по групповым делам – 563 и одиночек – 338. Состав привлеченных таков: кулаков – 162, единоличников – 132, деклассированных элементов – 46, торговцев, б[ывших] людей* – 34, колхозников – 52, прочих – 475. Членов партии – 35, комсомольцев – 10. […]

Нач. СПО ПП ОГПУ Урала    Колосовский

ПП ОГПУ            Решетов

Зам. ПП ОГПУ              Минаев

ГАСО. Ф. 239. Оп. 3. Д. 125. Л. 56, 60, 66, 320, 329. Копия. Машинопись.

№ 80
Из спецзаписки
начальника Пермского оперативного сектора ОГПУ М.В. Севергина и начальника секретно-политического отдела Марычева
секретарю горкома ВКП(б) И.Н. Корсунову и председателю горсовета
Т.И. Гайдуку о ходе подготовки к весеннему севу по Пермскому району 
-о политических настроениях крестьянства и деятельности антисоветских элементов

13 апреля 1934 г.

г. Пермь

Совершенно секретно

[…]**** ПОЛИТНАСТРОЕНИЕ КОЛХОЗНИКОВ И ЕДИНОЛИЧНИКОВ

Плохая подготовка к весенне-посевной кампании, отсутствие партийно-массовой работы и продовольственные затруднения в ряде колхозов создают почву для нездоровых настроений среди колхозников за выход из колхозов и упорное нежелание единоличников вступать в колхоз. 

Колхозник-середняк колхоза имени Д. Бедного Екимятского сельсовета ДЕМЕНЕВ Андрей Иванович говорил: «Надо выходить из колхоза, в колхозе жить плохо, хлеба нет, лошади тощие, в посевную опять ничего не посеешь, сколько ни работай, а толку мало. Хочу поступить работать в совхоз».

В селе Кояново колхозник Имайкин заявил пред[седателю] сельсовета Закирову: «Вы нас втягивали в колхозы, а что толку в этих колхозах, теперь сидим голодом. Почему ваши комсомольцы не вступают в колхоз, вот комсомолка Имайкина Сагида говорит: «Я в колхоз не пойду, что мне, с голоду подыхать», а вы нас загнали».

Единоличник-середняк КОНОПЛЕВ Иван, зав[од] Бизяр Бизярского сельсовета, заявил: «Меня хоть ножом зарежь, хоть раскулачь, а я в колхоз не пойду, в нашем колхозе скорее сдохнешь с голоду, чем единолично. Вот наши колхозники суррогат едят, у них из 30 лошадей только 7 ходят, а на остальных из двора не выедешь».

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АСЭ

В ряде сельсоветов а/с и к-р. элемент, используя продовольственные затруднения в колхозах и слабую подготовку к севу, развернул активную агитацию за выход из колхоза.

В деревне Карпята б[ело]/бандит ПУТИЛОВ Константин Емельянович, вычищенный из колхоза со своим братом Путиловым Василием Емельяновичем, организовывают группу для агитации за выход из колхоза. В эту группу вошли: Деменев М.К. – б/бандит, вычищенный из колхоза, Путилова А.В. – жена кулака и б/бандит Осташев И.Д. Путилов К.Е. колхознику Путилову М.Д. заявил: «Мы хотим добиться роспуска колхоза, единолично жить лучше, а то нет возможности, задушили налогами, а если будет больше единоличников, налогов будут накладывать меньше. Ты был организатором колхоза, а если выйдешь из колхоза, то и все выйдут».

В деревне Карпята Екимятского сельсовета б/бандит колхозник СТРЯПУНИН Иов Иванович говорил: «В колхозе работать не обязательно, можно работать, а можно и нет. Если ты, Алешка, в колхозе будешь работать, то дурак будешь, я тебе не советую, колхоз все равно развалится».

Под влиянием агитации а/с элемента в ряде колхозов колхозники подали заявление о выходе из колхоза: в колхозе им. Демьяна Бедного Екимятского сельсовета вышло из колхоза 4 человека, в колхозе им. Максима Горького Красно-Слудского сельсовета – 10 человек, в колхозе «Всходы коммуны» того же сельсовета – 5 человек, в колхозе «16 партсъезд» Фроловского сельсовета – 6 человек, в колхозе «Объединение» того же сельсовета – 8 человек.

На целый ряд обвинений в грубости пред[седателя] колхоза им. М. Горького Смышляева (член ВКП(б)), последним было в марте месяце созвано общее собрание, на котором выступила колхозница-беднячка А.В. Лепешкина и заявила, что пред. колхоза Смышляев хотел изнасиловать ее 16?летнюю дочь.

В колхозе «Всходы коммуны» Красно-Слудского сельсовета было исключено 4 семьи бедняков за отсутствием у них трудоспособных мужчин. На предложение уполномоченного ГК ВКП(б) Фадеева восстановить эти семьи пред. колхоза сказал: «Подайте заявление, а мы посмотрим, стоит ли вас восстанавливать».

Среди населения Пальниковского сельсовета распространен провокационный слух, что в Кунгурском районе находится вербовщик, который вербует людей для поездки на жительство на Кубань. Член сельсовета Лепихин Петр Павлович, середняк, б/п, 22/III – 34 г. в помещении сельсовета говорил: «Мне говорили рабочие на лесозаготовках, что в Кунгурском районе ездит уполномоченный и вербует людей для переселения на Кубань, что на Кубани много вымерло населения, и теперь много деревень стоят пустыми, вот их теперь и хотят заселить. Земли там много, и вся она хорошая».

По сельсовету изъявляют желание ехать из колхоза «Активист» 15 хозяйств и из колхоза «40 год пятилетки» 10 хозяйств, некоторые вначале хотят съездить без семей, а потом вернуться за семьями.

По инициативе счетовода колхоза «Красный бор» Лобановского сельсовета Субботина Матвея Андреевича (в прошлом зажиточный, тесть раскулаченного) в отсутствие пред. колхоза Калинина было собрано правление колхоза, на котором Субботин заявил: «Сидим сейчас голодом, все у нас взяли. Нужно послать делегатов к наркому Яковлеву[74] и ему рассказать о нашем положении».

В результате Субботин добился, что его и его друга Русанова С.Л. (середняк, бузотер) послали делегатами в Москву, откуда они вернулись, привезя с собой уполномоченного Наркомзема. После поездки в Москву Субботин говорит: «Нам Яковлев заявил, что нас обязана область обеспечить хлебом «.

Нач. оперсектора ОГПУ   Севергин

Начальник СПО   Марычев 

ГОПАПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1170. Л. 165–167. Подлинник. Машинопись.

№ 81
Корреспонденция в редакцию «Крестьянской газеты»
от членов колхоза «Искра Ленина» Нытвенского района Уральской области о бедственном положении колхозников
и непосильности государственных заготовок[75]

5 июня 1934 г.

Я, колхозник-письмоносец и селькор колхоза «Искра»*, вступили мы с братом в колхоз в 1929 г., т.е. в начале колхозного движения, искренне, сознательно, как бедняки, желая работать на пользу социалистического строительства. Первые два года колхоз обеспечивал полностью сдачу хлеба государству. Оставалось и для продовольствия колхозников. Осенью в 1931 году уполномоченный Ленинского района предъявил колхозу такие цифры сдачи хлеба государству, что когда было вывезено и сдано, то в колхозе не осталось ни семенного материала, ни продовольствия. С осени 31 года и по новый урожай ели суррогат, семена были отпущены нам взаимообразно*. Осенью 32 года отдали сем[енную]ссуду и вывезли полностью хлебосдачу. Сами опять остались без хлеба, ели суррогат, весной 33 года сеяли опять занятую у государства ссуду. Урожай 33 года был плохой, была засуха в течение 2 ½ мес. Государственную разверстку берут полностью, не учитывая совершенно низкого урожая вследствие засухи. Собрав урожай 33 года, мы смогли лишь полностью выполнить государственное обязательство, семенную ссуду заплатить было нечем, из семян на посев за 34 год тоже не осталось.

За трудодни рассчитывали выплатить по 800 грамм, но выплатили еще не всем, третий год едим суррогат, от голоду пухнем, а дети шатаются при ходьбе. Молодой народ разошелся по разным промышленным предприятиям, спасаясь от голода, мы же, старики и слабосильные, потерявшие трудоспособность по летам или в гражданскую войну, обречены на медленное вымирание от постоянного недоедания, от суррогата. Семена для 34 года вывезены 600 центнеров, а работать некому. Народу сильного осталось мало, если и доживем до уборки, то обессилены [будем] вовсе. Для посева привезли же культуры, которые на наших истощенных землях не растут, пшеницу и ячмень, с ними получится то же, что и с посевом проса – ничего не вырастет, а платить за пшеницу нужно будет двойную стоимость.

Такое печальное положение в колхозах бывш. Уральской области – не единичный случай, а очень частое явление. Все изложенное не организует, а отталкивает колхозников, опошляет ту великую идею социализма в с/х производстве, которая завещана тов. Лениным и проводится в жизнь тов. СТАЛИНЫМ. Обращаемся к редакции центральной «Крестьянской газеты» и убедительно просим оказать помощь, чтобы вывести из создавшегося тупика колхоз, который даже при наилучшем урожае не сможет обеспечить колхознику безголодную жизнь, да и до нового урожая жить совсем нечем. Обеспечить полностью выполнение заданий по весеннему севу мы бессильны. Конское тягло тоже стоит на соломе, а на коров рассчитывать не приходится, они тоже еле живы.

Колхозники Свердловской области Нытвенского района Батуровского сельсовета колхоза «Искра Ленина» Старопосадской бригады: С. Попов,
Засушин, Бабанин С., Бабанин В., Бумагин, У. Попов.

ГОПАПО. Ф. 91. Оп. 1. Д. 361. Л. 128–129. Копия. Машинопись.

№ 82
Из спецзаписки Красновишерской районной комендатуры ОГПУ
начальнику Ворошиловского особого сектора ОГПУ А.П. Морякову
о состоянии спецссылки в Красновишерском леспромхозе[76]

22 июня 1934 г.

п. Красновишерск

Чердынского района

Уральской области

В дополнение нашей докладной записки от 29 мая с.г. за № 127 сообщаю, что основными причинами большой смертности и массовых побегов кулаков из Красновишерских поселков является:

Несоздание материально-бытовых и жилищных условий спецпереселенцам, перебои в снабжении, несвоевременность выдачи зарплаты (задолженность по леспромхозу по состоянию на 10 июня с.г. 70 700 рублей), необеспеченность одеждой и, наконец, отсутствие массово-разъяснительной работы привело, как к результату, за один 1933 год вывода из строя ссылки 45 % или, в абсолютных цифрах, 1090 семей с общим количеством – 7846 человек, из них умерло – 5135 чел. или 30 %, причем побеги и смертность не прекращаются и до настоящего времени, что, безусловно, ставит под прямую угрозу вывода из строя остального контингента спецпереселенцев.

Для более точной и подробной характеристики я привожу факты анализирования в отдельности каждого поселка. […]*

ПОСЕЛОК ВАЯ-        

Контингент на поселке с/п 154 семьи, с общим количеством 351 чел., расстояние от поселка до Красновишерска 112 км.

Жил[ищное] строительство

Всего на спецпоселке начато строительство 55 2-х квар[тирных] крестьянского типа домов готовностью до 95 %.

Ход строительства поселка проходил в погоне за количеством без соблюдения качества, в результате чего в настоящее время преимущество** домиков требует капитальной затраты на их дооборудование, как-то: перекрытие крыш, так как дома покрыты дранкой, каковую на домиках разбило, а с некоторых совершенно снесло ветром. В силу последнего при каждом случае возникновения дождя в домиках протекает, а отсюда и все результаты состояния в квартире, и притом же происходит гниение самого здания.

Ни один из домов не имеет надлежащего вида, а представляет из себя временную лесную избушку, сенок у домиков нет. Фронтоны не закрыты, завалинок у домиков также нет, в ряде домиков печи разваливаются, оборудования в квартирах никакого нет, с/п спят на полу.

Территория около домиков в пнях и части кустарника и другого мусора, противопожарных правил поселки не выдерживают.

28 мая с.г. произошел пожар на данном поселке, сгорело 8 домиков, будучи не занятыми с/п, причина возникновения пожара – развод огня возле домика 12-ти летней девочкой с/п УДАРЦЕВОЙ Анной.

Санитарное состояние на поселке таково, что площадь от разных нечистот не очищена, помойных ям нет, на всем поселке построено 5 уборных.

На выдвигаемые мероприятия поселковым комендантом приведения в порядок поселка зав[едующий] лесопункта ФОМЧЕНКО Петр Алексеевич (б/п, быв[ший] з/к, имел срок 5 лет) мер абсолютно не принимает, мотивируя отсутствием для этой цели лимитов.

В снабжении поселок переживал и переживает систематические перебои, в течение мая и июня месяца на поселке, в особенности занятым рабочим на посевной, давали только один хлеб, такое состояние продолжается и дальше.

На поселке имеется столовая, в каковой приготовляют обеды, варили воду с мукой, в общем, получалось что-то похожее на жидкую болтушку, в особенности безобразно снабжали рабочих на посевной. В настоящее время продуктов на поселке имеется только недельный запас.

Заработную плату рабочим с/п выдают, как система, только авансами, за весь период существования поселка чистых расчетов ни разу не производилось, ряд с/п совершенно не знают сколько им должен леспромхоз.

Зав. укрупненного участка УСАНИН все эти безобразия прекрасно знает и считает их нормальным явлением и, как правило, мер, безусловно, к их изжитию не принимает.

С/п, видя бездействие зав. лесопункта и зав. укрупненного участка в создании им человеческих жилищно-бытовых условий и снабжения, из поселка бежали, бегут и настроены бежать. За период последних 5-ти месяцев сбежало 68 чел. […]

Районный комитет партии прошу внеочередным порядком поставить вопрос на бюро райкома с заслушиванием доклада директора леспромхоза о состоянии спецссылки во вверенном ему леспромхозе, так как дальше положение терпимым абсолютно быть не может. И неоднократно вынесенные решения бюро райкома о создании условий с/п леспромхозом до сих пор не выполнены и не выполняются.

С нашей стороны, леспромхозу предложено в декадный срок разработать конкретный план действий [для] благоустройства поселков. (Копия отношения к сему прилагается)*.

Одновременно прошу ОСП ПП, оперсектор и райотдел [ОГПУ] дать мне конкретно указания, как мне действовать и как найти конкретный выход из создавшегося положения для создания нормальных человеческих условий спецпереселенцам, в особенности в условиях севера.

Райкомендант Красновишерской райкомендатуры ОГПУ    Цикарев 

ГОПАПО. Ф. 849. Оп. 1. Д. 439. Л. 5, 6, 13–14, 37. Подлинник. Машинопись.

№ 83
Из постановления бюро Коми-Пермяцкого окружного комитета ВКП(б)
о положении спецссылки в округе и
мерах по закреплению спецпереселенцев в месте высылки

14 июля 1934 г.

п. Кудымкар

Кудымкарского района

Уральской области

Строго секретно

Заслушав сообщение комиссии обкома ВКП(б) по вопросу о спецссылке в округе, бюро ОК ВКП(б) отмечает, что в то время как средняя обеспеченность в округе посевом каждого хозяйства спецпереселенцев равна 2,5 га, в отдельных спецпоселках (Сосновка, Буждым, Осиновка, Пельмин-Бор и др.) нужных условий к оседанию спецпереселенцев, а отсюда и закреплению спецрабсилы в лесу – не создано.

«Уралзападолес» и «Камлесосплав»[77] должных мер по этому вопросу не приняли, допускают постоянную перебойность* в деле снабжения спецпоселков прод[овольственным]фуражем, большую задолженность по зарплате (в настоящее время 445 000 руб.)

Все это увеличивает случаи смертности, ведет к массовым побегам и выводит из строя трудоспособных (из 30 % нетрудоспособных значительная часть оказалась по вышеуказанным причинам).

Райком партии и райисполком недооценили политическое значение спецссылки в условиях развертывания лесной промышленности в округе, недостаточно развернули борьбу за создание хозяйственной, бытовой и культурной базы спецпоселков, что создает угрозу ухода значительной части спецпереселенцев из округа после восстановления их в правах гражданства.[78]

Исходя из этого, бюро ОК ВКП(б) ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Обязать секретарей райкомов ВКП(б) и пред[седателей] РИКов Гайнского – тов. ВЕТОШЕВА и ПЕТРОВА, Косинского – тов. КРИВОЩЕКОВА и ФЕДОСЕЕВА, Кочевского – тов. ПЕШЕХОНОВА и ВИЛЕСОВА в течение третьего квартала 1934 года обеспечить создание материально-бытовых и культурных условий спецпереселенцам, гарантирующих закрепление спецпереселенцев на производстве в лесу и после восстановления их в правах гражданства.

С этой целью просмотреть состояние каждой семьи, ее материальную обеспеченность и наметить для каждой семьи конкретные мероприятия, улучшающие условия ее жизни и закрепляющие ее на постоянное место жительства.

2. Обязать директоров ЛПХ и сплавконтор Гайнского – т. КУДЫМОВА и ЗАВАРУЕВА, Косинского – т. НЕФЕДЬЕВА и ГЛАДКИХ, Юрлинского – т. ПОДКОВСКИХ в декадный срок ликвидировать образовавшуюся задолженность по зарплате и в будущем ее не допускать.

В течение июля месяца ликвидировать задолженность по продфуражу за первое полугодие 1934 года, образовавшуюся по причинам нарушения продфуражных норм. Одновременно ликвидировать обезличку и бесхозяйственность в деле своевременной заброски продфуража на спецпоселки.

Обязать окр[ужного] прокурора т. ЮРКИНА срочно закончить следствие по делу бесхозяйственности и злоупотребления в деле снабжения спецпоселков в Косинском, Юрлинском ОРСах ЛПХ и виновных привлечь к уголовной ответственности. […]*

6. Поручить нач[альнику] ОКРЗУ т. АГИШЕВУ и окринспектору ОГПУ по спецссылке тов. ВОСКРЕСЕНСКОМУ в 3-х-дневный срок пересмотреть фонды сенокосных угодий с[пец]/поселков и обеспечить их потребной площадью. В течение июля месяца оформить закрепление за спецпоселками отведенных вновь, раскорчеванных ими земельных участков в размерах, обеспечивающих выполнение планов на 1935 г., и в течение 3-го квартала проработать план снабжения неуставных с/х артелей с/х инвентарем.

7. Просить обком ВКП(б) дать указания Облдортрансу о включении в план 1935 г. строительство дорог специального назначения, связывающих с/поселки, расположенные по реке Косе и Весляне, с районными центрами и базами снабжения лесной промышленности в Гайнском и Косинском районах.

8. Предложить директорам ЛПХ и сплавконтор до 15 августа привести школы с/поселков в полную готовность к новому учебному году. […]

11. Предложить секретарям РК ВКП(б), пред. РИКов, окринспектору т. ВОСКРЕСЕНСКОМУ и райкомендантам по спецссылке провести особую работу с активом спецпереселенцев, особенно из молодежи с тем, чтобы лучших из них – ударников, честно работающих, досрочно восстанавливать в правах гражданства. Окружить их особой заботой, поощрением, и вокруг них организовать остальную массу на выполнение плановых заданий и закрепление на постоянное местожительство. […]

15. Поручить партгруппе ОКРИКа совместно с окротделом ГПУ учесть всех инвалидов спецпереселенцев, получивших увечья на производстве, и обеспечить их пенсиями в размерах, установленных законом. Бюро ОК ВКП(б) особо подчеркивает, что вся работа среди спецпереселенцев должна быть подчинена основной задаче: закреплению их в спецпоселках округа на постоянное местожительство до и после восстановления их в правах гражданства.^*

ГОПАПО. Ф. 200. О. 1. Д. 698. Л. 22–23. Подлинник. Машинопись.

№ 84
Из доклада Пермской районной контрольной комиссии
рабоче-крестьянской инспекции горкому ВКП(б)
 «О коллективизации крестьянских хозяйств и
организационно-хозяйственном состоянии колхозов»
– о фактах хищений и саботажа хлебозаготовок в колхозах Пермского района Свердловской области и их чистке от классово-чуждых элементов

Не ранее 1 ноября 1934 г.**

г. Пермь

[…]*** Вылазки классового врага, проявление антигосударственных тенденций, влияние чужаков на несознательную еще часть колхозников и на часть руководителей колхозов и сельсоветов чаще всего проявлялись в ходе ответственных сельскохозяйственных работ – посевной, уборочной и хлебозаготовительной кампаний. Совершенно не случайны факты саботажа хлебосдачи в колхозах «Большевик» Большакинского сельсовета, им. Горького Красно-Слудского сельсовета, колхозе им. Крупской и др., когда хлеб из первых же обмолотов целиком шел на размол.

В колхозе «Урожай» Больше-Савинского сельсовета в разгар обмолота для хлебосдачи обнаружена в сложной молотилке полоса железа полметра величиной, завязанная в сноп ржи, подготовленный для подачи в молотилку.

В колхозе «Активист» Пальниковского сельсовета кулак Новоселов воровал картофель с колхозного поля и был пойман на месте преступления. В этом колхозе кулацкие элементы особенно много нанесли вреда колхозу, дезорганизовав в колхозе посевные и уборочные работы. Члены правления колхоза Швалев М.П. и Чесноков М.И. открыто саботировали уборку хлеба и вели ничем не прикрытую кулацкую агитацию, что работать не будем, в то время как «стригуны» мешками воровали колосья с поля.

В колхозе «Муравейник» кулак Низов вместе с лодырем Сенокосовым воровали с колхозных полей не только колосья, но и целые снопы. […]

В 1933–1934 гг. из колхозов, по неполным данным, вычищено 541 хозяйство. Классовый враг чаще всего подбирается к колхозному добру через должности кладовщиков, счетоводов. В 1933 г. выгнано из колхозов 13 счетоводов и 10 кладовщиков, оказавшихся кулаками. В текущем году снято с работы вновь 10 колхозных счетоводов.

Чистка колхозов от классово-чуждых элементов, разукрупнение громоздких колхозов, безусловно, способствовали организационному и хозяйственному укреплению колхозов. […]

Председатель Перм. райКК-РКИ

ГАПО. Ф. р-130. Оп. 1. Д. 113. Л. 2. Копия. Машинопись.

№ 85
Из постановления прокурора Пермского сектора НКВД Ощепкова
о предании суду за антисоветскую пропаганду
молодых колхозников артели «Новый путь» Ординского района
Н.П. Незаконорожденного и П.И. Садкова[79]

13 марта 1935 г.

г. Пермь

13 марта 1935 года я, прокурор Пермского сектора НКВД ОЩЕПКОВ, сего числа рассмотрел следственное дело № 2246, присланное из Пермского сектора НКВД с обвинительным заключением по обвинению граждан Ординского района НЕЗАКОННОРОЖДЕННОГО Николая Петровича и САДКОВА Петра Ивановича, преступление обоим инкриминируется по ст. 58-10 УК.

НАШЕЛ:

Обвиняемые НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫЙ и САДКОВ, будучи в колхозе «Новый путь» Рубежского сельсовета Ординского района, систематически занимались контрреволюционной агитацией и террористическими настроениями среди колхозников и в особенности среди молодежи, комсомольцев. НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫЙ занимается контрреволюционными разговорами. Эти разговоры поддерживает САДКОВ, находящийся всегда в дружеских отношениях с ним. Хотя председатель колхоза предупреждал обвиняемых в том, чтобы они не занимались контрреволюционными разговорами, но обвиняемые отвечали: «Какое тебе дело». Составляли частушки контрреволюционного порядка, например: «Когда был царь, Николашка, то давали мяса по ляжке, стал ЛЕНИН, стали давать помене, а когда стал СТАЛИН, то совсем давать перестали». Второй: «Когда не было у нас СТАЛИНА, то мы были с хлебом, а теперь СТАЛИН кормит суррогатом», и ряд других моментов контрреволюционного порядка. Из дела видно, что контрреволюционная работа со стороны обвиняемых проходила систематически, что следствием достаточно установлено, а поэтому на основании вышеизложенного ПОСТАНОВИЛ:

1. НЕЗАКОННОРОЖДЕННОГО Николая Петровича, САДКОВА Петра Ивановича предать суду спецколлегии областного суда по ст. 58-10 УК, дело направить через УСО Пермского сектора НКВД в спецсектор областной прокуратуры для согласования и передачи дела спецколлегии областного суда.

2. Избранную меру пресечения обвиняемых – содержание под стражей НЕЗАКОННОРОЖДЕННОГО и САДКОВА – оставить прежней, но НЕЗАКОННОРОЖДЕННОГО немедленно перевести из КПЗ Ординского района в Кунгурский домзак для содержания под стражей обоих до суда, с сего числа арестованных зачислить за спецколлегией облсуда, о чем сообщить обвиняемым. […]*

Прокурор Пермского сектора НКВД     Ощепков 

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 25987. Л. 82. Подлинник. Машинопись.

№ 86
Из спецзаписки начальника Чердынского районного отдела НКВД
секретарю районного комитета ВКП(б) В.К. Бушманову
об антисоветской группе единоличников
в д. Макарово Талавольского сельсовета

12 ноября 1935 г.

г. Чердынь

Свердловской области

Произведенным негласным следствием по этой разработке и добытыми свидетельскими показаниями антисоветская деятельность, направленная против организации колхоза в указанной деревне группой АСЭ:

МЕШУРОВЫМИ Антоном и Исааком Егоровичами, монашкой МЕШУРОВОЙ Ириной Егоровной, МИТРАКОВЫМ Садофием Михайловичем и МЕШУРОВЫМИ Иваном и Ефимом Дементьевичами установлена и подтверждается следующими данными:

Зимой в Великое говение 1936 года^** по инициативе Митра

кова Садофия Михайловича, работающего членом Талаволь
ского сельсовета, за несколько дней до общего собрания единоличников нашей деревни Макарово было созвано подготовительное совещание в доме гр-на ГИЛЕВА Степана Яковлевича с участием в нем: МЕШУРОВЫХ Антона и Исаака Егоровичей, МЕШУРОВЫХ Ивана и Ефима Дементьевичей, присутствовал на нем и я*; где указанный Митраков С.М. говорил: «На днях Талавольский сельсовет у нас в деревне будет проводить собрание единоличников по вопросу организации колхоза, а поэтому нам нужно договориться о том, чтобы нас не выдали те, кто хочет вступать в колхоз. Нам, собравшимся, нужно отбиваться от колхоза и не вступать в колхоз хотя бы еще год или два, и если настоятельно поставят вопрос об организации колхоза и будут опрашивать индивидуально каждого о том, кого записать в колхоз, говорите: буду записываться весной, а я вступлю осенью, когда расплачусь с государством».

В результате на этом совещании было решено дать только обещание, но в колхоз не записываться, и также было сделано и на созванном общем собрании единоличников в марте месяце 1935 года, в колхоз вступить только пообещались, но записываться никто не записывался. […]**

С целью воспрепятствовать организации колхоза в нашей д. Макарово созывалось общее собрание единоличников по инициативе МИТРАКОВА и кампании в апреле месяце 1935 г., где Митраков С.М., как член Талавольского сельсовета, доказал единоличникам необходимость избрания делегата и посылки его в Чердынь с целью хлопотать для единоличного сектора отдельный участок земли, который, якобы, по словам Садофия, «хотя и организуется колхоз в нашей деревне, все же от него колхозу отрезать землю не будут».

Летом 1935 года, на религиозный праздник Ильин день, я шел вместе с МЕШУРОВЫМ Иваном Дементьевичем к его брату Ефиму и по дороге он, Иван Дементьевич, мне говорил: «дождемся и мы хорошей жизни, и на нашей улице будет праздник, тогда уж мы покажем колхозникам». Антисоветская деятельность указанной группы лиц, враждебно настроенной против Сов. власти, проводилась систематически. […]

МЕРОПРИЯТИЯ: По этому делу нами привлекаются по ст. 58-10 УК 6 человек: МЕШУРОВ Антон Егорович, МЕШУРОВ Исаак Егорович, МЕШУРОВА Ирина Егоровна, МЕШУРОВ Иван Дементьевич, МЕШУРОВ Ефим Дементьевич, МИТРАКОВ Садофий Михайлович.

Н. Чердынского РО НКВД     Наумов

ГОПАПО. Ф. 849. Оп. 1. Д. 474. Л. 14–17. Подлинник. Машинопись.

№ 87
Письмо молодого колхозника Якушева*
И.В. Сталину
об условиях труда и материальном положении колхозников

17 ноября 1936 г.

с. Бондюг

Чердынского района

Свердловской области

ДОРОГОЙ ВОЖДЬ И РУКОВОДИТЕЛЬ НАШЕЙ ПАРТИИ

тов. СТАЛИН

Я хочу рассказать о плохой жизни колхозного крестьянства Свердловской области Чердынского района.

Я колхозник с 1931 г., но мои условия и всех других колхозников плохие. Колхозники живут и питаются очень плохо. Им нет отдыха от работы, т.е. летом работают на полях, лугах, зимой, наверняка, по окончанию уборочной едут в лес и там живут до самой весны не выезжая (расстояние до места выработки леса 60–70 км.).

Результаты от урожая плохие, т.е. не приходится на 1 трудодень по 1 килогр[амму]. Весь хлеб сдают, потому что большие обложения на сдачу хлеба, и почва у нас плохая (песок и глина). Колхозники ходят оборванные, в лаптях, не имеют переменного белья.

При урочной работе в лесу зарабатывают помалу. Культуры никакой нет в колхозах, кроме школы, которую бросают не оканчивая. С 10–12 лет идут на работу в колхоз, потому что нечем питаться (дают хлеб на работающего). Нет обуви, одежды, вообще нет средств для учебы, кроме служащих и детей учителей, которые ходят хорошо одетыми, сытые и кончают школу.

В деревнях не бывает кино (1 раз в зиму, так и то хорошо, а когда не бывает и совсем). «Служащие живут хорошо, а колхозники плохо», – вот какое мнение колхозников нашего села Бондюг. «Они одеты и сыты за счет нас, колхозников». Машин у нас совсем нет, как-то: тракторов, комбайнов и т.д. Есть автомобиль, но он стоит, т.к. плохие дороги (грязные, снег). Я тоже не кончил школу-семилетку из-за плохой жизни, 5 дней тому назад, и сейчас хожу работать (возить сено для скота и др. работы). Меня посылали в лес, когда я еще был со школьной скамьи, но я отказался из-за неимения обуви и одежды, и молодости (15 лет).

Колхозники ругают Советскую власть, а также и Вас, но партия и комсомол не ведут разъяснительную работу. Я не знал, что есть такие мнения, но когда стал работать вместе с колхозниками, узнал. Я думаю, что Вы, дорогой вождь нашей партии, устроите положение колхозников. Еще хочу написать и о том, что спецпереселенцы живут лучше колхозников, и дети находятся в детских домах, живут лучше детей колхозников.

В г. Чердынь есть техникум (педагогический), где учится мой товарищ и говорит, что студенты также находятся в плохих условиях, им нет помощи из дому от родителей-колхозников, потому что нечем помогать, нет хлеба, и стипендия 40 руб.. Он хочет бросить учиться, а бежать хочет по низу по Каме, т.к. говорят, что лучше там живут и не в такой кабале. У нас есть корова, молока сдаем все время и сами не едим, а если не сдавать, отбирают коров, так же с овцами и курами. Свиней велят сдавать государству, и мы не видим ни мяса, ни молока, ни яиц, даже картофель и того не хватает на год.

Колхозники просят мануфактуры, обуви, одежду, снижение хлебосдачи, молока и яиц, шерсти и мяса, культуры и машин. С моей стороны: устроить положение с детьми колхозников, о школе и др. дет[ских] орг[анизациях].

Жду результатов в этом или следующем месяце.

Колхозник  ЯКУШЕВ

ГОПАПО. Ф. 849. Оп. 1. Д. 547. Л. 82. Копия. Машинопись.

№ 88
Из докладной записки
секретаря Суксунской районной организации ВКП(б) Н.П. Титова
Свердловскому обкому партии
о продовольственном положении в колхозах района[80]

март 1937 г.*

п. Суксун

Суксунского района

Свердловской области

Секретно

В связи с недородом 1936 года экономика отдельных колхозов в районе исключительно тяжелая, а особенно плохо с продовольствием. […]** Они не имеют ни продовольствия, ни средств для авансирования колхозников на покупку хлеба. […] За последнее время имеют место несколько случаев голодных отеков. […] Просим обком партии отпустить нашему району продовольственную ссуду хотя бы в размере полутора тыс. центнеров.

Секретарь  Суксунского РК ВКП(б)     Титов

ГОПАПО. Ф. 83. Оп. 10. Д. 2. Л. 8. Подлинник. Машинопись.

№ 89
Из докладной записки
председателя Коми-Пермяцкого окрисполкома Н.М. Агишева председателю Совнаркома РСФСР Д.Е. Сулимову о недостатке продовольствия и голоде в колхозах округа

11 июня 1937 г.
п. Кудымкар

Кудымкарского района

Свердловской области

В связи с недородом колхозы Коми-Пермяцкого округа урожай в 1936 году получили лишь 3,6 центнеров с гектара в среднем по всем зерновым культурам, при этом план хлебопоставок, возврат ссуды и сдачи натурплаты МТС выполнили 257 430 центнеров, или 82 %. Засыпали семян яровых культур 41 тыс. центнеров, или 83 % к плану, полностью обеспечили посев озимых собственными семенами.

Из 505 колхозов в округе только 41 колхоз произвели распределение хлеба по трудодням, остальные колхозы* лишь получили хлеб авансом при полевых работах. Все это создало чрезвычайно тяжелое состояние с продовольствием в округе еще с января м-ца 1937 г.

Из 25 тыс. колхозных хозяйств до 6,5 тыс. имеют по 4–5 детей и других нетрудоспособных членов семьи, живут в исключительно тяжелых условиях, питаются всевозможными суррогатами, в результате недоедания получают всевозможные заболевания, в частности, безбелковые отеки и совершенно новую болезнь для округа – пеллагра (эта болезнь установлена профессором Наркомздрава РСФСР т. ЕРМОЛОВЫМ, приезжавшим в округ специально для этого 2 июня).**

Все это привело к тому, что смертность, начиная с января м-ца, увеличивается: если в январе померло – 281 чел., то в феврале – 327, в марте – 405, в апреле – 519, не лучшие результаты будут и за май. А в 1936 году смертность составляла: в январе – 214 чел., в феврале – 291, в марте – 346, в апреле – 266. Рост смертности против 1936 года в основном получается на почве недоедания.

Беспризорность и безнадзорность с каждым днем увеличиваются. В стойловый период 1936–37 года ввиду тяжелого состояния с фуражем пало 1000 голов скота. […]*

При выборах парторганов секретарь окружкома ВКП(б)[81] снят с работы за все то, о чем упомянуто выше. Сейчас избран новый секретарь окружкома из коми-пермяков. Я выдвинут на советскую работу с низовой работы, еще в 1930 году работал председателем сельсовета, окончил только сельскую школу, больше нигде не учился. Облисполком нечего не помогает, работать исключительно трудно при таких условиях.

Убедительно прошу помочь округу продовольственной ссудой на июнь-июль месяцы до 1 000 тонн, одновременно командировать человека для проверки состояния работы в Коми-Пермяцком округе и установления фактов переобложения округа хлебопоставками и хлебозакупам с последующей постановкой вопроса в правительстве о помощи округу в его хозяйственном и культурном развитии.

Председатель Коми-Пермяцкого окрисполкома   Агишев 

ГОПАПО. Ф. 200. Оп. 1. Д. 917. Л. 19–20. Подлинник. Машинопись.

№ 90
Шифрованная телеграмма ЦК ВКП(б)
в ЦК национальных компартий, крайкомам и обкомам ВКП(б)^**
об организации показательных процессов над «врагами народа»

3 августа 1937 г.

[г. Москва]

За последнее время в краях, областях и республиках вскрыта вредительская работа врагов народа в области сельского хозяйства, направленная на подрыв хозяйства колхозов и на провоцирование колхозников на недовольство против Советской власти путем целой системы издевок и глумлений над ними.

ЦК считает существенным недостатком руководства в деле разгрома вредителей в сельском хозяйстве тот факт, что ликвидация вредителей проводится закрытым порядком по линии органов НКВД, а колхозники не мобилизуются на борьбу с вредительством и его носителями.

Считая совершенно необходимой политическую мобилизацию колхозников вокруг работы, проводящейся по разгрому врагов народа в сельском хозяйстве, ЦК ВКП(б) обязывает обкомы, крайкомы и ЦК нацкомпартий организовать в каждой области по районам 2–3 открытых показательных процесса над врагами народа – вредителями сельского хозяйства, пробравшимися в районные партийные, советские и земельные органы (работники МТС, райЗО, предРИКа, секретари РК и т.п.), широко осветив ход судебных процессов в местной печати.

Секретарь ЦК ВКП(б)      Сталин

Российские вести. 1992. 9 июня.

№ 91
Протокол допроса колхозника А.Н. Карелина,
обвиненного в антисоветской агитации[82]

13 августа 1937 г.

г. Оханск

Свердловской области

Вопрос: Признаете себя виновным в том, что Вы систематически занимаетесь террором по отношению общественных работников деревни?

Ответ: В совершении террористических актов виновным себя не признаю, я не нападал на председателя колхоза.

Вопрос: Вы скрываете свою террористическую деятельность, предлагается показать следствию факты террора.

Ответ: Повторяю, что виновным в терроре себя не признаю.

Вопрос: Следствию известно, что Вы занимаетесь к-р. деятельностью в колхозе, признаете себя виновным в этом?

Ответ: В к-р. деятельности себя виновным не признаю, правда, во время весеннего сева 1937 года, когда у меня не было хлеба, я говорил, чтобы колхоз дал хлеба, тогда не буду отказываться от работы.

Вопрос: В момент сева 1937 года Вы агитировали среди колхозников о том, что «хлеба нам не дают, не будем работать в поле», признаете себя виновным в этом?

Ответ: Нет, виновным себя не признаю в том, что я говорил «не будем работать», а от других колхозников я слышал, что «не будем работать – пусть дадут хлеба». Но персонально не помню, кто говорил эти разговоры, но не я.

Вопрос: Вы скрываете свою к-р. деятельность, предлагается рассказать следствию о к-р. деятельности.

Ответ: Повторяю, что виновным себя не признаю в к-р. деятельности.

Вопрос: Признаете себя виновным в том, что Вы ведете борьбу за развал колхоза?

Ответ: Виновным себя не признаю в том, что я веду борьбу за развал колхоза. Правда, у меня был такой факт, что я в апреле месяце 1937 г., будучи на лесозаготовках от колхоза, продал колхозную лошадь без ведома колхоза, потому что не было денег и корма для того, чтоб сохранить лошадь. Деньги, которые я получил за лошадь, до сих пор не уплатил колхозу.

Больше добавить [ничего] не имею, с моих слов записано и мне прочитано верно.

В чем и росписуюсь.                  А. Карелин

Допросил п/оп. уп. УГБ                   Смолин

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 26780. Л. 17. Подлинник. Рукопись.

№ 92
Анкета арестованного Х.З. Киекова,
проходившего по делу
о повстанческой организации в Бардымском районе[83]

23 августа 1937 г.

с. Куеда

Куединского района

Свердловской области

Фамилия: Киеков

Имя и отчество: Хамат Зарипович

Дата рождения: число «___» месяц*___год 1901

Место рождения: дер. I Краснояр Бардымского района Свердловской области.

Местожительство (адрес): дер. Батырбай Бардымского района Свердловской области.

Профессия и специальность: Учитель.

Место службы и должность или род занятий: Учитель Батырбаевской начальной школы.

Паспорт:_____________

Социальное происхождение: сын служащего культа. 2 лошади, 2 коровы, 2 дома, до 5 га посев. площадей.

Социальное положение:

а) до революции: на иждивении отца.

б) после революции: служащий.

Образование (общее и специальное): Н. среднее*. Учитель.

Партийность (в прошлом и настоящем): б/партийный, раньше тоже не состоял.

Национальность и гражданство (подданство): башкир, гр-н СССР.

Категория воинского учета-запаса и где состоит на учете: 1?ая категория, на учете состою в Барде.

Служба в белых и др. к-р. армиях, участие в бандах и восстаниях против Сов. власти (когда и в качестве кого): не участвовал.

Каким репрессиям подвергался при Сов. власти: судимость, арест и др. (когда и каким органом и за что): в 1936 г. судился по ст. 111. УК РСФСР на 1 год принудительных работ, [постановлением] областного суда.

Состав семьи: жена Галия, 33 года, домохозяйка, дочь Минзия, 11 лет, учится.

Киеков

Особые внешние приметы: среднего роста.

Кем и когда арестован: 6/VIII-37 г. Бардымским РО НКВД

Где содержится под стражей: в Куединской тюрьме.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 13391. Л. 39. Подлинник.**

№ 93
Из протокола допроса свидетеля С.Х. Халиловой
по делу о контрреволюционной повстанческой организации
в Бардымском районе в 1937 году[84]

14 июня 1958 г.

г. Пермь

Вопрос: Знаете ли Вы Киекова Хамата Зариповича, если да, то ваши с ним взаимоотношения?

Ответ: Киекова Х.З. я знаю хорошо. Взаимоотношения были нормальные.

Вопрос: Охарактеризуйте Киекова Х.З. в деловом и политическом
отношении.

Ответ: Киеков Х.З. в нашей деревне работал учителем начальных классов. В период коллективизации его семья одна их первых вошла в колхоз. Сам он ходил по домам и агитировал население, чтобы вступали в колхозы. Часто выступал на собраниях, т.е. был одним из активных участников на селе
по пропаганде коллективизации. На различные темы читал лекции. Был трудолюбив, ученикам давал хорошие знания. Пользовался авторитетом среди населения. Я в то время была депутатом сельсовета, была малограмотной, и он мне в проведении тех или иных мероприятий на селе оказывал большую помощь. Не помню в каком году он был арестован органами НКВД. Арестовали его в дер. Батырбай. За что его арестовали, я не знаю.

Вопрос: Известны ли Вам факты антисоветских высказываний со стороны Киекова Х.З.

Ответ: Высказываний против Советской власти я от него не слышала. Я его считаю советским человеком.

Вопрос: Вам что-либо известно о существовавшей в дер. Краснояр антисоветской организации?

Ответ: Насколько мне известно, никакой антисоветской организации в нашем селе не было.

Вопрос: Чем желаете дополнить свои показания.

Ответ: Показания дополнить мне нечем. Протокол с моих слов записан правильно и мне прочитан.

Халилова

Допросил следователь следотдела УКГБ по Пермской обл.*

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 13391. Л. 97–98. Подлинник. Рукопись.

№ 94
Из обвинительного заключения по следственному делу
о контрреволюционной повстанческой организации в Верховском колхозе Кудымкарского района Коми-Пермяцкого национального округа[85]

11 сентября 1937 г.

п. Кудымкар

Кудымкарского района

Свердловской области

В Коми-Пермяцком округе вскрыта и ликвидируется к-р. повстанческая организация, проводившая свою к-р. повстанческую деятельность под руководством Уральского повстанческого штаба, находящегося в г. Свердловске.

Во главе к-р. повстанческой организации в Коми-Пермяцком округе стоял начальник повстанческого округа – КРИВОЩЕКОВ Яков Алексеевич[86] – б[ывший]/офицер, сын кулака.

По делу ликвидированной организации в Верховском колхозе Верховского сельсовета Кудымкарского района арестована и привлекается по настоящему делу к уголовной ответственности группа кулаков, представлявшая из себя первичную повстанческую ячейку выше упомянутой организации, во главе которой находится командир повстанческого взвода БОРМОТОВ Семен Игнатьевич, 1892 года рождения, уроженец дер. Бормотовой Верховского сельсовета Кудымкарского района, по соц[иальному] происхождению кулак, унтер-офицер царской армии. Доброволец белой банды. В 1919 году, будучи мобилизован в Красную Армию и назначенный командиром взвода, перешел на сторону белых, в плен уведя вверенный ему взвод красноармейцев в количестве 55 человек. При переходе к белым и желая последним доказать свою преданность, сам лично из пулемета расстрелял свой взвод красноармейцев. Грамотный, до ареста колхозник. […]*

Следствием по делу установлено: все перечисленные лица являются активными участниками к-р. повстанческой ячейки Верховского колхоза, которые ставили перед собой целью свержение Советской власти вооруженным путем. […]

ПОСТАНОВИЛ:

Следственное дело по обвинению: БОРМОТОВА С. Г., СЮТКИНА Ф.Е., БОРМОТОВА Д.М., КАЗАРИНОВА М.В., ЧЕТИНА К.И., БОРМОТОВА К.И., БОРМОТОВА В.И., БОРМОТОВА А.М., БОРМОТОВА Я.Е. по ст. 58-2 и 58-11 УК направить на рассмотрение тройки УНКВД по Свердловской области.

Пом. опер. упол. ОКРО НКВД

– сержант госбезопастности                        Порфирьев

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 16475. Т. 3. Л. 114–115. Копия. Машинопись.

№ 95
Выписка из протокола
заседания тройки при УНКВД Свердловской области
о смертном приговоре М.Д. Хрипуновой, осужденной за участие в повстанческой организации церковников в Березовском районе[87]

25 сентября 1937 г.

г. Свердловск

Секретарь тройки УНКВД        Калугин 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 16925. Л. 448. Подлинник. Машинопись.

№ 96
Резолюция митинга сотрудников Коми-Пермяцкого окрисполкома с требованием Военному трибуналу Уральского военного округа расстрелять руководителей сельского хозяйства во главе
с секретарем окружкома ВКП(б) А.И. Благонравовым[88]

2 октября 1937 г.

п. Кудымкар

Кудымкарского района

Свердловской области

Коллектив сотрудников окрисполкома глубоко возмущен подлой деятельностью контрреволюционной вредительско-террористической группы правых, созданной и возглавляемой бывшим первым секретарем окружкома ВКП(б) БЛАГОНРАВОВЫМ. Презренная банда буржуазных реставраторов, фашистских псов, орудовавшая в сельском хозяйстве национального Коми-Пермяцкого округа, всеми мерами старалась задержать развитие социалистического сельского хозяйства.

Эти бандиты умышленно запутывали севообороты, срывали землеустройство колхозов, подрывали колхозное животноводство, искусственно создавали бескормицу, заражали скот, подрывали урожайность колхозных полей, проводили вредительскую работу, направленную на развал колхозов, на вызов недовольства колхозного крестьянства советской властью.

Лютые враги народа: БЛАГОНРАВОВ, ИСАКОВ* и прочие контрреволюционные гады ставили своей целью восстановление капитализма, уничтожение колхозного строя и восстановление власти кулаков, помещиков и капиталистов.

Пусть знают ТРИЖДЫ ПРОКЛЯТЫЕ фашистские бандиты, что народ, завоевавший СТАЛИНСКУЮ КОНСТИТУЦИЮ – НЕ ПОБЕДИМ. Ничто на свете не способно задержать победоносного строительства социализма в СССР.

Коллектив сотрудников окрисполкома требует от Военного трибунала Уральского военного округа РАССТРЕЛЯТЬ ВСЮ ШАЙКУ ПРАВЫХ: БЛАГОНРАВОВА, ИСАКОВА, ГЛАДИКОВА, СТАРИКОВА, ЧЕТИНА.[89]

Коллектив уверен, что органы НКВД до конца вскроют и ликвидируют контрреволюционную вредительско-террористическую группу правых.

Мы обязуемся, овладевая большевизмом, еще выше поднять революционную бдительность.

По поручению коллектива подписали.*

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 13195. Т. 2. Л. 31. Подлинник. Машинопись.

№ 97
Из протокола допроса М.М. Смышляева[90],
бывшего директора Кояновской МТС Пермского района,
осужденного за участие в контрреволюционной повстанческой организации

19 октября 1937 г.

г. Пермь

Вопрос: На допросе от 3 октября с.г. Вы скрыли от следствия свое активное участие в повстанческой организации. Ваши сообщники разоблачены и вынуждены были под тяжестью уликовых данных, имеющихся в распоряжении следствия, в этом тоже признаться. Намерены ли Вы сейчас дать правдивые показания?

Ответ: Да. Я сейчас и не думаю скрывать от следствия своего активного участия и в повстанческой организации, куда я был вовлечен быв. председателем Пермского горсовета СТАРКОВЫМ.[91] Для меня стало очевидным, что следствие располагает достаточными материалами, уличающими меня в принадлежности к повстанческой работе. Поэтому я решил дать исчерпывающие показания по этому вопросу.[92]

Вопрос: Вам предлагается сообщить следствию о всех известных Вам контрреволюционных повстанческих силах, находящихся в распоряжении Пермского повстанческого округа.

Ответ: Всех повстанческих сил и боевых соединений в Пермском повстанческом округе я назвать не могу, так как непосредственного участия в руководящем повстанческом штабе я не принимал. Но мне известно от СТАРКОВА, одного из активных участников этого повстанческого штаба, что в Перми по решению областного повстанческого штаба утвержден повстанческий округ, а для руководства всеми повстанческими силами создан специальный повстанческий штаб в гор. Перми.

Вопрос: Вам называл СТАРКОВ руководящий состав этого повстанческого штаба?

Ответ: В одном из разговоров в кабинете СТАРКОВА он мне заявил: «организация правых поставила своей прямой задачей свергнуть существующее руководство в стране вооруженным путем, и для того, чтобы это осуществить, в Перми создан повстанческий штаб, в состав которого входят:

ДЬЯЧКОВ – б[ывший]/секретарь Пермского ГК ВКП(б),

ПОЛЯНСКИЙ – командир дивизии РККА,

КАНДАЛИНЦЕВ – б/управляющий Камского речного пароходства,

ГОЛЫШЕВ – б/секретарь Пермского ГК ВКП(б),

ЯНСОН – б/заведующий Пермским горпланом, и он, СТАРКОВ,

и что начальником этого штаба назначен ДЬЯЧКОВ, а командующим всеми повстанческими силами ПОЛЯНСКИЙ. Также СТАРКОВ мне говорил, что областным повстанческим штабом руководят: КАБАКОВ, ПШЕНИЦЫН И ГОЛОВИН.[93]

Вопрос: Что еще говорил Вам СТАРКОВ о повстанческой работе?

Ответ: Продолжая информировать меня об организации повстанческого штаба в гор. Перми, СТАРКОВ сказал: «Штаб мне поручил приступить к организации повстанческой работы в округе, т.е. к подбору и вербовке надежных и проверенных командиров повстанческих взводов, которые должны состоять в основном из председателей колхозов, сельсоветов и директоров МТС; они же в свою очередь обязаны приступить к подбору и вербовке рядового состава из кулаков, б/белогвардейцев, церковников и другого антисоветски настроенного и разложившегося элемента, формируя из них повстанческие взводы».[…]*

Вопрос: Что практически Вами было выполнено по организации повстанческого взвода?

Ответ: Практически по заданию повстанческого штаба мною был сформирован повстанческий взвод, в который входили:

Я – СМЫШЛЯЕВ – командир этого взвода,

БЕЛЯЕВ – б/председатель Кояновского сельсовета,

МАКСУДОВ – председатель колхоза «Передовик»,

ИРТУГАНОВ – секретарь сельсовета,

БЕЛЯЕВ – колхозник колхоза «Передовик»,

БАКТИКОВ – б/счетовод сельпо (кулак),

ИМАЙКИН – колхозник колхоза «Передовик»,

БАКТИКОВ – бригадир 1-й бригады колхоза «Передовик» (кулак, белогвардеец),

ИМАЙКИН – б/дорожный мастер,

СТЕПАНОВ – учитель Кояновской школы,

ВОЛЕГОВ – зам. директора Кояновской МТС,

ПОПОВ ВАСИЛИЙ – старший механик Кояновской МТС,

ХОМЯКОВ – б/старший агроном Кояновской МТС,

ПАНТЕЛЕЕВ – бригадир тракторного отряда Кояновской МТС.

Большего количества вовлечь во взвод мне не удалось, так как с апреля 1937 г. основной руководитель повстанческого штаба в гор. Перми ДЬЯЧКОВ был арестован, а вслед за ним были разоблачены ГОЛЫШЕВ, КАНДАЛИНЦЕВ и другие руководящие участники повстанческой организации. Поэтому вся дальнейшая работа по формированию повстанческого взвода на территории Кояновского сельсовета была прекращена и вновь не возобновлялась. […]*

Допросил: Пом. нач. Пермского ГО НКВД

-мл. лейтенант госбезопасности                  Лизунов 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 13706. Л. 24–28. Подлинник. Машинопись.

№ 98
Приговор выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР
М.М. Смышляеву[94]

17 января 1938 г.

г. Свердловск

Именем Союза Советских Социалистических республик выездная сессия Военной коллегии Верховного суда Союза ССР в составе:

Председательствующего: диввоенюриста т. ГОРЯЧЕВА А.Д.

Членов: бригвоенюристов т.т. ПРЕОБРАЖЕНЦЕВА С.В. и АЛЕКСЕЕВА Г.А.

При секретаре военном юристе 3 ранга т. ШАПОШНИКОВЕ Н.И.

В закрытом судебном заседании, в г. Свердловске 17 января 1938 года рассмотрела дело по обвинению:

СМЫШЛЯЕВА Максима Михайловича, 1895 г. рождения, б[ывшего]/ директора Кояновской МТС Пермского района, гр-на СССР, в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-2, 58-7, 58-8 и 58-11 УК РСФСР.

Предварительным и судебным следствием установлено, что Смышляев М.М. с 1936 г. являлся участником к-р. террористической и диверсионно-вредительской организации правых, существовавшей в Свердловской области, разделял и одобрял террористические методы борьбы к?р. организации
в отношении руководителей ВКП(б) и Советского правительства, производил вербовку новых участников. По заданию Пермского повстанческого штаба создал и возглавил повстанческий взвод в числе 14 человек, а, работая директором Кояновской МТС, проводил подрывную вредительскую работу путем вывода из строя комбайнов, тракторов и др. сельскохозяйственных машин, а также путем разложения труддисциплины среди рабочих МТС.

Таким образом, установлена виновность Смышляева М.М. в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 58-2, 58-7, 58-8 и 58-11 УК РСФСР. На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 319 и 320 УПК РСФСР, выездная сессия Коллегии Верховного Суда СССР

ПРИГОВОРИЛА:

Смышляева Максима Михайловича к высшей мере уголовного наказания – расстрелу, с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества. Приговор окончательный и на основании постановления ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. подлежит немедленному исполнению.

Председательствующий:                  Горячев

Члены:    Преображенцев

Алексеев 

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 13706. Л. 47. Подлинник. *

№ 99
Обвинительное заключение
по следственному делу М. Карипова и Н. Нигамаева -
участников кулацкой повстанческой группы
в с. Бырма Кунгурского района Свердловской области[95]

15 ноября 1937 г.

г. Кунгур

Свердловской области

Я, пом[ощник] опер[ативного] уполномоченного Кунгурского РО НКВД Зиновьев, 15 ноября 1937 года рассмотрев следственное дело по обвинению:

1)    КАРИПОВА МИФТАКА, 1880 года рождения, уроженца села Бырма того же сельсовета Кунгурского района, зять кулака, дезертировал от красных к белым, женат, малограмотный, не судим, до ареста проживал в селе Бырма Кунгурского района Свердловской области.

2)    НИГАМАЕВА НИГАМАТУЛЛЫ, 1901 года рождения, уроженца села Бырма Кунгурского района Свердловской области, б[ывший]/ кулак, белодружинник, женат, грамотный, судим, до ареста проживал в селе Бырма Кунгурского района Свердловской области,

УСТАНОВИЛ СЛЕДУЮЩЕЕ:

В порядке кулацкой операции в 1937 г. на территории Бырминского сельсовета Кунгурского района вскрыта к-р. повстанческая группа, в состав которой входили бывшие кулаки, белогвардейцы: 1) КАРИПОВ МИФТАК, 2) НИГАМАЕВ НИГАМАТУЛЛА и другие, в количестве 14 человек. […]*

Руководство к-р. повстанческой группой возглавлял бывший кулак, председатель следственной комиссии при белых – КАРИПОВ ЗАКИР. […]

Своей целью к-р. повстанческая группа ставила: свержение Советской власти путем вооруженного восстания; террор по отношению советского, а также колхозного актива; развал колхозов путем подрывной работы; создание недовольства у колхозников Советской властью путем распространения провокационных слухов и антиколхозной агитации. […]

В практической деятельности по к-р. работе за последнее время участник к-р. повстанческой группы КАРИПОВ МИФТАК вел открыто среди населения:

а) к-р. провокационную агитацию, призывая колхозников к вооруженной борьбе […]

б) вел открыто среди населения антисоветскую и антиколхозную агитацию […]

НИГАМАЕВ НИГАМАТУЛЛА вел открыто среди населения контрреволюционную агитацию, высказывая террористические намерения по отношению советского, а также колхозного актива. […] Терроризировал колхозный актив. […]

КАРИПОВ МИФТАК и НИГАМАЕВ НИГАМАТУЛЛА обвиняются в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 58-11, 58-10 ч.1 и 58-8 УК РСФСР. Виновным себя КАРИПОВ МИФТАК признал полностью. […] НИГАМАЕВ НИГАМАТУЛЛА признал виновным себя частично. […] Кроме того, обвиняемые КАРИПОВ МИФТАК и НИГАМАЕВ НИГАМАТУЛЛА в достаточной степени изобличаются показаниями свидетелей NN*, а поэтому –

ПОСТАНОВИЛ:

Следственное дело за № 15654 по обвинению КАРИПОВА МИФТАКА и НИГАМАЕВА НИГАМАТУЛЛЫ направить на внесудебное заседание тройки УНКВД по Свердловской области.

Пом. опер. уполномоченного:                             Зиновьев

Нач. Кунгурского РО НКВД

– лейтенант Гос. без.:                      Разумовский 

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 27868. Л. 36–37. Подлинник. Машинопись.

№ 100
Прошение В.С. Тарасова
прокурору СССР А.Я. Вышинскому
о пересмотре дела его сына М.В. Тарасова, работавшего директором Ворошиловской МТС, и его жены А.А. Тарасовой,
осужденных как враги народа[96]

10 августа 1938 г.

г. Нижняя Салда

Свердловской области

9 апреля 1938 г. после 3-х-месячных тюремных репрессий, мой старший сын Тарасов Михаил Васильевич, 1902 г. рождения, особым совещанием НКВД в г. Свердловске осужден по статье 57^**– 2, 7, 11 как враг народа – изменник Родины. Тарасова Анастасия Андреевна, его жена, осуждена тогда же по статье 58-12 сроком на 8 лет как член семьи врага народа. Осталось 2-е детей: 14 и 9 лет.

До ареста Тарасов Михаил работал в Половодовской МТС^*** директором. Жена в дет[ском]саде того же села.

Обвинение произведено на основании свидетельских показаний гр?на N* и еще одного гр-на (бывших помощников осужденного) по делу Березниковского военного отдела Ворошиловского района Свердловской области.

Товарищ прокурор! Зная точно происхождение, биографию и психологию сына и снохи, не зная биографии свидетелей, я как отец боюсь поверить в правдивость случившегося.

Товарищ прокурор! Я, как старый рабочий, прошу пересмотреть или проверить дело Тарасовых, в особенности жены Тарасова, ради ее детей и ее болезненного состояния (она была 2 раза резана – оперирована), и такое наказание для нее равно медленному уничтожению ее здоровья.

Михаил ушел в Красную Армию [в] 19 лет добровольцем, был в армии лет 7, дети его родились в армии. Имел ранение. Оружие носил до дня ареста. Партийность с 1919 года, член ВЛКСМ, а потом член ВКП(б), не судим.

Жена батрачка, осталась без родителей [в] 12 лет. Я работал на заводчика Демидова 44 года кузнецом по 12 ч[асов] в сутки, чернорабочим – 6 лет. Сейчас на пенсии, мне 64 года, жене 61 год. Семьи с внуками 28 человек. Некоторые живут отдельно. Один сын в Красной Армии на Дальнем Востоке, 4 работают на заводе. Ваакуировался** с красными [в] 44 года, хотя к военной службе был отбракован по статье 42(глухой).

Семья имела – подвергалась репрессиям (обыскам) во время Колчаковщины.

На все имею документы.

Товарищ прокурор! Учтите вышеизложенное и мои уклонные*** года, пересмотрите дело Тарасовой ради ее детей. Пусть она воспитывает детей, а то мне придется работать, пока не свалюсь (детей-внучат отдать жаль), а ведь на отдых я имею право по Сталинской Конституции.

Прошу всем семейством!

Жду ответа.

В. Тарасов

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12676. Л. 57–58. Подлинник. Рукопись.

№ 101
Справка Куединского райкома
Свердловскому обкому ВКП(б)
о выполнении постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 19 апреля 1938 г. «О запрещении исключения колхозников из колхозов»[97]

26 августа 1938 г.

с. Куеда

Куединского района

Свердловской области

1. Колхозников, исключенных за 1937–38 г.г. – 202

а) в том числе после постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР* –

б) вышло из колхоза колхозников без подачи заявлений –

2. Количество добров[ольно] вышедших в тот же период – 80

а) в том числе после постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР –

б) вышедших после подачи заявления –

3. Количество апелляций, поданных исключенными из колхоза за 1937–38 г.г. – 20

а) в том числе после постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР

б) из них рассмотрено РИКом и результаты рассмотрения: восстановлено – 17, отказано – 1, не разобрано – 1, один не известно где.

4. Сколько фактов исключения рассмотрено без апелляций и восстановлено – 9

Сколько постановлений об исключении отменено, как необоснованных и незаконных – 9

5. Количество заявлений единоличников о вступлении в колхоз – 137

а) сколько из них удовлетворено за 1937–38 гг. – 137

б) в том числе после постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР –

Секретарь Куединского РК ВКП(б)     Лаврентьев

ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 4. Д. 98. Л. 26. Подлинник. Машинопись.

№ 102
Из сообщения
исполняющего обязанности прокурора Пермской области И.П. Алексеева
прокурору СССР А.Я. Вышинскому
о нарушениях законности руководством
Коми-Пермяцкого окружного отдела НКВД в 1937–1938 гг.

13 февраля 1939 г.

г. Пермь

Совершенно секретно

При выезде работника обл. прокуратуры в Коми-Пермяцкий округ установлены грубые нарушения революционной законности со стороны ряда работников НКВД, в частности, со стороны начальника окротдела НКВД БЕЛАНОВА, его заместителя КУЛИПАНОВА. Эти нарушения революционной законности имеют место до сих пор.

I. В период конца 1937 года и начала 1938 года БЕЛАНОВ и КУЛИПАНОВ имели контрольную цифру по арестам I-й категории (для расстрела) 700–800 человек, по II-й категории – 1500 человек.[98] Эта контрольная цифра была выполнена в десятки дней, после этого была дана дополнительная контрольная цифра для изъятия 300–400 человек поляков и др. иностранцев*, проживающих на территории Коми-Пермяцкого округа.

В результате этого под репрессию попали сотни совершенно невинных граждан, вместо иностранцев арестовывались украинцы, белорусы, евреи и из других национальностей. Аресты, как правило, производились без санкции прокурора. […] **

За «спешное» выполнение контрольных цифр бывшим начальником Свердловского обл. управления НКВД ДМИТРИЕВЫМ (разоблаченного впоследствии как враг народа) БЕЛАНОВ награжден значком почетного чекиста.

II. При оформлении дел применялись подлоги, составлялись фиктивные документы, протоколы допросов составлялись заочно – арестованный вызывался только для подписи, в тюрьме для искусственного создания дел находился постоянный штатный свидетель из ссыльных переселенцев по фамилии N.***

Допускалось массовое вымогательство показаний путем применения физического воздействия. Заставляли стоять на ногах по 3–5 суток без отдыха, впоследствии этого имелись факты самоубийства арестованных в тюрьме (КАРАВАЕВ П.П. покончил жизнь самоубийством через повешение, ТУКАЧЕВ после допросов и конвоирования в уборную прыгнул в колодец и убился на смерть, БАРАНОВ, не выдержав издевательства – был посажен в амбар, – умер).

III. Как правило, прокуроры в тюрьму не допускались. По этому вопросу БЕЛАНОВЫМ 5 апреля 1938 г. издан был специальный приказ по Коми-Пермяцкому окротделу НКВД. Так, например, в приказе было указано: «Воспретить вход в здание тюрьмы сотрудникам ОКРО НКВД всех подразделений и периферийных органов Коми-Пермяцкого округа, а равно и всем посторонним лицам (прокурорам, нар[одным] следователям, судьям и т.п.) без соответствующих на то пропусков».

В примечании указано, что правом входа в тюрьму без пропусков прокурорский надзор может [пользоваться] лишь с оперработниками УГБ или нач[альником] окротдела РКМ. Таким образом, прокуроры в тюрьму не допускались.

IV. Кандидат ВКП(б) СУББОТИН, быв[ший] работник РКМ, сообщает, что БЕЛАНОВ его посылал ликвидировать несуществующие банды в район, где он находился целый месяц, и что это было сделано БЕЛАНОВЫМ с целью отвлечения от основной оперативной работы. Ему БЕЛАНОВ давал задания: кто украинец – писать поляками.

Член ВКП(б) МОКРУШИН Н.К. указывает, что по установке БЕЛАНОВА арестованные содержались в амбарах до 80 человек, тогда как могло поместиться только 15 человек.

Ему же БЕЛАНОВ давал установку: «арестованных, которые не сознаются, допрашивать стоя, беспрерывно, не давая спать. Злостных садить вплоть до холодной камеры». […]*

И. о. облпрокурора    Алексеев

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12768. Л. 232–234. Копия. Машинопись. Печать Управления КГБ по Молотовской области.

№ 103
Сведения Верхне-Муллинского райкома
Пермскому обкому ВКП(б)
о составе руководящих сельскохозяйственных кадров района[99]

1 июня 1939 г.

г. Пермь

Зав. отдела кадров В-Муллинского РК ВКП(б)        Воронов 

ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 5. Д. 196. Л. 10. Подлинник. Машинопись.

№ 104
Заявление заключенной УхтижемЛАГа Т.М. Шляпниковой
прокурору СССР А.Я. Вышинскому
с просьбой о пересмотре ее дела и отмене приговора[100]

6 сентября 1939 г.

г. Ухта

Коми АССР

Я была членом колхоза в селе Шляпники Ординского р-на Пермской обл.

Десятого октября* я была арестована в связи с арестом священника нашей церкви, как член церковного совета и замещающая старосту. Во время следствия следователь Кулешов самым пристрастным образом старался обвинить меня в каком-нибудь антисоветском поступке. С начала он пытался обвинить меня в том, что я вела антисоветские разговоры со священником и агитацию среди прихожан. Ничего подобного не было, так как священник как огня боялся всяких политических разговоров и никогда ни со мной, ни в моем присутствии не говорил ничего антисоветского.

Я беднячка в прошлом, а потом член колхоза, в котором я как работница была на очень хорошем счету, тоже никогда не могла говорить ничего антисоветского. Очевидно, в виду несостоятельности этого обвинения следователь устроил мне очную ставку с одним одноприходцем, который показывал, что я хлопотала после ареста старого священника о новом и что ко мне приходил
безработный священник. На самом деле ко мне, как зам[естителю] старосты, приходил какой-то священник, но в мое отсутствие. Потом следователь пытался инкриминировать мне, что в феврале мес. я была во время праздника у монашки, и там велись антисоветские разговоры. Все эти обвинения, как не соответствующие истине, я категорически отрицала.

Следствие велось необычайно грубо. Неоднократно следователь угрожал мне побоями. Он заставлял меня подписывать все протоколы. Я женщина неграмотная и подписывала все протоколы под угрозой побоев, не зная, что следователь там написал.

В результате такого ведения следствия я по ст. 58-10 по постановлению обл. тройки получила 10 лет испр[авительных] лагерей.

Вот скоро 2 года, как я нахожусь в лагерях, не зная, в чем же, наконец, заключалась моя вина. Может быть, я сижу за то, что я была членом церковного совета? Но ведь по советским законам это не является преступлением.

Прошу Вас, гражданин Верховный Прокурор, затребовать мое дело в порядке надзора и отменить этот несправедливый приговор.

Шляпникова

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8077. Т. 9. Л. 21. Подлинник. Рукопись.

№ 105
Прошение заключенного АмурЛАГа, бывшего члена колхоза имени
С. М. Кирова Очерского района Л.А. Карелина
в УНКВД Молотовской области
о пересмотре его дела[101]

20 июня 1940 г.

ст. Тохтамыгда

Амурской железной дороги

В октябре 1937 года постановлением тройки УНКВД Свердловской области я был лишен свободы на 10 лет по КРА. Постановление это считаю неправильным по следующим основаниям.

6 августа 1937 г. я был арестован у себя дома в д. Третьяки Очерского р?на, тогда Свердловской, а ныне Молотовской области. После ареста меня доставили в районное НКВД. Там при допросе следователь объявил мне, что на меня подано заявление N* о том, что я б[ывший] кулак, засевал от 18 до 20 га земли, имел сельскохозяйственные машины и сапожную мастерскую вместе с братом.

Я просил дать мне очную ставку с N, в этом мне было отказано. По содержанию заявления N я объявил, что земли у меня было 7 га, хозяйство мое числилось в сельсовете середняцким. Индивидуальным налогом оно не облагалось. Права голоса я никогда не лишался и не был выслан. Брат мой Григорий действительно был сапожником, но я с ним вместе не жил с 1909 г. Сельскохозяйственные машины были куплены моими 4 братьями в 1915 г. Я в это время находился на войне. Впоследствии все машины сданы в колхоз.

Кроме того, следователь спросил у меня, служил ли я у белых. Никакого обвинения в агитации при этом предъявлено не было. Показания мои записаны были в протокол. Следствие закончилось 10 августа и больше меня не допрашивали. В районном НКВД я просидел 1½ м-ца. Оттуда меня препроводили в Пермскую тюрьму и еще через месяц по этапу отправили на Дальний Восток. Только здесь, в лагере, объявили статью и срок лишения свободы. […]**

В 1929 г. вступил в колхоз имени С.М. Кирова, то же самое сделали и мои братья, и все сельскохозяйственные машины сдали в колхоз. Я был сначала рядовым членом, потом председателем планово-оперативной группы и членом правления до 1934 г. Затем снова рядовым колхозником, а с 1937 г. кладовщиком, коопорганизатором и председателем школьного совета.

В колхозе осталась моя семья, состоящая из жены и 4-х детей в возрасте от 4 до 15 лет.

Я полагаю, что изолирован неправильно. Осуждение меня за контрреволюционную агитацию ни на чем не основано. Такого обвинения на следствии мне не было предъявлено. Неосновательно также определено мое социальное положение. Хозяйство мое никогда не было кулацким, иначе я не мог бы вступить в колхоз и быть в нем активистом. У белых я никогда не служил. Все обвинение основано на ложном и при том непроверенном доносе N.

Поэтому прошу пересмотреть мое дело, проверить на месте мои объяснения и, убедившись в их правильности, отменить постановление тройки НКВД по моему делу и освободить меня из лагеря.

Карелин Л.

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 6916. Л. 26–27. Подлинник. Рукопись.

Большой террор 1930^х годов

Тридцатые годы XX века несмываемо и памятно маркированы 1937-м. Все, что было до него – только первые действия исторической драмы, развязка которой – неожиданная и кровавая – приходится на этот год. В 1937-м подведены итоги внутрипартийных дискуссий, завершен спор об Октябре, поставлена последняя точка в истории гражданской войны, раскрыты тайны социалистического хозяйствования, явлен в своей чистоте и незамутненности проект формирования нового человека.

Если раньше партиец не стеснялся пробовать политические оценки «на зуб», сопоставлять партийные решения с собственным опытом, то с 1937 г. такая практика признается преступной, недопустимой, враждебной. Лояльный советский гражданин лишается права на сомнение. Вот характерный пример. Декабрь 1934 г. По предприятиям и учреждениям проходят партийные собрания, на которых членов ВКП(б) ставят в известность о раскрытии контрреволюционного террористического центра, организовавшего убийство С.М. Кирова. Называются имена. Молодой инженер Н. Оробей, лично знавший некоторых фигурантов дела (выходцев из рабочей среды, комсомольцев первого призыва, членов партийной номенклатуры, оттесненных от руководящих постов после политического падения их патрона – Г.Е. Зиновьева), сомневается в том, чтобы они были способны поднять оружие против своих. Это идейные люди, хорошие организаторы, серьезные ребята, не способные из-за личных дел пойти на убийство. Через два года слова Н. Оробея будут квалифицированы как контрреволюционное преступление. Ворошиловский горком ВКП(б) в г. Березники исключит его из партии. Особое совещание при НКВД отправит в лагерь (док. № 161). «Теперь слово говорить, нужно подумать», – скажет в разговоре с осведомителем Степан Петрович Романов – беспартийный экономист Березниковского химического комбината, – скажет и уйдет в лагеря «за контрреволюционную агитацию» на долгих 10 лет (док. № 180). Впрочем, все эти календарные сроки – дело условное. Они растягиваются по усмотрению начальства, изредка сжимаются, прекращаются, или возобновляются снова. Так и 1937 год продолжительней календарного года. Он и начинается раньше, никак не позднее августа тридцать шестого, и заканчивается позже – весной 1939.

Политические репрессии 1937 г. отличаются интенсивностью и размахом: «массовидностью террора», поставленной на поток фабрикацией дел, санкционированной жестокостью следственных действий, расстрельными приговорами, неистовой политической агитацией[102]. Но главное, направленностью. Государственный террор, два десятилетия подряд применяемый к классово чуждым элементам, был обращен на партийные и советские кадры. Именно их истребляли прогрессивным квадратно-гнездовым способом: по территориальному, ведомственному, служебному, должностному и национальному признаку.

Это не означает, что власти оставили в покое своих многочисленных исторических врагов: зажиточных в прошлом крестьян, священнослужителей, земских деятелей, либералов и социал-демократов меньшинства, социалистов-революционеров, офицеров старой и белой армий, бывших дворян и нэпманов, реэмигрантов и пр. пр. пр.[103] Все они, а с ними и часть старой интеллигенции, шли под рубрикой «бывшие люди». В течение десятилетия органы рассматривали их как свою законную добычу. Их принуждали к осведомительству. Священник В.М. Новожилов, отказавшийся от сотрудничества с ГПУ по своему «…духовничеству и религиозной настроенности», был в 1932 г. осужден на три года концлагеря (док. №№ 121, 122). До 1937 г. они подозрительны, прежде всего, по идейной части. Время от времени их подвергают аресту. Частные разговоры в тесном домашнем кругу переводят в разряд энергичной антисоветской агитации. После чего передают дела на рассмотрение Особого совещания при коллегии ГПУ, которое распределяет наказания: заключение в лагерь, высылку, или освобождение из-под стражи по нереабилитирующим основаниям (док. № 126). В 1937 г. следователи НКВД подверстывают своих старых подопечных к только что сфабрикованным повстанческим, вредительским, террористическим организациям. Создают амальгамы. Вместе с новоиспеченными троцкистами должны быть обезврежены бывшие белогвардейцы, меньшевики, эсеры, кулаки. Дело, как правило, кончается расстрелом (док. №№ 130-133).

Массовые убийства граждан, вполне сопоставимые по масштабам, совершались советскими учреждениями и раньше. В 1937 г. под террористические практики попала партийная номенклатура, исполнявшая распорядительные функции в новом государстве, то есть те люди, которые в центре и на местах проводили политику диктатуры, пользуясь служебной и социальной неприкосновенностью, а вкупе с нею и многочисленными привилегиями. Высшая власть посредством органов НКВД повела огонь по штабам, ею же и созданным. То, что в этом огне сгорели десятки и сотни тысяч людей, не имевших никакого отношения к партийной бюрократии, можно считать издержками нового курса, плановыми потерями, во много раз увеличенными, правда, общим состоянием страха, неразберихи, сумятицы, вызванной параличом властных институтов, из которых слой за слоем изымали руководящий состав[104]. Добавим неуемное старание агентов террора: новобранцев и ветеранов, стремящихся попасть в такт новым устрашающим директивам, спасти свое положение и самую жизнь, наконец, воспользоваться внезапно возникшими карьерными шансами.

«Что же происходит в стране сейчас? – в сентябре 1938 г. спрашивал Сталина Поликарп Григорьевич Погожев, следственный заключенный пермской тюрьмы; и сам же отвечал, – происходит массовое истребление большевистских кадров. …Все эти кадры огульно объявлены врагами народа – право-троцкистскими реставраторами капитализма, агентами кровавого фашизма, изменниками родины, шпионами, диверсантами, террористами, вредителями, контрреволюционерами. Если принять весь этот кровавый бред сумасшедшего за чистую монету, то получается массовое перерождение большевистских кадров, массовый отказ от социализма, … массовое ренегатство» (док. № 204). Неоконченное письмо не дошло до адресата. Оно было изъято при обыске и приобщено к делу. На следующий день автор – бывший директор пединститута – был приговорен к расстрелу. О том же, естественно, в иных выражениях и в другой обстановке в самом начале 1937 г. спрашивал Сталина немецкий писатель-эмигрант Л. Фейхтвангер. Его удивляло, почему старые революционеры, занявшие высокие посты в советском государстве, превратились в шпионов и вредителей. Сталин ответил, что, во-первых, «…все эти люди… – все они при жизни Ленина вели с ним борьбу»; во-вторых, «они считают, что построить в нашей стране социализм нельзя» и, наконец, в третьих, «они считают, что вся Европа будет охвачена фашизмом, и мы, советские люди, погибнем»… Их «концепция» навеяна паникой перед фашизмом»[105]. Иначе говоря, из страха перед нацистской агрессией часть бюрократии сделала ставку на Л.Д. Троцкого, который, на их взгляд, мог бы с Гитлером договориться. А для этого в массовом порядке завербовалась в немецкую, японскую и прочие разведки и немедленно приступила к диверсионным акциям. Слушателя своего Сталин не убедил: «Если у них такие идиотские «концепции», – недоверчиво спросил         Л. Фейхтвангер, – не считаете ли Вы, что их надо скорее посадить в сумасшедший дом, чем на скамью подсудимых?»[106] Сталин предложит в ответ посетить процесс Пятакова – Радека[107].

На Урале обходились и без показательных процессов, и без иностранных гостей. Пермь, рабочий поселок Молотово (так в те годы называлась Мотовилиха), города Краснокамск, Березники, Лысьва и Соликамск были северо-западной окраиной Свердловской области, местом ссылки административной и партийной, явной и скрытой. Кроме «бывших людей» на Западный Урал отправляли и людей с прошлым, подозрительных по части симпатии к левой оппозиции или примиренческих отношений к оппозиции правой. Они приезжали с путевками ЦК, с направлениями Наркомтяжпрома на ключевые посты в промышленности – руководителей или главных специалистов на вновь построенные или реконструированные заводы. Они привозили с собой молодых инженеров, выпускников ленинградских вузов, замеченных в избыточном свободомыслии и вольнодумстве. Здесь их ценили. Награждали орденами. Премировали автомобилями. Повышали по должности. Давали квартиры.

Когда началась кампания по разоблачению новоявленных врагов народа, местные инстанции не спешили в нее включиться. По всей видимости, намеревались откупиться ссыльными оппозиционерами (док. № 154) или рабочими, когда-то служившими у белых (док. № 167). И местные партийцы, за малыми исключениями, не спешили с доносами (док. № 153). На этом рубеже пермской номенклатуре удержаться, однако, не удалось. Власти настаивали на новых разоблачениях. Начальник Свердловского управления НКВД Д.М. Дмитриев ревностно исполнял распоряжения нового наркомвнудела Н.И. Ежова. Он вообще был человеком, беззаветно преданным службе. В октябре 1938 г. снятый со всех постов, исключенный из партии, подследственный заключенный, ожидающий расстрела, он работает «камерной наседкой», пытается склонить к самооговору только что арестованного маршала В.К. Блюхера: «Вы меня послушайте, я вас считаю японским шпионом, тем более, что у вас такой провал. Я вам скажу больше, факт, доказано, что вы шпион»[108]. Подключились и активисты. Один из руководителей завода имени Сталина написал донос на директора завода И.И. Побережского, якобы окружившего себя троцкистами. Так заявитель аттестовал ведущих заводских специалистов. «Учтите, что на заводе № 19 далеко не благополучно, и дальше верить Побережскому воздержитесь. Очистите завод, не дожидаясь приказа свыше» (док. № 157).

За директора моторостроительного завода заступился Сталин, попросивший секретаря горкома «оградить товарища Побережского и его работников от травли и создать вокруг них атмосферу полного доверия» (док. № 158). Тщетно. Напрасно, руководство завода пытается спасти себя, жертвуя своими ближайшими сотрудниками (док. № 155). Вслед за ними пришел черед командармов индустрии – директоров заводов имени Молотова, имени Сталина, имени Дзержинского. Инженерный корпус завода им. Сталина был подвергнут массовым репрессиям в большей мере, нежели на других предприятиях.

Техника репрессий меняется. Если раньше органы двигаются, как правило, ступенчато, снизу вверх: арест подчиненных – получение признательных показаний – арест начальника, то после падения секретаря Свердловского обкома И.Д. Кабакова летом 1937 г. движение начинается сверху (док. № 178). Вместе с большим патроном берут весь клан: семью, ближайшее окружение, подчиненных, обслугу, вплоть до водителей. В фабрикации террористических заговорщических организаций следователи НКВД используют готовую партийно-советскую властную структуру. Областное звено (обком и облисполком) превращается в уральский повстанческий штаб, городское звено – в окружной штаб. Затем следуют штабы районные, командующие повстанческими взводами-колхозами (док. № 187).

Органы действуют и методом аналогии. Если заговорщики разоблачены в Свердловском горкоме, то, стало быть, их следует разоблачить и в горкоме пермском.

Из 9 членов бюро пермского горкома, избранных на эту должность в июле 1936 г., застрелился один, расстреляно 6. В июне 1937 г. избрано новое бюро – из 7 человек. Расстреляно 5. На пятнадцатилетний срок осужден – 1. Пережил чистку – один[109]. Органы НКВД работают по-новому, ударными темпами. «На отработку арестованных … давались крайне ограниченные сроки – 3–5 дней на 400 человек». Больше не нужны доносы. Излишни собираемые прежде учетные материалы. Достаточно взять списки партийно-советского актива или адресную книгу. Наметить лиц, подлежащих аресту, и заставить дать на них показания. Счет идет на сотни. И уже не имеет значения, когда человек занял соответствующий пост – при Кабакове или после. Он является директором завода, или секретарем горкома, главным инженером, или орденоносцем, стало быть, виноват. Для удобства признательные протоколы составляются заранее в двух версиях: для рядовых участников и для руководителей. Причем, протоколы пишут одни следователи, добиваются признательных показаний – другие. На профессиональном языке их называют колунами (док. № 202).

В беседе с Фейхтвангером Сталин объяснил, почему эти закоренелые заговорщики и шпионы признаются: «Это не обычные преступники, не воры, у них осталось кое-что от совести»[110].

Совесть пробуждали разнообразными методами: площадной бранью и плеванием в лицо (док. № 206), холодным карцером – «сдохнуть не дадут, … сделаешься полукалекой, а потом подпишешь» (док. № 199), «многосуточным мучением бессонницей в сидячем, а часто и в стоячем положении, … жестокими избиениями, продолжавшимися по много часов подряд» (док. № 204), отсутствием элементарным гигиенических условий в тюрьме: «ни в одной [камере] нет коек. Вши, клопы и другие насекомые в несметном количестве ползают по заключенным, полу и стенам» (док. № 207). В результате следователи, как правило, добивались своего, получали основания и для новых арестов и для составления обвинительного заключения[111].

Отношение населения к избиению начальства сегодня сложно реконструировать. Публично, на собраниях, одобряют и поддерживают. В домашней обстановке недоумевают: «Получается как-то удивительно странно: на поверхности – митинги и манифестации поддержки, а внутри своих квартир и в гостях своих хороших знакомых – критика» (док. № 140). Да и поддерживают по разным мотивам. Одни приветствуют истребление коммунистов: «Побольше бы убивали таких, как Киров, тогда бы лучше жить было» (док. № 136); другие видят в массовых расстрелах справедливую расплату за привилегии, своеобразную компенсацию за тяжкую скудную жизнь, третьи надеются на гибель нелюбимой советской власти. Спецпереселенцев «…в тюрьме большинство, настроение и разговоры которых враждебные» (док. № 199). Многие испытывают страх: «Из-за этих сволочей сейчас нашему брату будет худо, начнут прижимать» (док. № 136).

Людей, однако, много больше заботят иные – повседневные – проблемы: задержки с выдачей зарплаты, перебои со снабжением, тяжкие условия труда, стахановщина, паспортный режим. И недовольство они выражают неполитическим способом: солеными частушками и прибаутками: «Иоська потому и велик, что обманывать велит» (док. № 160), бранью и угрозами в адрес вождей: «За такие обеды я похоронил бы и Сталина» (док. № 150), критическим отношением ко всем властным инициативам: «Все это лавочка; просто с нашего брата, рабочих, советская власть хочет содрать семь шкур» (док. № 151), слухами, опровергающими официальную пропаганду (док. №№ 151, 164). Обращает на себя внимание и тот факт, как часто в этих разговорах звучат слова: «убить», «расстрелять», «побить» – неопровержимое свидетельство духа эпохи.

Очень немногие сочувствуют репрессированным деятелям Октября: «Кто завоевывал власть, все они сейчас загнаны в подполье» (док. №№ 148, 164). В обнаруженных документах, однако, не удалось найти добрых слов в адрес взятых начальников. Сталинская номенклатура первого призыва уходила из жизни, сопровождаемая неистовыми кликами своих младших собратьев, при равнодушном молчании рабочих масс. Последние почести ей отдаст Н.С. Хрущев, спустя двадцать лет в закрытом заседании XX съезда.

№ 106
Письмо секретаря Уральского обкома ВКП(б) П.Т. Зубарева
секретарю Пермского окружкома партии Л.И. Мирзояну[112]
о мерах по предотвращению диверсий на заводах Урала

16 января 1930 г.

г. Свердловск

Совершенно секретно

Только лично

ДОРОГОЙ ТОВАРИЩ!

По имеющимся в ОГПУ сведениям серьезная диверсионно-вредительская организация, пока полностью не выявленная, наметила в январе – феврале этого года взорвать два – три металлургических завода на Урале. Взрывы намечены днем, а осуществлять их будет инженерно-технический персонал данных заводов, состоящий в контрреволюционной организации.

По линии ОГПУ соответствующие меры к предотвращению взрывов приняты, однако они могут быть без Вашего вмешательства в это дело недостаточны.

Прошу поэтому проделать следующую работу:

1) Наметить важнейшие в Вашем округе предприятия, выход из строя которых отразится существенно на народном хозяйстве Урала, и которые, следовательно, могут явиться объектами для диверсантов.

2) На намеченных предприятиях с директорами заводов установите наиопасные места производства, где легче всего осуществить тот или иной разрушительный акт и вывести из строя завод (воздуходувки, котельные электростанций, движущиеся и открытые части агрегатов и другое).

3) На опасных по диверсии местах поставить наблюдающими и ответственными за целость оборудования или другого порученного коммунистов-рабочих, лучше из мастеров и техников, непременно в каждой смене, проведя это поручение под видом борьбы с аварийностями.

4) Под тем же предлогом проведите* персональную ответственность инженерно-технического персонала за те средства производства, которыми он ведает, с таким расчетом, чтобы втянуть в борьбу с аварийностями и высшую часть инженеров, заставив их бывать на производстве чаще и нести ответственность за целость оборудования и машин.

5) Проверьте совместно с директорами опасных по диверсии заводов инженерно-технический персонал (от управления до цеха включительно) и новых людей (инженеров и техников), если они неизвестны парторганизации; без согласования с местными органами ОГПУ в завод не допускайте.

6) Одновременно необходимо еще раз проверить общую и противопожарную охрану предприятий. По линии ОГПУ такие директивы даны. Окружкому необходимо злостно нарушающих указания обследовательских* комиссий по противопожарным мероприятиям, не использующих отпускаемые средства на это заводоуправления, отдавать под суд.

7) Работу проведите в полной конспирации и непременно совместно с начальниками окружных отделов ОГПУ.

8) С содержанием данной директивы ознакомить только лично директоров предприятий и членов бюро по своему усмотрению, предупредить о неразглашении.

Получение прошу подтвердить.

С товарищеским приветом,

секретарь обкома ВКП(б)   Зубарев

Резолюция на 1^ом листе в левом верхнем углу: Познакомить Кустова2, Чубукова3 и Попова4 (Лысьва).     Мирзоян

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 46–46 об. Подлинник. Машинопись.

№ 107
Постановление Верхне-Камского
окружного отдела ОГПУ Уральской области
о привлечении к ответственности в качестве обвиняемой
А.Ф. Денисовой[113]

18 января 1930 г.

с. Усолье

1930 года января 18 дня я, п/уполномоченный СО Рычков В[ерхне]-Камского Окротдела ОГПУ Уралобласти, рассмотрев дело по обвинению гр[аждан]ки ДЕНИСОВОЙ Анны Федоровны, происходящей из семьи лесопромышленника, в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 УК, нашел, что произведенным расследованием выявлено, что ДЕНИСОВА Анна Федоровна в течение последних трех месяцев вела систематически антисоветскую агитацию как среди служащих гор. Чердыни, а также и среди крестьян в базарные дни, каковым внушала ненависть к нац[иональным] меньшинствам, особенно к евреям, на почве того, что якобы евреи подкупили


коммунистов, власть и управляют ею как им вздумается, отбирают последний скот у крестьян и сажают их, отбирают церкви, лишают прав голоса хороших людей, не выдают хлебный паек священнослужителям, нетрудовому элементу, тогда как они во много раз честнее наших комиссаров.

ДЕНИСОВА А.Ф. частовременно* ходила в РИК, в правление Чердынского ЕПО**, горсовет, на пленум горсовета, где настаивала на выдаче хлебопайка всем священнослужителям и нетрудовому элементу, а каждого представителя власти считала евреем и подкупленным ими, обзывая сволочами и грабителями. Кроме того, в момент ее задержания ДЕНИСОВА А.Ф. оказала сопротивление представителям милиции, ударив несколько раз по лицу гр-на МИЗЕВА.

А потому на основании ст. 128 УПК ПОСТАНОВИЛ: привлечь гр-ку ДЕНИСОВУ Анну Федоровну, происходящую из семьи лесопромышленника, 47 лет, грамотную, беспартийную, мелкую торговку г. Чердыни, по сему делу в качестве обвиняемой, предъявив ей обвинение в изложенном выше преступлении, предусмотренном ст. 58-10 УК.

П/уполномоченный СО Рычков

СОГЛАСЕН: Старш. упол. СО   Козьминых 

УТВЕРЖДАЮ: Начокротдела   Коллегов

192_____года___________ «_____» дня настоящее постановление мне предъявлено, в чем и подписуюсь.***

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 7675. Л. 18–18 об. Подлинник. Машинопись.

№ 108
Заявление А.И. Елисеева[114]
в Исполнительный комитет Оханского районного Совета
депутатов трудящихся о восстановлении избирательных прав

3 февраля 1930 г.

п. Юго-Камский

Оханского района

Уральской области 

29 января с.г. председателем Юго-Камского с[ельского] Совета мне объявлено о лишении меня избирательного права голоса как бывшего белого офицера, активно принимавшего участие [в борьбе] против Советской власти. Не отрицая своего пребывания в рядах белой армии, со своей стороны считаю необходимым сказать нижеследующее:

Родился я в семье рядового казака-хлебопашца и получил техническое образование [за счет] честного труда отца-землероба. Отец занимался личным трудом и никаких наемных рук не имел, т.к. жил довольно бедно, что заставляло его одновременно служить поездным смазчиком на Владикавказской железной дороге и заниматься хлебопашеством. По окончании технического училища я 3 года 5 месяцев служил на той же Владикавказской железной дороге в качестве слесаря, пом. машиниста и машинистом.

Действительную военную службу служил в полковой оружейной мастерской в качестве младшего мастерового, а затем оружейным подмастерьем. После окончания срока военной службы вновь поступил на железную дорогу в качестве помощника машиниста, где и застала меня империалистическая война.

На войну был призван с первых дней мобилизации и с действующей армией был направлен в школу прапорщиков. В связи с войной меня сделало царское правительство офицером, офицером-прапорщиком, на плечах которых перенесены все ужасы империалистической войны.

Мое звание офицера Кубанское правительство использовало в рядах белой армии против Советской власти, не спрашивая моего мнения, т.к. отказ от вступления в армию грозил смертью. Я еще раз повторяю, что был в рядах белой армии в качестве комсостава; но со своей стороны заявляю, что был, с одной стороны, по принуждению; с другой стороны, в то время, в 1918 г. и [19]19 году, я лично политически был совершенно неграмотным человеком и слепо исполнял приказы Кубанского правительства. За время же пребывания в рядах белой армии я смело могу заверить, что никаких расстрелов или подобных явлений над сторонниками Советской Власти или заговоров против таковой с моей стороны не было.

В мае м-це 1920 года по мирному договору Кубанского правительства с командованием Красной Армии я смело перешел вместе с частями бывшей Кубанской армии в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, так как твердо помнил, что Советская власть вполне правильно рассудит и всех насильно мобилизованных против нее защитников простит за их ошибки и накажет только инициаторов всевозможных выступлений против Советской власти.

По переходе в ряды Красной Армии я в числе 76-ти человек комсостава (а его было до 2000 человек) был командирован в город Москву для прохождения курсов для бывших офицеров и по окончании таковых, безусловно, должен был быть брошен на защиту Советской власти против Польши и Врангеля. Но к окончанию курсов война с Польшей прекратилась, и я вместе с другими был брошен на трудовой фронт для его восстановления.

На трудовом фронте я в течение почти 10-лет честно несу свою службу по укреплению мощи нашей Советской страны и при первом зове правительства первым пойду на защиту ея от хищных капиталистических акул.

Родился и вырос я на честном труде – от отца хлебороба-труженика – и противником Советской власти, тем более в настоящее время, себя не считаю. Лишение права избирательного голоса, а вместе с тем и причисление якобы к вредным элементам Советского правительства в настоящее время меня выбивает из колеи.

Прилагая при сем свою автобиографию, документы и отзывы о работе в период с 1920 года по настоящее время, убедительно прошу выразителей* Рабоче-Крестьянского правительства в лице Юго-Камского с[ельского] Совета и Оханского районного исполнительного комитета восстановить меня в правах гражданства. Надеюсь, что представители Советской власти подойдут с полным вниманием к моей просьбе и дадут мне возможность честно продолжать мою хотя и незначительную работу в деле восстановления мощи нашей Советской страны.

ПРИЛОЖЕНИЕ: копии удостоверений и характеристики на 14-ти листах.

А. Елисеев

3/II – 30 года.

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 28484. Л. 70–71. Подлинник. Машинопись.

№ 109
Из протокола допроса
обвиняемого А.Н. Грамолина[115]

28 февраля 1930 г.

г. Пермь

28 февраля 1930 г. уполномоченный Пермского окротдела ОГПУ Уралобласти Севостьянов допросил с соблюдением 128–142 ст[атей] Угол[овно]-Проц[ессуального] Кодекса нижепоименованного в качестве

обвиняемого, который показал:

1. Фамилия, имя и отчество – Грамолин Алексей Николаевич.

2. Возраст – 28 лет.

3. Место рождения – с. Рождественское Нердвинского района.

4. Семейное положение – два человека.

5. Подданство – СССР.

6. Национальность – русский.

7. Пользуется ли избирательным правом – лишенец.

8. Имущественное положение – как священник живет за счет треб.

9. Образование:  общее – среднее (окончил духовное училище);

                   специальное – музыкально-педагогические курсы.

10. Происхождение – из духовенства.

11. Партийность – б/п.

12. Политические убеждения – как у бывшего священника, но лоялен к Сов[етской] вл[асти].

13. Чем занимался: до Февральской революции 1917 г. – учился в Соликамском духовном училище;

с Февральской до Октябрьской [революции] 1917 г. – учился в Соликамском духовном училище и в Рождественской школе повышенного типа;

с Октября 1917 г. по день допроса – на советской работе до 1922 года, с 1922 года дьякон-священник.

14. Последнее место службы или работы и занимаемая должность – священник.

15. Отношение к воинской повинности и занимаемая должность в армии – не служил, состоит на учете тылового ополчения.

16. Адрес квартиры – с. Рождественское Нердвинского района.

17. Сведения о прежней судимости – не судился.

18. Отношение к обвиняемому* –

Показания по существу дела: Воспитание я получил от отца своего священника, каковой меня учил, чтоб я мог заместить его священническую должность, для чего он меня поместил в духовное училище. Мой отец – священник, воспитанию своих детей придавал мало значения, пьянствовал (пил запоями дня по 3–4), но все же из наличия двенадцати (12) человек детей, он всех вывел в люди – учил всех в соответствующих (высших и средних) учебных заведениях. […]**

В соответствии со своими обязанностями, как священник, я своих прихожан вел по направлению, указанному в священном писании, говоря, что жизнь людей на земле есть временное явление, что постоянная вечная жизнь будет за гробом. Забудьте горести и печали и земные мучения; если ударят вас по правой ланите (щеке), то подставьте левую; если есть две рубашки, то одну отдай брату своему. Зажиточная часть населения и все истинные верующие относились ко мне как [к] пастырю-священнику, нередко заходили ко мне и вели беседы на разные темы (укрепления общины верующих, экономического благосостояния страны и местного быта, а также на политические темы – будет или нет война***, об укреплении Советской Власти, Партии и Комсомола и т.п.). Также когда приходилось быть в деревнях (объезжал деревни своего прихода 4–5 раз в год и нередко выезжал по вызовам верующих к больным и т.п.), проводил беседы на темы, что и у себя на дому. После таких бесед прихожане всегда были довольны моим разъяснением и успокаивались. В своих беседах разъяснял: поскольку Советская власть и партия большевиков стремится к закрытию церквей и уничтожению религии, поэтому она не является богом данной властью, а это есть не что иное как искушение для верующих. Все мероприятия Советской власти и партии на местах проводятся без достаточного изучения жизни и быта отдельных крестьянских хозяйств, производится переобложение налогами и недообложение. Государство в последний момент развернуло неимоверно большую стройку новых фабрик и заводов, для осуществления чего государственных накоплений недостаточно, и оно вынуждено обращаться с займами к своему народу – рабочим и крестьянам. Идя навстречу государству, рабочий класс и крестьянство, покупая займы, этим самым ухудшают свое материальное положение.

По части колхозного строительства в деревне приходилось давать ответы крестьянству, что «вам виднее, можете не вступать и можете вступать». Открыто населению я не говорил, что «не нужно вступать в колхозы, не вывозить излишков хлеба, не покупать займов и не платить налогов». А лишь говорил, что «если будут продолжаться искажения директив правительства на местах, то будет положение Советской власти неустойчивым».

О жаловании коммунистов-»головотяпов» я не говорил ни с кем.

Показание оное прочитано,

записано правильно, что своей

подписью подтверждаю   А. Грамолин

Допросил: п. уполном. отд. Севостьянов

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 26596. Л. 18–19 об. Подлинник. Рукопись.

№ 110
Резолюция общего партийного собрания ячейки ВКП(б)
строительного цеха Мотовилихинского завода
о право-левацком уклоне и вредительстве Промышленной партии

19 ноября 1930 г.

г. Пермь

Заслушав доклад о право-левацком уклоне и о Промышленной партии, общее собрание кол[лекти]ва стр[оителей] постановило:

1) В условиях острой классовой борьбы, когда партия, бросая все свои силы на преодоление трудностей, на организацию развернутого социалистического наступления по всему фронту, когда международная буржуазия организует вредительские элементы внутри нашего союза и открыто подготовляет* интервенцию против СССР, в этот момент фракционная работа особенно нетерпима и является на деле предательством интересов пролетарской диктатуры.

Общее собрание считает, что при таких условиях несовместимо дальнейшее пребывание в партии лидеров право-левацкого уклона и требует от И[сполнительного] К[омитета] немедленного исключения из партии Сырцова[116], Ломинадзе[117], Шацкина[118] и др., [которые] на деле являются пособниками классового врага, срывающими быстрый рост социалистического строительства.

Одновременно собрание расценивает поведение тов. Бухарина[119], Рыкова[120], Томского[121] не иначе, как двурушническое, и требует от партии применить к ним решение партсъезда, вплоть до исключения из партии.

2) Раскрытая за последнее время органами ОГПУ контрреволюцион[ная] организация Промышленной партии связалась в своей вредительской работе с французским правительством, готовила вооруженное нападение на СССР. Общее собрание строителей за мерзкую роль предателей, изменников, наемных слуг империалистов, стремившихся восстановить капиталистический строй в СССР, закабалить рабочих и крестьян, требует от правительства применить к вредителям высшую меру наказания. Дело Промышленной партии еще раз доказывает, насколько правильна генеральная линия партии, и насколько лживы все рассуждения правых об отмирании классовой борьбы.

3) Общее собрание считает недопустимым оставление на производстве таких лиц, как Чазов, вредитель нашего производства, и требует устройства над ним общественного показательного суда на заводе.

В ответ на действия правых и левых уклонистов парт[ийный] кол[лекти]в обязуется организовать новые ударные бригады среди рабочих-строителей, мобилизовать всю массу на выполнение программ и доведение плана работ до рабочих, повести борьбу с расхлябанностью на строительстве и за рациональное использование строительных материалов.

Отв. секретарь

Технический секретарь**

ГОПАПО. Ф. 620. Оп. 12. Д. 27. Л. 9. Подлинник. Машинопись.

№ 111
Справка о политических настроениях
пермской профессуры, составленная Соколовым*
для Пермского окружкома ВКП(б)

1930 г.

г. Пермь

Профессура, партия и Советская власть

Отмечаем довольно резкое деление профессуры на 3 части: 1) ставших на сторону Сов[етской] власти безоговорочно, понимающих и принимающих ее политику (численно незначительная группа, измеряющаяся единицами); 2) приспосабливающихся к советской обстановке, стремящихся уложить свою деятельность в ее рамки (значительная группа, к которой относится преимущественно средний и младший преподавательский состав); 3) примирившихся с фактом существования Сов. власти и «скрепя сердце» подчиняющихся установленным ею вузовским порядкам (огромное большинство «дипломированной» профессуры).

Последняя категория профессуры, при всем ее внешнем примирении с строем пролетарской диктатуры, время от времени, однако же, довольно громко вздыхает о демократии как общегосударственной, так и внутривузовской, понимая под последней дореволюционную автономию высшей школы с профессорским управлением и недопущением студенческой массы к участию в работе административно-академических организаций (предм[етные] ком[иссии], советы фак[ульте]тов и т.п.).

Примеры:

Профессор по методике обществоведения* КАТАЕВ составляет совместно с коммунистом-выдвиженцем (сейчас аспирант) рабочую книгу по обществоведению для IV гр[уппы]. Соавтор КАТАЕВА в своем письме в бюро ячейки педфака пишет: «В процессе работы были случаи, когда он (проф. Катаев) настаивал на вычеркивании революционных фраз из рукописи, написанной мною, настаивал на выключении главы «Сущность Советской власти», составленной мною по Ленину и Бухарину, особенно же мест, говорящих о «лживости и обмане демократии», высказывая сомнение о демократии у нас в СССР. (Секретное письмо ШАРДАКОВА в бюро ячейки).

Недовольство вузовскими порядками, когда коммунистическое влияние осуществляется через студентов-коммунистов, работающих в качестве студенческих представителей в предметных комиссиях и советах фак-тов, очень отчетливо выявляется еще и до сих пор в профессорских разговорах о «засильи студентов», о том, что «университетом правят студенты» и т.д. Года полтора тому назад это недовольство вылилось в форме настоящего похода профессуры против студенческого представительства.

Когда я приехал на работу в Пермский ун[иверсите]т (год тому назад), я слышал много профессорских «пожеланий» такого рода: «Сейчас ректор у нас твердый, студенты в правлении уже не управляют, а у нас на факультете все еще студенты правят. Мы надеемся, что Вы избавите нас от этой студенческой диктатуры» (проф. Дьяконов, Савич, Трубин и др.).

Лица, на которых указывали как на «диктаторов», были студенты-партийцы (Никанов на педфаке, Ложкарев в правлении и т.д.).

В настоящее время желание «правой» профессуры управлять ВУЗом далеко не остыло и неизбежно должно вспыхнуть при первых выборах правления или деканов.

«Собственная» линия правой профессуры выявляется и в деле подготовки новых научных кадров. Уступая требованию выдвижения на научную работу студентов из рабоче-крестьянского ядра, профессора этой группы нередко стремятся протащить и «своего». Характерно, что «своими» профессорскими людьми оказываются чаще всего студенты, не проявившие себя на общественной работе, вышедшие из чуждых нам социальных слоев.

Нередко приходилось слышать такое требование: «Хорошо, я возьму ваших двоих выдвиженцев, а за это вы проведите двух моих».

На педфаке прошлой весной мы имеем случай «задвижения» научными работниками выдвиженца, поддержанного профкомом и бюро партъячейки, при проведении его в аспирантуру. Это задвижение было результатом активного участия этого товарища в кампании по очистке состава лабораторных и кабинетских работников от антиобщественного элемента, проводившейся студенческими организациями и парторганизацией ун-та. Научные работники, признавая целиком способность и подготовленность тов. БЫКОВА к научной работе, тем не менее отказались выдать ему рекомендации.

Упорное сопротивление оказывается профессурой общему планированию и регламентации учебной жизни. В этой области мы имеем факты: 1) отрицательного отношения к организации общевузовской учебно-плановой комиссии (профессура боится, с одной стороны, ограничения бесконтрольности работы отдельных учреждений и кафедр, с другой – организованного в общевузовском масштабе студенческого контроля); 2) сопротивления инвентаризации имущества, проводившейся прошедшей весной и осенью. Основными аргументами против мероприятий по планированию и учету являются ссылки на то, что «этого ни в одном ВУЗе никогда раньше (т.е. до революции) не было». Ссылаются при этом обычно на наиболее реакционные старые ВУЗы, например, на Военно-Медицинскую Академию (профессора Чистяков, Парин, Шевелев и др.).

Все эти факты свидетельствуют о наличии глухого сопротивления со стороны части профессуры нашей вузовской политике.

Идеологические вывихи

Соответственно группировке научных работников по их отношению к Советской власти и в области идеологической установки мы можем наметить три основных течения: 1) искренно воспринявших марксизм и сделавших его своим научным мировоззрением; 2) подделывающихся под марксизм; 3) прямых противников марксизма. Численные соотношения и академическое положение этих групп аналогично первым.

Наличие третьего из этих течений мы можем установить по достаточно резким его проявлениям.

Примеры:

Кафедру зоологии и сейчас возглавляет профессор, не скрывающий своего виталистического* мировоззрения. С витализмом у него соединяется также не скрываемая им религиозность; он – православный, притом ревнитель «старой церкви» (Тихоновской) и ненавистник обновленчества**, живой церкви и всех новых течений в православии. Этот профессор – противник дарвинизма***, открыто его высмеивающий; когда ему задаются вопросы, вне эволюционной теории не находящие себе объяснения, он отвечает: «Это нам не дано знать», возводит очи к небу и молитвенно складывает ладони (по показанию очевидцев).

Полный отказ от марксизма мы можем наблюдать и у основных работников – профессоров по кафедре литературы, где применение формально-логического метода в исследовании литературных явлений избавляет их от необходимости соприкосновения с марксизмом.

Образцы научных работников, подкрашивающихся под марксизм, чрезвычайно многочисленны. Здесь: профессора Дьяконов, Савич (всеобщ[ая] и русская история), доц. Костюков (агрофак) и много других. У этой публики нередко можно наблюдать срывы с марксистской позиции, нередко для них невыполнимые. Так, проф. ДЬЯКОНОВ начинает вдруг объяснять причины падения Римской империи биологическим вырождением (следуя допотопным историкам), хотя незадолго перед этим он дал довольно приличный марксистский анализ классовых отношений. Совсем недавно был случай, когда доцент по методике физики написал в своей программе фразу: «особенности германской промышленности, зависящие от особенностей германской расы». Третий начинает утверждать, что колониальная политика европейских стран приносит большую пользу колониальным народам, т.к. несет им культуру и тем предохраняет их от вырождения. И так далее, в этом же роде.

Есть ряд научных работников, которые марксизма совершенно не знают и не желают с ним знакомиться. Это, главным образом, узкие специалисты. К таким невеждам относится, например, и профессор КРЮКОВ, доказывающий, что колхозное движение мы затеваем рано: «Качество суммы (т.е. колхоза) зависит от качества слагаемых (т.е. отдельных кр[естьянских] хозяйств); сначала надо сделать крестьянство просвещенным, способным применять лучшие способы земледелия, тогда колхоз может быть крепким и работать хорошо» («философия», которую профессор развивал мне лично).

Правая профессура и студенчество

Есть основания считать, что под влияние правой профессуры подпадает часть студенчества, преимущественно та, которая вышла из городских мелкобуржуазных обывательских и интеллигентских слоев. Нам трудно учесть подлинный результат этого влияния, т.е. трудно сказать, в какой степени в сознании студенчества закрепляется чуждая нам идеология. Наличие такого влияния в той или иной степени для нас несомненно.

Примеры:

В конце прошлого года студентка естественного отделения педфака ставит преподавателю педагогики следующий вопрос: «Почему вы нас все время накачиваете марксизмом? Разве один марксизм обладает научной истиной? И почему, в конце концов, марксизм, а не витализм?» У преподавателя педагогики получилось впечатление, что эта студентка в группе не одинока, т.к. ряд других сочувственно ей поддакивали. Правда, среди самих же студентов нашлись такие, которые дали ей отпор. Сама постановка вопроса прекрасно вскрывает источник, его породивший. Это, очевидно, кафедра зоологии с ее православным профессором.

Можно отметить следы влияния и другого порядка, идущих, может быть, и из той среды, откуда студент выходит, но которые находят поддержку и в кой-каких профессорских лекциях. Совсем на днях на одном студенческом собрании, где делался доклад о Ноябрьском пленуме ЦК, были заданы вопросы:

1. «Как вы говорите, что у нас нет командования партии над всеми сов. учреждениями и Сов. властью, а в газетах и везде слышишь, что партия так думает, партия так намечает, партия так проектирует и т.д. Прошу ответить на этот затруднительный вопрос».

2. «Увеличение налога на зажиточную часть (т.е. на тех, кто больше сеет хлеба) не вызовет ли сокращение посевов? А малый налог на лиц, которые мало имеют посевной площади, не будет ли предостерегать их от увеличения масштаба работы?»

В этих двух вопросах слышится отчетливая параллель и катаевским вздохам по «демократии», и костюковской теории упадка сельского хозяйства.

Идеологический контроль

Вопрос о контроле – наиболее больной для нас вопрос. Нынче на педфаке мы приступили к серьезной проработке программ до чтения курсов; прежде программы обычно представлялись после прочтения курса, в порядке отчетном.

Относительно одной программы (методики физики с ее «расовой теорией») мной было поставлено категорическое требование – выбросить всю вводную «философическую» часть, что и было сделано, правда, не без сопротивления со стороны автора.

В других случаях вносился ряд изменений и исправлений.

Нужно, однако, отметить, что контроль над программами отнюдь не решает дела, так как мы не в состоянии контролировать сам ход работы. Когда проф. АЛЬТШУЛЛЕР был в [19]27 г. председателем предметной общественно-экономической комиссии, он прямо говорил: «Комиссия отвечает за выдержанность программы, но за выдержанность ее осуществления она отвечать не может, так как контроля за тем, что делается на лекциях и семинарах, невозможно установить никакого».

Мы сейчас изыскиваем возможности такого контроля: он возможен путем просмотра студенческих записей, через наиболее разбирающихся студентов-партийцев, в порядке подробной отчетности преподавателя по прочитанному курсу. Все эти возможности попробуем использовать, а также попробуем установить и практику взаимного посещения занятий.

В большинстве случаев профессорские программы составляются применительно к какому-либо советскому учебнику, так что с внешней стороны подкопаться к ним бывает трудно.

Идеологические искривления мы можем выправлять, главным образом, на тех занятиях, которые на педфаке и агрофаке ведутся коммунистами и выдержанными марксистами-б/партийными. С этой целью наиболее ответственные курсы на гуманитарных отделениях педфака и общие «мировоззренческие» курсы на др. фак-тах (методология естеств[енных] наук) мы стремимся сосредоточить в наших руках. Этим достигается задача марксистской, материалистической переустановки того фактического материала, который студенты в изобилии получают от кадровой профессуры.

Научные общества

Большая часть научных обществ, существующих при ВУЗе, организовались еще в 1916–17 гг., работают по дореволюционным уставам. Это дает возможность старой профессуре до известной степени изолироваться от современной советской вузовской обстановки, сохраняя в об[щест]вах кусочек старой дореволюционной академической жизни. Исследовательская работа в этих об-вах (об-во философских, исторических и социальных наук, математическое об-во, медицинское об-во, кружок по изучению Северного края) идет оторванно от задач, выдвигаемых социалистическим строительством; она или углубляется в изучение глубокой древности («ОФИС»), или идет по линии «чистой науки» без практического применения ее к особенностям края и его хоз[яйственного] и культурного строительства.

За последнее время кой-какие сдвиги в этом отношении мы имеем в Биологическом исслед[овательском] институте, который все больше связывается с производственными задачами области и с исследованием производительных сил области. В то же время институт, как и остальные об-ва, является хранителем старых академических традиций.

Соколов

ГОПАПО. Ф. 2. Оп. 7. Д. 18. Л. 16–22. Копия. Машинопись.

№ 112
Постановление Пермского оперсектора ОГПУ Уральской области
о привлечении к ответственности в качестве обвиняемого М.В. Осолихина[122]

15 января 1931 г.

г. Пермь

1931 года января 15 дня я, уполномоченный особого отделения Пермского оперсектора ОГПУ Уралобласти, рассмотрев дело по обвинению гр[аждани]на ОСОЛИХИНА Михаила Васильевича в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 и 13 УК, нашел, что произведенным расследованием выявлено, что ОСОЛИХИН М.В. как офицер старой армии в чине прапорщика в период к.-р. восстания в п. Суксун и окрестностях завода Суксун Ур[альской] области в 1918 г. активно принимал участие в восстании за свержение Соввласти, где состоял командиром роты повстанцев и участвовал в походах против красногвардейских частей. В период колчаковской реакции он, ОСОЛИХИН, также принимал активное участие в армии белых против Кр[асной] Армии, состоял офицером. После разгрома Колчака ОСОЛИХИН отступил за границу (в Китай) и с армией Дитерихса в 1921 году снова участвовал в походах против Соввласти. В 1923 году вернулся из Китая и, находясь на работе в артели «Медник», систематически вел агитацию против мероприятий Соввласти – ругая Соввласть, что она рабочему ничего не дает, и т.д., чем обострял настроение остальных сотрудников артели. А к тому же, исполняя обязанность бухгалтера, работу развалил, запутал всю отчетность артели и неправильно проводил готовые фабрикаты.

А потому на основании ст. 128 УПК ПОСТАНОВИЛ: привлечь гр-на ОСОЛИХИНА Михаила Васильевича, рождения 1898 г., русского, грамотного, беспартийного, женатого, по происхождению рабочего-кустаря, неимущего, избирательных прав лишенного, по сему делу в качестве обвиняемого, предъявив ему обвинение в изложенном выше преступлении, предусмотренном ст. 58?10?13 УК.

Уполномоченный ОО     Корляков 

Начальник отделения     Соловьев

УТВЕРЖДАЮ: Начокротдела    Шевченко

1931 года января 16 дня настоящее постановление мне предъявлено,

в чем и подписуюсь   М. Осолихин

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 29092. Л. 37–37 об. Подлинник. Машинопись.

№ 113
Рапорт временно исполняющего должность
начальника секретного отделения Пермского ОГПУ Ежова
начальнику Пермского оперсектора ОГПУ
с просьбой выдать санкцию на арест А.В. Костюкова[123]

21 января 1931 г.

г. Пермь

Проводимой секретным отделением агентурной разработкой на твердоучетника по группе правых эсеров КОСТЮКОВА Александра Васильевича выявлено, что КОСТЮКОВ, будучи доцентом Уральского сельхозинститута, во время лекций или докладов, а также в частных разговорах среди студентов и научных работников систематически проводил антисоветские выпады и взгляды против политики ВКП(б) и Соввласти. Например, он проповедовал деградацию сельского хозяйства и обнищание крестьян; убеждал, что у Соввласти все беспорядочно, нереально и т.д. Говорил: «Мной неоднократно составлялись учебные планы, но сегодня у них одно, завтра другое. В последнее время я так и строил планы, т.е. с таким расчетом, чтобы из этого плана в любой момент без трудностей для себя можно было бы сделать новый… Пишут и говорят о поднятии совхозов и колхозов, о том, что совхозы дают больше товарного хлеба, чем раньше давали помещики… Да «они» в сельском хозяйстве ничего не понимают. Разве может жалкое крестьянское хозяйство дать столько хлеба, сколько давали раньше помещики[?] В совхозах-то вообще работают, лишь бы с рук сбыть. Подъем урожайности на 35 % в пять лет невозможен; большевики чисто механически складывают все факторы подъема урожайности и делают общий вывод… Коллективизация – это «гуманная» перестройка сельского хозяйства, от которой некоторые крестьяне начинают сходить с ума… Крестьяне уже сейчас не верят издаваемым законам о с/х налоге, так как они в действительности не получили стимула к развитию своего хозяйства – что за интерес им за бесценок отдавать хлеб государству».

КОСТЮКОВ говорит, что «наше крестьянское хозяйство отсталое, жалкое, а большевики хотят американизм пересадить на нашу почву. Все это обречено на неудачу: в Америке крупное хозяйство движется интересом собственника и стоит огромных денег; у большевиков этого нет. Большевики совершили грехопадение еще в 1917 году, когда приняли лозунги эсеров о социализации земли; сейчас они снова встают на точку зрения эсеров».

По поводу выборов в СНР* коммунистов говорил: «Я за коммунистов голосовать не буду, так как коммунисты – правящая группа, и их иметь в профсоюзах нежелательно». По поводу продажи сахара по коммерческой цене заявляет, что «это подлая спекуляция».

Слова «ВКП(б)» расшифровывает так: «ВТОРОЕ КРЕПОСТНОЕ ПРАВО (барщина)» и т.д.

В последнее время КОСТЮКОВ за свое антисоветское поведение постановлением общего собрания работников Рабпроса** от 7/I – с/г. исключен из профсоюза и снят с преподавательской работы в УСХИ, вследствие чего он намеревается из Перми уехать. А потому на основании изложенного прошу Вашей санкции на арест КОСТЮКОВА А.В. и проведение следствия для привлечения его к ответственности по признакам ст. 58-10 УК.

Врид. нач. СО    Ежов

Резолюция на первом листе вверху: Провести расследование***

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 12907. Л. 1. Подлинник. Машинопись.

№ 114
Докладная записка
заместителя полномочного представителя ОГПУ по Уралу О. Нодева
в пермские областную и районную контрольные комиссии
об условиях проживания спецпереселенцев

январь 1931 г.

г. Пермь

Секретно

Нами получены сведения о весьма безобразном отношении к обслуживанию и размещению сп[ец]/пер[еселенцев] Пермского района, переданных на работы Бумкомбинату, Судозаводу, Комбинату «К»[124] и Коопхозу. Несмотря на требования нашей комендатуры, указанными хозорганизациями не принимаются меры к улучшению создавшегося положения.

Переселенцы живут с семьями в общих бараках с двойными нарами, имея фактическую норму жилплощади от 1 до 1,5 кв. метров на человека. Баня имеется только на Бумкомбинате, на остальных предприятиях бань нет; люди не мылись в бане три месяца, развилась вшивость; вошебоек и дезокамер нет. Медобслуживание недостаточное на 7582 человека сп/пер., нет больниц и медпунктов. Наличие огромной скученности, недостатки питания, перебои в доставке воды, отсутствие бань и вошебоек и общее антисанитарное состояние бараков вызвало эпидемические заболевания (тиф, скарлатина, дифтерит, корь) и огромную смертность сп/пер. За один месяц умер 271 человек, особенно умирают дети. К общему количеству детей до 4-летнего возраста умерло на Бумкомбинате 25 %, Комбинате «К» – 10 %, Судозаводе – 30 %. Переселенческие бараки являются очагом заразы окружающего вольного населения. Никакой культурно-воспитательной работы среди сп/пер. не ведется, школ и красных уголков нет. Небольшая часть детей с/п. учатся в школах рабочих поселков. Общественного питания нет, детясли не организованы, что не дает возможности использовать труд женщин. Все перечисленные хозорганизации взятые на себя обязательства по строительству домов, школ, больниц и других подсобных помещений не выполнили. Постановление СНК от 16/VIII[125], последующие директивы обкома ВКП(б) и горкома также не выполняются. Указанное положение сп/пер. создает довольно нездоровые политические настроения сп/пер. и окружающего рабочего населения.

Сообщая об этом, просим привлечь к партответственности руководителей названных хозорганизаций с вызовом в ОблКК.

Зам. ПП ОГПУ по Уралу    О. Нодев

Нач. ОСП ПП ОГПУ   Черепанов 

Резолюция на 1^ом листе в левом верхнем углу: Вейсу[126] срочно ознакомиться и сообщить в ОблКК.*

ГОПАПО. Ф. 58. Оп. 1. Д. 18. Л. 6–6 об. Подлинник. Машинопись.

№ 115
Письмо Н.Д. Рогачевой[127] в Пермский горком ВКП(б)
об отношении к Советской власти

9 февраля 1931 г.

г. Пермь

Обращаюсь к вам, носителям власти в моей дорогой, родной стране, по следующей причине: вы сделали для всех жизнь невыносимою! Вся Россия стонет под гнетом Советской власти. Стонут раскулаченные по тюрьмам и в ссылках, разоренные, нищие и голодные, лишенные семьи, старики, женщины, дети! Стонет духовенство, великие старцы-подвижники, которых терзаете вы нравственно и физически! Стонут женщины, дети, у которых вы отняли отцов и мужей своим безнравственным законом свободных разводов, который вместо сознания долга и совести дал только свободу плотской похоти, в жертву которой приносят жизнь и счастье жен и детей. Стонут девушки, у которых вы отняли девство, девичий стыд, женственную скромность и чистоту. В 12–14 лет они уже – падшие женщины. Молодежь, мальчики у вас – несчастные «хулиганы», с бранью, самыми скверными словами, которыми они оскверняют уста свои, покрывают ими стены домов, заплоты, двери, даже на снегу написаны эти ужасные слова.

Стонет дорогое, родное крестьянство мое, наш русский народ, о котором еще Некрасов сказал: «Где народ – там и стон! Эх, сердечный, что же значит твой стон бесконечный!» Но никогда не стонал наш гонимый народ, как теперь. Жутко!

И вы слышите этот стон, но закрыли глаза, заткнули уши. Вы, которые брали власть во имя добра и правды, чтобы освободить от гнета, чтобы в

прекрасной, свободной стране не было униженных и угнетенных! А вместо этого сами стали угнетателями невыразимо худшими; властью, которая беззастенчиво грабит и разоряет, хуже разбойников! Вы людей обратили в животных, которые поглощены одной заботой о хлебе, о пище телесной с утра до ночи, а часто и ночью, стоя в очередях, голодные, измерзшие, усталые, озлобленные! Изо дня в день. А духовной пищи вы не дали никакой, для бессмертной, живой человеческой души – лишь ваши лживые газеты с противными, собственно вашими словами «буржуй», «кулак», «лишенец», «белый», «красный». Все эти слова означают гнусную травлю людей и стоят вместо слов «брат», «брат», «брат». «Кулаки», «лишенцы» – наши люди, братья, быть может, лучше вас и меня.

Вся страна разорена, нищая, босая, голодная, холодная! Вы делаете то же, за что [вы] издевались над старой властью: торгуете вином, спекулируете, где прежде наживали гроши, вы берете четверную цену! Возмущались расстрелами и казнями – и сами казните и расстреливаете!

Я не люблю тебя, «Советская власть», как [власть] угнетателей, мучителей, как тяжкое несчастье моей родной страны! Быть может, ненавидела бы вас, «товарищи большевики», если бы не узнала, что вы – наказание Божие. Это Господь покарал нашу страну, сделав вас нашей властью. […]*

9 февраля 1931 года.

Нина Дмитриевна Рогачева

Заимка, 2 л[иния], д. 7, кв. 4.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8835. Л. 5–5 об. Подлинник. Рукопись.

№ 116
Обвинительное заключение
Березниковского оперсектора ПП ОГПУ по Уралу
по делу группы спецпереселенцев, бежавших с места ссылки

11 сентября 1931 г.

р.п. Березники

Березниковского района

Уральской области

ПО ОБВИНЕНИЮ: ПШЕНИЧНИКОВОЙ Анастасии Ивановны, ПШЕНИЧНИКОВОЙ Надежды Дмитриевны, СУХОВА Феодосия Дмитриевича, АЗАРОВА Якова Андреевича, ЧЕРНОБРОВКИНОЙ Татьяны Леонтьевны, ПАВЛОВА Петра Васильевича по ст. ст. 58-10, 82 и 73 УК.

В связи с частичным перебоем в снабжении продуктами питания среди спецпереселенцев, находящихся на высылке в Березниковском районе Уральской области, на В.-Яйвинском участке леспромхоза, под влиянием агитации началось массовое бегство спецпереселенцев с места ссылки. Так, например, 20 августа 1931 года спецпереселенцы в количестве 539 человек ушли с места поселения и всей толпой, организованным порядком направились на ст. Яйва и Вильва.

При задержании спецпереселенцев на ст. Яйва на предложение опергруппы ОГПУ вернуться обратно к месту ссылки группа переселенцев в составе ПШЕНИЧНИКОВОЙ Анастасии Ивановны, ПШЕНИЧНИКОВОЙ Надежды Дмитриевны, СУХОВА Феодосия Дмитриевича, АЗАРОВА Якова Андреевича, ЧЕРНОБРОВКИНОЙ Татьяны Леонтьевны и ПАВЛОВА Петра Васильевича обратились ко всей массе спецпереселенцев с антисоветской агитацией, призывая последних не подчиняться опергруппе, отказаться от возвращения к месту ссылки.

Под влиянием их агитации спецпереселенцы в течение трех суток категорически отказывались от возвращения обратно. Антисоветская агитация персонально каждого характеризуется следующими фактами, подтверждающимися свидетельскими показаниями:

ПШЕНИЧНИКОВА Анастасия Ивановна, обращаясь к переселенцам, говорит: «Возвращаться обратно не надо. Пусть нас возвращают домой на родину или в другое место. Нас и так сгубили, выслав сюда. Нас посылают обратно на голодную смерть. Нам вашего хлеба не надо. Советская власть – насилие, и я ее не признаю». Обращаясь к конвою, Пшеничникова кричала: «Вам, как представителям власти, я подчиняться не буду, стреляйте в меня. В знак протеста мы объявим голодовку». […]*

ПШЕНИЧНИКОВА Надежда Дмитриевна, поддерживая в выражениях свою дочь Анастасию, кричала: «Вы заморили наших детей с голоду. Обратно мы вам не пойдем, лучше убейте на месте; ваш хлеб только свиньям есть, а вы им нас кормите. Вы как воронье налетаете на нас, собаки, наших детей заморили». Обращаясь к женщинам, Пшеничникова Надежда кричала: «Стойте, женщины, плотнее, никаких уступок». Помимо агитации Пшеничниковы подбивали женщин на сопротивление, ребятишек натравливали на конвой, заставляя их бить кулаками и палками. […]

СУХОВ Феодосий Дмитриевич все время ходил от группы к группе спецпереселенцев, призывая их не возвращаться, говоря: «Не соглашайтесь возвращаться обратно. Пусть нас отправляют в сельский округ. Долго ли мы будем подчиняться советскому насилию. Нас разорили, выслали беспричинно. Здесь жить невозможно, надо категорически отказываться. Строить дома не надо. Такой хлеб, какой они дают, пусть сами кушают. Советская власть – насилие, и мы ее не признаем. А вас (обращаясь к конвою) мы считаем продажными шкурами. Подчиняться вам не будем». […]

АЗАРОВ Яков Андреевич также принимал активное участие в антисоветской агитации. При выдаче хлеба спецпереселенцам от получения такового категорически отказывался, говоря: «Вы хлеб даете нам только здесь, чтобы склонить нас к возвращению, а там опять будете морить голодом. Вы – шкурники, насильники. Уйдите, мы на вас смотреть не можем. Вся Советская власть – насилие. Обратно мы вам не пойдем». Поймавшись за свои котомки, в лежачем положении Азаров кричал: «Мы еще с вами поборемся; если нужно, то против насилия тоже сделаем насилие». […]

ЧЕРНОБРОВКИНА Татьяна Леонтьевна, подбивая женщин к неподчинению, кричала по адресу конвоя: «Вы творите насилие, беззаконие. Все вы продажные сволочи». Своего сына 11-ти лет натравливала бить конвой, и он под ее влиянием бросался на конвой, бил кулаками. Обращаясь к переселенцам, Чернобровкина говорила: «Братья и сестры во Христе, не давайтесь в руки насильников. Если нас дома по одному выселили, то здесь мы не дадимся. Давайте объявим голодовку и с места не тронемся – пусть стреляют». […]

ПАВЛОВ Петр Васильевич в момент посадки спецпереселенцев в баржи, сопротивляясь посадке, ударил палкой конвоира РАЗЖИГАЕВА; кроме этого, до посадки ходил от группы к группе, агитируя: «Обратно ехать не соглашайтесь. Нас до сих пор Советская власть обманывала и теперь также, не верьте им ни одному слову». На предупреждение конвоя прекратить агитацию Павлов отвечал нецензурными словами. […]

Спрошенные по делу в качестве обвиняемых:

ПШЕНИЧНИКОВА Анастасия Ивановна признает себя виновной в том, что она агитировала за объявление голодовки, кляла Соввласть за то, что она, Соввласть, сгубила ее молодость. […]

ПШЕНИЧНИКОВА Надежда Дмитриевна признает себя виновной в том, что она самовольно сбежала с места ссылки. На предложение возвращения обратно агитировала объявить голодовку; в остальной агитации виновной себя не признает. […]

СУХОВ Феодосий Дмитриевич виновным себя в антисоветской агитации не признает. Самовольный побег из ссылки не отрицает. […]

АЗАРОВ Яков Андреевич признал себя виновным в том, что он совместно с другими отказывался возвратиться обратно, мотивируя свой отказ отсутствием продовольствия, а также и тем, что они, переселенцы, – хлеборобы, а не лесорубы. Также не отрицает и того, что он говорил, что Советская власть их разорила. […]

ЧЕРНОБРОВКИНА Татьяна Леонтьевна признает себя виновной в самовольном побеге, но совершенно отрицает проводимую ею антисоветскую агитацию. […]

На основании вышеизложенного и принимая во внимание, что виновность вышеуказанных лиц доказана свидетельскими показаниями, подлежат ответственности по ст. 58 и 82 УК:

ПШЕНИЧНИКОВА Анастасия Ивановна, 19 лет, дочь кулака-спецпереселенца, высланная из ст[аницы] Вознесенской Армавирского района, девица, б/партийная, грамотная, со слов не судилась;

ПШЕНИЧНИКОВА Надежда Дмитриевна, 45 лет, кулачка-спецпереселенка, высланная из ст. Вознесенской Армавирского района, замужняя, б/п., неграмотная, со слов не судилась;

СУХОВ Феодосий Дмитриевич, 30 лет, кулак-спецпереселенец, высланный из ст. Вознесенской Армавирского района, женат, б/п., грамотный, со слов не судился;

АЗАРОВ Яков Андреевич, 41 год, кулак-спецпереселенец, высланный из ст. Вознесенской Армавирского района, женатый, грамотный, со слов не судим;

ЧЕРНОБРОВКИНА Татьяна Леонтьевна, 52 года, замужняя, кулачка-спецпереселенка, высланная из ст. Вознесенской Армавирского района, малограмотная, со слов не судимая;

и по ст. 58-10, 82 и 73 УК:

ПАВЛОВ Петр Васильевич, 25 лет, кулак-спецпереселенец, высланный из ст. Вознесенской Армавирского района, женат, малограмотный, со слов не судим.

Настоящее дело направить на внесудебное рассмотрение санкцией райпрокурора на тройку ПП ОГПУ по Уралу.

Уполномоченный СПО Ширинкин 

«СОГЛАСЕН и УТВЕРЖДАЮ»: 

Начальник Березн[иковского] оперсектора

ПП ОГПУ по Уралу Озолс 

ПРИМЕЧАНИЕ: Вещественных доказательств по делу не имеется. Арестованные находятся при арестном помещении раймилиции и с сего числа перечисляются за тройкой ПП ОГПУ по Уралу[128].

Уполномоченный СПО   Ширинкин

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 14988. Л. 31–34. Подлинник. Машинопись.

№ 117
Воззвание Чердынской колонии ссыльных
большевиков-ленинцев к товарищам по оппозиции
бороться с произволом ОГПУ

14 ноября 1931 г.

г. Чердынь

Уральской области

Дорогие т[овари]щи! В.-Уральский изолятор голодал 18 суток. Во время голодовки одного т-ща подстрелили, один сошел с ума. Голодовки и обструкции в В.-Уральском изоляторе повторяются не первый раз. В ссылках н[аших]/т-щей держат сверх срока по 6–7 и более м-цев. ГПУ усиливает гнусный произвол и репрессии. В ответ на это мы перестаем регистрироваться в ГПУ с 15/XI–31 г. Мы требуем отмены содержания и дальнейшей посылки в В.?Уральский изолятор наших т-щей. Мы требуем ликвидации этой гнусной тюрьмы с подлейшим режимом как места заключения. Мы требуем прекращения такого произвола, как содержание наших т-щей сверх срока в ссылке, что фактически является продлением срока ссылки, даже без формальных оснований. Мы обращаемся ко всем т-щам поддержать наш протест и наши требования. Если не можем все сразу, давайте колония за колонией, друг за другом будем бороться против всякого произвола!

Чердынская колония ссыльных б[ольшевиков]-ленинцев:

Б. Цыпкин[129] (Харьков)

Ш. Гигаури[130] (Тифлис)

А. Куртуков[131] (Москва)

Присоединяясь к протесту товарищей, считаем необходимым добавить, что регистрация оппозиционеров в ОГПУ является диким предрассудком, граничащим с трусостью. Нас ссылают, гноят, а мы покорно являемся доказать свою верноподданническую преданность. Считаем, что регистрация в ОГПУ является актом, унижающим каждого революционера. Поэтому прекращаем регистрацию.

Гусакова[132] (Харьков)

Рысенберг[133] (Харьков)

За ½ часа до регистрации подписавшийся А. Куртуков отказался и пошел регистрироваться.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8748. Л. 14. Подлинник. Рукопись.

№ 118
Выписка из протокола № 11 (64) заседания бюро
Пермского горкома ВКП(б)
об итогах проверки бригадой Уралобкома ВКП(б)
работы Пермского пединститута

22 ноября 1931 г.

г. Пермь

Секретно

СЛУШАЛИ: Итоги обследования бригадой Уралобкома ВКП(б) работы Пермского пединститута. […]*

ПОСТАНОВИЛИ: С выводами бригады Уралобкома согласиться.

Бюро горкома констатирует, что руководство пединститута и бюро партколлектива не обеспечили осуществления перестройки вуза в соответствии с директивами партии, не вели решительного наступления на идеологическом фронте против классово-враждебных теорий, не развернули большевистской борьбы за марксистско-ленинскую методологию, не обеспечили практического осуществления постановления ЦК партии о начальной и средней школе. Допущенные «левацкие» заскоки, выразившиеся в переходе на метод проектов, не встретили большевистского отпора. Парторганизация вуза и студенчество не мобилизованы на борьбу с левацким прожектерством, и допущенные ошибки не только не исправлены, но даже продолжают культивироваться (инструкция учебной части констатирует срыв (!) метода проектов на некоторых семестрах). По ряду дисциплин отсутствуют программы, а часть программ марксистско-ленински не выдержаны. В литературной продукции («Ученые записки» и др.) имеют место открыто классово-враждебные, шовинистические вылазки (статья Ершова в «Ученых записках» по медицине и др.).

В научных обществах коммунисты вместо борьбы за марксизм-ленинизм сдали классовые позиции, в руководящих органах заняли второстепенные места (этнографическое общество).

На фоне этого положения в институте особенно возмутительным является документ, подписанный рядом руководящих коммунистов института вместе с рядом реакционно настроенных профессоров и направленный в обком партии; документ, который не может быть иначе оценен, как антисоветский, представляющий платформу реакционной профессуры.

Бюро горкома отмечает, что бюро партколлектива, оценив этот документ как контрреволюционный, до конца не вскрыло причин и условий, позволивших появиться этому документу, и по существу только отписалось, не дав ему развернутой критики и не оценив поведение коммунистов, подписавших докладную записку в обком.

Бюро горкома постановляет:

1. За сдачу классовых позиций на идеологическом фронте, извращение директив партии о высшей школе, допущение левацкого прожектерства в педагогике считать необходимым снятие руководства пединститута и объявить выговор тов. Стойчеву[134] и Наякшину.

2. Бюро партколлектива института – распустить.

3. Коммунистов, подписавших докладную записку в Уралобком об открытии в Перми издательского отделения ОГИЗа, и дело т. Ершова, поместившего шовинистическую статью в Медицинском сборнике, передать в ГКК для привлечения к партийной ответственности.

4. Поручить Культпропу ГК в декадный срок на основе выводов и материалов бригады Уралобкома разработать практические мероприятия по перестройке учебно-производственной, партийной и общественной работы пединститута.

5. Просить Уралобком утвердить настоящее решение, которое по утверждении проработать на партсобраниях всех учебных заведений и парторганизации района.

За отв. секретаря ГК ВКП(б)   Баталин

ГОПАПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 139. Л. 1–2. Подлинник. Машинопись.

№ 119
Из корреспонденции Южанинова и Нахалова
«Вычистить чуждых – повысить классовую бдительность»

8 марта 1932 г.

г. Пермь

Аппарат конторы биржи бревен зав[ода] «Красный Октябрь» далеко не соответствует своему назначению. Нет четкости в работе, скверно поставлен учет рабочей силы. Десятники совершенно не отвечают за учет поденщин, отчего поденщины рабочих сплошь и рядом «теряются». В ноябре было потеряно 700 поденщин, в декабре 150, то же самое было и в январе, – так заявляет счетовод расчетного стола Гомазенко.

Что же получается с потерянными поденщинами? Их необоснованно, без должной сверки с табелем выписывают рабочим, а потом все это переносят на общезаводские расходы. «Выявление» потерянных поденщин в ноябре и декабре 1931 года производится до сих пор.

Почему нет четкости в работе аппарата конторы? В чем дело? Ответ прост – аппарат конторы биржи бревен засорен чуждым элементом. Левицкий – бывший поп, Гомазенко – бывший офицер, работают в настоящее время счетными работниками. На бирже работают кулаки Шиловы из с. Устиново Осинского района, Белоноговы, Верхоланцевы, Богданов – из Ленинского района и ряд других лишенцев. […]*

Партийно-профессиональные и хозяйственные организации завода обязаны немедленно произвести чистку аппарата биржи бревен, вычистить весь негодный, чуждо-классовый элемент. Необходимо мобилизовать массы на усиление классовой бдительности и беспощадно ударить по конкретным носителям подрывной работы в заводе.

Звезда. 1932. 8 марта.

№ 120
Письмо спецпереселенца Я.Г. Положук[135] жене

29 марта 1932 г.

п. Пыдол

Чердынского района

Уральской области

Здравствуй, Лидочка.

Я благополучно прибыл на поселок и занялся прежней работой. Работа моя меня ожидала, и мне пришлось два дня выводить запущенную работу. Нового у меня нет ничего. Начинается распутица и теперь на месяц будет прервано всякое сообщение, потому что проехать будет невозможно. Ты напиши домой, пусть опишут, как весна, когда начали сеять, как работают коллективы, как цены на продукты, какие изменения произошли за время нашего пребывания на Урале. Где теперь служит Петр; мне интересно знать, знает ли он о случившемся несчастьи в нашей тяжелой жизни. Подходит праздник, и как тяжело на душе, когда вспомнишь о прошедшем, как жилось, что у нас было, сколько стоило оно труда мне, сколько пролито пота за этой работой и сколько горя я имел из-за хозяйства. И все погибло в один злосчастный день, и нам приходится пропадать в стране холода и голода, и горю нашему не чувствуется конца. Очень жаль, что люди живут дома и не знают, что такое революция, а нам пришлось пострадать хуже всех*.

До свидания, остаюсь любящий Яков. Нет времени писать.

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 15380. Л. 11. Подлинник. Рукопись.

№ 121
Письмо священника В.М. Новожилова[136]
уполномоченному ОГПУ по Сергинскому району Уральской области Чагину с отказом сотрудничать с органами ОГПУ

20 мая 1932 г.

с. Серьга

Сергинского района

Уральской области

В силу канонов (правил) церкви, церковь и ее служители категорически должны быть вне всякой политики и не могут принимать на себя гражданских мирских попечений. Правило шестое, так назыв[аемое] апостольское, определенно говорит: «Епископы, пресвитеры и диаконы да не принимают на себя мирских попечений, а иначе да будут извержены от священного сана»; а посему поручения, даваемые мне Вами, чисто гражданско-политического свойства, для меня, как служителя церкви, по моему духовничеству и

религиозной настроенности, а также и в силу моей природной слабохарактерности непосильны и невыполнимы; хотя я вначале и предполагал примирить эти две противоположности, но на опыте убедился, что это невозможно.

На вопросы же из жизни церкви, если это потребуется для гражданской власти, отвечать всегда готов.

В. Новожилов

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069. Л. 24. Копия. Машинопись.

№ 122
Справка, составленная работниками ОГПУ
по Сергинскому району Уральской области,
об отказе священника В.М. Новожилова сотрудничать с органами ОГПУ

[не ранее 20 мая 1932 г.]*

с. Серьга

Сергинского района

Уральской области

НОВОЖИЛОВ Виктор Михайлович является спецосведомом по сергинскому духовенству. Завербован райуполномоченным Сергинского района 26 декабря 1931 года. За истекший период НОВОЖИЛОВ неоднократно отказывался от сотрудничания с нашими органами, мотивируя свой отказ несовместимостью в одно и то же время быть служителем культа и освещать деятельность духовенства и мирян. Зимой 1932 года НОВОЖИЛОВ вызывался в оперсектор, где с ним был разговор на эту тему, после чего он обещал работать, но вскоре снова стал отказываться. В заключение всего НОВОЖИЛОВ дал две подписки об отказе от работы (копия одной из них прилагается), поставив категорически вопрос о нежелании работать.

Врид. нач. СПО   Блиначев 

Уполномоченный     Теплоухов

ГОПАПО. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069. Л. 25. Подлинник. Машинопись.

№ 123
Из дополнительных показаний обвиняемого А.А. Третьякова[137]

8 октября 1932 г.

г. Пермь

[…]** Что же касается ведения разговоров с кем-либо противосоветского характера, как например: «Религия – основа цивилизации, и борьба с религией является разрушением культуры и цивилизации, которыми гордится современное человечество»; или же: «Сов. власть – результат [действия] антиобщественных социальных сил», то такие разговоры я вести не мог и не говорил. Возможно, что в данном случае люди меня не так поняли и извратили мои слова, ибо я не отрицаю, что о чем-нибудь подобном я говорил.

Бывая в церкви в военной форме, я считал, что этим я покажу перед верующими, что появление в церкви военного человека не есть что-то неестественное, а вполне обычная вещь, и что Советская власть совершенно не притесняет и не запрещает людям ходить в церковь даже и в военной одежде. Так что в данном своем поступке я видел лишь один плюс для Сов. власти.

На заданный мне вопрос, говорил ли я когда-нибудь о том, что «только власть, признающая религию, может установить порядок в России», я могу ответить следующее:

Я, как верующий, убежден в том, что в конечном итоге Сов. власть (или, быть может, она будет называться иначе) примирится с фактом существования религии и, может быть, вступит с ней в союз; но это, по моему мнению, наступит тогда, когда церковь очистится от антисоветских элементов и будет идеальной. По моему глубокому убеждению в настоящий момент Сов. власть неправильно понимает вопрос борьбы с религией, т.е. она должна бороться не с религией как с таковой, а с антисоветскими людьми, которые проводят* религию, – с «попами». Причем, наступление союза власти с религией я понимаю не при помощи насильственного изменения государственных форм, а путем эволюционным. Об этом я действительно говорил многим своим знакомым, в частности, свящ[енникам] Зубареву Леониду и Луковникову Василию Петровичу. Об этом же я говорил и некоторым людям в армии.

Таким образом, я действительно задавался целью сохранить религиозную общину до этого идеального времени и хотел создать такую общину, вернее, обновить ее таким образом, чтобы она соответствовала моим идеалам. Но из этого у меня ничего не вышло, так как таких людей, которых я хотел бы иметь в общине, очень мало. […]

Протокол мне прочитан, записано с моих слов верно, в чем и расписуюсь

А. Третьяков

Допросил упол. СПО**

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8765. Л. 10 об.-11 об. Подлинник. Рукопись.

№ 124
Из обвинительного заключения
Сарапульского оперсектора ПП ОГПУ по Уралу
по делу Б.М. Кикина (Ф.А. Иванова)

20 октября 1932 г.

г. Сарапул

Уральской области

1932 г. октября 20 дня я, практикант Сарапульского оперсектора ПП ОГПУ по Уралу ВЛАДИМИРОВ, сего числа рассмотрев следственное

производство по обвинению ИВАНОВА-КИКИНА Федора Алексеевича (Бориса Михайловича) в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 Уг[оловного] Код[екса], НАШЕЛ:

В Чернушинский райаппарат ПП ОГПУ по Уралу в момент дальневосточных событий[138], в начале 1932 г., поступили сведения о том, что проживающий в дер. Чернушка Чернушинского района торговец галантерейным товаром ИВАНОВ Борис Михайлович систематически ведет провокационную агитацию пораженческого характера среди населения о войне с Сов. правительством, о скором падении Сов. власти и т.д. […]*

Как установлено следствием, ИВАНОВ-КИКИН, рождения 1885 года, происходил из мещан гор. Алатыря б[ывшей]/ Симбирской губернии. С 18?летнего возраста ИВАНОВ-КИКИН занимался торговлей галантерейными товарами вплоть до 1930 года.

В 1927–1928 гг. в гор. Алатыре имел свою хлебопекарню по выпечке французских булок. В 1929 г. в январе месяце в числе других 200 торговцев у ИВАНОВА-КИКИНА дом, товары и другие ценные вещи были конфискованы, после чего ИВАНОВ-КИКИН приехал на станцию Чернушка, где первое время занимался плотничным ремеслом, а затем стал опять торговать галантерейными товарами. Но для того, чтобы иметь торговлю не под своей фамилией, купил при поездке в гор. Алатырь в 1930 г. у знакомого ему гр[аждани]на ИВАНОВА Федора Алексеевича удостоверение личности за 50 руб., и под фамилией ИВАНОВА стал проживать и заниматься торговлей вплоть до момента ареста – до июня месяца 1932 г. Товары для торговли ИВАНОВУ-КИКИНУ на ст. Чернушка доставлял из г. Москвы его сын Николай, куда [он] периодически ездил. […]

Допрошенные по делу свидетели […] показали:

ИВАНОВ в разговорах всегда жалел старые былые времена и говорил: «Теперь жить стало народу невмоготу, раньше куда было лучше, а теперь все хуже и хуже, да и лучшего ожидать не приходится». По вопросу дальневосточных событий ИВАНОВ-КИКИН в марте месяце 1932 года говорил: «Теперь осталось немного, дела на Дальнем Востоке налаживаются; если только вспыхнет война, Советской власти не бывать. Иностранные державы разобьют, да и народ весь не доволен Соввластью, всем она надоела».

Привлеченный к следствию в качестве обвиняемого ИВАНОВ-КИКИН подтвердил свое социальное прошлое – о том, что он торговец и проживал по чужому документу, но совершенно отрицает вину провокационной антисоветской агитации. […]

Имея ввиду, что факты обвинения ИВАНОВА-КИКИНА вполне доказаны, а потому: ИВАНОВ-КИКИН Федор Алексеевич (Борис Михайлович), 47 лет, происходящий из гр-н гор. Алатыря Чуваш[ской] области, грамотный, имеющий образование низшее, по социальному положению торговец, в армиях – белой и Красной – не служил, ранее не судим, обвиняется в том, что проживая на станции Чернушка того же района Уралобласти, занимаясь торговлей под чужой фамилией, как классово-чуждый элемент среди населения распространял ложные слухи о войне, провоцируя скорую гибель Соввласти, чем подрывал мощь Совправительства в лице рабочих и крестьянских масс, путем агитации пытаясь ослабить темпы социалистического строительства, – т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 Уг. Код. РСФСР. На основании изложенного

ПОЛАГАЛ БЫ:

Дело за № 472 по обвинению ИВАНОВА-КИКИНА Федора Алексеевича направить на внесудебное рассмотрение тройки ПП ОГПУ по Уралу по ст. 58?10 УК.[139]

Практикант О/С ОГПУ   Владимиров 

СОГЛАСЕН:     Нач. СПО О/С ОГПУ     Сааль 

УТВЕРЖДАЮ: Нач. оперсектора ОГПУ    Поляков 

СПРАВКА: Вещественных доказательств по делу нет. Мера пресечения ИВАНОВУ-КИКИНУ избрана содержание под стражей с 29/VI-32 г. при РУМ Чернушинского района.

Практикант оперсектора ОГПУ     Владимиров

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 6321. Л. 59–62. Подлинник. Машинопись.

№ 125
Из краткой характеристики политико-экономической обстановки
в Добрянском районе Уральской области,
составленной районным военным комиссаром П.А. Голофеевым
и направленной в райком ВКП(б)

1 декабря 1932 г.

п. Добрянка

Совершенно секретно

[…]* 3. Контрреволюционные факторы

Во время Гражданской войны в 1918 г. имели место случаи контрреволюционных группировок и организации вооруженных восстаний и открытых выступлений против Соввласти.

Население Красновского сельсовета участвовало в восстании до 50 %, Таборского – до 30 %, Голубятского – до 80 %, Перемского – до 20 %, Никулинского – до 50 %, Яринского – до 15 % и единичные случаи были и в других сельсоветах.

Организующими силами было местное кулачество и офицерство старой армии.

Центр группировок – Красновский и Голубятский с[ельские]/советы, в этих же сельсоветах было дезертирство и укрывательство от поставки лошадей и упряжи.

В сельсоветах Висимском, Красновском, Таборском, Перемском, Никулинском и Голубятском имеется расселенных кулаков-спецпереселенцев из Украины и Белоруссии до 4000 человек; по национальности украинцы, белорусы, молдаване, немцы и поляки.

Расселены специально во вновь построенных поселках в лесистой местности и используются на лесозаготовках.

Поведение контрреволюционных элементов в основном подавленно-скрытое, при очередных призывах и при проведении политических кампаний открытых выступлений не имеется, но имеется открытое кулацкое влияние на отдельное бедняцкое, середняцкое отсталое население в противодействие мероприятиям Партии и Советской власти вплоть до открытого выступления отдельных подкулачников.

Лишенцев имеется по району обоего пола всего 298 человек. […]**

Районный военный комиссар     Голофеев

Верно:***

ГОПАПО. Ф. 573. Оп. 3. Д. 13. Л. 16–17. Заверенная копия. Машинопись.

№ 126
Из обвинительного заключения по делу С.С. Анисимова

1 апреля 1933 г.

г. Пермь

В конце 1932 года в особое отделение ОГПУ стр[елковой] дивизии поступили данные о том, что курсант-одногодичник полк[овой]школы Пермского стрелкового полка АНИСИМОВ Семен Степанович среди курсантов полковой школы ведет антисоветскую агитацию с троцкистским уклоном, направленную к подрыву авторитета партии и Сов. власти в проводимых мероприятиях и разложению дисциплины в РККА.

Произведенным по делу расследованием установлено:

С приездом в полк осенью 1932 г. АНИСИМОВ своим поведением сразу же обратил на себя внимание со стороны курсантов. На политических занятиях и в казарме он постоянно вступал в споры на политические злободневные темы и очень часто не соглашался с доводами политрука или курсантов, доказывающих его неверные взгляды в тех или иных вопросах политики. В этом отношении достаточно ясную характеристику дает допрошенный курсант п[олковой]/ школы N*:

«АНИСИМОВ всегда имел тенденцию спорить по различным политическим вопросам в среде курсантов. На счет вопросов политики, в частности, о троцкизме я считаю, что он в этих вопросах имел твердое убеждение и всегда с товарищами спорил яростно». […]

Это же подтверждает курсант п/школы N. […]

АНИСИМОВ в процессе следствия достаточно уличен в агитации о роли Троцкого в революции и его достоинствах. В частности, в декабре 1932 г. с курсантом N АНИСИМОВ говорил:

«Троцкий для революции сделал много. О нем в нашей печати как о руководителе РККА писалось многое, и тем более он перед революцией имел большие заслуги – награжден двумя орденами». […]

Несмотря на убеждение АНИСИМОВА со стороны N о неправильности его взглядов, он все же с этим не согласился и остался при своем мнении. […]

Одновременно с этим АНИСИМОВ по адресу тов. Сталина высказывал следующее:

«Про Сталина в то время писали меньше, чем про Троцкого». […]

В январе месяце АНИСИМОВ спорит с курсантами п/школы по вопросу о демократии, защищая положение о том, что в условиях Сов. Союза демократия ограничена, даже не существует для трудящихся, что все диктуется сверху и т.п., что подтверждается свидетельскими показаниями […].

Используя хозяйственные затруднения в стране, АНИСИМОВ среди курсантского состава в п/школе развивал теорию об ухудшении положения рабочего класса как результате, по его мнению, неверной политики партии в вопросах хозяйственного строительства и доказывал то, что колхозники сидят голодом, т.к. хлеб у них государством отобран и т.п.

По этим вопросам свидетели показывают:

N: «АНИСИМОВ всегда на политзанятиях возражает против мероприятий, проводимых нашей партией и правительством; он говорил, что «надо было впервые** обратить внимание и усилить легкую промышленность в первой пятилетке, а тяжелую индустрию оставить пока в стороне»; что ничего нет, все дорого; говорил, что рабочему трудно, зарплата мала, а снабжают плохо. При разборе постановления правительства о снабжении некоторых предприятий по линии кооперации и колхозной торговле АНИСИМОВ заявил: «бывает и так – кто работает, тот и не ест; доказывая, что в колхозах хлеб отберут, и колхозники сидят голодом». […]

N показывает:

«АНИСИМОВ в споре с курсантами о положении рабочего класса упорно отрицал улучшение [положения] рабочего класса и доказывал, что номинально она (зарплата) выросла, а реально даже упала. Если в 1928 г. рабочий зарабатывал 50 руб., то он жил и всем был обеспечен, а сейчас получающий 300 и более рублей этого не имеет». […]

Свидетель N показывает:

«Не помню, когда, но АНИСИМОВ в присутствии курсантов доказывал о том, что нынешнее положение рабочего класса значительно стало хуже, чем это было в [19]26–27 гг. […]

Доказывал снижение реальной зарплаты повышением цен на продукты с/хозяйства.

Помимо разговоров АНИСИМОВ свою деятельность активизировал в форме художественного распространения антисоветских анекдотов. Установлено, что он неоднократно рассказывал среди курсантов и писарей а/с анекдот следующего содержания:

«Приходит мужик к Калинину и говорит: «Нельзя ли получить, Михаил Иванович, визу на выезд за границу?» Калинин спрашивает: «Зачем?» Мужик ему отвечает: «Да уж больно плохо здесь живется». Калинин ему в ответ говорит: «Хорошо живется там, где нас нет». Мужик отвечает Калинину: «Вот-вот туда-то и мне надо, где вас, большевиков, нет». […]

На основании изложенного АНИСИМОВ Семен Степанович, 1908 года рождения, по происхождению из рабочих, по соцположению служащий, происходит из Сургутского района Тобольского округа, окончил Свердловский рабфак в 1931 г., последнее время служил в Сургуте в должности инспектора госстраха при райисполкоме, в 1932 г. в октябре месяце призван в РККА, ранее не судимый, обвиняется в ведении антисоветской агитации, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 58-10 УК, а потому

ПОЛАГАЛ БЫ:

Дело № 84 по обвинению АНИСИМОВА С.С. передать на внесудебное рассмотрение на тройку ПП ОГПУ по Уралу через УСО О/С ОГПУ[140].

Сотрудник ОО    Ошивалов

«СОГЛАСЕН»: Начальник ОО     Тутушкин

СПРАВКА: АНИСИМОВ находится под стражей при домзаке № 1 с 3/II-33 г. Вещественных доказательств не имеется.

Сотрудник ОО     Ошивалов

ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1. Д. 8763. Л. 43–46. Подлинник. Машинопись.

№ 127
Из обвинительного заключения
секретно-политического отдела Пермского оперсектора ОГПУ
по следственному делу антисоветской группировки «бывших людей»

14 апреля 1933 г.

г. Пермь

В январе 1933 г. СПО Пермского оперсектора ОГПУ была ликвидирована существовавшая в гор. Перми антисоветская группировка «бывших людей» и духовенства, развившая к моменту ликвидации энергичную а/с агитацию, направленную на срыв мероприятий, проводимых партией и правительством почти во всех областях хозяйственной жизни страны.

Пользуясь наличием экономических затруднений Сов. Союза и обостряющихся международных отношений, участники группировки своей а/с агитацией стремились подорвать авторитет Сов. власти в целом и отдельных ее органов в частности, неся в массы населения всевозможные провокационные и пораженческие слухи, распространяемые, главным образом, среди чуждых и ущемленных Соввластью элементов, и тем самым подготовляя идеологическую почву для встречи предполагаемой ими в ближайшем будущем военной интервенции СССР со стороны капиталистических стран, а вместе с интервенцией и наступление изменения политического строя.

Практическая а/с деятельность группировки заключалась:

1. В усиленной а/с агитации против всех мероприятий Соввласти и по вопросу социалистического переустройства сельского хозяйства в особенности.

2. В компрометации руководства партийных, советских и хозяйственных организаций путем распускания слухов о их «головотяпских» распоряжениях.

3. В распространении провокационных и пораженческих слухов.

4. В групповом обсуждении и а/с критике проводимых хозяйственно-политических кампаний.

5. В обвинении руководства партии (Сталина) в проведении шовинистической политики и т.п.

Состав группировки и предпосылки к ее возникновению

Всего по делу привлекается 15 человек, по социальному и политическому прошлому представляющих из себя следующее:

Бывших банковских чиновников –    1 челов[ек]

Б[ывший]/земец и мировой судья –   1 -//-

Бывш. совладелец писчебумажного

и книжного магазина –             1 челов.

Бывш. офицеров царской армии –    2 -//-

-//- регент церковного хора –            1 -//-

-//- владелец дач –                              1 -//-

-//- земский начальник –                     1 -//-

Попов –                                               4 -//-

Сыновей попов –                                1 -//-

Сыновей торговца –                           1 -//-

Бывш. городской голова и эсер –     1 -//-

Все обвиняемые, являясь местными жителями или же живущими в гор. Перми продолжительное время, были знакомы между собой с давних пор, и большинство из них имели между собой общение в той или иной форме.

Лишившись своего привилегированного в прошлом положения в обществе, будучи экономически и политически ущемленными Советской властью, питая поэтому ненависть к ней, они свои обычные встречи между собой, носившие ранее характер гостеприимства, превратили в сборища для обсуждения хозяйственно-политических вопросов. На этих сборищах обвиняемые подвергали а/с критике почти все проводимые партией и Соввластью хозяйственно-политические кампании и начинания. Родственность классовой природы и базирующееся на этом единство мировоззрений явились основными причинами сближения обвиняемых, выразившегося в систематических встречах один у другого. […]*

Следствием установлено, что идеологами антисоветской группировки являлись: БОЯРШИНОВ Иван Яковлевич, НОВОСЕЛОВ Павел Михайлович и НОВИКОВ Николай Николаевич, антисоветская агитация которых носила резко выраженный характер, и деятельность их была направлена на сколачивание вокруг себя определенной а/советски настроенной прослойки людей.

Роль их в антисоветской группировке показаниями обвиняемых и свидетелей характеризуется следующим образом:

«Антисоветские разговоры при посещении моей квартиры гостями бывали. Начинал их всегда НОВОСЕЛОВ П.М. Разговоры были о коллективизации; говорилось о том, что крестьянство благодаря коллективизации беднеет и распыляется, поэтому в будущем может наступить весьма трудное положение со снабжением продуктами питания. Встречаясь с НОВОСЕЛОВЫМ, последний после обычных разговоров сообщал мне какую-нибудь новость о каких-либо событиях, а иногда и о притеснении крестьянства или неверных мероприятиях. Я сочувствовал ему и соглашался». (Показан[ия] обвиняемого КЛЮЧИХИНА).

«НОВОСЕЛОВ всегда проявлял себя как непримиримый враг Соввласти и на возражения ему о неверности некоторых его установок он всегда оставался при своем мнении, ссылаясь, кроме того, на наличие аналогичных взглядов у его друзей. В частности, очень часто он ссылался на авторитетное мнение БОЯРШИНОВА И.Я.» (Показан. свид[етеля] N).

Свое недовольство политикой Соввласти по сельскому хозяйству я, каюсь, высказывал довольно громко среди сотрудников Горплана… Несомненно, также говорил об этом и с людьми, бывавшими у меня в качестве гостей; и если не возникало у нас политических споров, то я во всяком случае видел их молчаливое согласие с моей точкой зрения». (Показан. обвиняемого БОЯРШИНОВА).

«В вопросах политических (благодаря отсутствию соответствующего полит[ического] просвещения и образования) допускались неправильные толкования и установки».

«Н.Н. НОВИКОВ, бывший у меня, высказывал мысли, что темпы коллективизации с/хозяйства слишком велики, с чем я соглашался». (Показан. обвин. ЕЖОВА Н.Н.). […]

«Летом 1932 г. священник МОРОЗОВ говорил мне, что не надо было Соввласти широко шагать. Крестьян разогнали, а деревня-то нас только и кормила. Надо было поощрять мужика, чтобы он старался больше сеять, разводить скота; а то у нас принялись «кулаков» ликвидировать, да до того доликвидировали, что опустошили деревню дотла, теперь и посеять нечего. Что колхозы? Ерунда! Из них никакого толку не выйдет». (Показания свид. N).

«Священник КИСЕЛЕВ, комментируя газетные статьи о раскрытой в Москве антипартийной группировке РЮТИНА и друг[их], говорил: «Оппозиция правильно проектирует восстановить крестьянство и распустить колхозы. Ленин не позволил бы разорить крестьян, как разорил бывший семинарист СТАЛИН». (Показан. N).

«В конце лета 1932 г., идя с БОЯРШИНОВЫМ вместе по улице, он спросил меня, верю ли я, что будущее с/хозяйства останется за колхозной системой? И получив от меня утвердительный ответ, он стал развивать передо мною такую мысль: «Я не верю в коллективные формы ведения сельского хозяйства, т.к. данная система исключает стимул материальной заинтересованности крестьянина, который при единоличном пользовании хозяйством стремится улучшить свое материальное благосостояние, а этого не может быть при коллективизации». (Показан. свид. N).

«Осенью 1932 г. протоиерей КУДРЯВЦЕВ по поводу продовольственных затруднений заметил, что: «С осени нет хлеба, а весной форменный голод будет. Я еще сначала считал, что из колхозов ничего путного не выйдет, только крестьян зря разорили. Все равно потом колхозы будут раскассированы. Наш народ еще не дорос до колхозов, надо сначала его перевоспитать, переделать». (Показан. свид. N). […]

Использование хозяйственных затруднений
для антисоветской агитации

Поскольку фигуранты группировки всю сумму мероприятий партии и правительства по сельскому хозяйству считали основной причиной хозяйственных затруднений страны, «экономической разрухи», то и вопросы продовольственных, товарных и других затруднений ими всемерно использовались для а/советской агитации и служили исходным пунктом, по существу, для развития своих к/р идей о непрочности существующего политического строя, о невозможности Соввласти справиться с поставленными задачами.

«ПАВЛОВ постоянно выражал недовольство по поводу плохого снабжения. Он считал, что темпы строительства подрывают развитие сельского хозяйства. Большое недовольство он выражал по вопросу выпуска займов, распространение их он называл принудительным.

Павлов обвинял Советское правительство в демпинге*, считая, что только благодаря ему (демпингу) спасается положение». (Показания свид. N).

НОВИКОВ Н.Н. говорил мне, что:

«Коммунисты никогда не справятся с поставленными перед собой задачами. Ничего у них не выйдет. Достижения только на бумаге, а жизнь становится все хуже и хуже. Рано или поздно взрыв все равно будет. Смотрите, до чего довели страну, а еще кричат об успехах и достижениях». (Показания свид. N).

Высмеивая лозунг «Догнать и перегнать», НОВОСЕЛОВ П.М. говорил:

«Догнать и перегнать капиталистические страны нам никогда не удастся – это несбыточная мечта». (Показания свид. N).

Аналогичные показания дает по этому вопросу и обвиняемый НОВИКОВ Н.Н.

По вопросу колхозных базаров СТАХИЕВ говорил:

«Докуда русский мужик будет терпеть над собой такое глумление? Сначала ограбили, а потом заставляют торговать. Неужели в Москве сидят такие же головотяпы, как и на местах?» (Показания свид. N). […]

Ориентировка на интервенцию. Пораженческая агитация

Священник МОРОЗОВ, когда коснулся вопроса переживаемых трудностей, выразился так:

«А трудное все-таки время мы переживаем, Николай Георгиевич! Кошмар какой-то, и конца этому не видно. 15-ть лет продержались паршивцы. Бог весть сколько еще будут держаться; может, еще 15-ть. Германия их поддержала, а то бы свернули им шею еще в двадцатых годах. Несчастная Россия, сколько она перенесла – ужас». (Показания свид. N). […]

Фигурант НОВОСЕЛОВ П.М. переживаемые затруднения, политику ущемления и ликвидации капиталистических элементов относит за счет мести со стороны т. Сталина, обвиняя его в шовинизме:

«Сталин мстит русскому народу так же, как когда-то армян притесняли русские». (Показания свид. N).

Кроме того, обвиняемые НОВИКОВ, НОВОСЕЛОВ, СМОРОДИНЦЕВ, являясь секретными сотрудниками Пермского оперсектора ОГПУ, не только не доносили об известной им к/р агитации со стороны остальных обвиняемых по данному делу, но всячески скрывали а/с деятельность участников группировки, давали органам ОГПУ неверные дезинформирующие сведения, саботировали выполнение даваемых им поручений или просто отказывались освещать те или иные моменты деятельности проверяемых оперсектором ОГПУ лиц.

Будучи привлечены к следствию, Новиков, Новоселов и Смородинцев продолжали скрывать членов группировки, с которыми они вели вместе антисоветскую агитацию. […]

Настоящее дело подлежит направлению на рассмотрение Особого Совещания Коллегии ОГПУ[141].